Пронзительный визг на несколько секунд оглушил его. Мианиец дёрнул ушами, на мгновение припал к палубе, почти коснувшись её лицом, и, легко оттолкнувшись, нырнул в проём. Переборка за ним схлопнулась, через пару секунд на ней не осталось и следа недавнего разрыва. Гедимин прижал ладонь к наушнику. В голове звенело. "Пойду я отсюда," — подумал он, покосившись на другой разрыв — проделанный им самим. "Опять я что-то напутал..."
На выходе из камеры дезинфекции Гедимина ждал хмурый Кенен.
— Иди сюда, Джед, — командир, сцапав его за руку, отволок в пустой отсек и пристально посмотрел ему в глаза. — Кто тебе разрешал лезть к мианийцам?
Гедимин сердито сощурился.
— Тебя забыл спросить, — буркнул он. — Я на их корабле. Куда мне от них деться?!
Кенен со стоном возвёл глаза к потолку.
— Джед, мать твоя пробирка! Всё общение с ними — только через меня! Тебе некому было задать тупой вопрос?!
— Он начал первым, — сармат недобро сузил глаза. "Уже сообщили," — думал он. "Ну не говорил бы, если не хотел, — чего жаловаться?!"
— Да уж наверное, — фыркнул Кенен. — Вылез в открытый космос и отобрал у тебя передатчик. Ты вообще думаешь хоть иногда, Джед?! Один их крейсер разметал два наших флота!
Гедимин мигнул.
— И что?
— За переборки больше не лазь, — отозвался Кенен, сердито щурясь. — С ними не заговаривай. Чини обшивку, тебе за это платят!
Он выпустил руку сармата. Тот шагнул в сторону, перекрывая выход. Кенен, поняв, в чём дело, вздрогнул и испуганно мигнул.
— Общение через тебя, говоришь? — угрюмо сощурился Гедимин. — Ладно. Свяжись с ними. Ну?!
Кенен отдёрнул руку и вжался в переборку.
— Эй-эй, Джед, полегче! — в его глазах был нарастающий страх. — Нельзя так просто... Что тебе от них нужно? Скажи, я попробую решить...
— Хочу знать, как устроен корабль, — ответил Гедимин. — Какой реактор. Как всё это построено. Почему оно дышит и заживляет раны. Но особенно — реактор. Я бы взглянул на него. Изнутри.
Кенен медленно покачал головой.
— Джед, — прошептал он, с ужасом глядя на сармата. — Я это делать не буду. Можешь меня выкинуть в вакуум. Если что, — это будет война.
Он замолчал и вжался спиной в переборку. Несколько секунд Гедимин смотрел на него, потом развернулся и молча вышел из отсека.
29 ноября 29 года. Лунный рейд, корабль "Мийяфьоси" — Луна, кратер Пири, город Кларк
Кенен, закинув за спину шлем, ощупывал нижнюю челюсть. Гедимин уже видел торчащие из неё шипы с дыхательными отверстиями, — за неделю это зрелище приятнее не стало, и сармат старался на командира не смотреть. Тот, не чувствуя никакого неудобства от пульсации под кожей и лишних дырок в ней, щупал выпуклость, тянул за шипы и недовольно щурился.
— Джед, как думаешь, — если отломать кусок, он потом регенерирует?
Сармат мигнул, сузил глаза, но выдать резкий ответ не успел.
— Вот он сейчас на тебя нажалуется, — сказал, поморщившись, Иджес, глядя мимо Кенена. — Сообщит, что ты хочешь отломать кусок. И больше тебя к мианийцам не пустят.
Командир, изменившись в лице, убрал руку от импланта и накинул шлем.
— Он так может? — недоверчиво спросил он.
— Он, наверное, уже так сделал, — отозвался Иджес, переглянувшись с Гедимином. — Теперь вся станция знает, что Маккензи — вор.
— Да ну вас! — Кенен, фыркнув, быстро вышел из отсека. Гедимин ухмыльнулся.
— Ну вот, доработали, — вздохнул Иджес, разглядывая свои руки так, будто к ним прилипли куски живого корабля. — Можно возвращаться. Надеюсь, эту штуку из Кенена вытащат. Если он с ней полетит в Кларк — я его выброшу в вакуум.
Последний выход в космос был вчера; сегодня с самого подъёма сарматы собирались на базу. Гедимин пересматривал насканированное на "Мийяфьоси"; он думал, не прихватить ли кусочек на изучение, но решил, что всё равно отнимут. Мысли о мианийских технологиях постепенно сменялись другими, более тревожными, — на базе "дозревал" ирренций. "Надо было Айзека попросить разгрузить реактор," — думал сармат. "Сейчас там наберётся критическая масса, и будет бабах..."
"Бабаха", в теории, быть не должно было, но Гедимин привык, что ирренций меняет свойства на каждом шагу, и считал минуты до вылета. "Хоть бы Айзек додумался поставить защитные поля," — он вспомнил все неотданные указания и сердито сощурился. "Там же ещё обратный синтез..."
— Эй, парни! — голос Кенена в наушниках прозвучал деланно-бодро, но даже Гедимину было заметно, что Маккензи сильно недоволен происходящим. — Все по местам! Через пятнадцать минут нами выстрелят в Луну! Респираторы, кислород, — ничего не забываем, вакуумом дышать неудобно!
— Да чтоб тебя, — пробормотал Иджес, падая на спину в индивидуальный отсек. — Пристёгивайся, Гедимин. Скоро доберёшься до своей светящейся дряни.
Сармат с трудом сомкнул на груди ремни — они были не рассчитаны на таких крупных существ, вытянул руки по швам, стараясь дышать не слишком глубоко, чтобы не проломить плечом переборку, и с тоской вспомнил причудливые, но просторные "коридоры" "Мийяфьоси". "Надо бы нам иметь свои модули," — подумал он. "Не одалживаться у "макак". Хотя бы один модифицировать под сарматов. Или пусть Кенен берёт в такие рейды филков, они хоть в отсеки влезают..."
Его вдавило в левую переборку, и она, не выдержав, всё-таки треснула. С той стороны послышалась сдавленная ругань Иджеса. Ответить Гедимин не успел — модуль, получив ускорение, рванулся в сторону Луны, и сармат повис на растянувшихся ремнях, считая секунды до выхода в невесомость. В этот раз ему попались очень неудачные крепления — одно из них, не дожив до спада нагрузки, вылетело из палубы. Гедимин едва успел вцепиться когтями в переборки, как гравитационное поле "Мийяфьоси" отпустило корабль, и сармат "всплыл" на десяток сантиметров кверху. Он замер, стараясь не шевелиться. "Вычтут с нас за этот гребучий ремень," — думал он, сердито щурясь. "Точно вычтут."
...Модуль, сбросив скорость до нуля, наконец остановился, и тут же в коридоре взвыла сирена, и включился мигающий красный свет.
— Биологическая угроза! — послышалось в наушниках. — Всем оставаться на корабле! Ждать карантинную службу!
Гедимин мигнул. "Ещё одна дезинфекция? Опять всё провоняет..."
Резкий запах дезинфицирующего газа надоел ему за неделю до крайности, — Кенен подобрал особо вонючий препарат или напутал с концентрацией, ничем другим свою реакцию Гедимин объяснить не мог. Он отстегнул бесполезный ремень и приподнялся на локтях. Треснувшая переборка громко заскрежетала.
— Джед, не ломай корабль! — немедленно отозвался Кенен. — Я на связи... Да. Да, сэр. Всё как обы... Я им передам. Да. Отбой...
— Не нравится мне всё это, — прошептал Иджес.
— Эй, парни, — Кенен уже не старался бодриться — он был очень недоволен происходящим. — Сейчас нас тут просветят гамма-излучением и пустят газ. Потом четверть часа посидим с открытыми люками. А потом нас отбуксируют на юг космодрома и там оставят на десять дней.
— Ah-hasulesh... — беззвучно выдохнул Гедимин, рывком поднимаясь на ноги. Его плечо проскрежетало по переборке, оставив длинную вмятину.
— Джед! — крикнул Кенен. — Срок карантина это не уменьшит!
Палуба качнулась. В коридоре загрохотали стальные "копыта" — в модуль вошли экзоскелетчики карантинной службы. Гедимин лёг и прикрыл глаза. Гамма-излучение вспыхнуло слабым красноватым светом под веками и погасло — карантинщики, видимо, полагались больше на газ и вакуум, чем на лучевую стерилизацию. Следом поплыли белесые волны — на газ не поскупились, наполнив им модуль снизу доверху.
— Маккензи, — снова заговорил Гедимин, дождавшись, когда откроют шлюзы, и газ рассеется. — Ты можешь связаться с базой?
— С прослушкой, Джед, — отозвался Кенен. — Говори, в чём дело?
— Айзеку передай, — сармат замолчал ненадолго, вспоминая навыки шифрования. — Где свет — не трогай. Где тускнеет — поле. Замигает — разбери.
— Джед, — Кенен тяжело вздохнул. — Вот лучше бы без этого. Всего десять дней!
— Взорвётся, — Гедимин сердито сощурился. "Надо всё-таки искать нормального оператора," — думал он. "Нам с Кененом и Иджесом на куски не разорваться. Айзек и так занят. Или Кенену иначе планировать работу. Вот можно было разобраться с мианийцами на пару недель раньше?"
09 декабря 29 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Тонкостенные плутониевые цилиндры, изъеденные изнутри выделяющимся гелием и сингитовыми кристаллами, прорастающими во всех направлениях, раздулись, утратили прочность и едва держались на каркасах — достаточно было лёгкого удара, чтобы серая пыль со слабым зеленоватым отливом потекла в раструб дробильного агрегата. Гедимин осторожно постучал пальцем по решётке каркаса — сделанная из рилкара, она выдержала облучение, не деформировавшись. "Пойдут по второму кругу," — решил сармат, внимательно осмотрев опустевшие каркасы. "После дезактивации. Или без неё? Всё равно потом в тот же плутоний..."
Вспомнив постоянные упрёки по поводу техники безопасности, Гедимин со вздохом закрыл контейнер с каркасами и обернул его защитным полем. "Ладно, дезактивирую. Надо взять у Айзека ещё литр меи..."
Люк приоткрылся, впустив в изолированный отсек поток относительно свежего воздуха.
— Уран и торий! — Кенен, закрыв люк за собой, вскинул кулак в приветственном жесте и широко улыбнулся из-под респиратора. — Ну что, Джед? Как движется? Я ничего не пропустил?
Гедимин, пожав плечами, кивнул на дробилку. Примитивный агрегат ничем не отличался от того, что сармат когда-то построил в Ураниум-Сити, только вместо гранитных булыжников Кенен привёз гладкие окатанные осколки местного базальта. Измельчённая смесь радиоактивных металлов сыпалась в длинный рилкаровый контейнер с подведёнными к нему трубками от баллонов с углекислотой, — технология, разработанная Хольгером, ничуть не изменилась за полтора десятка лет. Сармату вспомнились цеха переработки в "Гекате", — там вместо природных минералов в дробилки насыпали шары из высокопрочного фрила, но технология не менялась — ирренций оставался ирренцием, плутоний — плутонием, разделяли их всё тем же способом, только выглядели агрегаты немного иначе. "Тут, кажется, ничего больше не придумаешь," — Гедимин отвёл взгляд от контейнера и сдвинул рычаг, включая подачу воды. Серая пыль, на несколько секунд поднятая течением, быстро возвращалась на дно, — это был очень тяжёлый порошок. Сквозь прозрачные стенки сочился зеленовато-синий свет.
— Значит, скоро, — сказал сам себе Кенен. — Отделение, отжиг — и всё. Сколько там, Джед?
— Три двести, — ответил сармат, покосившись на анализатор. — Или триста. Может, выскоблю ещё десяток граммов. Так себе выработка. Говорил же — передержали.
Кенен с довольной ухмылкой хлопнул сармата по плечу. Из его речи он, казалось, услышал только первые два слова.
— Давай-давай, Джед! Три кило за один заход — очень недурно! Как только закончишь тут, делай новую закладку. Плутоний ещё остался?
— Куда он денется?! — Гедимин кивнул на контейнер. Воды было уже достаточно; сармат остановил подачу и открыл вентили на газовых баллонах. Контейнер вскипел. Серая муть, осевшая было на дно, снова всплыла, и вода почернела.
— Тринадцать с половиной килограммов, — подсчитал вслух Кенен, вопросительно взглянул на Гедимина, увидел ответный кивок и снова расплылся в улыбке. — Сделаешь новую закладку. Чего реактору простаивать?
— Когда прилетит твой курьер? — спросил Гедимин. Кенен пожал плечами.
— Нескоро, Джед. Связи давно не было, а слухи неспокойные... Ну да ладно, забудь пока о нём. Хочешь хорошую новость?
Гедимин насторожился — представления о хороших новостях у него с Кененом заметно отличались.
— Если сдёрнешь меня отсюда, когда я буду делать стержни... — начал он, но Маккензи прервал его нетерпеливым взмахом руки.
— Меня вызывали в городской совет. "Мийяфьоси" вышел на связь. Они крайне довольны нашим ремонтом. Рекомендовали нас всем мианийцам и настаивают на внесении нашей базы в список сарматских ремонтных станций. Это немалая честь, Джед, — для нашего-то захудалого гетто!
Гедимин мигнул.
— И что с того? Одна болтовня...
— Эх, Джед... — Кенен с тяжёлым вздохом посмотрел на потолок. — Умный сармат, а такой дурак... Это не болтовня. Это официальные рекомендации. В январе на рейд придёт ещё один корабль. Если они позовут нас и останутся довольны, мы точно войдём в их реестры. А тогда все проходящие мианийцы и их союзники будут ремонтироваться у нас. Понимаешь, что это значит?!
— Что нам нужен толковый оператор, — Гедимин покосился на закрытый реакторный отсек. — Если тратить на каждый вылет по три недели, о синтезе ирренция лучше забыть. Взорвёмся.
Кенен рассеянно покивал, глядя куда-то в угол.
— Я договорился об аренде модуля. Когда закончишь со стержнями, поедем его смотреть. Надо будет переделать его под сарматов. Пока что он тесноват и ненадёжен.
18 декабря 29 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Гедимин уже спустился с жилой палубы, но назойливый писк в наушниках не смолкал.
— Заткни свою пищалку, — буркнул он в коммутатор. — Я иду.
Кенен наконец убрал палец с кнопки экстренного вызова, и писк прекратился. Гедимин поморщился. Его выдернули из жилого отсека за минуту до выхода — он уже собирался на космодром. "Что там у Маккензи?" — думал он, преодолевая многочисленные шлюзовые камеры в хвостовой части бывшего корабля. "Не авария. Мелкую неполадку он бы не распознал. На крупную первым среагировал бы дозиметр. Очередная идея?"
— Извини за вызов, Джед, — Кенен, едва увидев сармата на пороге, поднялся из кресла и отошёл от щита управления. — Отложи пока вылет, ладно? Я отправлю рабочих, скажу, что ты их догонишь.
— Зачем звал? — спросил Гедимин, заняв освободившееся место. Он покосился на мониторы — ирренций синтезировался, плутоний охлаждался, гелий, выделяясь, откачивался из реактора, давление выходящего газа пока не порвало стержни, — ничего необычного не происходило.
— Я отъеду на пару часов, — сказал Кенен, стряхивая с локтя невидимую пылинку. — Посиди за реактором!
— Опять совет? — спросил Гедимин. — Был же недавно.
— Хорошая память, Джед, — вежливо улыбнулся Маккензи. — Поеду встречать новичка. У нас пополнение на базе, я, как командир, должен решать вопросы с обустройством.
— Новый сармат? — Гедимин слегка оживился. Кенен закивал, с намёком оглядываясь на закрытый люк.
— Филк. Работал оператором на ядерной установке. То, что надо для нашего дела. Сразу приведу его к тебе. Никуда не уходи, Джед, — никаких аварий тут быть не должно!
Два часа прошли за ленивым наблюдением за мониторами (реактор, в общем-то, в присмотре не нуждался) и попыткой начертить "что-нибудь мианийское". Гедимин разбирался в том, что насканировал на "Мийяфьоси", не первую неделю, но устройство станции яснее не становилось. Информации по мианийским технологиям не было нигде — да что там, о самих мианийцах сармат не знал почти ничего. Вроде бы их громадные крейсера были на слуху; вроде бы их технологии отличались от союзных алитийских (хотя что-то из них заимствовали, — кажется, Миана и Алити объединились в федерацию довольно давно); вроде бы их корабли именно строились, а не росли из земли или подводного ила... Посмотрев на свой чертёж, Гедимин поморщился и, скомкав его, бросил в мусорный контейнер. "Ничего не изучишь, когда никуда не пускают," — думал он, досадливо щурясь. "В следующем рейде выверну сканер на максимальную дальность. Может, увижу реактор..."
