— Здесь поместится много сарматов, — заметил Хольгер, глядя на закрытые комнаты. — Где остальные?
— Сейчас блок полностью отведён под вас, — ответил Ассархаддон. — В "Гекате" он не единственный. Пока двери закрыты, но на выходе из душевой вы найдёте ключи. Надеюсь, вы хорошо отдохнёте ночью, — завтра будет напряжённый день. Уран и торий!
Он вскинул руку, посмотрел на удивлённо мигающего Гедимина, едва заметно усмехнулся и пошёл прочь. Охранники молча последовали за ним. Сарматы, оставленные посреди коридора, переглянулись, и Константин жестом позвал их к себе, а потом указал на дверь душевой.
Гедимин вывалился из скафандра и облегчённо вздохнул, растирая уставшие плечи.
— Восемь центнеров, мать моя пробирка, — пробормотал он, выпрямляясь и почти чувствуя, как трещат перегруженные кости. — Хорошо, что эти штуки не прирастают к телу!
— М-да, — Хольгер, выпав, сразу сел на пол и теперь пытался встать, цепляясь за стапель. — Наверное, просить о помощи сейчас бесполезно...
Гедимин, с трудом передвигая ноги, подошёл к нему и кое-как его поднял. Тут же пришлось прислонить сармата к скафандру, поставленному на стапель, — поднять Хольгера ремонтник ещё мог, удержать — уже нет.
— У всех вас на пальцах мелкие дырки? — спросил Константин, разглядывая свои руки. — Должно быть, это следы вживления...
В душевой они сидели долго и вылили на себя много воды разной температуры, прежде чем смогли снова влезть в броню и доковылять в ней до жилого блока. Гедимину вспоминался Ассархаддон — его лёгкие бесшумные движения и быстрая походка. "Если он привык, освоимся и мы," — решил сармат, неуклюжими пальцами прижимая пластину ключа к щитку на двери. Открыть комнату удалось не с первого раза.
Внутри зажёгся свет, и Гедимин остановился на пороге, изумлённо мигая. Он даже забыл, что собирался первым делом сбросить скафандр и лечь — всё равно на что, хоть на голый пол, хоть на битое стекло.
Эта жилая ячейка была чуть больше той, что осталась в бараке "Нова" — в основном из-за места, отведённого под стапель для скафандра. Конструкция стояла справа "в ногах" матраса, а на матрасе лежало аккуратно свёрнутое одеяло в крупную чёрно-серую клетку — точно такое же, как оставленное в "Нове".
"Быстро тут всё делается..." — Гедимин ошеломлённо мигнул. Судя по возгласам из других комнат и недовольному ворчанию Линкена, Хольгер и Константин тоже получили свои одеяла — и даже подушки.
"Не знал, что у них есть подушки," — подумал сармат, опускаясь на матрас и осторожно беря в руки одеяло. "А вот снабженцы "Гекаты" — знали."
Ему снова стало не по себе, и он, стараясь ни о чём не думать, растянулся на матрасе и закутался в одеяло поверх комбинезона. "Через два месяца начнётся работа," — мелькнуло в голове перед тем, как мозг отключился. "Это определённо будет интересно."
16 октября 39 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Протяжный вой сирен взвился над главным корпусом, и Гедимин увидел, как крышка реактора неестественно медленно проседает внутрь, раскалываясь на сегменты, а затем вздувается распадающимся на глазах пузырём и взлетает шквалом обломков. Из пролома ударил столб серого пара.
— Fauw! — вскрикнул сармат, перекатываясь на пол и рывком поднимаясь на ноги. Он не сразу понял, где находится, даже когда открыл глаза. Это была не площадка "Полярной Звезды", никаких реакторов вокруг не было, — только странная чёрная конструкция на стапеле, и она не взрывалась.
"Никаких станций. Я на Луне," — вспомнил Гедимин и с облегчённым вздохом сел обратно на матрас и провёл ладонью по глазам. Сирена замолчала, зато в комнате включился свет. Гедимин, сердито щурясь, дотянулся до выключателя, но кнопка не сработала. "Да чтоб вам всем..." — сармат нехотя поднялся на ноги. "Уже четыре?"
Он взялся за "плечи" скафандра, поставленного вертикально, и подтянулся на них, разминая затёкшие ото сна мышцы. Броня выдержала и даже не заскрипела; устоял на месте и стапель — для конструкции, не прикреплённой к стене, он был очень хорошо сбалансирован, и сармат одобрительно хмыкнул.
Гедимин мягко спрыгнул на пол и вскрыл нишу с контейнером-водосборником. За ночь он наполнился на треть. Вкус воды ничего не говорил о её происхождении, — обычный слегка подсоленный раствор, какой выдавали сарматам на тяжёлых и жарких работах.
"Свой чан с Би-плазмой," — хмыкнул про себя Гедимин, откручивая крышку второго контейнера. "Еда всегда в доступе и не нормируется. Интересно. С таким я ещё не сталкивался." На секунду задумавшись, он вскрыл упаковку со "специями" и отломил половину таблетки с надписью "горчица". Химики "Гекаты" не подвели — вкус соответствовал надписи, и Гедимин не взялся бы отличать "настоящее" вещество от синтетического.
Снаружи открылась дверь, и послышались тяжёлые неуверенные шаги, а потом — приглушённые упоминания макак и их размножения. Гедимин выглянул из комнаты. В холле стоял, широко расставив бронированные руки, Линкен в скафандре с убранным шлемом.
— Питаешься? — хмыкнул он, взглянув на упаковки в руках Гедимина. — Живой после вчерашнего?
Ремонтник вспомнил о "расстреле" из гранатомёта и ощупал ушибленную грудь. За ночь боль ушла, и, расстегнув комбинезон, сармат не увидел синяка, — кожа снова посветлела.
— У Ассархаддона всегда были лучшие медики, — Линкен довольно ухмыльнулся. — Только никогда не знаешь, в каком виде от них вернёшься. Нас всех хорошо доработали. Заметил, как быстро ушла усталость?
Сирена взвыла снова; открылась ещё одна дверь, и в холл, громыхая металлическими "сапогами", вышел Константин. Он был в шлеме и даже прикрыл глаза тёмным щитком.
— Атомщик, ты бы оделся, — недовольно сказал он. — На разговоры с Линкеном будет много времени.
Забираясь в скафандр и до упора просовывая руки в "рукава", Гедимин ждал новой вспышки боли в пальцах, но ничего не произошло. Он провёл ладонью по броне и почувствовал прохладу чёрного фрила, — перчатка сохраняла чувствительность. Со второго раза скафандр удалось закрыть, и сармат вышел в коридор. Дверь захлопнулась от лёгкого прикосновения, выгнулась и отлетела обратно. Гедимин досадливо сощурился и, взявшись за неё, осторожно вернул её в проём. "И что было строителям не поставить здесь втяжные створки?!"
В стену у люка, ведущего наружу, было встроено табло с расписанием, но времени на чтение не оставалось — сирена включилась в третий раз, и Гедимин вышел из жилого блока и увидел шестерых экзоскелетчиков. Они молча ждали в коридоре. В их кольце стоял Ассархаддон и смотрел на экран смарта, встроенного в левое предплечье.
— Хорошая точность, — куратор взглянул на сарматов с одобрением. — Кто-нибудь из вас успел заглянуть в инструкцию к скафандру?
"Научники" переглянулись.
— Я не успел, — признался Гедимин, недовольно щурясь.
— Надеюсь, вы хотя бы отдохнули, — сказал Ассархаддон и жестом подозвал сарматов к себе. Охранники расступились, и вся группа двинулась назад по спиральному коридору. Гедимин оглядывался по сторонам в поисках знакомых дверей — указателей на стенах не было, а однообразные изгибы даже на сармата наводили тоску.
— Операторам и лаборантам тоже дадут тяжёлую защиту? — спросил он на очередном повороте.
— Их защитят, Гедимин. Не беспокойтесь, — сухо отозвался Ассархаддон.
Они прошли короткий коридор, закрытый гермоворотами с двух сторон, и выбрались прямо к массивному раздвижному люку, покрытому чёрными пластинами из нейтронностойкого фрила. Двое в "Фенрирах" стояли рядом, и при появлении Ассархаддона один из них повернулся к стене и сдвинул щиток, прикрывающий очередное табло с панелью ввода.
— Tza atesqa! Вы, как всегда, приходите точно в срок, — из-за спины охранника вышел улыбающийся Кумала. Он остановился перед сарматами, внимательно разглядывая скафандры и кивая собственным мыслям. На Гедимине его взгляд замер надолго.
— Вчерашние ранения вас не беспокоят? — спросил конструктор, заглядывая сармату в глаза; он и так был ниже ростом, чем Гедимин, а скафандр ещё добавил ремонтнику тридцать лишних сантиметров, и Кумале пришлось задирать голову. — Как вы осваиваетесь в новой броне? Мне особенно интересно ваше мнение — вы считаетесь одним из лучших механиков Eatesqa...
Гедимин ошалело мигнул. "Только в Ураниум-Сити. А Иджес ненамного хуже," — подумал он.
— Это прочная броня, — сдержанно признал он. — И хорошо, что в комнатах были стапеля для неё. Мне нравится, как они сконструированы. Кто это сделал?
Кумала смущённо потупился. Ассархаддон поднял руку и щёлкнул пальцем по щитку, прикрывающему экран смарта.
— Я вынужден прервать вашу беседу — заставлять Гуальтари ждать по меньшей мере неразумно...
Кумала судорожно сглотнул и склонил голову, отходя в сторону. Над чёрной дверью мигнул жёлтый светодиод, но ничего не произошло, кроме короткого взвяка сирены.
— Теперь Гуальтари заставляет ждать нас, — криво усмехнулся Кумала. — Видимо, технический сбой. Он сам запрограммировал все свои машины и отказался от помощи моего отдела. Я не хочу сказать, что причина сбоев в этом...
Он говорил вполголоса и обращался — как с изумлением понял Гедимин — исключительно к нему. Ассархаддон, возможно, слышал его, но никак не реагировал — его внимание сейчас занимала панель ввода и попытка связаться с Гуальтари, кем бы он ни был.
— Он тоже конструктор? — тихо спросил Гедимин. Кумала слегка поморщился.
— Это его необоснованные претензии, не более того. Обучение новобранцев — его потолок, но признать это... Не будем о Гуальтари, он совершенно неинтересен. Но я знаю, что вас точно заинтересует... — он придвинулся так близко, что мог бы говорить Гедимину на ухо, если бы они были одного роста. — С утра привезли новейший ландыш. Не серийник — вчера из конструкторского бюро. Не терпится испытать его во взаимодействии с нашей бронёй. Я велел выставить на стенды "Гарм" и "Фенрир"... и было бы приятно, если бы вы составили компанию им — и мне...
Последнее он произнёс еле слышно, шелестящим шёпотом. Гедимин увидел сбоку странное движение, тяжело повернул голову и успел заметить, как ладонь Кумалы скользит по чёрной броне на предплечье.
— Кумала, — ровным голосом сказал Ассархаддон, не оборачиваясь. — Достаточно. Занятия по новым вооружениям я проведу завтра же, и Гедимин осмотрит ваш хвалёный "Ландыш" со всех сторон.
Сирена издала короткий, но оглушающий вой, и чёрные створки стремительно — но без единого звука — раздвинулись, открыв коридор, освещённый длинными красными цепочками светодиодов. Ассархаддон сделал приглашающий жест. Кумала, досадливо поморщившись, шагнул в сторону — ему как будто очень не хотелось, чтобы его увидели, когда откроется люк на другом конце красного коридора.
— Системы безопасности, — издал короткий смешок Ассархаддон, когда внешний люк закрылся; внутренний открываться не спешил, и Гедимин невольно посмотрел на потолок — обычно в таких местах ставили много наблюдательных камер, и традиционно их размещали на стыке потолка и стен. — Здесь есть отдельный цех — там изготавливают только камеры и следящие дроны. Гуальтари, впрочем, предпочитает ручную сборку, а вот Кумала... Мне сообщали, что две или три его камеры спрятаны в душевой этого зала. Странно, что Гуальтари их до сих пор не обнаружил. Те, кого он обычно тренирует, к концу дня не заметят и ядерный взрыв перед носом, но вот он сам... Да, это действительно странно.
"Кумала — псих," — угрюмо думал Гедимин, пересчитывая камеры в коридоре. Второй люк медленно, с шипением, открылся. Ассархаддон с прощальным жестом отступил в сторону.
— Передоверяю вас Гуальтари Лиску. Вечером встретимся.
Помещение, расположенное за вторым люком, было огромным, — но трудно было оценить это от порога — оно было рассечено на множество частей сужающимися арками, какие-то сложные конструкции свисали с потолка и покрывали стены, и всё это чем-то напомнило Гедимину лабиринты, сооружаемые для Летних Полётов.
— Tza atesqa! — сармат в массивной серо-стальной броне шагнул навстречу, вскидывая одновременно несколько рук. Настоящей среди них была только одна, но отличить её от четырёх автоматических конечностей Гедимин сумел не сразу.
"Экзоскелет или скафандр?" — озадаченно мигнул ремонтник. Броня выглядела крайне тяжёлой, ещё больше весило вооружение — и мощные реактивные ранцы по бокам.
Шлем сармата щёлкнул, разделяясь на сегменты и втягиваясь в "воротник" скафандра; Гуальтари — не слишком рослый, но плечистый сармат с по-марсиански синей кожей и короткими ярко-красными волосами — обвёл "гостей" цепким взглядом и едва заметно усмехнулся.
— Взрывник? Давно не виделись!
— Ты?! — Линкен изумлённо мигнул. — Да, верно. Очень давно. Не знал, что ты жив, Колючка.
Гуальтари ухмыльнулся.
— Вижу, Маркус собирает старых солдат. У тебя новая банда?.. Ну ладно, найдём время поболтать. Сейчас — к делу. Ассархаддон выдал вам спецодежду, но пока что вы в ней еле ходите. Это поправимо — скоро сможете бегать по потолку. Мне дали вас на два месяца. Постарайтесь не убиться — здесь я за вас отвечаю.
Он широким жестом указал на идущую вдоль стены ребристую выстилку со светящимися линиями и стрелками.
— Сегодня — ничего сложного: обычная разминка и пробежка. Придираться не буду. Вам нужно побегать в броне, чтобы обвыкнуть. Ну что, готовы?
Сарматы переглянулись. Гедимин тяжело повёл плечами — восемьсот килограммов металла и фрила ощущались при каждом движении. Константин шагнул одной ногой на выстилку и хмыкнул.
— Пробежка? Из нас каждый весит больше тонны. Полы не провалятся?
Гуальтари широко ухмыльнулся.
— За мои полы не беспокойся. А сам упадёшь — поднимем. На ста-арт!..
...Гедимин, стараясь не опираться на стены, брёл к двери, подсвеченной синим, — за ней находилась душевая, и сармат ничего не хотел так сильно, как сбросить броню и подставить перегревшееся тело под прохладную воду. "Слишком много мышц," — угрюмо думал он, с трудом переставляя ноги. "И все болят. Если регенерация за ночь не отработает — вот будет позор..."
Другие сарматы, судя по их вялым движениям и медленной походке, чувствовали себя ненамного лучше. Даже Линкен не задержался в зале, как ни звал его к себе Гуальтари, — только попрощался с ним усталым жестом и пошёл к душевой.
В предбаннике стояли стапеля для скафандров, и Гедимин одобрительно хмыкнул, увидев их, — каким бы странным ни был Кумала, его конструкции были хорошо выверены и собраны прямыми руками. Хольгер, закрепившись на стапеле, повис и тяжело дышал, пытаясь изобразить жест, вскрывающий броню; получалось плохо, и Гедимин, избавившись от своего скафандра, подошёл к нему и, взяв его за руки, крепко встряхнул запястья. Броня раскрылась, и Хольгер почти выпал наружу, цепляясь за подставленное плечо ремонтника. На выражение благодарности у него не осталось сил — он только мотнул головой и прохрипел что-то неразборчивое.
— Так тебя можно загонять, атомщик? — криво ухмыльнулся Линкен, забираясь под душ. Нижнюю одежду он не снял — так и привалился к мокрой стене, подставив затылок холодным струям, и только через несколько минут оттянул воротник, чтобы намочить спину. Гедимин, покосившись на него, стянул комбинезон и бросил в мойку. Крышка тут же защёлкнулась, механизм загудел, и сармат удивлённо мигнул, — кажется, постиранная одежда должна была ждать его на выходе из душевой уже сегодня.
