Сарматы переглянулись.
— Отведите нас в отсек, — попросил Хольгер, придерживая Гедимина за локоть — аккуратно, но очень крепко. — Мы поняли задачу. И... не уверен, что завтра нам будет что показать первой группе...
— У вас достаточно чертежей и схем, — отозвался Ассархаддон, жестом показывая направление. — К тому же они смогут пронаблюдать за монтажом реактора. Это будет для них полезно... Вот ваш отсек.
Вход в помещение был замаскирован, но Ассархаддон провёл ладонью по стене, и пластина, прикрывающая панель ввода, отползла в сторону. Как и все отсеки Тренировочного блока, отведённый под обучение реакторщиков был закрыт особым кодом; за люком был дезактивационный шлюз, а за второй дверью Гедимин увидел просторное помещение с серебристыми стенами. В дальнем его конце, занимая чуть больше трети площади, стояла пустая гусеничная платформа, отделённая от пустого пространства защитным полем.
— Голографический проектор, — Ассархаддон щёлкнул пальцами, и часть облицовки сдвинулась в сторону, открыв экран телекомпа, встроенного в стену. Гедимин одобрительно кивнул — объёмные чертежи, конечно, были менее наглядны, чем настоящие механизмы, но гораздо удобнее чертежей плоских.
— Здесь я вас оставлю, — сказал куратор. — Вечером жду отчёта. Здесь, в Тренировочном блоке, вам не нужна охрана, но пост в жилом блоке я оставлю. Если вам это интересно, — Стивен отбывает на другое место службы, вы остаётесь с Васко и Конрадом. До скорой встречи...
Он вышел. Гедимин встал у защитного поля и задумчиво провёл по нему пальцем. "Стивен отбывает. Надо было с ним попрощаться," — хотя новость была скорее радостной, сармату было не по себе — как будто он что-то упустил или не учёл.
Хольгер, дважды пройдясь от защитного поля до выхода и обратно, подошёл к Гедимину и осторожно ткнул его кулаком в бок.
— Чего? — удивлённо посмотрел на него сармат.
— У тебя есть планы на завтра? — спросил Хольгер. — Ты знаешь, с чего начать? Мне что-то неспокойно. У нас есть голографические чертежи?
— Сколько угодно, — махнул рукой Гедимин. — Константин все мои схемы перевёл в объём. Не думал, что это когда-нибудь пригодится.
Хольгер облегчённо вздохнул.
— Перекинь их на телекомп и потренируйся выводить на экран. Я пока прикину, какой реактор нам нужен.
— Давай наоборот, — сказал Гедимин.
"Интересно, кого сюда пришлют," — думал он, дорисовывая схему будущего тренажёра. "Целых триста желающих возиться с ирренцием... где он их взял? Тут одного-то не найдёшь..."
09 июня 36 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
— И всё же курс теории им не помешал бы.
Хольгер согласно кивнул.
Четыре топливные сборки — полноценную активную зону реактора — собирал в тренировочном отсеке сам Гедимин; на этом его непосредственная работа закончилась, но с платформы он не уходил, пока монтажники не установили систему линз для прожигателя. Остальное — и генерирующую "обвязку", и экраны, и ходовую часть — он отслеживал уже вполглаза, вместе с Хольгером выбравшись из-под защитного поля в отсек для теоретических занятий. Пока реактор не был экранирован, доставать из стены телекомп Гедимин опасался, и голографический проектор был отключен.
— Им будет тут удобно? — в очередной раз спросил ремонтник, покосившись на принесённые кем-то из охранников стулья. Их было шестнадцать; кому-то предстояло проводить занятие на ногах.
— Они — сарматы, — отозвался Хольгер. — Вообще странно, что нам дали стулья. Помнишь информаторий в "Шибальбе"?
Гедимин поморщился.
У входа в шлюз замигал жёлтый светодиод — кто-то просил разрешения войти. Хольгер выбрался наружу, и через несколько секунд замигал уже передатчик на запястье Гедимина.
— Они здесь. Выходи знакомиться.
Гедимин вышел и остановился перед сарматами, выстроившимися двуслойным полумесяцем вокруг Хольгера. Их было пятнадцать, все в чёрных скафандрах — почти таких же, как у самого ремонтника. Сармат заметил, что почти всем им непривычна тяжёлая броня — кто-то едва может пошевелить пальцем, кому-то тяжело даже стоять. Более-менее уверенно чувствовали себя двое — и у обоих при виде Гедимина глаза радостно заблестели.
— Айзек, ты же радист. Тебе-то это зачем? — спросил ремонтник. Айзек мигнул.
— Тебе же было надо. А ты вообще шахтёр.
Теперь мигнул Гедимин. Обсуждать шахтёрское прошлое ему не хотелось, и он обвёл задумчивым взглядом всех сарматов. Хольгер выжидающе смотрел на него, и оба не знали, что делать.
— Список есть? — спросил Гедимин. Сарматы переглянулись.
— Точно, — сказал Айзек, досадливо щурясь. — Не составили. А надо было. Подождите, мы сейчас.
— Стой, — буркнул Гедимин, открывая передатчик. — Сам запишу. Называйтесь по очереди, слева направо, — имя, чем занимался, имел ли дело с ирренцием.
— Агнаман Ло, — вскинул руку первый сармат в первом ряду. — Монтажник несущих конструкций, пилот тяжёлого экзоскелета в отряде прикрытия. Проходил лётные тренировки с "Седженом".
Гедимин одобрительно кивнул, занося данные в наскоро созданную базу. "Надо будет их всех запомнить," — думал он, пристально глядя в светло-зелёные глаза. "И узнавать, если встречу. Значит, это Агнаман..."
— Хильдир Хагав, — назвался тёмнокожий сармат на правом краю полумесяца; его бровная дуга была рассечена старым шрамом. — Оператор реактора, синтезирующего плутоний, и синтезного цеха для производства ирренция.
Гедимин вздрогнул всем телом и медленно опустил руку с передатчиком, изумлённо вглядываясь под лицевой щиток. Этого сармата он знал не хуже, чем Айзека, хотя имя его слышал впервые.
— Хильд... — начал он — и снова вздрогнул. Шагнув вперёд, он крепко взял сармата за плечо. Тот не шевельнулся, хотя зрачки испуганно расширились.
— Хильда Хагав? — спросил Гедимин. Он видел за свою жизнь не так много самок — за последние месяцы вообще ни одной — но Хильда Хагав, которую он помнил, самкой определённо была, а существо с её именем и лицом, стоящее сейчас перед ним, — нет.
— Узнал-таки, — ухмыльнулась бывшая самка, выворачиваясь из-под его руки. — Тяжеленная броня! Как ты в ней носился, что всей бригадой догнать не могли?!
— К броне привыкнешь, — пообещал Гедимин. — Сначала всем было тяжело. Но почему ты самец?
Хильдир издал невесёлый смешок. Остальные курсанты переглянулись.
— Так ты ничего не слышал? Новости уже полгода... Приказ Маркуса — модифицировать всех самок Eatesqa. Теперь не будет никаких самок, только самцы.
Гедимин изумлённо мигнул.
— Зачем?! — он оглянулся на Хольгера — тот выглядел не менее удивлённым, а значит, слышал эту новость в первый раз. — Чем ему мешали самки?!
Хильдир пожал плечами и неловко усмехнулся.
— Не знаю, атомщик. Нас никто не спрашивал. Вся база уже модифицирована, Земля... наверное, тоже.
"Лилит..." — Гедимин склонил голову, чувствуя, как глаза сходятся в узкие прорези. "Сёстры Хепри... Мика... Так и знал, что этот кусок слизи ещё всем устроит..."
— Эй, атомщик! — Хольгер, схватив его за плечи, испуганно заглядывал в глаза. — Что с тобой? Их же не убили, не искалечили... Это обычная управляемая мутация!
Курсанты зашептались, растерянно переглядываясь. Гедимин, поспешно взяв себя в руки, осторожно погладил Хильдира по плечу.
— Ладно, оставим это. Значит, Хильдир Хагав...
Он отошёл назад и продолжил перекличку. Хольгер с тревогой наблюдал за ним, пока последнее имя не было внесено в список, и сармат, закрыв передатчик, не обратился к курсантам:
— Сегодня пройдём по устройству реактора и его обвязки. Сброшу каждому чертёж, до завтра постарайтесь его изучить и запомнить. Завтра потрогаем реактор руками. Tza tatzqa?
...Когда последний озадаченный курсант растворился в толпе, клубящейся у раздачи, Хольгер посмотрел на Гедимина и криво усмехнулся.
— Я не ждал от тебя такой реакции, атомщик. Меня самого эта новость удивила, но чтоб настолько...
Ремонтник сердито покосился на него и, махнув рукой, тяжело опустился на свободный стул.
— Я не понимаю, зачем он это сделал. Ну чем ему мешали самки?!
— Самки? Какие самки? — встревожился Линкен, пропустивший весь разговор и услышавший только последнюю реплику — Гедимин, сам того не заметив, выкрикнул её в полный голос. — Что там у вас, атомщики? Почему у него глаза чёрные?
— Да очередной приказ Маркуса, астероид ему в дюзы, — неохотно ответил Хольгер. — Ты слышал, что все самки Eatesqa в начале года были переделаны в самцов?
— А, это, — Линкен озадаченно взглянул на Гедимина и пожал плечами. — Да, один сармат из моей команды провёл пару недель в медотсеке в начале января. Но вроде бы это ему не повредило, — толковый сармат, как был, так и остался. Я вообще не понимаю, зачем было делать самкам эти наросты на груди. Лишние болевые точки и перекос при ходьбе.
— Зачем было делать половые органы, если не предполагалось половое размножение, — вот как должен звучать этот вопрос, — вынырнул из своих размышлений Константин. — Думаю, окончательный вариант нашей расы будет лишён половых признаков вовсе. Это и называется усовершенствованием, разве нет?
— Бред какой-то, — буркнул Гедимин и тут же осёкся. — Я не про тебя, Константин. Этот наш координатор...
Он стиснул зубы и потянулся за контейнером с водой. Говорить не хотелось.
— Интересно, как теперь называют себя сёстры Хепри, — пробормотал Хольгер. — Должно быть, братьями.
15 июня 36 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Кенен Маккензи поймал Гедимина у выхода из главного зала, немного опередив курсантов, также обнаруживших "профессора" и желающих с ним пообщаться. Гедимин посмотрел на них через плечо Кенена и едва заметно усмехнулся — "Реактор не отпускает, верно?"
— Джед, ну имей совесть! — взвыл учётчик, хватая его за руку и тут же проворно отступая на шаг. — Где?!
— Думал, это за день делается? — недовольно сузил глаза Гедимин, вынимая из ниши в скафандре плотный непрозрачный свёрток. — Держи свои цацки.
Кенен, небрежным движением освободив себе угол ближайшего стола, положил на него пакет и принялся его разворачивать. Гедимин терпеливо ждал.
— Хм... Ну да, близко к эскизу, — Кенен придирчиво осмотрел украшение, извлечённое из ветоши, и перевёл взгляд на Гедимина. — Но почему так мало? И где остальной материал?
— Маккензи, придержи язык, — сдержанно сказал ремонтник. — Взял себе за работу.
Кенен всплеснул руками и открыл было рот, как сильный толчок в плечо отбросил его в сторону.
— Атомщик, куда ты пропал? — сердито спросил Линкен, выглядывая в толпе остальных сарматов. — Эй, тески, брысь отсюда! Учиться будете завтра. Сегодня у нас траур и мысли о возмездии.
"Хорошего дня," — жестом пожелал Гедимин четвёрке самых настойчивых курсантов и пошёл за Линкеном к транспортному туннелю, по дороге выловив из толпы Хольгера и Айзека.
— Опять экзоскелеты? — спросил химик. — Линкен, у тебя все празднования на одно лицо.
— Мы не празднуем, — буркнул взрывник. — Мы готовимся забрать у макак свои планеты. Вы с атомщиком — умные сарматы, вы научились летать, но стреляете вы оба препоганейше.
Гедимин обиженно фыркнул. "Опять Лиска заело," — думал он, с тоской представляя себе утомительные гонки над кратером Кеджори. Линкен вытаскивал туда сарматов при любом удобном случае. Вот и сейчас он стоял у выхода в транспортный туннель и ждал вагона, идущего на "Койольшауки".
— Смотрите, Сциен! — раздался за спиной радостный, до боли знакомый голос. — Мы удачно вышли на платформу. Гедимин и его товарищи уже здесь, и нам с ними по пути.
"Сциен?" — Гедимин удивлённо мигнул и начал оборачиваться, чтобы посмотреть, с кем разговаривает Кумала, — но оба сармата уже обошли его и остановились неподалёку. На Кумале был лёгкий экзоскелет с тремя гребнями "Седжена" за плечами, прибавляющий к росту сантиметров сорок, — но его спутник в обычном тяжёлом скафандре всё равно почти не уступал ему в высоте. Кажется, этого сармата Гедимин ещё не видел, — по крайней мере, тёмно-оранжевые глаза под лицевым щитком показались ему незнакомыми.
Поймав взгляд ремонтника, сармат слегка наклонил голову и пошевелил ладонью в приветственном жесте.
— Новый экзоскелет? — Гедимин смерил Кумалу оценивающим взглядом. Его броня, кроме трёх стандартных гребней "лучевого крыла", была снабжена ещё двумя, для самых тонких и точных манёвров, и нафарширована бластерами всех типов — от стандартного импульсного до нейтронных излучателей, применяемых для боя в вакууме. Этот экзоскелет отдалённо напоминал "Маршалл", но был в два раза тоньше... и, как подозревал Гедимин, раза в три прочнее.
— Никогда такого не видел. Новая модель? — сармат потрогал броню на груди Кумалы, оценивая толщину. Конструктор застенчиво улыбнулся.
— Знал, что вы оцените. Это "Лантерн", одна из моих последних разработок.
Вагон подошёл, и все, кто был на платформе, не без труда в него втиснулись. Гедимин зазевался, и его отнесло от Линкена и прижало почти вплотную к Кумале и его спутнику. Кое-как найдя равновесие и десяток сантиметров пространства, чтобы не наваливаться на конструктора и не распалять его воображение, сармат прикинул в уме устройство брони "Лантерна", одобрительно хмыкнул и спросил:
— Это для боя в открытом космосе?
— Десантное снаряжение малых диверсионных групп, — улыбнулся Кумала. — К слову! Я хотел спросить, как вам мои доработки по скафандрам для работы в ядерном реакторе? Я сейчас занимаюсь униформой атомного флота, и любые замечания по теме очень пригодились бы.
Гедимин пожал плечами.
— А тут ничего нового не придумаешь. Нейтронностойкий фрил, ипрон, флия... возможно, генератор защитного поля. Броня курсантов меня устраивает... Стой! Униформа для атомного флота?
— Ну да, — кивнул Кумала. — Каждый посильно участвует в проекте "Феникс". Моя часть работы — униформа и спецодежда. Огромный объём! И всё бы ничего, если бы у Маркуса были хоть какие-то понятия о стиле. Ну вот зачем рабочему скафандру, а тем более — экзоскелету, наплечники с шипами?!
Сциен, сочувственно хмыкнув, похлопал его по плечу. Кумала благодарно улыбнулся.
— Покойный Саргон тоже не всегда бывал рационален, но его предпочтения, по крайней мере... Ядро Сатурна! Сциен, мы едва не пропустили свою станцию. Вынужден попрощаться с вами, Гедимин. Хорошего дня!
Сармат молча вскинул ладонь и смотрел вслед убегающим Кумале и Сциену, и нелепая улыбка не сходила с его лица, пока вагон не тронулся.
— Мать моя пробирка! — послышался в наушниках изумлённый возглас Хольгера. — Атомщик, в это трудно поверить, но мы оба это видели. Кумала нашёл себе пару!
...По отсекам экзотариума прогуливались любопытные сарматы; как обычно, толпа венерианцев разглядывала атмосферных плавунцов, немногочисленные колонизаторы спутников Юпитера изучали подлёдную фауну, в отсек Ириена, как и раньше, не заходил никто. Навестив обитателей Кагета и Аметиста, Гедимин вернулся к вольеру с Зелёными Пожирателями — и с порога увидел Ассархаддона. Тот стоял на смотровой галерее и внимательно глядел в иллюминатор.
