Сармат закрыл ежедневник и пошёл к реактору.
... — Ис, — объявил Эншуну, убедившись, что временный лагерь и портал рядом с ним хорошо замаскированы. — Эта планета будет обозначена как "Ис". Завтра высылаем экспедицию. Сайджин и Нур-Айя обследуют кратер Дахут и делают пробную скважину. Если в керне найдутся следы жизни, экспедицию сворачиваем.
Гедимин изучал данные, сброшенные ему Хольгером в тайне от Эншуну; следовало поторопиться — сармат ничуть не удивился бы, если бы файл исчез сразу по возвращении на базу. "Планета пригодна для жизни, но крупные формы не обнаружены," — сделал он выводы из прочтённого. "Могут найтись одноклеточные или доклеточные. Хм... Не думал, что Ассархаддон настолько щепетилен, что свернёт экспедицию из-за бактерий. На Аметисте своих было предостаточно."
04 января 34 года. Луна, кратер Кей, малый полигон
— Есть первый керн! — крикнул Хольгер. Гедимин ждал, настороженно щурясь, — вчера он, улучив момент, поработал над устройством глушения сигнала и убрал себя и Хольгера из списка "заглушаемых". Кажется, это сработало, — с самого утра он ни разу не слышал воя в наушниках.
Миниатюрный спрингер первой экспедиции откатился от портала, и его окружили ремонтники. Гедимин видел, как Нур-Айя передаёт Эншуну контейнеры.
— Как отработал бур? — спросил Гедимин.
— Они сделали семь скважин в районе кратера Дахут, — отозвался Хольгер. — Все буры исправны. Сейчас в океане остались дроны, они берут пробы со дна. Керн отвезут в Биоблок, но одно могу сказать — там ничего не шевелится.
Гедимин хмыкнул.
— Ты сам рассказывал про бактерии, живущие в кристаллах, — напомнил он. — Нужно ждать тысячу лет, чтобы увидеть одно деление.
— Поэтому образцы и передают в Биоблок, — проворчал Хольгер. — Атомщик, ты запомнил только последние слова?
Эншуну, проследив за упаковкой контейнеров, поднял руку, требуя внимания. Хольгер замолчал.
— Завтра высылаем вторую экспедицию. Сайджин и Нур-Айя снимают показания с подводных разведчиков. Если следы жизни не будут найдены, послезавтра в кратер Дахут отправляется Дугал и готовит площадку для высадки. Отбой!
06 января 34 года. Луна, кратер Кей, малый полигон — Ис, кратер Дахут, временная база
Участок в трёхста метрах от передвижной платформы Гедимина пометили широким белым крестом. Сармат смотрел на него сквозь единственный иллюминатор и ждал вспышки. Сайджин и Дугал отправились на Ис ещё утром; шёл второй час дня, а сигнала всё не было.
Устав от ожидания, сармат перевёл взгляд на окрестности будущего портала. Эншуну не терял времени зря — вокруг крошечной временной базы уже развернулся целый передвижной лагерь. Из "Койольшауки" подогнали мощные вертикальные проходчики — на таких работали на Европе... и, как подозревал Гедимин, строили скрытые базы на многих спутниках Юпитера и Сатурна.
Передатчик на запястье сармата тревожно замигал. Гедимин, забыв о проходчиках, повернулся к участку, отмеченному крестом. Над ним пульсировала, быстро разрастаясь, ярко-белая точка.
Два потока зелёного света влились в портал, и он, мигнув, расширился так стремительно, что Гедимин испугался в него провалиться. Подпитка растянула проход на шесть метров; за ним проступило рыжеватое дно кратера Дахут. Лёд, присыпанный метеоритной пылью, успел покрыться свежими наледями — ярко-белыми звёздчатыми пятнами поверх красных борозд. За проёмом виднелся маленький спрингер Сайджина, и пилот стоял рядом, приветственно подняв руку.
— Опять залез под лучи, — сердито сказал в пространство Гедимин, сбрасывая аварийные стержни. Краевые, пульсирующие, сборки отработали своё; заглушить их обычным набором стержней Гедимин уже и не пытался.
— Портал стабилен! — крикнул Хольгер, обернувшись и помахав платформе дозиметром. — Ты готов?
Гедимин изумлённо мигнул.
— К чему?
— Гедимин берёт на борт кислородные станции, — раздался в наушниках голос Эншуну. — И помогает в их погрузке. Реактор проезжает первым, сразу после проверки прочности. Непосредственное управление базой "Ис" принимает Нур-Айя!
Кроме кислородных станций, к платформе, как самому грузоподъёмному транспорту, прицепили ещё два проходчика. Гедимин не возражал. Ему было не по себе, когда он смотрел на красный лёд Иса, и в груди на миг похолодело, когда гусеницы платформы коснулись поверхности чужой планеты. Он напомнил себе, что на Луне погибнуть глупейшим образом так же легко, как на Исе, и что там, что там из скафандра не вылезешь и без кислорода в горы не улетишь. "Ещё одна планета," — думал он, унимая сердцебиение. "В этот раз — безжизненная. Интересно, как она понравится переселенцам?"
Сразу после высадки на борт платформы залез Хольгер. Посмотрев Гедимину в глаза, он молча положил руку ему на плечо и жестом показал на кислородные станции.
— База "Ис" работает круглосуточно, — объявил Нур-Айя. — Смены двенадцатичасовые. Никто не покидает кратер без особого распоряжения. После размещения базы Гедимин и Хольгер следят за реактором посменно. Экипажи проходчиков...
Гедимин поднял кислородную станцию и, отмахнувшись свободными пальцами от Хольгера, понёс туда, где уже был нарисован чёрный крест. Хольгер и один из монтажников подняли вторую. В наушниках было тихо. Углекислота под ногами ощутимо проминалась — мелкие кристаллы крошились и, будь здесь плотная атмосфера, сармат услышал бы их хруст. "Надо было взять Айзека," — подумал Гедимин и сам усмехнулся нелепой шутке. "Он быстро нашёл бы, где тут вода."
09 января 34 года. Ис, кратер Дахут, временная база
Гедимин проснулся — и, едва открыв глаза, вздрогнул и с замирающим сердцем прислушался к тишине. Привычный свист вентиляции смолк, из коридора не было слышно шагов, в непривычно широком отсеке горел единственный синий светодиод, подсвечивающий выход.
— Насосы! — выдохнул он, рывком поднимаясь на ноги. Кто-то, склонившийся было над ним, испуганно шарахнулся.
— Heta! Какие насосы? — спросил Хольгер; Гедимин узнал его по голосу — в темноте даже сармат не видел лица. — Опять Луна приснилась?
"Луна?.. Верно. Мы на Исе," — ремонтник с облегчённым вздохом сел обратно на матрас. Хольгер хихикнул.
— Куда? Твоя смена, атомщик. Я и так тебя заждался, — сказал он, спихивая сармата с матраса и занимая его место. — Нур-Айя и Дугал нашли воду. И у нас гости с Луны. Иди, займись делом!
Гедимин выбрался из-под купола, установленного над помостом поверх свай, по привычке посветив под них фонарём. Лёд ещё не начал таять; сваи подёрнулись белым конденсатом — где-то между сменами успело похолодать на полсотни градусов. Гедимин сверился с анализатором — атмосфера Иса, и без того жидкая, выпала в осадок на треть.
Реактор, при всех его экранах, поверхность немного нагрел, — сармат убедился в этом, приложив анализатор к бурому льду под гусеницами; впрочем, до таяния ему ещё оставалось градусов тридцать, и Гедимин решил, что эту смену платформа простоит на том же месте.
Убедившись, что внутри всё в порядке, сармат снова выбрался на поверхность Иса, прихватив с собой оставленную Хольгером воду. Прикрепив контейнер к респиратору, он сделал большой глоток и огляделся по сторонам. В то, что он на другой планете в неизмеримо далёкой галактике, до сих пор верилось с трудом. Сверху на полнеба раскинулся жёлто-красный шар, перетянутый белыми поясами; под ногами бесшумно крошилась твёрдая углекислота. Вдалеке, на самом дне кратера, где зияли две глубокие скважины, мигали разноцветные огни, — работа не прекращалась ни на минуту. Гедимин притронулся к шлему, настраивая связь.
— Sa terke! Atza quu! Atza quu! Stzien zaa tatzqa!
"Сциен?" — Гедимин растерянно мигнул. "Что он здесь делает?"
— Sa qu"ke! — отозвался Сциен несколько секунд спустя. — Разворот закончен, углубляюсь в лёд. Пройдено два метра. Нур-Айя, что на сканерах?
— Я тебя вижу, — ответил почти сразу же Нур-Айя. — Направление правильное. Двигайся дальше, у тебя десять часов!
Мимо, на пару секунд заслонив огни над скважинами, проехал прицеп с огромным серебристым контейнером. Над ящиком курился белый дымок — груз ещё не успел обменяться газами с местной атмосферой и выровнять температуру.
Гедимин щёлкнул коммутатором.
— Сциен, — тихонько позвал он. — Не пугайся, тут общая связь.
В наушниках послышался щелчок, а затем — негромкое хмыканье.
— Гедимин Кет? Ну да, Кумала говорил, что ты отменный техник. Нур-Айя знает про общую связь?
"Переключил коммутатор," — Гедимин недоверчиво сощурился на скважины. "Ладно. Нажалуется, и меня отключат, — подключусь по-новой."
— Тебя спустили в скважину? — спросил он, уже на втором слове сообразив, что вопрос не самый умный.
— А тебя посадили к реактору, — отозвался Сциен. Гедимин неловко хмыкнул.
— Я — атомщик. А ты почему здесь? Я думал, ты... — он хотел сказать "охранник", но побоялся, что это обозначение для Сциена будет обидным. — Ты испытываешь броню для Кумалы?
— И это в том числе, — благодушно ответил Сциен из-под трёхсотметрового льда. — Но бурить я тоже умею. Мы монтируем подлёдную базу. Ты её не видел? Такой серебристый контейнер.
— Он едет к вам, — Гедимин проследил за отъехавшим прицепом и нашёл его у самых скважин.
— Рано, — недовольно отозвался Сциен. — До завтра он здесь не нужен... Тихо, Нур-Айя на связи!
Коммутатор щёлкнул, разрывая канал. Гедимин покачал головой. "Сциен — оператор проходчика," — думал он. "И в целом неглупый сармат. Отсюда вопрос... на кой ему Кумала?!"
10 января 34 года. Ис, кратер Дахут, временная база
— Базу затолкали под лёд, — первым делом сообщил Хольгер разбуженному Гедимину. — Я летал смотреть. Ты пропустил редкое зрелище!
— Как там Сциен? — спросил сармат, проверяя коммутатор. Нур-Айя не включил "глушилку" — видимо, Сциен не проболтался.
— Командует подлёдной бригадой, — ответил Хольгер. — Он работал на Европе и был в первой миссии на Энцелад. Очень расстроился, что жизнь там нашли без него.
Гедимин встряхнул головой и растерянно посмотрел на химика.
— Он толковый сармат. Ты знаешь, зачем он связался с Кумалой?
Хольгер пожал плечами.
— Кумала — не менее толковый сармат. Ладно, иди на пост. Отгони реактор на пару метров, пока он не примёрз!
16 января 34 года. Ис, кратер Дахут, временная база
Глайдеры с герметичными контейнерами из тёмного рилкара шли к скважинам непрерывным потоком. По соседней колее, продавленной гусеницами во льду, возвращались к порталу пустые контейнеры, и пилоты уже не боялись разгоняться по дну кратера. Углекислота, размолотая в мелкую крошку, мешала скользить и въедалась в подошвы; даже Гедимин с его удобным скафандром, пройдя по колее, оставленной глайдерами, долго отряхивал ступни.
— Надо же, — пробормотал Хольгер, глядя на вереницу контейнеровозов. — Сколько на нашей базе было инопланетян...
— Как они только помещаются подо льдом... — Гедимин посмотрел с края платформы на лёд, будто рассчитывал увидеть под ним тень огромной временной базы.
Хольгер, услышав его голос, вздрогнул и резко обернулся.
— Атомщик! Шёл бы ты спать, ещё час до смены!
— Я выспался, — отозвался Гедимин. — Смотрю на глайдеры. Уже наладили поток... Ассархаддон здесь?
— Странное совпадение, — послышалось из наушников. — Как раз в эту секунду я вспомнил о вас. Наблюдаете за межпланетным переселением?
— Впервые вижу терраформирование, — пробормотал Гедимин, стараясь не показать удивления. "Маячок, что ли, на меня повешен? Да я проверял, нет ничего..."
— Да, эпическое зрелище, — согласился Ассархаддон. — Спасибо, что помогли его организовать. Вы находитесь на Исе уже пятнадцать дней, — вполне достаточно для первого раза. Я привёз вам сменщиков. Кайя Тарс и Дьенеш Юнь примут у вас реактор, и вы можете возвращаться в кратер Кей. Эншуну ждёт вас.
Гедимин изумлённо мигнул.
— Так быстро? И... это всё?
Из наушников донёсся сдержанный смешок.
— Вы пятнадцать дней находитесь в другой галактике, Гедимин. Возвращайтесь. Капсулы в медотсеке уже ждут вас. Две недели на отдых, потом вы вернётесь к обычной работе.
— Почему ты выгоняешь только нас? — Гедимин даже не успел обидеться на нежданный медотсек. — Тут все сидят две недели...
— И все специалисты возвращаются вместе с вами, — заверил Ассархаддон. — Все, от Дугала до Сциена. Кайя, Дьенеш, идите к реактору. Вам знакомо это устройство. Гедимин объяснит подробности.
01 февраля 34 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
Люк медотсека захлопнулся, оставив двоих сарматов в пустом коридоре. До начала рабочей смены оставалось полчаса; медик, дежуривший в ночь, выпустил последних пациентов, те, кто работал днём, ещё не подошли.
Хольгер посмотрел на Гедимина и криво усмехнулся.
— Странное чувство, — сказал он, переступив с ноги на ногу и неестественно глубоко вдохнув. — Только что сидел на ледяной сфере в далёкой галактике и дышал из баллонов, и вот — снова тут.
— Сидишь на каменной сфере и дышишь тем же, только баллоны вскрыты, — отозвался Гедимин, выгибая спину — от долгого лежания в капсуле мышцы, при всех стараниях медиков, всегда немели.
— Интересно, базу уже свернули? — понизил голос Хольгер. Они шли по пустому коридору к ближайшей станции. В наушниках было тихо — Ассархаддон то ли не подслушивал, то ли решил промолчать.
— Это зверьё вроде бы расселяют постепенно, — Гедимин попытался вспомнить всё, что вытряхнул по дороге из Нур-Айи и Сциена. — Тысячу там, тысячу там. Потом ждут месяц-другой. Снова заселяют участок. Может, два года провозятся.
На платформе никого не было. Гедимин попробовал вызвать вагон и обнаружил, что их отогнали в депо перед началом дневной смены.
— Ремонтная дрезина, — сказал он, кивнув на лючок под потолком. — Сегодня первый день занятий, опоздаем — будем выглядеть глупо.
— Тебе, кажется, понравилась эта работа, — усмехнулся Хольгер, выбравшись из лаза в широкий туннель.
— Привык, — отозвался Гедимин, придавливая пальцем кнопку вызова дрезины. — Работа не хуже других.
"А я бы лучше довёл до ума реактор," — думал он. "Всего-то два года было нужно..."
06 июля 34 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката"
— Уже скоро год, как Линкен здесь не появляется, — вздохнул Хольгер, покосившись на пустое место за столом. — Но перед отъездом, похоже, он успел тебя заразить. Что ты привязался к этим курсантам?
— Тут полная база сарматов, — Гедимин, поморщившись, обвёл столовую широким жестом. — Можно было найти пятнадцать курсантов, знающих, как держать лучевой резак?!
— Атомщик, мы их не на ремонтников учим, — покачал головой Хольгер. — Чтобы сидеть у щита управления, лучевой резак не нужен. И потом, у них месяц впереди. Обычная группа, они все два года такими были.
Гедимин недобро сощурился.
— Потом скажут, что реактор был плох. Или что их не научили. Я не хочу отвечать за чужие аварии!
