Он выглянул в коридор. Кенена там уже не было, по отсекам бродили скучающие сарматы — слишком много посторонних глаз между Гедимином и тайником в хвосте "Ицумадена". "В другой раз," — решил сармат, укладываясь на матрас, но спать ему уже расхотелось. "Реактор," — он перевернулся на другой бок, но назойливые мысли от этого не исчезли. "Кто-то затеял новый ядерный проект... У нас ещё остались ядерщики? Не всех запытали? Я бы... да, может, я бы ввязался. Если бы хоть что-то помнил..."
Он взял клок бумаги, попытался начертить что-то по обрывкам, с большим трудом выуженным из памяти. "Была очень простая схема," — с досадой думал он. "Элементарная. Как я ускорил синтез? Как сделал энергоустановку? Ну как?!"
То, что вышло из-под его руки, напоминало внутренности полузатопленной пещеры. Колонны-сборки заливала вода, и там, где она к ним прикасалась, поднимался пар. Гедимин несколько секунд смотрел на рисунок, затем, сердито фыркнув, скомкал его и затолкал под матрас. "Ничего не помню. Словно не я делал. Вот же бред..."
11 мая 29 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Здесь."
Гедимин отнял руку от горячей трубы и открыл глаза. Можно было и не смотреть — всё было понятно по звуку: из стыкующего узла били тонкие струйки перегретого пара. Сармат тронул ногтем торчащую кромку разбухшего уплотнителя и выдохнул сквозь зубы — стык держался на проржавевшем металлическом кольце, изъеденном нагрузками и прорывающейся радиацией, стоило нажать пальцем — и весь узел развалился бы на куски.
— Кенен, — тихо сказал Гедимин, отступая от трубы на шаг; тут же он упёрся спиной в трюмную переборку — технические помещения "Койота" не оставляли пространства для манёвров. — Тут нечего делать. Весь узел под замену. Скажи макакам — пусть ищут новый.
Иджес, протиснувшийся к стыку вслед за Гедимином, поёжился и подставил дозиметр под струю пара. Экран тут же запотел, но цифры разглядеть было можно, и от них Иджес вполголоса выругался и подался назад.
— Джед, ты умеешь обрадовать, — кисло отозвался Кенен. — Только что я заливал им, что ты починишь это влёт.
— И что? — Гедимин, отодвинув Иджеса от трубопровода, сердито сощурился на уплотнитель — щели в искрошенном материале становились шире с каждой минутой. — Тут всё проржавело и ползёт по швам. Скажи им — или неделя на остывание и полная замена узла, или пусть везут всё в ядерный могильник.
— Джед, не пори горячку, — Кенен заметно волновался — видимо, кто-то из "заказчиков" стоял рядом. — Заткни эту дырку чем придётся. У нас тут не "Вестингауз", запчасти для реакторов мы не штампуем.
Коммутатор щёлкнул, отключаясь. Гедимин, недобро сузив глаза, повернулся к Иджесу. Тот нервно сглотнул.
— Будешь держать вот этот стык. Поле положишь поверх, точно по форме трубы. Я выгребу крошево и попробую заткнуть щели.
Иджес закивал и потянулся к наручному генератору. Гедимин выпустил коготь и задумчиво посмотрел на трубу, уходящую в темноту. "Это второй контур. Он должен стыковаться..." — сармат перевёл взгляд на узел, исходящий паром, и досадливо сошурился. "С чем он стыкуется? Что это за элемент? "Звёздный Кондор", вторая модификация... Вспоминай, кусок идиота!"
Память молчала. Кусок трубы, блестящий от влаги в свете сарматских фонарей, был просто куском ржавого мокрого металла, покрытого радиостойким фрилом и частично облезшего.
— Иджес, — Гедимин придержал механика за руку — тот, пользуясь заминкой, уже отползал вдаль по узкому коридору. — Что это за узел?
Иджес вздрогнул.
— Атомщик, — еле слышно пробормотал он, — если ты этого не знаешь, откуда мне-то знать?!
Гедимин разжал пальцы. Уплотнитель под давлением пара поддался ещё на долю миллиметра. "На кой метеороид я сюда вообще полез?!" — обречённо вздохнул сармат, опуская руку на горячую трубу и закрывая глаза.
Это было как короткая вспышка под веками — мгновенная достройка части до целого, трёхмерная схема, всплывшая перед глазами. Что-то посыпалось из-под когтя, запущенного под металл, шипение стало громче, Иджес коротко вскрикнул, труба мягко поддалась — и неприятный звук пара, бьющего из неплотного стыка, вдруг утих.
— Держи поле! — бросил Гедимин, открывая глаза и включая ремонтную перчатку. "Закрыть стык. Здесь заварить, сюда ещё слой... напыление не держит... ещё один... это убрать, ржавчина... сюда поле, пластину поверх... держит?" — обрывки мыслей сухо щёлкали в мозгу. Пар уже не шипел, протекающий стык, укреплённый всем, что подвернулось, пока выдерживал внутреннее давление, — можно было отвести руку, досчитать до ста и убрать защитное поле.
Секунды тянулись мучительно медленно. Сармат недовольно щурился на трубу. "Менять надо. Это — до первой серьёзной встряски..."
— Эй, Гедимин, — Иджес тронул его за плечо. — Давай отсюда выбираться. Эта штука не шипит? Вот и хорошо. За весь реактор нам не платили!
Его голос едва заметно дрожал, и он поминутно косился на дозиметр. Теперь, когда труба не парила, фон заметно снизился — радиоактивный пар осел на стены и ушёл из-под щупов прибора. Гедимин замерил излучение в капле, стекающей по переборке, и тяжело качнул головой. "Это уже не наше дело," — напомнил он себе. "Утечку мы закрыли."
... — И он эту трубу сжал в кулаке. У меня дозиметр зашкалило! — вполголоса делился впечатлениями Иджес. Он сел в стороне от Гедимина, среди ремонтников; сейчас все глазели на него, слушая историю о ремонте реактора — волнующую и не имеющую почти ничего общего с правдой. Гедимин задумчиво щурился, вспоминая, когда Иджес научился так интересно рассказывать, — видимо, за время войны...
— Джед, ты пить будешь? — тронул его за локоть Кенен. — Сколько можно смотреть на стакан?!
— Не трогай, — буркнул сармат, поднимаясь из-за стола. — Ни стакан, ни еду. Я ненадолго.
"Надо сказать Маккензи — пусть даст мне денег," — думал он, выбираясь из здания терминала. "За месяц мы должны были что-то заработать. У меня с собой ни койна."
Было ещё рано, и свет на улицах поддерживали по-дневному ярким, — к вечеру его специально приглушали "для поддержания суточного ритма", как объяснял Кенен, лучше разбирающийся в биологии приматов. Мастерская "Галь & Уотерс" была открыта, из-за приподнятой вертикальной створки доносился прерывистый рёв мотора — какой-то механизм гоняли на стенде. Когда Гедимин подошёл к воротам, звук перестал прерываться, — двигатель наконец запустился, хотя сармату его шум всё равно не нравился.
— Ну хватит, хватит, — послышался из-за створки ворчливый человеческий голос. — Ты сегодня сам не свой. Если спешишь, то я не задерживаю.
Гедимин мигнул. "Это Галь? Непохоже, чтобы он..."
Мысли сармата прервал звук поднимающейся створки. Долговязая фигура в тёмно-синем комбинезоне высунулась наружу — и тут же отпрянула.
— Готов? — Гедимин приподнял сжатый кулак до плеча — так Кенен модифицировал "салют Саргона", в очередной раз запрещённый в пределах Солнечной Системы. — Тебе что-то платят? Если Кенен съел мою порцию, мне тебя даже накормить нечем.
Харольд, вытаращив глаза, странно булькнул и передёрнул плечами.
— Идём, теск, — пробормотал он. — Смотри, какая эмблема. Я сам её сделал.
Эмблема висела поверх комбинезона на стальной цепочке, — голова, отдалённо похожая на заячью, но с оскаленными клыками, пририсованными от какого-то крупного хищника, и свирепым выражением морды.
— Отряд назывался "Лунный Заяц", — пояснил Харольд. — Когда сюда пришли тески... ну, повстанцам пришлось побегать. И Рагна Даллен...
Гедимин слушал его рассказ вполуха — мешала назойливая мысль, что Харольду, полусармату, следовало бы меньше радоваться успехам повстанцев-людей. "Ещё и воевал на их стороне..." — сармат едва заметно поморщился. "Всё-таки глупая была идея с этими полукровками. Ерунда какая-то получилась."
— И вот я сказал... — Харольд, до того идущий за Гедимином со всей возможной скоростью, вдруг остановился и подался назад. Они почти пришли — до входа в бар оставалась пара шагов. На пороге, расправив плечи, стоял Кенен и недобро щурился.
— А, вот для кого еда, — он презрительно скривился, глядя на сулиса. — Эй, Дэйв! Смотри, кого сюда притащили!
Дэвид, на ходу вытирая руки, выглянул в коридор и остановился, пристально глядя на Харольда. Тот шагнул вбок, прячась за спиной Гедимина. Сармат недоумённо мигнул.
— Уотерс, — медленно проговорил Дэвид. — Я все ждал, когда тебе надоест от меня бегать. Ярик обещал прислать тебя на отработку три недели назад.
— Не трогал я твой ром! — крикнул Харольд из-за спины Гедимина. — Тут полгорода ходит, а на меня потом...
— До тебя он был на месте, — отозвался Дэвид, складывая руки на груди — так же, как вставший рядом с ним Кенен. — И насчёт той драки...
— Они первые начали! — Харольд, как ни пытался Гедимин его высмотреть, не выходил из слепой зоны. — Что я должен был — сидеть, пока меня метелят?!
— А то никто не видел, как ты показывал им факи, — бросил Дэвид, глядя сквозь Гедимина с нарастающей скукой и отвращением. — Уотерс, тебе место в зоопарке, рядом с мохнатыми мартышками. Если ты пришёл не для отработки...
Гедимин, спиной уловив слабое движение воздуха, резко развернулся и сцапал Харольда за плечо.
— Не знаю, что у вас тут за дела, — медленно проговорил он, — но мне это не нравится. Кенен, отдай мне мой паёк, и мы уйдём.
— Значит, отработки я не дождусь, — тяжело вздохнул Дэвид, разворачиваясь к двери. — Подожди минуту, теск. Паёк — твой, но эту обезьяну больше сюда не води. Ты, я вижу, добрый парень, но простой, как табуретка.
Гедимин сердито сощурился, но пояснения ему никто давать не собирался — Кенен, показав несколько выразительных жестов, ушёл в бар, выглянувшая официантка со свёртком еды метнула на Харольда недовольный взгляд, но с Гедимином попрощалась вполне вежливо. Полукровка понуро молчал, пока они не вышли из терминала, и сармат не выпустил его плечо.
— Бери, — Гедимин протянул сулису свёртки. — Вон там скамейка. Сядем, и ты поешь. Они положили контейнер жжёнки... или чего-то вроде, чтоб я ещё в этом разбирался...
Махнув рукой, он тяжело опустился на скамью. Она выдержала вес сармата в скафандре — и сулиса, приткнувшегося ему под бронированный бок.
— Видел? — мотнул головой Харольд, жадно проглотив половину бургера. — Он меня убил бы, если бы не ты. И за что?! На меня напали, я защищался, стул полетел не туда...
— Бывает, — буркнул Гедимин. — Как с Кененом. Вечно его били по всем углам.
Харольд фыркнул, поднял взгляд от еды, просительно заглядывая Гедимину в глаза.
— А за что его били?
Гедимин пожал плечами.
— За человечьи повадки. Всё время что-то затевал... Так сколько их было? Тех, кто напал?
— Четверо, — ответил Харольд, не переставая жевать, и для наглядности показал четыре пальца. — Они меня потом караулили у мастерской...
— Понятно, — сказал Гедимин, глядя на мигающие вывески. Уличное освещение приглушили, и тем ярче были видны развешанные повсюду подсветки странных мест, куда сармат даже не заглядывал.
— Где ты живёшь? — спросил он. — Сам доберёшься?
— Лучше ты со мной, — вяло ответил Харольд. Он выпил контейнер подкрашенного спирта махом, по-сарматски, и его мгновенно развезло — он даже стоял с трудом, и голова всё время клонилась набок. Гедимин смерил его задумчивым взглядом.
— Садись на плечо, — сказал он. — Так где живёшь?
"Копы" на перекрёстках смотрели на них с подозрением, но близко никто не подошёл — только посмеялись в рации. Гедимин не прислушивался к их переговорам — Харольд норовил заснуть, и каждые три минуты приходилось его встряхивать.
— Здесь, — сказал он наконец, мешком падая с плеча сармата.
Они стояли у новостройки в три этажа — длинного каркасного дома из фриловых пластин, только и пригодного для искусственного климата Луны, где ни ветра, ни дождя не увидишь.
— Внутрь тебе нельзя, — сказал Харольд, отойдя на шаг и осмотрев Гедимина с головы до ног. — Пол провалится. Ладно, прощай. Завтра придёшь?
Сармат кивнул, прислушиваясь к ощущениям. Ему было слегка не по себе — словно подобрал в лесу енота и теперь не мог сообразить, зачем енот в бараке. "Ладно, приду," — решил он наконец. "Помогу ему с флиппером. Он вроде механик. Может, выйдет что-то дельное."
12 мая 29 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Деньги? — Кенен взглянул на сармата исподлобья, машинально хватаясь за пухлый карман. — Зачем тебе деньги?
— Пойду в информаторий, — ответил сармат. — Там платно, я видел табличку на входе.
Кенен подозрительно сощурился.
— Почему мне не сказал? Я через Дэйва договорился бы.
Гедимин качнул головой.
— Мы же вроде нормальные жители в этом городе? Вот и надо ходить как нормальный житель. На кой астероид мне твои крысиные лазы?!
Кенен обиженно фыркнул и с большой неохотой достал из кармана карточку с изображением лунного диска и каких-то веток.
— Тут пять койнов. Надеюсь, ты за эти деньги не будешь кормить человечьих ублюдков?
— Что тебе сделал этот Харольд? — прямо спросил Гедимин, поняв, что в местных традициях он не разберётся и за сто лет. Кенен поморщился.
— Скользкая тварь...
— Кто бы говорил, — фыркнул Гедимин, убирая карточку в "карман". "Пять койнов? Этого хватит на пятьдесят часов," — подсчитал он про себя. "А если что-то скачивать? Тогда меньше. Ладно, так запомню. Навряд ли там очень много."
...Главный вход в информаторий был шире, боком протискиваться не пришлось, но потолки остались такими же низкими, и сармат входил, пригнув голову, среди внезапной тишины перед ним и невнятных шепотков за спиной. Служащий шагнул ему навстречу, хватаясь за кнопку на поясе, посмотрел на сунутую под нос карточку и молча проводил сармата к свободному терминалу в дальнем углу. Харольд, почувствовав себя в безопасности, высунулся из-за его спины и взглянул на экран.
— База искусственнорождённых? — он кивнул на открытую Гедимином страницу. — Кого-то ищешь?
— Своих, — коротко ответил сармат, выбирая заглавную букву.
"Хепри," — он скользил взглядом по списку, пока не увидел зелёный значок. "Мафдет. Жива, в гетто Западного Блока. Хорошо..." Он дошёл до имени Сешат и молча склонил голову — к красному значку смерти добавились короткие пояснения о воздушной битве над Шангнаком. "Недалеко улетела. Хорошо, хоть Мафдет жива. Как ей там теперь?.."
По его броне постучали.
— Эй, теск, — прошептал Харольд, — время-то идёт! А ты сидишь и ничего не читаешь, я же вижу. Пусти тогда меня...
Встретившись с Гедимином взглядом, он захлопнул рот — сармат даже услышал стук смыкающихся челюстей — и подался вбок, прячась за его спиной.
"А Линкен пропал," — Гедимин пробежал взглядом список в поисках знакомых имён. "Исчез вместе с кораблём и всей командой. Незаметно пропавший крейсер... может, это и нормально — космос всё-таки очень большой."
Он закрыл базу. Харольд за его спиной облегчённо вздохнул и снова выглянул из-под локтя.
— А теперь чего?
"Тёплый север," — молча набирал Гедимин в строке поисковика. За прошедшие годы многое изменилось — и всё-таки сармат надеялся, что у северян не прибавилось уважения к патентным ведомствам. "Если кто-то что-то знает об ирренции — все данные только у Севера. Надо искать..."
