...Он уже собирал генератор, когда Питер, наконец успокоившись, отошёл от него и заговорил о чём-то с Кененом. "А вот сейчас фонарь мне нужен," — Гедимин оглянулся на Маккензи и досадливо сощурился.
— Кенен, иди сюда. Нужен свет.
— Да-да, Джед, — мгновенно отозвался Маккензи. — Ну зачем ты мне это рассказываешь, Пит? Я и так знаю, как хорошо Кларк относится к чужакам. Даже к таким слизистым уродам, как мы с Джедом.
Гедимин криво ухмыльнулся — эта интонация была ему хорошо знакома.
— Это нормальное отношение, Кенен, — отозвался Питер. — Не какое-то достижение жителей Кларка. Нормально — не издеваться над военнопленными, не пытать их и не отстреливать больных и раненых. Надеюсь, все виновные будут наказаны.
— Если за дело взялись мианийцы — я даже не сомневаюсь, — сказал Кенен. — Без расстрелов не обойдётся. Даже странно, что высшая цивилизация так трясётся над остатками нашей расы. Её уже списали в утилизацию собственные создатели...
— Перестань, — резко мотнул головой Питер. — Это послевоенное время. Гнев ещё не остыл. Я и сам поначалу... не очень радовался нашему соседству. Но я встану с оружием, если кто-то решит убить тебя или Гедимина без суда, без вины, только за рост и число пальцев.
Кенен хмыкнул.
— За такой рост, как у Джеда... Ну, я понимаю тех, кто хочет его убить. Не обращай внимания на мою болтовню, Пит. Наши сарматские шутки грубы и глупы — нам неоткуда было взять изящный юмор.
Пробный запуск генератора пришлось отложить на послезавтра — именно тогда управление обещало прислать новую партию дизеля. "Надеюсь, не с того же склада?" — буркнул Гедимин, услышав об этом. Питер пообещал, что горючее никуда не зальют, пока сармат с анализатором его не проверит. Он вышел на улицу проводить Кенена и Гедимина, и ремонтник, оглядываясь на его белый силуэт, задумчиво щурился.
— Им бы надо ЛИЭГ, — тихо сказал он, переключив коммутатор, когда госпиталь исчез за поворотом. — Знаешь, где взять ферк?
Кенен пошевелил пальцами.
— Ферк — штука специфическая, Джед, — протянул он. — Сам знаешь, на что указывающая. Заказать партию ферка — всё равно что вывеску повесить: "Ирренций — здесь!"
Гедимин угрюмо кивнул.
— А материалы для синтеза? Если заказывать понемногу и в разных местах...
Кенен прикинул что-то на пальцах и покачал головой.
— Я подумаю, Джед. Питер мне дорог, ты — тем более, но... Мы можем очень глупо спалиться. А я не для этого полтора года вгрызался в лунный грунт.
— Я не хочу, чтобы тебя спалили, — сказал Гедимин. Шрам на правом боку на секунду обожгло болью — физических причин для неё не было, но нервная система всё запомнила и периодически выдавала фантомные всплески. "Сокорро-то разбомбили," — сармат незаметно прижал ладонь к подрёберью. "Но сколько ещё осталось..."
...Глайдер проехал мимо фасада прикосмодромных зданий, не останавливаясь. Гедимин удивлённо мигнул.
— Чёрный ход, — усмехнулся Кенен, глядя на озадаченного сармата. — Сейчас мы не посетители. Иди, Джед, работай, тебя давно ждут. Я буду снаружи.
"А потом я что-нибудь перепутаю, и он опять неделю будет дуться," — думал Гедимин, сердито щурясь, пока пробирался по узким коридорам внутрь здания. "Чёрный ход" был проложен под соседней автономкой, среди складских помещений и подземных стоянок, и сармат долго шёл по стрелке с белыми цветами, пока не наткнулся на нужную дверь. Едва он притронулся к звонку, она распахнулась, и человек на пороге радостно улыбнулся. Это была одна из местных самок с тугим узлом волос на макушке, но на этот раз одетая в нормальный уличный комбинезон с респиратором.
— Мистер Джед, — она слегка наклонила голову. — Вас трудно не узнать. Заходите.
Они прошли несколько вспомогательных помещений с гладкими стенами и добрались до тройных дверей со звукоизоляцией. Самка небрежно хлопнула растопыренной пятернёй по считывателю, и створки одновременно разошлись, открывая Гедимину уже знакомую комнату. Сейчас там горел яркий свет; пёструю подсветку отключили, украшения смотали, водяной пар уже не висел в воздухе, но запах незнакомых веществ ещё чувствовался.
— Перекройте главный вентиль, — распорядился Гедимин, деловито осматривая постаменты "столов". Их тут, как он и запомнил с прошлого раза, было два, оба с дополнительными опорами, верхние части легко снимались, открывая механизм подачи воды и воздуха и пневмоприводы, приводящие ёмкость в движение.
— Всё перекрыто ещё с утра, — отозвалась, подойдя к сармату, другая самка, из полупрозрачной униформы переодевшаяся в стандартный комбинезон; узнать её можно было только по узлу волос на макушке и торчащей из него "заточке".
— Эмми Конаган, — она протянула Гедимину узкую ладонь. Сармат тронул её двумя пальцами и тут же отпустил, опасаясь сломать.
— Мы нечасто вызываем ремонтников, — продолжала Эмми, кивнув на оборудование. — Обычно справляемся сами. Но мистер Маккензи был так любезен... Можете приступать, мистер Джед. Мы с Мишти будем здесь, если понадобится помощь.
Сармат кивнул и жестом попросил самок отойти от механизма. Корпуса вскрывались очень легко, нигде не заедали, — за оборудованием действительно следили и сделали всё, чтобы упростить доступ. Гедимин внимательно осмотрел патрубки — замена уплотнителя нужна была на тех узлах, до которых добраться было сложнее, где-то стёрлась резьба, один из рукавов треснул на сгибе — в складках гофры это было трудно заметить. Гедимин отсоединил его и показал самкам.
— Это под замену.
— Где? — Эмми отобрала у него деталь и покрутила её в руках. — Да, и правда... Мишти, взгляни сюда.
— А, так вот где оно сифонило! — Мишти, хмыкнув, забрала рукав себе. — Подождите, мистер Джед. Эй, Лука! Лука-а!
Из-под завесы выглянул парень в белой маске — кажется, тот, которого видел Гедимин в прошлый раз. Ему сунули в руки неисправную деталь и отправили в мастерскую, и он убежал, напоследок смерив сармата внимательным взглядом.
В ремонте не было ничего сложного — протереть, обезжирить, просушить, затолкать уплотнитель, покрыть сверху эластиком... Гедимин не торопился, тщательно проверяя каждый узел, — Лука ещё не вернулся из мастерской, а сидеть без дела сармату было неловко. Ему и так казалось, что он снова без скафандра.
— У нас тут редко бывают тески, — сказала Мишти; они с Эмми незаметно подошли и теперь стояли над полуразобранным компрессором. — Не считая мистера Маккензи, конечно. У вас красивые глаза, мистер Джед. Очень красивые.
Гедимин покосился на неё и снова уткнулся взглядом в патрубок.
— Я слышала, что тески очень страстные, — вступила в разговор Эмми. — Даже свирепые и яростные. У нас тут никто не проверял...
— Я неспособен к спариванию, — ровным голосом сказал Гедимин, сердито щурясь на почти собранный механизм. "А ты в пять раз меня легче," — мысленно добавил он.
— Я не хотела вас задеть, — виновато сказала Эмми. — Мы видели... Это чудовищно — то, что с вами сделали. Это ранение? У вас ведь был корабль, да?
Гедимин мигнул.
— Лука забегал в бар, когда там был этот... повстанец, — продолжала самка. — Даже сходил потом на космодром. Мы тоже зашли. Очень красивый корабль. И совершенно целый. На самом деле не было никакого боя, да? Вас заманили хитростью?
"Надо же мне было сунуться к Винстону..." — Гедимин досадливо сощурился. "Теперь весь космодром знает, что у меня был корабль. И много чего ещё. Интересно, как скоро слухи дойдут до шерифа..."
— Боя не было, — сдержанно подтвердил он. — Винстон очень... удачливый.
Занавесь зашуршала. Из-под неё высунулся Лука с коробкой в руках.
— Вы не очень разговорчивы, мистер Джед, — заметила Мишти, положив перед Гедимином принесённую деталь. — Но всё равно — мы надеемся, что вы ещё сюда зайдёте. У вас очень красивое тело. Жалко всё время прятать его в броне.
Гедимин мигнул. "Люди — странные," — в очередной раз убедился он. Принесённый рукав был без дефектов, и сармат поспешил прикрепить его на место. Ремонт надо было заканчивать.
— Лука, тише, — укоризненно шикнула Эмми на бормочущего парня. — Никто не спрашивал твоего мнения.
— Я просто говорю, что я бы сделал, — сердито отозвался тот. — Ведь отращивают же руки и ноги! Я нашёл бы денег, у кого угодно занял, но не ходил бы изувеченным. Это надо быть теском, наверное. Я не понимаю...
Его речь прервала звонкая затрещина. Гедимин, мигнув, закрыл корпус компрессора, свёл обратно подвижные опоры, надвинул верхнюю часть и, убедившись, что всё соединилось правильно, поднялся на ноги.
— Работает, — буркнул он. — Проверяйте.
Лука и Мишти склонились над бурлящей водой. Ёмкость наполнилась быстро. Гедимин проследил за всплывающими пузырьками, — напор усилился так, что самка, проверив его ладонью, прикрутила вентили, — видимо давление газа и водяных струй стало неприятным.
— Так этот компрессор мощнее, чем я думала, — пробормотала Эмми. — В офисе клялись, что большего напора не добьёшься. Видимо, вся партия такая же.
Она оглянулась на Гедимина и, быстро протянув руку, притронулась к его перчатке.
— Хорошая работа, мистер Джед. Вы и капитан, и механик?
— Я — ремонтник, — буркнул сармат. Въедливый взгляд самки его тревожил — он казался себе подопытным в каком-то эксперименте, но в чём состоит исследование, никто ему не объяснял.
— Вы стесняетесь или боитесь, — сказала Эмми, понизив голос. — Не надо. Мы не заманиваем вас, как тот повстанец. Нам просто любопытно, что ещё вы можете. Вам в самом деле понравилось тут?
Гедимин пожал плечами.
— Мне нравятся купальни с разной водой. И когда вода чередуется. У нас была очень горячая вода. А потом мы ныряли в озеро. Оно никогда не прогревалось. Холодная местность.
Из-под качнувшейся занавеси долетел резкий запах чего-то растительного, похожего на мятую хвою, и сармат невольно усмехнулся.
— Там всегда пахло шлаком. Венерианцы жгли его. Сернистый газ... Тут лучше. Не жжёт глаза.
Самка неуверенно улыбнулась.
— Интересные воспоминания. Шлак? Жечь шлак?
— Серный шлак, — кивнул Гедимин. — Похоже на венерианский воздух. Жжёт слизистую. Людям, наверное, неполезно. Мне тоже не нравилось. Но венерианцы...
Он осёкся, поняв, что наболтал много лишнего, и потянулся к передатчику — надо было предупредить Кенена, что работа закончена, и пора вызывать глайдер.
— А вы с какой планеты? — спросила самка, заглянув ему в глаза. — Там очень сильная радиация. Тут, на Луне, даже без скафандра так не обгоришь.
— С Энцелада, — буркнул сармат. Передатчик на его руке протяжно пискнул — Кенен получил сообщение и вызвал транспорт, минут через пять глайдер должен был подъехать.
— Работает? — он кивнул на ёмкость с водой. — Тогда я пойду.
— Я провожу вас, — сказала Эмми, кивнув другой самке и самцу. — Выпускайте роботов, надо тут прибраться. Через полчаса запустим посетителей. Идите за мной, мистер Джед.
За тройными дверями она оглянулась и всунула что-то в его ладонь.
— Это для вас. Не для мистера Маккензи. Хорошая скидка и бесплатный чай.
Гедимин, мигнув, посмотрел на маленький предмет. Это была карта с изображением белого цветка и двумя золотистыми полосками.
— Спрячьте, — велела самка. — Мистер Маккензи давно такую хочет. Я не хочу, чтобы он её у вас отобрал. Приходите без него, когда будет время. По воскресеньям у нас церемонии лунного чая.
Последняя дверь открылась, и Гедимин вышел на улицу. Кенен ждал его, угрюмо щурясь на мостовую.
— Починил? — хмуро спросил он. — Идём, Джед. Я уже боялся — ты у них на чай останешься.
— Что такого в их чае? — спросил Гедимин. — Почему он лунный? Тут же не растёт эта трава.
Кенен изумлённо замигал, а затем вцепился в его руку и зашипел в респиратор так, что сармат невольно отдёрнул ладонь и подался назад.
— Церемония лунного чая?! Джед, кусок слизи, тебя позвали на церемонию?!
— С тобой что-то не так, — сказал Гедимин, с опаской глядя на Маккензи. — Едем на базу. Ничего не скажу, пока не успокоишься.
Когда глайдер вывернул на восток, Кенен несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул и снова повернулся к Гедимину.
— О чём ты с ними говорил?
— Они слишком много знают, — недовольно сощурился сармат. — Про корабль, про Винстона... Не надо мне сюда больше ходить.
Кенен расплылся в довольной улыбке и протянул руку.
— Давай сюда карту, Джед. Нечего ей валяться без дела. Всё равно ты чай не пьёшь.
06 марта 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк — галактика Вендана, крейсер "Феникс"
Контейнеры, обёрнутые плотным защитным полем, со стороны выглядели как небольшой белый шар. Кенен поднял его на вытянутых руках и довольно усмехнулся.
— Одиннадцать килограммов?
— Десять, — поправил его Гедимин. Он готовился к выходу — наносил поверх брони нейтронностойкую пыль, разглаживал неровные участки, и скафандр постепенно приобретал нетронутый вид, будто и не было бесчисленных царапин и оплавлений. На корабле было тихо — в полтретьего сарматы ещё не проснулись, и перемещения Кенена и Гедимина могли бы заметить разве что операторы трёх реакторов, но им было не до того.
— Десять? — переспросил Кенен, опустив контейнеры на палубу. — Разве ты вчера не говорил...
— Килограмм останется тут, — пояснил Гедимин, прикрепляя белый шар к груди и придерживая левой рукой; контейнеры с ирренцием казались ему невесомыми. — Мне на опыты.
Кенен недовольно сощурился.
— Тебе мало "ириена"? Я думал, мы договорились...
Гедимин качнул головой.
— Мне нужен "лунник".
Несколько секунд Кенен молчал, разглядывая его броню, потом нехотя кивнул и жестом позвал Гедимина за собой. Они двинулись к хвостовому люку — отправляясь в другую галактику, не следовало привлекать к себе внимания.
...Тёплая волна сигма-излучения скользнула по лицу и схлынула, оставив сармата на палубе крейсера, и он кожей почувствовал гул массивных роторов и смещённую тягу антигравов.
— Уран и торий! — Линкен, остановившись напротив прибывших, вскинул кулак и ухмыльнулся. — Да, у нас большие проблемы с превосходством и величием расы. Но у нас ещё есть атомщик. Принесли? Сколько здесь?
— Десять триста, — Гедимин протянул ему контейнеры.
Линкен расплылся в довольной ухмылке и притянул сармата к себе, небрежно закинув белый шар на спину.
— Самое время, атомщик. Мы растратили все ракеты, а с кинетикой к Ириену не прорвёшься.
Гедимин мигнул.
— Объясни, — попросил он. — Я ничего не понял, но что-то не так.
— У тебя там своих проблем хватает, — недовольно поморщился Линкен. — Не бери в голову ещё и мои. Мы прорывались раньше, прорвёмся и теперь. Двадцать ракет — двадцать прорывов, сорок тонн руды. Идём, нечего тут стоять, — тебе место в капитанской рубке, и ты туда пойдёшь!
Гедимин озадаченно хмыкнул, но сопротивляться не стал. Кенен, оттеснённый солдатами, шёл где-то сзади; в рубку его попытались не пустить, но на удивлённый взгляд Гедимина Линкен всё-таки махнул рукой и позволил Маккензи войти.
— Не забывайся, Лиск, — хмуро сказал тот, садясь в кресло. — Я — такой же участник всех ваших проектов, как Джед.
