Защитное поле он установил в тени горы, среди крупных вывороченных глыб выше его роста, — он не знал, насколько хорошо просматривается кратер сверху, но не хотел рисковать. Купол вышел длинным — пять метров в одном измерении, три — в другом. Гедимин долго настраивал приборы, прикреплял к руке излучатели, — их было два, но работали они синхронно, как обычный двухпучковый взрыватель, и с той же мощностью. "Хорошо, что скафандр не просвечивается," — он вспомнил экзоскелетчиков на посту и недовольно сощурился. "И никто не знает, где в нём ниши. Кроме нескольких дохлых "макак" из Сокорро..."
Защитное поле шло красными волнами от всплесков сигма-излучения, — Гедимин, набирая статистику, сделал полсотни прожигов. Проколы затягивались быстро — сармат даже не тратил время на их закрытие. Все удары были нанесены в межзвёздное пространство, и Гедимин надеялся, что не зацепил пролетающий мимо крейсер Мианы или живой астероид Алити.
Едва он убрал защитное поле, в наушниках задребезжало.
— Урслер спрашивает, что ты делаешь под куполом, — сообщил недовольный Акса. Гедимин на секунду задумался, гадая, какое объяснение покажется человеку правдоподобным.
— Мне неспокойно, когда небо чёрное, — сказал он. — Я с Земли и к этому не привык.
В наушниках запищало, потом Акса вернулся на связь.
— Урслер приказывает убрать купол, — сказал он. — Войти в фургон и не выходить, пока мы не закончим. Лучше сделай, как он велел, не то на посту проблем не оберёмся.
— Ладно, — не стал спорить Гедимин. Опыты были закончены, и он мог заняться разбором результатов. "Всё-таки кратер просматривается," — сделал он вывод из услышанного. "Видимо, я пропустил дрон. Не люблю дроны..."
То, что он увидел на экранах приборов, сильно ему не понравилось — и, когда через два часа он свёл информацию в единую схему, он сердито сощурился и обругал про себя Маркуса и его идиотскую спешку. Пучок установленной мощности при первых испытаниях прожигал в мембране трёхмиллиметровый прокол, во время проверки на Кагете он сузился до двух миллиметров, сейчас еле-еле набирал один, но чаще получалось восемь-девять десятых. "Понятно, почему крейсер не лезет," — думал Гедимин, мысленно подбирая параметры прожигателя, чтобы крейсер всё-таки пролез. "Мембрана распухла втрое. Интересно, это из-за нас, или она всегда так делает?"
Спросить было не у кого. Филки уже собрали субстрат и теперь возились со сцепкой контейнеров, выразительно оглядываясь на "амбала в скафандре". Гедимин, выключив все приборы, пошёл им помогать, думая про себя, как они раньше обходились без "Старшего", — ведь до сих пор ни один прицеп не остался в кратере Бэрд...
Проходчик с тяжёлым грузом полз обратно к посту полтора часа. Гедимин усилил "подушки" под прицепами, но ход мягче не стал. Мучительно долго глайдер всползал по склону кратера, и когда он остановился, все облегчённо вздохнули.
— На выход! — гаркнул, всунувшись в открытый люк, жёлтый "Шерман". В этот раз ценного газа в фургоне не было, и никто не расстроился.
Гедимину в глаза снова ударил луч считывателя. Один из экзоскелетчиков остановился перед ним. Лицо на экране ухмыльнулось.
— Значит, тески боятся космоса?
Гедимин промолчал, только сощурился, вспомнив листы фэнрила в фальшивых окнах, — везде, где люди проводили дольше нескольких минут.
— Я тебя раньше не видел, — продолжал человек, не дождавшись ответа. — Вам с ним не тесно в одном фургоне?
— Гедимин — штатный ремонтник, — отозвался Акса. — В секторах, которые нам достаются, вашу службу не дождёшься и за сутки.
Человек не двинулся с места, только переключил экраны, — теперь его лицо смотрело с боковой панели прямо на филка.
— Не нравится Бэрд — сиди в Пири, — сказал он. — Нечего лазить по всей Луне. Вам и так дали слишком много воли. Двигай к городу и передай Маккензи, что в следующий раз без уплаченной пошлины в кратер не пущу.
Поезд, прицепленный к тягачу, пополз дальше — медленно вверх по склону, ещё медленнее — вниз, под действие гравикомпенсаторов Кларка, на дно кратера Пири. Гедимин смотрел на дозиметр и задумчиво щурился. "Надо отслеживать изменения," — думал он. "Каждый месяц ставить опыты. Мембрана меняет свойства, и... есть подозрение, что это устроили мы."
11 марта 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Обсидиан... — Кенен в задумчивости пощёлкал пальцами по краю кольцевидного стола. — Так много, и без очевидной причины... Это наверняка вызовет подозрения. Боюсь, Джед, я тебе ничем не помогу. Попробую связаться с "Фениксом" — Лиску это надо, Лиск пускай и думает.
Гедимин кивнул, молча разворачиваясь к выходу. Его в лаборатории ждал полусобранный твэл.
— Постой, — сказал Кенен, когда он уже выходил в коридор. — Значит, эта штука меняет свойства... и за ней надо следить? А что-то с ней сделать ты можешь?
Гедимин качнул головой.
— Может, Хольгер мог.
Его голос дрогнул на этом имени, и он перевёл взгляд на ближайшую переборку, чтобы Кенен не заметил, как потемнели его глаза. Хольгер снова приснился ему в ночь после экспериментов — он был жив, сгорал от любопытства и заглядывал через плечо Гедимина в показания дозиметра. Сармат чувствовал его прикосновение ещё несколько минут после того, как проснулся, и долго сидел, прижав ладонь к ноющей груди и сдерживая рвущийся из неё вой.
— Ладно, Джед, — Кенен заметил неладное и поспешно замахал руками. — Иди, займись наукой. Если нужно понажимать на кнопки — я в твоём распоряжении.
...Твэл, оставленный под присмотром Амоса, ещё не "погас". Гедимин, отсоединив кабель, ведущий к реакторному отсеку, осторожно пнул стенд. После короткой белой вспышки управляющий стержень упал, и свет нехотя потускнел. Засунув твэл обратно в кожух, Гедимин отодвинул его в самый дальний угол и, подключив охлаждение, прикрыл защитным полем. Сборка нового не заняла много времени — всё было практически готово, осталось прикрепить к дуге управляющего механизма.
Ипроновый стержень был поднят, и сразу же Гедимин увидел зелёную вспышку и услышал тревожный писк дозиметра. Пульсирующее излучение не понадобилось — твэл "зажёгся" без промедления, и оболочки из обеднённого урана этому не помешали. Гедимин, довольно усмехнувшись, проверил показатели — стержни грелись чуть сильнее обычного, но температура оставалась в рабочем диапазоне. Он выждал несколько минут; интенсивность омикрон-излучения, перевалив за обычный предел, продолжала расти. Она не пульсировала, и Гедимин, потянувшийся было к рычагу сброса, остановил руку. "Другой предел," — предположил он, внимательно наблюдая за ростом. "Ещё немного... Всё, вышел на плато. Хм... Странно. Я думал, уран возьмёт часть квантов на себя..."
Он подключил анализатор. Ирренций внутри стержней медленно "выгорал", но внешние оболочки так же медленно перерождались. "Вот область синтеза," — Гедимин поднёс к твэлу "щупы" прибора. "А вот тут — обратный синтез. И за счёт него такая интенсивность. Надо за ним понаблюдать..."
Он накинул на конструкцию экранирующий кожух и вышел. Хотелось сразу проверить стабильность твэла, но Гедимин заставил себя отложить опыты на неделю. "Пусть поработает в мирных условиях," — думал он, чувствуя на коже привычное фантомное тепло — волокнистое "существо" засело в его лаборатории в момент запуска первого миниреактора и с тех пор оттуда не вылезало. "Дней через пять попробую встряхнуть его. А потом дойдём до Прожига. Откачаю из отсека воздух... Кенену лучше не говорить."
17 марта 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Резкий звон коммутатора застал Гедимина в коридоре рядом с лабораторией — он только успел выйти из-под защитного поля, из-за плотности блокирующего любые виды связи. Досадливо щурясь, он притронулся к шлему.
— Джед, где тебя носит? — возбуждённо спросил Кенен. — Быстро на космодром!
...Повреждённый барк, вытащенный космодромными тягачами на далёкую южную площадку, теперь состоял из двух крупных частей и одной помельче — метеороид, встреченный между Землёй и Луной, расколол его пополам. Сарматы-ремонтники стояли вокруг, озадаченно переглядываясь.
— Шли с неисправным "сивертсеном"? — спросил Гедимин, досадливо щурясь на остатки корабля. Восстановить его можно было, — несколько тысяч стяжек, дополнительный слой обшивки, — но область разлома навсегда осталась бы уязвимой и при неудачном старте снова разорвала бы барк надвое. "Корабли не регенерируют," — мелькнуло в голове у сармата, вспомнившего, как зарастают "раны" мианийского крейсера.
— Да было у них поле, — отозвался Кенен. — Иджес выцепил данные с сервера... Поймали нейтронную мину, поле поглотило излучение и само выгорело, а дальше сработали осколки. Когда уже космос вычистят?!
Он потыкал в разломанный барк дозиметром и повернулся к Гедимину.
— Что скажешь, Джед? Я вот не уверен, браться ли. Много они не заплатят.
Гедимин пожал плечами.
— Скажи им, что собрать его можно. Или ставить стяжки, или... — он ненадолго задумался. — Или пересобирать заново. На первое хватит трёх дней, на второе... неделя, не меньше. Но на стяжках он долго не пролетает — ещё одна мина, разбалансированный антиграв на старте, и его снова порвёт.
Кенен задумчиво сощурился.
— Подожди, Джед. Дам им возможность выбрать. Макаки это любят...
...Сарматы покинули ремонтный ангар, оставив его под присмотром кларкских "копов". В этот раз экзоскелетчики-земляне вокруг не вертелись — корабль относился к лунному флоту. Сейчас он, частично разобранный, лежал в ангаре среди подготовленных к установке стяжек, а Кенен оживлённо переписывался с городским советом — выбивал заказы на балансировку гравитационных батутов. Гедимин настороженно косился на него, думая, что балансировать, если Маккензи договорится, придётся именно ему — только он из всего персонала базы мог сделать это вручную и за считанные минуты.
Сармат снова оглянулся на ангар на южном краю космодрома и недовольно сощурился. Кенен, с облегчённым вздохом прикрыв передатчик броневыми пластинами, ткнул Гедимина в бок.
— Ну что с тобой, Джед? Это было их решение, их выбор — и их корабль, в конце-то концов! Мы что, должны трястись над ним больше, чем его владельцы?
Гедимин качнул головой.
— Почему они так решили? Я не понимаю.
— Деньги, Джед, — со вздохом ответил Кенен. — Кларк — не такая уж богатая колония. А расходы у неё... Эй! Ты меня слушаешь?
Гедимин, забыв о собеседнике, остановился и медленно развернулся лицом на восток. Там, за всеми терминалами космопорта, напротив ангаров, сдающихся в аренду, стоял широкий купол прозрачного защитного поля. Под ним стояла одинокая "Гарпия", неизвестно как дожившая до этого дня; больше не было ничего.
— А... — Кенен проследил за его взглядом и, взяв сармата за плечо, потащил за собой. — Крейсер улетел. Интересно, продали его, или тот повстанец перебрался на Землю?
— Даже ты не знаешь? — недоверчиво покосился на него Гедимин. Кенен пожал плечами.
— Я тут не живу, Джед. Что-то происходит — мне не докладывают.
В баре Джона не было, и вообще людей было немного. Сарматы забрались в привычный тихий угол; Гедимин, равнодушно взглянув на разложенную на столе еду, подошёл к стойке.
— Ты, Джед? Давно тебя не видно, — кивнул ему Дэвид, поставив полупустую ёмкость в холодильник. Сармат скользнул взглядом по табло с показателями температуры — с прошлой настройки агрегат работал без сбоев.
— Винстон улетел? — спросил Гедимин. — Продал корабль?
Человек хмыкнул; его взгляд на секунду стал очень внимательным.
— Нет, в этот раз не выгорело, — ответил он. — Забрал свой крейсер и вернулся на Землю. Не знаю, как он его поднял, но повторить этот фокус больше никому не удалось. Ты, наверное, смог бы.
— Вернулся... — повторил Гедимин, сузив глаза. "Значит, он с реактором справляется. И... чего-то не говорит покупателям? Глупо. Он возвращает им деньги, платит неустойку, имеет дело с полицией... Из-за чего? Если не хочешь продавать корабль, так не продавай..."
— Ты что-нибудь слышал об электрических пиявках из Африки? — спросил он.
— Я не люблю животных, теск, — покачал головой Дэвид. — У нас они, к счастью, не водятся.
...Охранники информатория, болтавшие о чём-то в дверях, расступились при виде сармата, и он удивлённо мигнул, но тут же выкинул эту странность из головы. Машина, за которой он обычно сидел, была свободна; убрав с экрана рекламный баннер лунной колонии, сармат набрал в поисковике "электрические пиявки Африка".
"Население Нделе эвакуировано" — замигал перед ним первый же заголовок. "Войска удерживают рой в районе электростанции. Судьба персонала остаётся неизвестной..."
Гедимин, изумлённо мигая, развернул статью. На размытой фотографии вокруг крупной дизельной электростанции бушевал электрический шквал. Вокруг неё дымились обломки военной техники — от наземных бронеходов до лёгких бомбардировщиков. На трансформаторной подстанции висели гроздья багровых тел с вытянутыми кверху хвостами, ещё несколько тысяч метались в воздухе, создавая живой заслон и стену непрерывно сверкающих разрядов. Гедимин смотрел на всё это, пытаясь прикинуть суммарную мощность живых электрогенераторов, — получалось, что зверьки должны были обуглиться изнутри задолго до первой молнии.
"Вспышка агрессии со стороны электрических мутантов вызвана атакой вооружённых сил Восточного Блока на формирующийся рой, — к такому выводу пришла Комиссия по взаимодействию разумных существ", — прочитал Гедимин по следующей ссылке. К ней не прилагались фотографии, но, увидев, о чём речь в статье, сармат не закрывал её, пока не дочитал до последней буквы. "Служба планетарного контроля Мианийской Федерации направила на Землю комиссию для наблюдения за мирным процессом. Первое совещание её членов с Советом безопасности Солнечной системы... А, так они тут не из-за животных. "Проверка, проведённая в поселениях военнопленных..." Они тут из-за нас," — Гедимин удивлённо хмыкнул. При слове "гетто" ему вспомнился Ураниум-Сити, и он продолжил читать, держа всплывшие картинки перед глазами. "Выдача спецодежды была саботирована в трети поселений... новые летние комбинезоны не были привезены... один комплект зимней спецодежды... отсутствие моющих средств..." — Гедимин озадаченно покачал головой. "Да, в Ураниуме порядка было больше. Не помню там проблем со стиркой. И одежду выдавали..."
"Комиссия следит за устранением замеченных недостатков", — говорилось в статье. "Так, военнопленные в семидесяти крупнейших гетто получили разрешение на изготовление моющих средств и необходимое оборудование. Вопрос о самостоятельном производстве одежды и обуви для нужд гетто пока обсуждается..." Гедимин снова мигнул. "Так быстро зашевелились? Мианийцы держат их за горло? Хм... Мне нравится эта цивилизация. Интересно, почему им так интересны сарматы. Выглядит так, будто они на нашей стороне, против землян. Зачем им это?"
Он вспомнил внутренности мианийского корабля и странные жесты встреченных пришельцев, — если бы это были люди, Гедимин подумал бы, что его встречают, как почётного гостя. "Или такие поклоны для них — всё равно что кивок для сармата," — оборвал он бесполезную цепочку ассоциаций и снова взглянул на экран. Оплаченное время летело быстро; надо было собрать побольше информации, — собственный информаторий пока не разрешили ни одному гетто как на Земле, так и на Луне.
