С пятачка, где разместилась компания Хендрикса, донёсся странный дребезжащий звук.
— Предлагаю спеть, — сказал рослый парень, положив странное устройство на колени и взявшись за него двумя руками. — "Когда мы вернёмся с Марса".
— Не так сразу, Сеп, — Хендрикс, растянувшийся было рядом с пакетом, нехотя сел. — Начни с "Лили среди звёзд". Сью, проверь, мы тут действительно одни?
Сеп сердито фыркнул. Самка с короткими вьющимися волосами привстала, оглядываясь по сторонам. Её взгляд упал на сарматов, и она прикрыла рот ладонью и резко повернулась к "командиру".
— Мы не одни. Там сдвоенное звено тесков.
Гедимин опустился на подстилку и уткнулся взглядом в лист ежедневника. "Выстроить твэлы в кольцо..." — повторил он про себя, поднося руку к чертежу. За спиной послышались смешки.
— С каких пор Сепа смущают тески? — спокойно отозвался Хендрикс. — Тот, кому он читал "Будет ласковый дождь" под бомбами на крыше небоскрёба...
— Он умирал, и я думал, что это его поддержит, — сердито сказал Сеп. — И он, в отличие от вас, слушал.
— Куда ему было деваться с простреленными лёгкими? — хмыкнула одна из самок. — Если я буду умирать, Сеп, прочитай мне что-нибудь другое. С такой поддержкой до эвакуации не доживёшь!
Сеп, отмахнувшись от насмешников, коснулся странного устройства. Снова послышалось дребезжание, прерываемое звоном и гудением.
— Ты поверишь мне не сразу посреди холодной тьмы, — мы ещё вернёмся с Марса на зелёные холмы, будет клевер под ногами и ручья прохладный звон, Марс за тучами растает, как нелепый страшный сон...
Гедимин закрыл глаза. Он видел, как два "Та-сунгара" сперва вспухают белыми шарами, а потом катятся навстречу друг другу зелёными волнами, — и глыба красного камня, зажатая между ними, лопается изнутри и разлетается обломками.
— Это ты начала тогда стрелять, Сью, — донёсся сквозь дребезжание негромкий голос Хендрикса. — И не поверх голов, а насмерть. Ты же лучший стрелок в отряде, такого ещё поискать.
— А ты позволил бы их убить? — отозвалась самка. — Не ты тогда развернул турели и подбил "Койот" из ручной ракетницы? Или скажешь — рука дрогнула?
Кто-то из людей издал тихий смешок.
— Они сложили оружие, Сью, — проговорил Хендрикс. — Все эти тески мне доверились. Я обещал их вывезти — и я их вывез. Те, на "Койоте", выполняли приказ... преступный приказ, Сью, не мне это объяснять. Их командирам уже всё объяснили. А те сарматы живы, и если кто из них был военным преступником — его судили по закону, а не расстреляли по приказу Цанева. А с теми, кто не был, мы ещё приведём эту планету в порядок. И вот тогда-то мы вернёмся с Марса. Прости, Сеп. На чём ты остановился?
Гедимин только сейчас заметил, что песня оборвалась, и бренчания почти не слышно.
— Да так... — отозвался музыкант. — Вижу, вы не в настроении петь. Там ещё остались сэндвичи?
— Смотри, какой там теск, — самка понизила голос, но сармат отлично её слышал. — Спиной к нам, в чёрной броне... Все десять футов, а?
— Это всё броня, — проворчал другой человек. — Таких амбалов нет даже среди тесков. В этой штуке наверняка пневмоприводы, — она весит, как истребитель!
Гедимин поднялся на ноги. Кенен, вскинувшись, крикнул что-то ему вслед, но он не обратил внимания.
— Тут нет приводов, — сказал он, глядя на Хендрикса. — Ты был на тренировках в Ураниум-Сити?
Человек, рывком поднявшись на ноги, изумлённо уставился на сармата.
— Белый амбал?! Через всю войну, это всё... Вас тогда не убили?!
Гедимин покачал головой.
— Спасибо, что вытащил. Я работаю тут на ремонтной базе. Если вам нужна помощь в ремонте...
Хендрикс замахал руками и неловко рассмеялся.
— Нет проблем, сэр теск. На Весте хорошие механики. Значит, вот так выглядит спецовка ремонтника?
Он указал на скафандр. Гедимин усмехнулся.
— Удобно. Этот человек, — он кивнул на отложившего инструмент музыканта, — он хорошо поёт. Я хочу ещё послушать.
У него было ещё много вопросов, но от смущения рот не открывался, и сармат, отвернувшись, пошёл к своему месту. Кенен встретил его сердитым шипением и тычками в бок, но Гедимин не обратил внимания. Он, закрыв глаза, слушал звон, дребезжание и легко перекрывающие их слова — про самку, чей корабль разбился на астероиде, и про то, как она сделала звездолёт из самого булыжника. Достоверности в этой истории не было ни на атом водорода, но чертёж под неё достраивался легко.
... — Атомщик доволен, — сказал Иджес, занимая место в открытом фургоне; пришло время ехать на базу, но парк ещё не закрывался, и толпы на аллеях не поредели. — Не зря съездили.
— Атомщику надо бы прочистить мозги, — буркнул Кенен. — Опять полез дружить к макакам! Ты бы ещё реактор им нарисовал!
— Им не будет интересно, — ровным голосом ответил Гедимин. Он ещё слышал голос певца, а перед глазами светилось кольцо твэлов. "Хорошо, что Хендрикс жив," — думал он. "Жаль, что больше не встретимся."
01 августа 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Жёваный крот! — Иджес, заглянув в отсеки, заполненные битым камнем, восхищённо хмыкнул. — Тут тонны и тонны субстрата. Если всё это переработать, Акса может никуда не ездить месяца три.
Гедимин, ненадолго вынырнувший из туннеля с полной тележкой обломков, поднял её к проёму, ссыпал камни в полупустой отсек и качнул головой.
— Это будет подозрительно. Всегда нам был нужен субстрат, а в этом месяце вдруг не нужен. Макаки спросят — где взяли?
Счёт субстрата уже шёл на десятки тонн, дробильные агрегаты едва успевали его перерабатывать, — с тех пор, как Гедимин расширил туннель до двух метров и приспособил для перевозок модифицированную гусеничную тележку, работа пошла значительно быстрее. Круглая пещера к западу от сарматской базы быстро разрасталась во все стороны; постоянную крепь Гедимин не ставил, ограничиваясь дугами и полусферами защитного поля, но и в них большой необходимости не было — сармат не просчитался с прочностью горных пород и формой подземной ниши.
"Мусор вывез. Надо ещё покопать," — Гедимин развернул тележку к временному шлюзу, но на дороге встал Иджес.
— Можно с тобой? — спросил он. — Давно хотел посмотреть, что там внизу. Могу бурить, могу сгребать камни.
Гедимин на секунду задумался — с мелкими обломками ему помогал робот-уборщик, но если бы кто-нибудь во время работы сгребал крупные и вывозил их... Он с сожалением покачал головой.
— Маккензи просил тебя в это не втягивать.
— Пусть спарится с мартышкой, — скривился Иджес. — Тебе нужна помощь, а я буду слушать Маккензи?!
В наушниках зашипело, а секундой спустя задребезжало.
— Джед, Ис, я вас вижу, — сердито сообщил Кенен. — О чём вы там общаетесь, отключив коммутаторы? Если ты, Ис, намерен влезть в его авантюру...
— Говори, чего надо, — перебил его Гедимин, недовольно щурясь. — У меня полно работы.
— Да уж конечно, — хмыкнул Кенен. — Идите оба сюда. У главного шлюза стоит ваш терминал — тот, из-за которого я месяц бодался с городским советом. Если в течение часа вы его не воткнёте на место, я его верну совету.
...Терминал поставили во вспомогательном отсеке справа от главного шлюза — там, где связь не перекрывалась городским куполом. Кенен хотел утащить его в капитанскую рубку, но Иджес заявил, что протянуть туда кабель невозможно, — и Маккензи, несколько секунд посверлив его подозрительным взглядом, отступился. Терминал был "мартышечьего" размера — да и странно было бы ждать, что на Луне где-то найдут сарматскую машину. Иджес поднял его на удобную высоту, Кенен поделился креслом, снятым со списанного истребителя, и сразу же в нём засел. Гедимин, увидев, что его помощь не нужна, ушёл в шахту и вернулся только к вечеру — а вернувшись, вынул Кенена из кресла и сел к терминалу сам, не обращая внимания на сердитое фырканье за плечом.
"Морские хищники: неохраняемые пляжи Юго-Восточной Азии и Австралии запрещены для посещения", — сообщил сармату первый же заголовок. "Ультразвуковые отпугиватели устанавливают на водорослевых и рыбных фермах. Предупреждение производителя — свистки для собак неэффективны в морской воде."
"Необычные подземные толчки в штатах Мексика и Техас," — сармат включил отбор по "странным животным/мутантам", и красных заголовков стало больше. "Две фуры, пропавшие с трассы на юге Оклахомы, найдены в Мексике. Следы взрывчатых веществ на обломках не обнаружены."
Гедимин посмотрел на "обломки" — обе машины были разорваны в клочья, самые прочные части конструкций выглядели так, будто их долго били обо что-то твёрдое. "Взрывчатки не нашли?" — он удивлённо мигнул. "Или крупный метеорит, или..." Он задумчиво сощурился, вспомнив сообщения о "каменном змее". "На Линкена непохоже. Куда Линкен без взрывчатки?!"
"Охране электромагистралей и передвижных электростанций предписано не применять летального оружия," — сообщали из Северного Атлантиса. На фотографии вдоль ЛЭП, прикрытой по всей длине защитным полем, реяли хвостатые розовые силуэты. Гедимин прикинул размеры и удивлённо мигнул. "Раньше вроде были мельче? Можно так распухнуть с одного электричества?"
Он проследил по новостям за распространением электрофагов и удовлетворённо кивнул — как он и предполагал, летучих существ не задержали ни Берингов пролив, ни Панамский канал. Последние наблюдатели видели зверьков в Бразилии; там они, осмелев, снова начали роиться. Вдоль линий электропередач выставили ультразвуковые отпугиватели, но Гедимин, глядя на фотографии, недоверчиво хмыкал — по его ощущениям, зверьки отступать не собирались и рано или поздно должны были что-то придумать.
"Уранофаги" — набрал он в поисковике. "Университет Саскачевана", — всплывшая в верхней строке новость в кои-то веки была научной. "Итоги наблюдения за радио— и электрофагами: краткие периоды покоя и долгий анабиоз".
"Эти животные не приспособлены к беспрерывной активности," — делился наблюдениями биолог из Саскатуна. "Одиночный электрофаг, накопив заряд порядка пятидесяти кулон, стремится найти укрытие и не покидает его в течение трёх-четырёх месяцев. Вероятно, в их естественном ареале с такой частотой наступает период мощных гроз. Их постоянные миграции и лихорадочная активность — последствия "переедания": на Земле для них слишком много доступной пищи."
Гедимин хмыкнул. "Это верно. Столько висящих повсюду проводов... Если эти твари не вымрут от обжорства, придётся как-то прятать магистрали."
Он внимательно рассмотрел схемы, изображающие электрофага на разных стадиях насыщения. Голодный зверёк был тёмно-малиновым и поместился бы в ладонях сармата; по мере поглощения заряда он растягивался во всех направлениях и постепенно светлел. Гедимин попытался представить, что при этом происходит с его костями, мышцами и прочей требухой и безнадёжно покачал головой. "Там очень не хватает Ассархаддона."
"А где про радиофагов?" — он перечитал статью и недовольно сощурился. Заметка о "пожирателях урана" обнаружилась на сайте самого университета и выдала Гедимину табличку секретности. Он обиженно хмыкнул и ушёл в северянский поисковик. "Тёплый Север" не подвёл — минуту спустя сармат читал о том, как в Лос-Аламосе исследовали радиофагов, как живых, так и убитых Национальной гвардией при атаке на лабораторию Лоуренса. Отчёт о "битве под Лос-Аламосом" также был весьма занимателен — Гедимин в очередной раз пожалел об утраченной переписке с Гербертом Конаром. Физик отличился при обороне экспериментальных реакторов и с лучевыми ожогами попал в местный госпиталь, но к августу выписался и даже написал пару комментариев к отчёту. Гедимин, перечитав их, с задумчивой улыбкой вернулся к исследованиям радиофагов.
"Миграции на небольшие расстояния," — сообщал исследователь, "возможно, в пределах одного месторождения радиоактивных минералов. Животные идеально приспособлены к жизни под землёй, в неком лабиринте узких ходов, с постоянно высокой влажностью, широким диапазоном температур и повышенным радиационным фоном. Перелёты на большие расстояния для них нехарактерны и стали возможными только из-за нарушений карантинного режима — животные проникали в межконтинентальные барки и не были отловлены. Если карантин будет нарушаться и далее, их растащат по всей Солнечной Системе. Эксперименты показали их выживаемость в очень широком диапазоне температур и малую привязанность к кислороду, — возможно, они станут первыми обитателями на спутниках Юпитера и Сатурна, если радиационный фон их устроит."
Животное на фотографии притаилось в пучке труб охладительной системы одного из Лос-Аламосских реакторов. Практически расплющенное, втиснувшееся в узкие проёмы и поджаренное на горячих трубах, оно выглядело вполне довольным — и, по сообщениям, вытряхнуть его оттуда удалось только после пяти разрядов станнера. Гедимин сочувственно хмыкнул и сохранил фотографию на память.
— Подбираешь себе питомца? — насмешливо фыркнул Кенен. — Через годик-другой я об этом подумаю. Мианийцы собираются пересмотреть условия планетарного карантина — может, и эту живность разрешат к вывозу. Как только разберутся, как её стерилизовать.
Гедимин сердито покосился на него. "Питомца? Зачем мне животные? Я же не Ассархаддон..." — не додумав мысль до конца, он вспомнил Зелёных Пожирателей. "Хотя... может, они были бы мне полезны. Выявляли утечки, подъедали утёкшее... Жаль, они флоний не вырабатывают. Зато, вроде бы, хороши в бою... Поставить на охрану реактора — и пусть гоняют "макак". Да, было бы неплохо..."
14 августа 28 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
"Завтра," — думал Гедимин, и его сердце невольно сжималось, а от волнения по коже растекался жар. Он отхлебнул из фляги и запрокинул голову, разглядывая участок свода, выхваченный лучом фонаря из темноты.
Реакторный отсек был достроен, вспомогательный туннель — расширен до двух с половиной метров, десятки тонн извлечённой породы — переработаны на субстрат для кислородных станций. Одну станцию Кенен согласился выделить Гедимину — с условием, что она не будет соприкасаться с ирренцием, и что при необходимости сармат вернёт её на базу. С утра Кенен даже спустился в шахту, долго смотрел на пещеру, щурился и хмыкал — и ушёл, взяв с Гедимина обещание, что тот проверит экранирование реактора и не "насветит" на весь Кларк.
"Завтра," — все мысли сармата свернулись в одно слово. Он думал о реакторе, висящем сейчас в пустоте посреди галактики Вендана — или, как он недавно узнал, в Метагалактике Найа. Мианийцы, как удалось прочитать на полузапрещённом сайте, отказывались отвечать на вопросы о расстоянии между "Найа" и "Тлаканта" — или, как сказал один из комментаторов, "не понимали вопроса". "Они отдельно," — всё, что узнали спрашивавшие. "Эти два. Есть ещё." Гедимин не знал, что имеется в виду; он был уверен только в существовании реактора — и в том, что завтра его попытаются засунуть в эту пещеру.
"Он будет работать," — думал сармат. "А я — наблюдать. Изучу нестабильные твэлы. Опробую жидкостное охлаждение. Проверю кольцевую схему. Всё проще, чем строить реактор с нуля."
