— Кормить... солнце?
— Они в это верят, — угрюмо кивнул Иджес. — Всерьёз, это не шутки. Убивают жителей для бога солнца. Каждый год. Говорят, те приходят по доброй воле, но как по мне — это бред. Кто захочет помирать из-за такой глупой выдумки? Вот ты, атомщик, — ты видел в реакторе хоть одного бога?
Гедимин едва заметно вздрогнул.
— Реактору не нужна органика, — буркнул он. — Солнцу тоже. Кто рассказал тебе такую ерунду? Маккензи?
В наушниках взвизгнуло так, что Гедимин невольно схватился за уши. В голове зазвенело.
— Джед, Ис, мыться — и быстро ко мне! — отрывисто приказал Кенен. — Пять минут, время пошло!
Сарматы озадаченно переглянулись. Гедимин, прикрепив к новому стержню хвостовик, перевесил его на электромагнит и поднялся с места.
— Что там опять?
...На серьёзную дезактивацию времени не было — сармат только сполоснул броню слабым раствором меи, увеличив напор, чтобы пыль наверняка смылась. Рамка дозиметрии на выходе не пищала, но ей Гедимин вообще не доверял — и сейчас, подходя к открытой капитанской рубке, едва удерживался, чтобы не перепроверить дозиметром и себя, и Иджеса. Едва вывернув в прямой коридор, ведущий к главному шлюзу, он вздрогнул и замедлил шаг; Иджес крепко сжал его запястье. У входа в рубку стояли двое в жёлтых экзоскелетах.
— Иджес Норд, Гедимин Кларк, — доложил один из них кому-то внутри рубки, быстро проверив сарматов считывателем, и отступил с дороги. Третий экзоскелетчик оглянулся на них и едва заметно кивнул.
— Садитесь, — взгляд шерифа Фостера не выражал ничего хорошего. — Значит, они оба находились за пределами базы?
— Да, шериф, — кивнул Кенен. Он выглядел сильно озадаченным и слегка напуганным.
— Не стесняйтесь, парни, — посмотрел он на Иджеса и Гедимина. — Отвечайте прямо и честно. Шериф Фостер задаст вам вопросы...
Экзоскелетчик нетерпеливо шевельнул стальной "рукой".
— Норд может идти. Его перемещения отслежены. Никаких посторонних контактов. Вопрос к Кларку...
Он положил "руку" на стол, разворачивая перед Гедимином голографический экран. Эта голограмма была плоской — фотография человеческого лица. Голову и шею человека покрывал своеобразно намотанный платок.
— Кто это?
Гедимин мигнул.
— Самка? — неуверенно сказал он, глядя на округлые черты лица. С тем же успехом смуглый человек мог оказаться молодым самцом, — Гедимин временами путался, когда приходилось различать выходцев из Сина или с севера Австралии.
— Джед не различает лиц, — поспешно вставил реплику Кенен. — Он вообще редко замечает, что вокруг.
— Допустим, — медленно проговорил Фостер. Рядом с фотографией всплыли строки данных из личного документа, и Гедимин снова мигнул.
— Мишти Гаонкар? Из "Сю"?
— Там ходят в масках, — снова вмешался Кенен, глядя на сармата с непонятной тревогой. — Местная униформа. Вы знаете это не хуже меня...
— Помолчите, — отмахнулся от него Фостер. — Несколько свидетелей видели вас вместе двадцать третьего.
Гедимин пожал плечами.
— Я был в "Сю". Монтировал для них оборудование. Они не работали и толпились вокруг. Всем было интересно. Мишти... Ну да, она тоже.
Фостер удовлетворённо кивнул.
— Где вы расстались?
— В "Сю", — с недоумением ответил Гедимин. — Я закончил работу, и они разошлись. Мне вызвали глайдер.
— Никто не пошёл провожать вас? — взгляд Фостера стал неприятно-пристальным. Гедимин качнул головой.
— Странно, — сказал человек, повернувшись к Кенену. — Раньше девушки из "Сюаньхуа" проявляли к вам большой интерес. Бесплатно поили чаем...
Гедимин недовольно сощурился.
— Они готовились к открытию. Мэрикрис дала мне чаю с собой. Она была... — он на секунду задумался. — Она была чем-то недовольна. Суетой вокруг Лиута...
Фостер поднял руку, прервав фразу сармата на полуслове.
— Сейчас меня не интересует Мэрикрис. Где вы были двадцать четвёртого? А сегодня утром?
— На базе, — ответил Гедимин. — Ты ещё не знаешь? Вы же за нами следите.
Фостер хмыкнул.
— Хорошо, мистер Кларк. Можете быть свободны. Зовите следующих, Маккензи.
— Это просто нелепо, шериф Фостер, — недовольно сощурился Кенен. — Я позову всю базу, если вы хотите допросить их. Но вы сами знаете, что это чушь. Никто из нас пальцем не прикасался ни к этим людям, ни к каким-либо другим. Здесь все прекрасно понимают, на каком мы счету.
— Выполняйте указания, Маккензи, — буркнул Фостер. — Ваши рассуждения никак мне не помогут.
...Через полчаса Гедимин услышал в коридоре тяжёлые шаги трёх пар стальных "копыт", а потом — звук открывающегося шлюза. Когда шлюз закрылся, сармат вышел из информатория и остановился посреди коридора, глядя на хмурого Кенена.
— Что им надо?
— У нас проблемы, Джед, — ответил Кенен, переводя рычаг на стене в положение "открыто". — Возможно, большие. Двадцать третьего в городе пропало четыре человека. Все из "Сю", и всех видели рядом с тобой. Чарли думает, что мы к этому причастны. Сиди тихо, Джед. Я постараюсь не давать тебе заданий за пределами базы. Чарли милый, но лучше его не злить.
Гедимин, услышав такую характеристику, криво ухмыльнулся.
— Он знает, что он милый?
— Жёваный крот! — Иджес, высунувшийся из пустого отсека, ударил кулаком по переборке, и корабль загудел. — Значит, в городе сто тысяч макак, но к пропаже причастен атомщик?
— Успокойся, Ис, — проворчал Кенен. — Если бы у Фостера что-то было, Джед уже сидел бы в камере. Он просто опрашивает свидетелей. В ближайшие дни он будет тут появляться. Постарайтесь не таскать ирренций по кораблю, хорошо? Чарли милый, но не слепой.
28 июля 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Кенен развёл руками.
— Ничего не могу поделать, Джед. Слава идёт впереди тебя, — он криво ухмыльнулся. — Ты — лучший специалист по радиационным авариям.
— Там нет никакой аварии, — буркнул Гедимин. — Реактор был прикрыт. Просто облучило обшивку. Сам потом будешь злиться, если шериф меня прихватит.
Кенен вздохнул.
— Проси, чтобы связались со мной, Джед. Принесу тебе игрушек в камеру, попрошу у Мэрикрис чаю...
...Облучённый звездолёт стоял среди пустующих южных площадок под плотным защитным полем. Кроме внешнего купола, на корабль попытались натянуть ещё один, плотно прилегающий, — видимо, чтобы избежать разлёта радиоактивной пыли. С первого взгляда Гедимин понял, что звездолёт нашёл ещё один размыкающийся Пучок — и влез под него всем носом. Если бы в войну до людей не дошло, зачем нужны флиевые пластины в обшивке, до Кларка долетели бы только дюзы, а так корабль остался почти целым — только верхние слои брони, вздувшись изнутри, отслаивались и рассыпались пылью от неосторожного вздоха, да отсек управления лежал теперь отдельно, ничем не связанный с реакторным, а всё, что между ними, разваливалось на куски. Трупов Гедимин не увидел — то ли унесли, то ли повезло никому не оказаться на незащищённом участке.
— Фотографии, — тихо сказал Дагфари, тронув Гедимина за локоть. Сармат растерянно мигнул.
— Что?
— На въезде, у терминалов, — Дагфари неопределённо махнул рукой. — Шесть в ряд. Это те пропавшие люди?
Гедимин сердито сощурился.
— Отсчитай пять метров от облучённого края, — он повернулся к звездолёту. — Обшивку придётся срезать, нос — убрать. Я сверну поле в воронки, подставлю контейнеры, — будем всё вытряхивать. Предупреди всех, чтобы ни к чему не прикасались. Синтез ещё идёт.
"Пропавшие люди," — он раздражённо фыркнул, глядя на дозиметр. "Когда ещё думать о "макаках"?!"
... — Обычный тягач с прицепом, — сказал Гедимин, сердито щурясь на Дагфари. За спиной низкорослого ремонтника стоял массивный гусеничный глайдер с бронированным кузовом, весь увешанный знаками радиационной опасности.
— Зачем ты это пригнал? Куда тут ставить контейнеры?
— Протокол безопасности! — крикнул, выглянув из кабины, человек в радиозащитном скафандре с запасными баллонами кислорода за спиной. Можно было и не высовываться, и не кричать, — все звуки из его шлема всё равно передавал коммутатор, и без него можно было хоть лопнуть от воплей; но и люди, и сарматы часто вели себя глупо.
— Высыпайте всю дрянь сюда! — он хлопнул ладонью по свинцовой обшивке. — А эти ящики — на дезактивацию. В них нельзя возить ирренций!
— Тут флиевый слой толще, чем в твоей кабине, — буркнул Гедимин. — Какой ещё протокол?!
В наушниках раздался тонкий, но очень неприятный писк — будто игла воткнулась в ушную перепонку, и сармат болезненно сощурился. Он посмотрел на человека, но тот тоже прижал ладонь к наушнику. Над космодромом зигзагами летел, мигая бортовыми огнями, дрон-разведчик, и Гедимин с опозданием вспомнил, что такой писк — сигнал тревоги.
Когда сармат вместе с человеком и Дагфари взобрался на бронированный кузов, дронов уже было три, и все они висели над пятачком на окраине космодрома, скрестив на нём лучи прожекторов. Там лежало что-то скорченное, белесое с чёрными пятнами. Гедимин не сразу узнал в неподвижном предмете человеческое тело.
... — Эмили Конаган, — сержант в жёлтом "Маршалле" допечатал последние слова, задвинул клавиатуру и поднял хмурый взгляд на сармата. — Дроны проверяют участки каждый час, вы возились с кораблём четыре часа, тот, кто вышел, был под наблюдением, — запирать вас не за что. Она умерла три часа назад. Отрезана грудь, лицо изуродовано, руки и ноги перебиты. Идите отсюда, тески, нам тут без вас хватает проблем.
Дагфари вызвался сбегать в киоск "Фьори", но Гедимин остановил его, и никто из ремонтников не стал спорить. О том, чтобы зайти в бар, не было и речи. Все хотели поскорее выбраться из города.
Проходя мимо терминала, Гедимин увидел у двери плакат с шестью фотографиями. Поверх одной из них появился чёрный крест. "Джой Флоренс," — взгляд сармата остановился на соседней, пока не перечёркнутой. "Она тоже... И Лука Бьянко... Лука из "Сю", мелкий самец?"
... — Эмили? Эмми Конаган? — Кенен на секунду склонил голову, а когда поднял, его радужка была почти чёрной. — М-да... И ещё двое пропавших? Чего в Кларке до сих пор не было, так это маньяков. Очень скверный расклад, парни. Хорошо хоть, что Чарли не повесил это на вас. Сидите на базе. Навряд ли до конца месяца у вас будет много вызовов.
31 июля 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
— Спасибо, что смогли приехать, — Питер Фокс улыбнулся сарматам, но улыбка выглядела вымученной. — Со всеми этими происшествиями...
— Тебя тоже затронуло? — спросил Кенен, присаживаясь на диван. Обычно он сразу подходил к кофейному автомату, но сегодня даже не посмотрел в его сторону.
— Меньше, чем могло бы, — ответил Питер, глядя то на сармата, то на забытый автомат — даже человек удивился поведению Кенена. — "Сюаньхуа" и космодром — на другом конце города, никого из нас туда не вызывали ни двадцать третьего, ни потом. Меня, конечно, вызвали на вскрытие... Ладно, не будем об этом. Налейте себе кофе, располагайтесь, как обычно. Мы с Гедимином уйдём надолго. Не так много работы, как возни с дезинфекцией. Эти новые протоколы — додумались же встроить их в автоматику!
— Могу убрать, — предложил Гедимин. Питер усмехнулся.
— Инспекционная служба не оценит ваших стараний. Идите за мной, Гедимин. Сегодня зайдём в лабораторию.
...В госпитале было много прямых коридоров, но доктор Фокс, как обычно, вёл сармата самым окольным путём — то ли не хотел тревожить больных, то ли сам опасался, что его перехватят, и он застрянет на полпути.
— Восемь фотографий на двери, — сказал Гедимин, когда коридоры опустели. — Ещё двое пропавших?
Питер кивнул, и по его лицу пробежала странная волна.
— Восемь. Семеро живы... возможно. Или через пять минут мне позвонит шериф.
— Зачем от неё отрезали куски? — спросил Гедимин. — Пытали?
Человек несколько секунд смотрел на него с недоумением, потом его лицо ненадолго прояснилось, прежде чем снова нахмуриться.
— Может быть, Гедимин. Большая часть повреждений была нанесена при жизни. Большая, но не все. Я подозреваю, даже тот, кто это сделал, не сможет внятно объяснить свои действия. У таких людей мысли ходят странными путями.
— Рокканцы кормят солнце кровью, — пробормотал Гедимин. Питер хмыкнул.
— Вот о чём вы думаете? Исключено. Это делается не так... и к тому же в городе ни одного рокканца. Обычное изуверство больного разума, Гедимин. Никаких ритуалов. Признаться, меня больше смущают её легкие...
Гедимин вздрогнул.
— Что с ними? — быстро спросил он.
— Хлор, — ответил Питер, возясь с очередным замком на редко открываемой двери. — Она где-то надышалась хлором. И это продолжалось не час и не два. И ещё... непохоже, что она находилась там не по своей воле. Связана она не была, выбраться не пыталась.
Гедимин медленно выдохнул сквозь стиснутые зубы.
— Лиут, — сказал он. — Лиут дышит хлором.
— Лиут? — удивлённо посмотрел на него Питер. — А, этот пришелец... Он хлородышащий? Интересный, должно быть, метаболизм. Если так, шериф должен был его проверить. Все данные у него. Что бы там ни было, мы узнаем об этом, когда он закончит расследование... Ну вот, почти дошли. Вы когда-нибудь имели дело с установками лучевой диагностики?..
...Кенен слушал Гедимина молча, разглядывая ближайшую переборку. Тот уже думал встряхнуть командира и повторить рассказ, но Маккензи внезапно поднял на него взгляд и, вскинув руку, крепко вцепился в его плечо.
— Сиди тихо, понял? Никуда не бегай, ни о чём не болтай! Или Чарли в курсе, а пришелец под колпаком, — или чужак чист, как белый лист, а ты огребёшь на ровном месте!
Гедимин мигнул.
— Это существо убивает людей. Это здесь нормально?
— Когда начнёт убивать сарматов — можешь вмешаться, — буркнул Кенен, отпустив его плечо. — Занимайся ураном, понял? Не хватало ещё давать советы "копам"!
07 августа 27 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Активная зона синтезирующего реактора была обшита пластинами из рилкара с ипроновой фольгой внутри — именно они ограничивали её размеры, не рассчитанные на тонны сырья, и теперь Гедимину приходилось раздвигать их и добавлять новые, чтобы как-то пристроить внутри изготовленные стержни. Работа шла быстро, каждый день сармат добавлял в активную зону шестьдесят, а то и восемьдесят килограммов урана. Всю неделю никто его не дёргал, и он сидел на базе безвылазно, занимаясь только стержнями.
"Ещё одна такая неделя, и весь уран будет загружен," — думал сармат, выбираясь к мониторам и проверяя показания новых датчиков. Уран, заложенный в установку в июле, уже частично переродился и выдавал немного омикрон-квантов, ускоряя синтез. Но сейчас Гедимина беспокоило не излучение.
— Следи за давлением, — сказал он Амосу, устроившемуся в кресле у щита управления. — Газ должен стравливаться, иначе стержни порвёт.
— Гелий? — Амос посмотрел на показания встроенного анализатора. — Макак не удивляет, что из нашей базы столбом валит гелий? Или на Луне это нормально?
— Реактор Айзека тоже выделяет гелий, — отозвался Гедимин. — Кенен собирает его и кому-то сдаёт. Я сделал врезку в ту же трубу, и из базы ничего не валит. За трубой следить не надо, она выдержит. Смотри за датчиками!
