— Всё, — буркнул Гедимин. — И вообще — откуда у тебя тут люди?
Куратор пожал плечами.
— Какая разница, Гедимин? Вас это беспокоить не должно. Опыт будет проведён, результаты — предоставлены вам. Вы можете вообще не заходить сюда. И... да, лучше будет, если вы проведёте это время где-нибудь ещё.
Хольгер крепко взял Гедимина за локоть и потянул назад; тот дёрнулся, сердито фыркнул, стряхивая с себя чужую ладонь, но с другой стороны в него вцепился Линкен.
— Годная идея, — одобрительно хмыкнул он. — Только возьми побольше макак. Для этой... статистики.
Ассархаддон кивнул.
— Не беспокойтесь. Статистика будет собрана. Гедимин, у вас тоже есть замечания? Излагайте их развёрнуто, а то вас трудно понять.
— Нет у него замечаний, — Линкен крепко сжал плечо сармата, оттаскивая его к стене. — Он умный теск, но со странностями.
— Hasu! — сплюнул Гедимин, заехав ему локтем в живот и наконец освободившись. — Тут не будет никаких утилизаций. Хочешь нагнать сюда людей — дай им защитное снаряжение. Пусть они работают тут дальше. Будут ещё опыты...
Ассархаддон покачал головой.
— Вы переоцениваете качество доступного материала, Гедимин. Давать им снаряжение сложнее палки-копалки — пустая трата ресурсов. И вы, надеюсь, не предлагаете выпустить их с "Гекаты" после того, как они увидели её изнутри. Это даже для вас было бы слишком.
— Хватит, атомщик, — Линкен, отдышавшись, снова повис на Гедимине, в этот раз — вне досягаемости его локтей. — Тебя тут не будет, а мы спокойно поработаем.
— Tzaat hasulesh, — пробормотал Гедимин, глядя на закрывающиеся ворота. — Tzaat ah-hasulesh...
Линкен крепко ткнул его под рёбра. Удар получился ощутимым даже сквозь скафандр, и сармат неохотно повернулся к взрывнику.
— Я сюда не войду. Работай сам. Я тебе не палач.
Линкен ошалело мигнул.
— Палач?! Ты не слышал Ассархаддона? Он утилизацию возьмёт на себя. Я что, могу тебе такое предложить?! Я что, тебя не знаю?
— Гедимин, ты не пробовал думать головой? — Константин смотрел на него, брезгливо кривясь. — За "hasu" в лицо на месте Ассархаддона я бы тебя на опыты отправил. Повезло, что он решил не расслышать.
Гедимин повернулся к нему, открыл было рот, но осёкся и только вздохнул. Трое сарматов смотрели на него, удивлённо мигая; только у Хольгера слегка потемнела радужка, и он выглядел немного растерянным.
— Он затащил сюда каких-то людей. Теперь он сунет их под омикрон без скафандра. А потом добьёт. Много людей. Тебя, Лиск, никто из них не трогал, — медленно, с трудом подбирая слова, проговорил Гедимин. — Это правильно?
Сарматы переглянулись.
— Нашёл кого жалеть, — фыркнул Линкен. — Вот они бы на секунду не задумались.
— Мы будем уже работать или нет?! — раздражённо передёрнул плечами Константин. — Я уже сыт по горло всем этим бредом. Куратор решит ещё, что мы не можем или не хотим работать — и кто нас тогда пожалеет?!
Гедимин перевёл взгляд на Хольгера. Тот смотрел немного в сторону и о чём-то думал.
— А ведь способ Ассархаддона логичен, — негромко сказал он, нарушив повисшее молчание. — И полученный результат будет пригоден для работы. Но куратор прав — Гедимина отсюда лучше убрать. Мало ли что...
— A-ah-hasu, — выдохнул Гедимин, тяжело опускаясь в кресло. Его невидящий взгляд был направлен на экран телекомпа, где всё ещё светились сведённые воедино показания трёх анализаторов. Сармату было не по себе. "Хорошее начало," — думал он, брезгливо морщась. "И дальше будет только хуже..."
07 июля 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката" — кратер Кеджори, научно-испытательная база "Койольшауки"
Гедимин проснулся на пять минут позже обычного — с вечера он заснул не сразу, долго ворочался; проглотив на ходу паёк, он высунулся из отсека, и путь ему тут же преградил Стивен.
— Особое поручение, — он сунул сармату под нос открытый экран наручного смарта. — Испытательный блок, Исгельт Марци.
"Что там ещё?" — недовольно сощурился Гедимин. "Испытания бурильного агрегата? А я тут при чём?"
На платформе перед полигонными шлюзами медленно ползали, стараясь не сталкиваться, тягачи с гружёными прицепами, — готовился массовый вылет, испытатели из нескольких блоков окружили кислородную заправку, и Гедимин смутился и замешкался, выглядывая в толпе Исгельта. Охранники заметили его первыми; Стивен толкнул Гедимина в плечо, направляя к грузовому глайдеру с открытым фургоном. По бокам его конструкция была усилена дополнительными рёбрами и прикрыта защитным полем.
— Гедимин? — послышался в наушниках голос Исгельта. — Ну и чего ты ждёшь? Объявления посадки?
Сармат сердито фыркнул и нехотя направился к глайдеру. Оставалось пройти ещё десять шагов, когда транспорт подпрыгнул на месте, и что-то массивное взломало фургон изнутри. Листовой металл, покрытый фриловой бронёй, продавило, как фольгу, поддерживающие рёбра, вздувшись, лопнули. Что-то медленно, постепенно набирая обороты, вращалось, наматывая на себя металл, — и наконец прорвалось наружу и ударилось о защитное поле. Глайдер покачнулся. Кабина перевернуться не могла — её удерживали крепления в полу — но и фургон не мог отделиться, и узлы стыковки выгнулись дугой. Рабочие шарахнулись от глайдера, двое экзоскелетчиков двинулись было вперёд, но тёмный конус, упёршийся в защитное поле, завертелся быстрее, и они попятились, опасливо глядя на него.
Конус лежал наискосок, в самом неудобном положении, практически ни на что не опираясь, но продолжал вращаться, и защитное поле под его напором вздулось пузырём. Кинув поверх него ещё один слой, Гедимин вскочил на борт глайдера и шагнул в фургон, навстречу разлетающимся от оборванного кабеля искрам. Луч фонаря коснулся широкой задней части странного конуса, и Гедимин изумлённо мигнул. "Ирренциевый бур?!"
Установка, метровая в поперечнике, уже ускорилась настолько, что обороты было невозможно сосчитать. Остальные её части лежали под ногами Гедимина — встряска разбросала их, но, насколько он мог судить, не повредила. "Управление," — он оглянулся на разогнавшийся бур и направил луч фонаря себе под ноги. "Не вручную же она..."
— Heta! — рявкнуло в наушниках. — Назад!
Снаружи в разломанный фургон ударил луч света — защитное поле всё-таки не выдержало. Гедимин швырнул наперерез вылетающему буру несколько плотных непрозрачных пузырей и выпрыгнул следом. "Внутренний генератор," — он на ходу подобрал металлический штырь — обломок фургона. "Переключение..."
Штырь, ударившись во вращающуюся поверхность, на долю секунды замер — и взлетел, пробив подвернувшийся угол фургона, отскочил от защитного купола и скатился под ноги Гедимину. Необходимости в нём уже не было. Бур на секунду приостановился, содрогнувшись от резкого изменения направления, — и Гедимин вдавил до упора аварийную кнопку внутреннего генератора.
Бур остановился далеко не сразу — он набрал слишком большую скорость. Гедимин наблюдал за ним, бьющимся в "мешке" защитного поля, и время от времени косился на поцарапанную перчатку. Придавленный на долю секунды палец неприятно ныл.
— Жив? Ранен? — Исгельт, схватив его под мышки, рывком поставил на ноги. Сармат досадливо отмахнулся:
— Цел. Наблюдаю.
За его спиной уже возились рабочие, закрывая проломы в фургоне новыми сегментами корпуса и заваривая отверстия поменьше. Остановившийся бур втащили обратно, внутри контейнера зажёгся свет — кто-то починил кабель.
— Испытания, астероид им навстречу... — покачал головой Исгельт, глядя на свежую яму, высверленную прямо в платформе рядом с фургоном. — Хорошо, никого не зашибло!
— Проверю, как его принайтовали, — спохватился Гедимин, взбираясь на ступеньку фургона. Рабочие внутри проверяли крепления. На первый взгляд всё выглядело надёжным. Сармат убедился, что внутренний генератор защитного поля включен, и перебрался на уцелевшую боковую платформу глайдера. Транспорт уже въезжал в открытый шлюз.
— Крепления проверяли дважды, — послышалось в наушниках. — Придётся сообщить Ассархаддону. Похоже на диверсию.
— Не надо, — вскинулся Гедимин, выглядывая на платформе Исгельта — в этот раз их отнесло далеко друг от друга, но расстояние не влияло на связь. — "Седжен" вырывает любые крепления. Это ядерная энергия. А Ассархаддон опять всех расстреляет.
В наушниках хмыкнули.
— Да, он такой. Ладно, вроде все целы... может, не стану сообщать.
...Рыхлый грунт перестал сыпаться в круглую яму — её стенки больше не вздрагивали, ушедший глубоко в породу бур прекратил работу. На пульте в руке Исгельта красный огонёк мигнул и, погаснув, сместился вправо, — одна стадия испытаний закончилась, началась другая.
— Автоматика, — хмыкнул сармат, указывая на новую шахту. — Пошёл отстрел кольца.
Гедимин кивнул, внимательно наблюдая за картинкой на экране анализатора. Сигма-лучи пронизывали грунт и скалу под ним и приносили слегка размытое из-за интерференции изображение шахты и застрявшего в ней механизма. Вот сработали прожигатели — восемь пучков интенсивного омикрон-излучения ударили в разные стороны, выплавляя узкие проходы; в них воткнулись "лапы" передаточного механизма — опоры для малых ирренциевых буров. Гедимин смотрел, как на концах новых штреков растут углубления под будущие трубы подачи сольвента. Работа малых буров была закончена через три минуты; механизмы вернулись на кольцо, уступая место моделям сольвентных насосов. Эти части установки были нерабочими, как и подземная сольвентная станция, — сегодня проверяли работу бура, и он, очевидно, с ней справлялся.
Красный светодиод мигнул, огонёк сместился левее. Грунт на краях ямы снова задрожал, тонкими ручейками потёк вниз.
— Подъём, — Исгельт опустил рычажок на пульте. — Покажи, что там.
Гедимин развернул экран смарта. Сейчас, когда сигма-излучение не создавало помех, шахта с восемью узкими штреками была видна лучше. Бур сбросил "кольцо" — опору для подземной сольвентной станции, оставалось только спустить в яму сам механизм и дождаться, когда автомат закрепит его на дне колодца.
— Похоже на шахты на Кагете, — заметил Гедимин, вспомнив снимки из системы Гермеса. Исгельт хмыкнул.
— С них и рисовали. Ну... работает, верно? Дай четыре!
Он взмахнул рукой навстречу Гедимину, но заметив его недоумевающий взгляд, сам взял его запястье, выставил нужным образом и хлопнул по его ладони. Сармат мигнул.
— Так делают люди. Мы делаем не так, — напомнил он, сгребая Исгельта в охапку и сжимая в объятиях. Бывший адмирал хлопнул его по спине, на секунду крепко сдавил и выпустил.
— Да, верно. Это — так, как делаем мы.
Он оглянулся на шахту. Бур, отталкиваясь от невидимых потоков излучения, уже поднялся на поверхность и выкатился на край колодца. Несколько раз повернувшись вокруг своей оси, он остановился проходным конусом кверху — как ракета, готовая к старту. По сигналу Исгельта двое в экзоскелетах осторожно приблизились к механизму. Бур не двигался — в этот раз внутренний генератор сработал правильно.
— Мне нравится эта штука, — сказал Гедимин, проследив за установкой до её погружения в новую шахту. — Но тебе она зачем? Вы же к войне готовитесь. Бункеры, что ли, ломать?
Исгельт покосился на него и невесело усмехнулся.
— Войны заканчиваются, физик. Закончится и эта. Мне нравилось прокладывать шахты. Когда-нибудь я к этому вернусь.
10 июля 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база "Геката" — кратер Кеджори, научно-испытательная база "Койольшауки"
Первым к Гедимину подошёл Хольгер — на платформе, перед посадкой на автодрезину до полигона; тронул его за плечо, едва заметно улыбнулся и осторожно спросил:
— Снова с нами?
Сармат смерил его тяжёлым взглядом, но Хольгер не смутился.
— Исгельт рассказывал об испытаниях бура. Ты хорошо показал себя на той аварии...
Гедимин поморщился.
— Её не должно было быть. Принайтовали бы надёжно...
Ему хорошо были видны Линкен и Константин, "незаметно" выглядывающие из-за спины Хольгера, — двое сарматов никак не могли спрятаться за одним, тем более — за худощавым и тонкокостным химиком. Константин презрительно щурился и отмахивался от тычков Линкена. Оба сармата пристально наблюдали за Гедимином.
Это была их первая попытка заговорить с ним за последние несколько дней — до сих пор они не встречались даже вечером, расходясь за ужином к разным столам. Пару раз Гедимин ловил осторожный взгляд Хольгера — химик будто порывался подойти, но что-то его останавливало.
— Хватит играть в гляделки, — буркнул он, посмотрев на Линкена в упор. — Идите сюда. Что в лаборатории?
Линкен, облегчённо вздохнув, подошёл к нему, поднял было руку, чтобы хлопнуть сармата по плечу, но взглянул ему в глаза — и опустил её.
— Цифра есть, — сказал он. — Ассархаддона нет. Там всё чисто, атомщик. Можно работать.
"Ты-то уже поработал," — подумал сармат, стараясь не морщиться в открытую. Взгляд белесых глаз Линкена был чист и прозрачен, — ничего, кроме удовлетворения от хорошо решённой задачи.
— Три тысячи восемьсот пятьдесят, — сказал Константин. — Хорошее значение. У меня была неточность в расчётах, но теперь всё сошлось. Жаль, что не две сто, но и так неплохо. Мы с Линкеном уже набросали пару чертежей, можешь их проверить.
Гедимин мигнул.
— Сколько было подопытных?
Сарматы настороженно переглянулись.
— Зачем тебе это, Гедимин? — спросил Константин, безуспешно скрывая раздражение. — Работа который день стоит на месте. Снова хочешь поиграть в защитника живой природы?
Сармат поморщился.
— Я спросил — результат всегда один и тот же? А без подопытных вы проверяли? У тебя на телекомпе, у Линкена в камере, — каждый раз выходило столько же?
Взрывник закивал.
— Конечно, проверили. Мы же не дураки. Это рабочее значение, атомщик. Не больше и не меньше. Только... будешь работать — не сдвигай больше пластины, ладно?
Гедимин мигнул ещё раз — что-то в условиях задачи не сходилось с ответом.
— У всех подопытных получалось одно и то же... то же, что у вас при полном экранировании? Но у них не было экранов...
Хольгер предостерегающе взглянул на Линкена. Взрывник перевёл взгляд на Константина — кажется, игра в гляделки за последние дни сарматам полюбилась.
— А, ты об этом... — Константин пренебрежительно ухмыльнулся. — Макаки не влияют на ирренций. Я бы сказал — это экспериментально подтверждённый факт. Ассархаддон, правда, считает, что было мало подопытных...
Гедимину вспомнились письма из Лос-Аламоса — необъяснимые аварии на синтезирующих реакторах, исчезновение Брайана и Майкла.
— Не подтверждённый, — тихо проговорил он. — Ладно, работаем дальше. Значит, уже есть чертежи?..
...Линкен гордо посмотрел на Гедимина. Константин, сразу отсевший в угол, насмешливо хмыкнул. Гедимин покосился на него, но промолчал. Сейчас его занимали только чертежи, растянутые на голографическом экране.
— Омикрон-бомба? Ты это хочешь сделать?
