Сука! Тварь извернулась и уцелевшей правой ногой... левую Ургк ей ухитрился отбить, бросив свою дубину... засветила мне по левой голени. У-у, мля! Как больно! Мои-то копыта не каменные!
— По рукам бей! По ногам! — кричу подоспевшему Рыму, прыгая на одной ноге.
Какое там! Побратим меня, будто не слыша... а может, так оно и было... принимается молотить тварь по башке, буквально вколачивая её в землю. Ещё трепыхающаяся девка пытается отмахнуться копьём, но я ей этого не позволяю, перебив последнюю левую руку... Пальцы правой я успел отбить ещё раньше.
Проклятье! Это чёртово отродье извивается самым немыслимым образом, чтобы достать Рыма ногой. Нахрен! Отшибаю последнюю уцелевшую конечность. Тело с отбитой головой ещё дёргается, а побратим яростно прыгает на нём, как Кинг-Конг, вбивая свою жертву в землю.
Мне уже не до подобных игрищ. Опираясь на копьё, припадая на подбитую ногу, ковыляю к крыльцу.
Благодаря моим стараниям оно всё засыпано каменным крошевом. В довершение картины посредине валяется осколок прелестного бюста. Аккуратные холмики женских грудей призывно смотрят в небо. Так и хочется потрогать.
— Ой-ё-ё-ё! — отчаянно трясу отбитой левой рукой.
Стоило лишь прикоснуться к манящей каменной плоти, как эта недотрога со всего маху врезала мне левой ладонью с сиротливо торчащей половиной мизинца.
Туды ж твою в качель! Я в ответ со всей силы поддал ногой своенравный грудастый обломок, отчего тот улетел в какие-то колючие кусты, то ли роз, то ли шиповника.
У-у-у, мля! Вот и вторую ногу отбил... Как теперь ходить-то?!
Плюхнулся на крыльцо, прямо на осколки, неожиданно поймав взгляд Ургка. Побратим сидел на земле в луже медленно растекавшейся крови и смотрел вперёд, сквозь меня помутневшим взором. Бесконечно далёким и абсолютно пустым, будто жизнь уже покинула его владельца, хотя ещё продолжала с каждым толчком сердца выплёскиваться наружу.
Вот кому действительно нужна была помощь! Только сил на это у меня уже не было ни капли!
Потом, когда опасность миновала, набежали стражники. Ко мне подскочили Иншалм с каким-то мужиком в хламиде... этой, как её... мантии. Затем что-то понадобилось Трэвару... Кажется, я их всех послал... оч-чень и о-очень далеко... Не помню точно, всё было, как в тумане.
После мы долго шли... казалось, целую вечность... обратно к дворцу. Вернее — ползли. Впереди я, хромая на обе ноги и опираясь на захваченные бронзовые копья. Следом Рым, поддерживавший скачущего на одной ноге Ургка.
Жалкое зрелище. Оттого встречавшиеся по дороге люди... а таких к вечеру вывалило на улицу более чем дохрена... переговаривались, смеялись и тыкали в нас пальцами... пока не встречались взглядом с кем-нибудь из нашей троицы. После этого вся их весёлость куда-то улетучивалась, а сами шутники спешили побыстрее убраться с дороги.
Даже кавалькада разодетых всадников, стоило мне угрожающе схватиться за копьё, поспешила свернуть в переулок. Вряд ли на этих щёголей подействовали увещевания Инша. Хотя, как говориться, пистолетом... в данном случае зачарованным копьём... и добрым словом можно добиться куда большего, чем одними лишь увещеваниями.
Стоило только доковылять до сеновала, как я рухнул, как подкошенный. По-моему приходили какие-то целители, потому что кровь Ургку с Рымом остановили, даже раны затянули. Мои ноги, по-моему, тоже подлечили... Во всяком случае, они перестали ныть. А может, мне это лишь показалось, потому что я уже провалился в чёрный омут сна.
Проснулся я в самом прекрасном расположении духа: выспался превосходно, голова не болит, вот только в животе урчит. А что вы хотите? Уже третий день толком не емши, всё какие-то перекусы на скорую руку.
Но всё равно настроение было отличное, пока эти гады его мне не испортили. Видно, у Трэвара и Иншалма уже вошло в привычку ежедневно играть на моих нервах. Мало того они этого... Рамира, королевского советника или кто он там по должности... с собой притащили. Или всё было наоборот, это он их захватил с собой.
Как бы то ни было, нам опять попытались прочитать лекцию на тему "что такое хорошо и что такое плохо". Блин, как же достал меня этот цирк шапито! Пора прекращать этот балаган, а тот у фельдмаршалов войдёт во вредную привычку всё время нас поучать. Так что в этот раз я решительно пресёк их поползновения на корню, послав ораторов прямым текстом на три буквы и далее со всеми остановками.
— Шэрх, ты что себе позволяешь?! — вышел первым из ступора Трэвар, остальные так и остались стоять с открытыми ртами, видно не ожидали от меня подобного красноречия.
— А то и позволяю, — не сдавался я, — пришли тут пи... балаболы мозги е... компостировать. Да я вас,.. — и понёс их всех ещё дальше галопом по Европам.
— Мы тоже выполняем приказ! — воскликнул старший доз, когда я сделал остановку, в очередной раз пройдясь по их дурацким распоряжениям.
— Что-то мне не верится, что король мог дойти до такого идиотизма, — поделился я своим мнением.
— Не стоит подвергать сомнению приказы Его Величества, — прищурившись, проскрипел Рамир, — а тем более отзываться о них в таком пренебрежительном тоне!
А-а, вот откуда ветер дует, вот кто на все праздники собирается выпроводить нас из города, загнав в леса и болота. И что, интересно, мы там будем искать? Скорее всего, сами бандюганы давно подались в столицу: кто промыслом заняться среди обременённого деньгами народа, кто сбыть краденое, а кто и просто поглазеть на необычное зрелище. Что они не люди что ли, тоже, небось, хочется праздника, а то, сидя в лесу, совсем озвереешь. А так опасность минимальна: у стражи и так забот выше крыши, а затеряться в толпе приезжих, сменив одежду и подправив внешность, можно с лёгкостью. Да и, что греха таить, неохота мне лазить по лесам и болотам! Сыт я по горло такими приключениями! Хорошего понемножку!
— Не нравится — скажи королю! — выкрикнул в сердцах вновь покрасневший, как помидор, Трэвар, когда я коротко и ясно... предельно коротко и предельно ясно... в очень доступных выражениях высказал свои пожелания.
— А вот пойду и скажу! — рыкнул я.
— Пойди, пойди!
— И пойду! — я развернулся, вскинул копьё на плечо и направился к кухне.
У ворот на "господскую" половину двора всегда дежурила охрана. Да и кто меня пустит через центральный вход, где всегда полно стражи. К тому же панику раньше времени подымать не следовало, а кухня — это тоже дворец, только с чёрного хода.
— Стой, Шэрх, ты куда?! — донёсся мне вслед панический крик, даже не знаю, чей.
— Во дворец!
С грохотом выбитая дверь улетела вглубь полутёмного коридора.
— Шэрх, стой! — это уже точно выкрикнул Трэвар, — короля во дворце нет, он на арене!
— Что? — повернулся я.
— Говорю, Его Величество сейчас на турнире, будет смотреть поединки рыцарей.
— А-а, лады́.
Ну и куда теперь? А-а-а. Я играючи перемахнул через забор в полтора моих роста. По звуку, далёкому шуму толпы определил направление. Вроде туда.
— Какого хрена ты ему сказал про ристалище?! — прозвучало сзади — это советник набросился на старшего дознавателя.
— Хотите, чтобы он разнёс дворец? — огрызнулся тот.
— Срочно лошадей! Мы должны успеть первыми! — выкрикнул Рамир.
Фиг догонишь! к финишу я приду первым.
Как оказалось, я слегка переоценил свои силы, через пару извилистых поворотов угодив в тупик. Пришлось перелезать через какую-то каменную пристройку. К счастью, её крыша, хоть и отчаянно скрипела, готовая вот-вот развалиться, мой вес всё-таки выдержала. Потом я потерял направление, пришлось изрядно поплутать. В общем, когда впереди замаячили уже знакомые ворота... за это время советник с дознавателями не то, что до арены, до границы королевства успели б доскакать.
Толпившиеся у входа зеваки при виде меня шарахнулись во все стороны. Стражники, не став геройствовать, рванули за ними. Я откинул запор и, распахнув правую створку, шагнул вовнутрь.
Да-а, теперь этот "Колизей" был не таким убожеством, как в прошлый раз. Окружавшие арену стены были расписаны красочными картинами, изображавшими то ли эпические сражения древности, то ли сюжеты каких-то легенд.
Рыцари, рыцари и ещё раз рыцари... Разумеется, всегда побеждающие своих супротивников... в каждом эпизоде кого-то нового: дракона, тёмного чародея, демона, тролля... Да-да, серо-зелёные шкуры шэрхов виднелись в нескольких местах, а вот хышмов я что-то не приметил. Может, их не было видно за разноцветными шатрами, что были раскиданы по всему периметру ограды. Только у обоих ворот они располагались кучнее, видно местное рыцарство успело разделиться на две противоборствующие партии.
Но тогда, честно говоря, я не обратил на это никакого внимания, потому что трибуны были забиты до отказа. И теперь вся эта масса народа, как один, уставилась на меня. Не знаю, правда ли, что все эстрадные звёзды и прочие популярные личности ловят кайф оттого, что на них обращены взоры толпы. А мне в перекрестье чужих взглядов отчего-то стало не по себе. Не то, чтобы совсем оробел, но как-то сразу сделалось неуютно. Ну, не привык я к такому вниманию.
— А теперь, жители и гости славного города Кармилана, — произнёс Рамир, оказавшийся в королевской ложе рядом с Нарилларом Четвёртым... опередил зар-р-раза! — позвольте вам представить шэрха по имени Шэрх. Который, как и другие участники соревнований, прибыл сюда из дальних земель, расположенных на краю света, чтобы продемонстрировать всем нам...
Э-э-э! Аллё, мы ищем таланты! Никуда я не прибывал... вернее, нет, прибыл... но ни под что подобное, о чём вещал этот хрен, не подряжался! Какие, к демонам, соревнования?!
— ...Своё непревзойдённое мастерство и богатырскую удаль в таком смертельно опасном деле, как укрощение диковинного зверя, именуемого единорог.
Твою мать! Под однорога я точно не подписывался! Мне и одного раза хватило! Может, ну его, нахрен, этого короля, дать дёру? Я оглянулся назад, на спасительные ворота. Ёшкин кот! Их уже закрыли на все засовы! Единственный путь отступления отрезан. И когда, сволочи, только успели?! Не побежишь же теперь ломиться обратно... Просить. Умолять. Вряд ли откроют, заразы... Да и стыдно — засмеют.
— Что же ты стоишь, Шэрх, подойди сюда, пред светлые очи Его Величества и засвидетельствуй ему своё почтение.
Ладно, ничего не поделаешь, послать короля на глазах доброй половины его подданных — верный способ самоубийства. А мне ещё надо вернуться к своей Серой скале, там меня Риа ждёт... Надеюсь, что ждёт.
Слегка задумавшись, я не заметил, как оказался прямо напротив королевской ложи. Приложил ладонь правой руки к сердцу, как поступают кавказцы... А я нэ горэц что ли?.. и склонился в поклоне. Не слишком глубоком — каждому кланяться, голова отвалится! А уж чтобы встать на колени, об этом и не мечтайте!
Король и его окружение не успели отреагировать на мою выходку, как...
— Я тебя, образина, научу хорошим манерам! — невнятно пробубнил сзади какой-то крендель.
Лишь в последний момент перехватил тупой наконечник копья, которым попытался меня ткнуть этот самоубийца.
— Бу-бу-бу-бу, — что-то угрожающе пробурчал мой "улов" из под своего забрала, судорожно дёргаясь на другом конце древка, на котором пытался удержаться обеими руками, смешно дрыгая ногами.
— Шэрх, прекрати это безобразие, — гаркнул советник так, что аж в ушах зазвенело, видно его голос был усилен магически, — немедленно отпусти благородного герцога Бермигена!
Отпустить? Как прикажете! Я разжал ладонь, и копьё устремилось к земле, вслед за ним с оглушительным грохотом рухнул его владелец.
— Рамир, ты что наделал?! — послышался громкий шёпот короля, — Оррмьер... это и есть — "герцог"... ещё жив? Надо послать людей проверить, а шэрху следовало сказать "опусти", а не "отпусти".
— Да? А вы помните, Ваше Величество, что этот тролль, как я имел честь вам докладывать, долгое время жил среди всякого отребья.
— Циркачей и комедиантов? — поморщился король.
— Не только, среди них всегда околачиваются всякие уголовники, а знаете, что на их жаргоне значит "опустить"? — советник тут же что-то совсем тихо зашептал королю на ухо.
— Да? И что, он его прямо вот так, на арене?! — удивлённо воскликнул тот.
— Это же Шэрх! Он так исполнит ваш приказ, что вы сто раз пожалеете, что его отдали!
— Да, конечно... Ты молодец, Рамир! Не-е-ет, оррмьер Лантанар нам ещё нужен, ведь он сын соседнего короля и будущий супруг моей дочери. А если моего зятя... Даже не хочу об этом думать! Срочно запускай единорога, пока этот тролль ещё чего-нибудь не отчебучил!
Видимо советник подал какой-то условный сигнал, потому что ворота... противоположные тем, из которых я попал на арену... раскрылись, и оттуда в сопровождении тех же магов... или уже другой пары... появился мой старый знакомый.
Золотой единорог казался ещё красивее, чем в прошлый раз. В его шерсти и гриве будто играло солнце, а во лбу сверкала звезда... Или его чем-то натёрли? Сомневаюсь...
Созерцая эту красоту, зрители затаили дыхание. Вот только почему однорог всё время дёргается и трясёт головой. Твою мать! Он был разъярён, зол, как сто... нет, как тысяча, чертей! По перекошенным лицам чародеев я понял, что им с превеликим трудом удаётся из последних сил сдерживать зверя. Даже страшно подумать, что случится, если тот вырвется на свободу.
Проклятье! По закону подлости плохие предчувствия, как обычно, сбываются. Стоило только подумать о несчастье, и пожалуйста! Один из чародеев, споткнувшись, едва упал. Этого оказалось достаточно, чтобы единорог рванулся вперёд, не разбирая дороги. И разумеется... кто б сомневался... прямо на меня. Разделявший нас сине-коричневый шатёр был сметён в одно мгновение. Из-под обрушившейся ткани слышались стоны и крики, но мне было не до них.
— Р-раз! — и я уже в седле...
Да, я ж не сказал! В этот раз выведенный на арену зверь был взнуздан и осёдлан. Седло, правда, было так себе — круглый кусок толстой кожи, наброшенный на тёмно-синюю попону и стянутый на брюхе ремнём. Но мне и такое сойдёт, ведь других желающих прокатиться что-то не наблюдается.
Я попытался приостановить стремительный бег скакуна, но стоило лишь натянуть узду, как его скачки и метания стали ещё яростнее. А какой при этом звучал рёв, даже мне становилось не по себе. Стоило отпустить поводья, как зверь тут же успокаивался.
А-а, была не была! Семи смертям не бывать, а одной не миновать! Я схватился за ремни и с трудом разорвал их. Прочные оказались, заразы. Ещё мгновение и их ошмётки вместе с удилами полетели на песок.
Я не ошибся, мой Конёк-Горбунок аж заплясал от счастья, принявшись танцевать кругами. Видно конская упряжь не для этих свободолюбивых существ.
Радостное настроение единорога передалось и мне, оттого я не сразу осознал, какая гроза собирается вокруг.
— Ты что вытворяешь, смерд? — зарычал на меня какой-то закованный в железо квадратный чувак, — Чуть не снёс весь лагерь!
Блин, тут он, пожалуй, был прав. Не то чтобы этот жёлто-оранжево-красный конец ристалища... противоположный красно-синему, из ворот которого я вышел на арену... был изрядно потрёпан... Пусть однорог успел снести лишь пару шатров, зато все остальные были в разной степени поваленности и скособоченности, будто пейзаж на картине какого-нибудь авангардиста.
