— А так, — и Хом принялся объяснять Ургку, чем полноправный взрослый охотник, имеющий собственную семью, отличается от такого недоросля, как он.
— Вот твой отец мог его взять в свой род, и твой, Рым, тоже. А теперь, даже не знаю, что делать. Надо подумать. Ладно, идите, — махнул рукой хозяин пещеры.
Братья споро рванули к выходу, я развернулся вслед за ними.
— А ты, Шэрх, подожди.
— Как тебя зовут? — спросил вождь, когда шаги парней стихли.
— Шэрх.
— Понятно, что шерх, а имя у тебя есть? Родители тебя как звали? Мама твоя.
— Не помню... А люди — Шэрх.
— А что ты помнишь из прошлого?
Хом спрашивал дальше. А что я мог ему ответить? Ведь я и сам толком ничего не знал. Ни где родился, ни кто родители, ни где жил. Вообще ничего! А ведь раньше я над этим даже не задумывался.
— А человеческий язык ты понимаешь?
— Немного.
— Много слов знаешь?
— Не знаю, я не умею считать, — я запоздало осознал, что мы говорим на человечьем языке, и удивлённо захлопал глазами.
— Ну что ж, шерх по имени Шэрх, в племени хочешь остаться?! — вернувшись обратно на троллий, спросил Хом.
Я утвердительно кивнул.
— Тогда вот тебе, прикройся, — вождь кинул мне старую потёртую шкуру, — повесь, как у меня.
— Зачем?
— А нечего перед бабами голыми му...ми трясти, они у тебя ещё толком не выросли, чтобы кого-то удивить.
Ну-у, раз такой порядок... Шэрх обернул себя шкурой и выслушал свои права и обязанности, его принимали в племя, но с испытательным сроком.
С тех пор для него началась новая жизнь. Не то чтобы очень вольготная, но гораздо лучше, чем у людей в клетке.
Чтобы было понятнее, главными добытчиками пропитания в племени были мужчины-охотники. Они надолго уходили в поход, выслеживать диких быков, которые обитали в горах. Возвращаясь, принося с собой много мяса. Пировали, нажираясь от пуза, пока оно не заканчивалось, и вновь покидали становище в поисках очередной добычи.
Тем временем женщины занимались домашним хозяйством, нянчили детей, старшие из которых помогали им собирать всякую растительную пищу: грибы, ягоды, травы. В общем — первобытнообщинный строй, каким его изучают в школе на уроках истории.
В этом разделении обязанностей Ургк, Рым, а теперь и Шэрх стояли особняком. У них был свой особый статус: уже не мелюзга голопузая, держащейся за материнский подол, но и взрослыми они пока ещё не считались. Трое подростков были предоставлены сами себе, добывая пищу самостоятельно.
Охотиться на диких быков им было рано, а за горными козлами попробуй угонись, вот и полезли братья в лежавший в долине лес. Несколько раз сходили удачно, а потом Ургк провалился в болото, откуда был мной благополучно извлечён.
Когда в компании появился я, дела наши пошли веселее, и мы редко оставались без добычи. Хышмы ведь... Да, я по-моему ещё не сказал. Хышмы — это и есть горные тролли... а, может, и не тролли... Но живут-то в горах... В общем, все их, и люди, и нелюди, и сами они себя называют — "хышм". А я отношусь к "шэрхам" — вроде всё то же самое, но живут в лесу. Оттого эти заросли для меня, как открытая книга... так же, как болота, ручьи и мелкие речки.
Вот, вы знаете, как ловить рыбу голыми руками и искать всякую живность в воде под камнями? А я — знаю. Правда опыта у меня в подобном рыболовстве совсем мало. Да и десяток раков такому не слишком здоровому троллю, как я, всего на один зуб. Так, перекусить слегка, чтоб голод не донимал, и живот не урчал, выдавая притаившегося в засаде хозяина.
Пусть в лесу я был начинающим охотником, но гораздо опытней, чем братья. В том, что касалось того, как найти и выследить добычу. О том, как её загонять, Шэрх не имел ни малейшего представления, как не умел развести костёр, устроиться на ночлег и много другого, чему научился у братьев. Сам же он рассказывал о лесных зверях, о том, что успел узнать за время своих скитаний. Ведь путешествовал он целое лето, пока не добрался до гор.
Обязанности в их охотничьей тройке распределились так: Шэрх находит добычу, потом они с Рымом гонят её на засевшего в засаде Ургка, который был из троицы самым метким. Чаще всего побратимам везло.
Так продолжалось почти три года до самого последнего времени, но всё когда-нибудь меняется. Всё чаще и чаще Шэрх охотился один, когда старшие охотники забирали братьев с собою в поход. Его самого не брали, мол, слишком молод, хотя он тоже подрос и возмужал, но стал отличаться от хышмов ещё сильнее.
Если у братьев их светло-серые шкуры стали темнее, правда, не такими чёрными, как у троллей Чёрной скалы, то моя кожа... Вообще-то она и раньше имела зеленоватый оттенок, но теперь он стал заметен ещё сильнее.
Короче, в походы меня не брали, да и, честно говоря, не очень-то хотелось. В лесу как-то сподручнее. А братья... Блин! Можно подумать, что им сразу доверили охотиться на добычу. Не-ет, сначала "курс молодого бойца". Ну, полы драить и сортиры чистить в горах не надо, зато мусор убирать, дрова заготавливать, поддерживать огонь... В общем, всякая хозяйственная фигня.
— Вы на охоте-то были, кого-нибудь убили?
— Не-ет, — протянул Рым, а Ургк просто отвернулся, — Зато Ыш первый раз стал загонщиком, — добавил первый из братьев.
Это тот, длинный? Ах, он — козлиная рожа, гоблин-переросток. Вот отчего он меня донимал. Мы-то с парнями пару раз в стойбище еду приносили, когда совсем жрать нечего было. А этот салага: "Я — охотник!" Какой он на хрен добытчик — салабон из хозвзвода на побегушках, которому кроме мусора и дров ничего не доверяли. Орёл! А пальцы-то как гнул...
Значит, когда меня возьмут в поход, теперь уже Ургк с Рымом станут загонщиками, а я буду в лагере копошиться, ожидая, когда подрастёт молодая поросль. А этой мелкоте ещё расти и расти, этак я состарюсь. Не-е, нахрен мне это нужно.
Пожалуй, тогда Шэрх впервые задумался, а не уйти ли ему искать своих настоящих родичей. Тем более, что к тому времени он уже встретил Старика.
Старик так и остался для меня Стариком, я так и не узнал, как его звали по-настоящему.
А началось всё вот с чего...
Несколько раз мы с парнями натыкались на подранков: то олень с перебитой ногой, то косуля, попавшая в петлю, на верёвке болтается. Честно говоря, тролли в таких мудрёных ловушках не разбираются, однако у Шэрха хватало мозгов, чтобы самому в них не попадаться. Когда ты с лесом на ты, сразу видно, что трава чуть примята, а прошлогоднюю листву кто-то потревожил.
Всё это было странно, и я спросил у вождя, в чём дело. Тот строго-настрого велел людскую добычу не трогать и к их селениям не приближаться, потому что ничем хорошим это не кончится. На моё "почему", Хом рявкнул, что это приказ.
Хы-ы. Можно подумать, я стал его выполнять. Людские жилища, согласен — это их территория, а лес — он общий. Ладно, если человек схватил свою добычу, она — его. А пока сидит в капкане — фигушки. Так что мы потихоньку продолжали мародёрствовать, но редко. Всё-таки добыча в сто раз вкуснее, когда её добыл собственными руками, а не стырил чужое. Это уже когда совсем охота не ладится или в животе урчит так, что вся живность от страха разбегается, тогда волей-неволей пойдёшь проверять человечьи ловушки. А чё, дай людям волю, они все тропы силками заставят — ни пройти, ни проехать.
Не помню, почему, но со стариком я столкнулся лицом к лицу, когда был один. Оказывается, он и раньше видел нас издалека, а мы как-то наткнулись на его избушку, больше похожую на крепость. Помня приказ вождя... разумеется, он был прав... связываться с людьми не стоило, чтобы не возникли проблемы у всего племени. Ну а сам одинокий охотник... по зрелому размышлению, я думаю, он не был таким уж старым, иначе как бы он самостоятельно охотился... В общем, увидев нас, он поспешил убраться восвояси. А какой человек в здравом уме и трезвой памяти решиться сцепиться с тремя троллями? Только самоубийца.
В этот раз мне повезло, когда на меня выскочила олениха или косуля... в лесу встречались и те и другие... Но как идентифицировать эту живность по нашим земным меркам? По-моему, это — просто невозможно. Тем более, что я не зоолог, и не смог бы разобраться при всём желании.
Как бы то ни было, испуганное животное вылетело прямо на меня, и я немедленно убил его ударом дубины. Было отчего порадоваться, но продолжалось моё веселье недолго. В боку моей добычи торчал арбалетный болт. М-мда-а. А затем на тропу выскочил с арбалетом его хозяин. Старик окончательно запыхался и теперь жадно хватал ртом воздух. Выглядел он сейчас не на свой полтинник с гаком, а на все семдесят. В его возрасте пора на печке сидеть, а не за оленями вприпрыжку бегать.
— Моя добыча, — произнёс я по-человечьи, чтоб старику было понятно.
— Не-е-е, — тот замотал головой.
— Что "не"?
— Я. Подстрелил, — едва смог выдавить из себя горе-охотник.
— Убил я, — констатировал Шэрх.
Сейчас в его голове происходила титаническая умственная деятельность.
С одной стороны, убил я, значит, и добыча — моя. С другой, старик тоже попал и неизвестно, сколько бы ещё животное пробегало, пока не свалилось.
— Давай. Её. Разделим, — прохрипел мужик.
А что, это мысль.
— Давай.
— Чур, мне задняя часть.
— В ней больше мяса. Я большой, ты маленький. Значит — моё, — вполне здраво рассудил Шэрх.
Старик не стал спорить:
— Согласен, пошли ко мне, тут недалеко.
Я знал, где живёт одинокий охотник, поэтому, взвалив тушу на плечо, направился следом. Была мысль, что это может быть ловушка, но когда было старику её устроить.
Оленя выпотрошили и ошкурили. Гостеприимный хозяин тут же предложил пожарить мясо. Развёл огонь в выстроенной во дворе печурке, притащил сковородку и сало. Как-то так получилось, что мясо начали готовить из задней части, которая по уговору должна была достаться Шэрху.
Старик нарезал куски тонкими ломтями, стучал по ним какой-то хитрой штуковиной и обжаривал. Я не успевал закидывать получавшуюся вкуснятину в рот, как она там немедленно таяла. Не знаю, сколько прошло времени, глядь, а от моей доли ничего не осталось.
— Ну как? — прищурился охотник.
— Хорошо, но мало, — похлопав себя по животу, заявил я, — Чё ждёшь, жарь остальное.
— Мою часть добычи?
— Конечно, из моей-то ты ел.
Что я, не видел что ли, что он себя тоже не забывал.
— Э-э-э, слушай, Шэрх, а давай я тебе взамен окорок дам. Ты его когда-нибудь ел?
Я покопался в своей памяти. По-моему, не только не ел, но, даже, отродясь, не слышал про такое.
— Тащи, — махнул я рукой.
Старик приволок целую ногу. Тут же сунул мне в руку приличный кусок мяса:
— Хм-м, вкусно. Беру, — подобрав дубину, я направился к калитке... у домика была небольшая ограда, наверное, чтобы звери не забредали. Хотя, чего там было ценного? Если только пара грядок с зеленью и какие-то кусты.
Ясное дело, охотник попытался меня надуть. Мясо-то было с душком. Ещё немного и совсем бы испортилось. Однако мне оно показалось очень вкусным, и не такое приходилось едать.
В другой раз я притащил старику полтуши оленя. Сам я его целиком съесть не смог. Не пропадать же добру. Взамен получил ещё кусок окорока.
— А это чего? — ткнул я пальцем.
Похоже, эту ногу до меня кто-то попробовал.
— Погрыз кто-то. Не возьмёшь?
Ещё чего. Тролли и брезгливость к еде — это понятия несовместимые.
Ногу я съел и потом встречался с охотником ещё несколько раз. Не то, чтобы я этих встреч искал, но охотились-то мы в одних и тех же местах.
Старик рассказывал какие-то истории, а я был очень хорошим слушателем. Чему-чему, а этому Шэрх научился: только знай себе кивай, да иногда переспрашивай, когда действительно интересно. Особенно про шэрхов. Правда, достоверно рассказчик о них ничего не знал, только с чужих слов.
Чтобы добраться до сородичей, следовало пересечь наше королевство и почти всё соседнее. Если отправляться в поход, то на него уйдёт несколько лет. А где взять провизии? Как определить направление, чтобы не заплутать? Да и получиться ли добраться до тех краёв целым и невредимым? Вряд ли люди будут рады, что по их землям путешествует тролль.
В общем, к такому походу я не был готов, тем более, что из племени меня никто не гнал. Даже наоборот, мне... то есть Шэрху... понравилась Риа.
Тут пришли братья, и мне вместе с ними и остальными соплеменниками, как будущему охотнику и воину, пришлось участвовать в нападении на замок.
Глава 3.
Картинки моего тролльего прошлого вихрем пронеслись передо мной, пока я невидящим взором пялился на машущую из бойницы женскую ручку.
— Что надо?! — рявкнул я по-человечьи.
— Это я, Фиона...
Принцесса Фиона, из сказки? Что за бред?
— Кто-о-о?
— Фьерра Лиона...
Лиона? Ну, тогда другое дело. а то уж я удивился.
— Подойдите поближе, мне тяжело кричать.
Угу, щаз-з-з. мало мне бульника, сброшенного на голову. Сейчас я, как лох ушастый подойду поближе, а они мне на голову новую каменюку скинут. Я машинально прикоснулся к больному месту. У-уй-ю-ю-ю! Как больно! Держи карман шире, на эту удочку я не попадусь!
— Говори так, я услышу.
— Я дочь фьерра Арилана, на каких условиях вы согласны прекратить штурм и заключить перемирие?
— А где ваш отец?
— Он ранен. В голову.
Угу, как и наш вождь, только в другую. И чего теперь делать? Мне ж никто никаких полномочий на ведение переговоров не давал. Я даже не знаю, как тут звучит слово "капитуляция". А, кстати, как они капитулируют: безоговорочно или как?
— На каких условиях вы сдаётесь?! — решил уточнить я.
— Сдаёмся? Нет! Я же сказала: "Пе-ре-ми-ри-е", — произнесла она по слогам.
— Но мы же захватили замок?
— Нет! — звонко прозвучал голос принцессы... или как её там.
— Значит, вы не сдаётесь?! — последний раз предупредил я, навострив уши и весь превратившись в слух.
— Лия, доченька, ни в коем случае не соглашайся на условия этой образины,.. — послышался хриплый шёпот.
Ах, ты, сволочь! Значит, папенька там под боком! Щас ты ответишь и за образину, и за всё остальное.
— Парни нас хотят нае...ть! — резанул я правду-матку, — Давайте покажем этим цафам ушастым, где фырги зимуют!
Сказано-сделано, мы с Ургком подхватили по камню и взгромоздили в "ложку" катапульты, которую оттянул Рым.
— Бум! — отпущенное метательное устройство ударилось о раму.
— Дух! Дух! — камни ударили по башне, высекая осколки, но ощутимого вреда не причинили, поскольку попали не по центру, а как бы вскользь, отлетев один вправо, другой влево.
Ну хорошо, ещё не вечер.
— Ургк, берём этот, — я показал на здоровенный валун.
Поднимать и перетаскивать его пришлось вдвоём. Вся конструкция надсадно заскрипела, когда мы бухнули каменюку на оттянутую Рымом "ложку" и перекатили в выемку. Не развалилась бы эта каракатица, а то будет номер. Помнится, у какого-то известного полководца... забыл, как его звали... именно так и получилось.
— Отпускай! — скомандовал я.
К счастью камнемёт оказался куда прочнее, чем я ожидал. Крякнул, но не развалился. В отличие от башни...
