Уже перед самым отъездом Токо вручила ему небольшой медальон. С виду это был обычный защитный талисман, ограждающий от магии, но ориентированный не на входящий поток, а на исходящий. Проще говоря, он скрывал магическую ауру от обнаружения коллегами по ремеслу.
Вскоре после того, как поезд тронулся, Шики, после недолгого колебания, заперся в туалете и, глядя в отполированную поверхность ножа, как в зеркало, сотворил заклинание.
— За тенью сна меж четырех сторон,
Лишь о забвении я молю.
Синдзи озадаченно захлопал глазами, пытаясь вспомнить, как здесь оказался и что тут делает. В голове был сплошной туман, след искажающего память заклинания. Какое сегодня число? Куда едет поезд? Последнее его воспоминание обрывалось на том, что он нашел у себя в постели Сакуру, а потом зазвонил телефон.
'Все в порядке, — ответил Шики на невысказанный вопрос. — Скатались в гости к Токо'.
'В гости?' — уточнил Синдзи подозрительно.
'Ага. Не беспокойся, твоя невинность не пострадала, потому что страдать нечему'.
'Сколько времени прошло?'
'Неделя'.
'Н-неделя?! Ты с ума сошел?!'
'Я полностью в здравом уме. Спокойно, ничего страшного не было'.
'Ты вычеркнул из жизни мне целую неделю!'
'Я тоже имею право на каникулы! У тебя они целый месяц, почему бы мне с этого не поиметь с этого хотя бы четверть?'
'А зачем было надо стирать память?'
'В конституции закреплено право на прикосновенность частной жизни'.
'Старый развратник. Седина в бороду — бес в ребро? Тебе Сакуры мало что ли?'
'Неопытная она еще девочка, — фыркнул Шики. — Энергичная, но без изысков. Так что еще одна твоя задача — научить ее чему-нибудь и в этом плане'.
'А спать когда?' — затравленно спросил Синдзи.
'В морге отоспишься. Кстати про Сакуру. Советую придумать, что ты ей скажешь, когда приедем. Бедная девочка, наверное, извелась вся'.
'Не уверен, заметила ли она мое отсутствие. Грелка из постели пропала, велика беда'.
'Не будь такой цундерой, тебе не идет. И вообще, зря ты так про нее'.
Три часа заняла поездка, еще час — пешая прогулка от вокзала до дома. Без стука открыв дверь, Синдзи удивился пустоте и темноте, которые встретили его внутри. Дом казался необитаемым. Гостиная, кухня — никого. Может, она ушла в магазин или по каким-то своим делам? Поставив кипятиться чайник, Синдзи прошел к себе в комнату.
Сакура сидела за его письменным столом, обложившись книгами по магии. Съежившаяся, подавленная, почти безжизненная. Если неделю назад, когда он видел ее последний раз, она сияла как огонек свечи, то теперь выглядела как свеча погасшая. Словно увяла за эти дни. Неужели и правда переживала?
— Сакура?
Она обернулась. Казалось, она не могла поверить, что он стоит перед ней, что он реален, а не иллюзия. Поднявшись из-за стола, она подошла к нему, и ее пустые глаза наполнялись причудливой смесью радости, боли и плохо сдерживаемого гнева.
— Вернулся? — неуверенно спросила она.
— Ага.
Абсурдная ситуация, абсурдные вопросы.
— Где ты был так долго? — настойчиво спросила она.
— Были важные дела. Прости, сейчас не могу рассказать подробностей, — в первую очередь потому, что сам он никаких подробностей не помнил.
Гнев девушки прорвался наружу, взяв верх над всеми прочими чувствами. Ее лицо исказилось, казалось, что она сейчас ударит его.
— Почему ты бросил меня здесь?! С какими словами ты ушел! Что я должна была подумать, когда все, что ты пообещал — это вернуться живым?!
Шики... подонок.
— Ну, вернулся же, — ничего умнее он сказать не придумал.
Сакура мертвой хваткой вцепилась в лацканы его пиджака.
— Я беспокоилась, — тихо сказала она. — Я думала, ты пропадешь насовсем, и я останусь тут одна. Снова совсем одна...
Ну что же, чужие ошибки проще признать, чем собственные.
— Прости, — он привлек ее к себе, обнимая. — Я поступил, как последняя сволочь.
— Ты больше не исчезнешь?
— Нет.
— И не влезешь ни во что опасное?
— Ни за что на свете.
Девушка вздохнула, слегка отстранившись.
— И ты меня прости, — произнесла она с усилием. — Все-таки, я скверный человек, мой эгоизм не знает предела.
— По сравнению со мной, ты чиста как ангел, — по крайней мере, в этом он совершенно не кривил душой.
Сакура просветлела лицом.
— Пойдем, — сказал она. — Ты голоден, наверное? Утром я испекла имбирное печенье, твое любимое.
Вернув ей улыбку, Синдзи облегченно вздохнул. Даже предстоявшая ему после недельной отлучки долгая ночь представлялась ему в позитивном свете. Стоп! Почему надо ждать до ночи?
* * *
Октябрь, 2001 год
Придя в себя на собственной кровати, Синдзи еще довольно долго лежал неподвижно в наипоганейшем расположении духа. Затем встал, подошел к шкафу и вытащил из него тот самый пиджак, который не надевал с самых каникул. Из внутреннего кармана на свет появились три чека, на миллион долларов США каждый. Скрипнув зубами от злости, он убрал их обратно.
Ни в чем неповинный шкаф получил увесистый пинок.
Глава 10: Тени поднимаются
Фить!
Стрела со свистом сорвалась с тетивы и стремительно улетела в цель. Сакура несколько секунд постояла неподвижно с поднятым луком, как того требовали правила, оценивая попадание. 'Желтая' зона мишени — результат довольно неплохой, а для новичка вроде нее, занимающегося стрельбой меньше полугода, так и вовсе превосходный. Поправив выбившуюся прядь волос, она достала следующую стрелу, наложила ее на тетиву и снова начала целиться. Не то что бы ей сильно нравилась стрельба, но все вокруг, начиная Фуджимурой-сенсеем и заканчивая бра... то есть Синдзи твердили, что у нее подлинный талант к этому, и зарывать его в землю — просто преступление. Прежде собственное мнение Сакуре разрешалось иметь редко, так что тут она скорее следовала давлению большинства, но постепенно втянулась в процесс, да и сам факт удачного попадания вызывал удовлетворение.
Фить!
Вторая стрела также ушла в "желтую" зону, воткнувшись совсем рядом с первой. Проследив взглядом за пыльной змейкой, пробежавшей по утрамбованной земле, девушка мысленно прикинула поправку на ветер и наложила третью стрелу. Стоило признать, что один ощутимый плюс у этих занятий точно был — концентрация на процессе прицеливания позволяла в то же самое время спокойно перебирать те мысли, которые обычно она либо гнала от себя прочь, либо просто не могла сформулировать. Отстраненно рассматривая мишень поверх стрелы, Сакура думала одновременно о многих вещах, но при этом не позволяла этим размышлениям задеть ее за живое. А подумать было о чем.
Например, вчера вечером что-то случилось с бра... то есть, с Синдзи. Когда она как обычно пришла к нему, то обнаружила его сидящим на застеленной кровати и схватившимся за голову. Рядом с ним лежал явно не игрушечный пистолет и два непонятных предмета, похожих на рукоятки кинжалов. На закономерный вопрос, что случилось и откуда здесь оружие, он только вымученно улыбнулся и ответил, что видимо перенапрягся со своими занятиями магией и немного неважно себя чувствует. После чего закинул в рот порцию снотворных таблеток, к которым пристрастился еще с весны, и практически моментально заснул не раздеваясь, оставив Сакуру неудовлетворенной не только и не столько физически.
Фить!
Эх, "зеленая" зона. Девушка почувствовала раздражение. Слишком разнервничалась, потеряла концентрацию — и из-за чего? Если подумать, они никогда не были особенно искренни друг с другом. Точнее, не были раньше искренни. Когда она увидела, как ее сводный брат, в котором от рождения не было ни проблеска магической ауры, довольно уверенно выполняет несложную стихийную магию, то подумала, что теперь у них нет тайн друг от друга. Она знала о его самообучении и твердо решила хранить этот секрет даже от деда. Он знал об омерзительных существах, осквернявших ее тело своим присутствием, но не отталкивал ее. Но так было до того момента, когда в середине летних каникул Синдзи куда-то запропастился на целую неделю, а по возвращении отделывался общими фразами. Хотя Сакура и решила больше не поднимать эту тему между ними, но часто возвращалась мысленно к этому событию, и наконец поняла, что за чувства в ней кипели. Она была в бешенстве.
Несколько раз медленно вдохнув, Сакура извлекла из колчана четвертую стрелу. Украдкой покосившись в сторону, она заметила, как Синдзи и Мисудзури-семпай, уже отстреляв свои серии, о чем-то с жаром спорят. Ах да, он же вчера прогулял тренировку. Против этого она ничего не имела, поскольку точно знала, что они друг друга терпеть не могут вполне искренне. Девушка снова натянула тетиву. Как ни странно, подобные чувства были для нее в новинку, поскольку прежде она просто глушила их бездонной трясине фатализма. Ни ужасающие эксперименты деда, ни внедрение Магической Метки, больше похожее на пытку, ни брезгливое отношение со стороны "семьи" — все это она принимала с покорностью. Что хорошего в ситуации, состоящей только из отчаяния и безнадежности, она не может ухудшиться. Поэтому в данный момент причину своего плохого настроения Сакура видела только в брат... то есть в Синдзи.
Фить!
"Синяя" зона, плохо. Пытаясь унять собственные чувства, она опустила лук и закрыла глаза, представив, как погружается в теплую ванну, но тут же отогнала эту картинку, как излишне возбуждающую. Нет, тут поможет придти в себя только проверенное средство. Девушка снова натянула тетиву, стараясь сузить весь воспринимаемый мир до стрелы и мишени в тридцати метрах от нее, как советовал Синдзи. Синдзи, на которого она была откровенно зла. И дело вовсе не в том, что вчера он ей отказал. Все имеют право на усталость, а за пару дней воздержания Черви бы не начали причинять ей боли. Дело было в другом, в его отношении к ней. Приласкал, отогрел, растопил тщательно наращенную броню, защищавшую Сакуру от сумасшествия все предыдущие годы — но в итоге все равно держался на расстоянии. Оставил ее одну и целую неделю пропадал неведомо где, пока Сакура воображала всякие ужасы и даже пыталась найти способ связаться с дедом. Когда ему зачем-то понадобились Черви из подвала — так и не рассказал, зачем они ему. Очень неохотно рассказывал про свои Мистические глаза, которые появились непонятно откуда. А теперь еще куча оружия, которую он держал прямо в комнате.
Но даже это было бы терпимо, ведь у каждого могут быть тайны. Главная проблема, с ее точки зрения, была в том, что Синдзи всячески ее поддерживал, но совершенно не воспринимал ее попыток как-то вернуть хорошее к себе отношение. Часто помогал с уроками, поскольку был на класс старше — но наотрез отказывался от какой-либо помощи в изучении магии, хотя кое на что Сакура все-таки была способна. Не обращал внимания на блюда, которую она готовила — когда она однажды по ошибке пересолила рис до совершенно несъедобного состояния, он проглотил свою порцию, даже не заметив этого. Даже когда она, наслушавшись сплетен одноклассниц о том, что парней в таком возрасте только одно интересует, стала проводить с ним каждую ночь, он и не думал воспользоваться ею сам, поначалу вообще заявив, что: во-первых, он не железный, во-вторых, кое-кто пихается локтями и норовит ночью столкнуть его на пол.
Секунды медленно текли одна за другой. Сакура пыталась изгнать из головы все посторонние мысли, сосредоточившись на прицеливании, но перед глазами так и стояли все те многочисленные случаи, когда Синдзи, по мнению некоторой ее части, бросал ее одну, занимаясь какими-то своими делами, или когда отвергал ее ответные попытки проявить заботу. Когда задержался на ночь в своей мастерской. Когда пошел на день рождения к Эмии-семпаю. Когда ушел с одноклассниками в кино. Когда уходил рано утром и возвращался только к ночи. Когда...
Фить!
Отвратительно. Стрела вырвалась из затекших пальцев на середине вдоха, и воткнулась в стену, разминувшись с мишенью почти на полметра. Сакура отставила в сторону лук, сообразив, что в таком состоянии дальнейшие попытки будут бесплодны. Вместе со злостью ее грызла совесть за эту злость. Умом она понимала, что брат уделяет ей меньше внимания, чем ей хочется, не со зла и даже не специально, но ничего не могла с собой поделать.
Тренировка между делом подошла к концу, все разошлись по двум огороженным углам — переодеваться. Сакуре подумалось, что скорее всего Синдзи опять уйдет в свою мастерскую, просидит там до позднего вечера, и вернется домой вымотанный настолько, что едва будет стоять на ногах. Довольный, но все равно еле живой. Ей было неприятно видеть его в таком состоянии. В самой глубине души, неохотно и стыдливо, но она постепенно начинала осознавать, чего на самом деле хочет...
...чтобы только из-за нее он был измучен, только на нее смотрел, только она могла заставить его чувствовать боль, только за нее он радовался, только ей принадлежал, только ее телом наслаждался, только в ее руках была его жизнь...
Девушка моргнула, выгоняя пугающие ее саму мысли, которые последнее время посещали ее все чаще и все настойчивее. Убрав форму в личную ячейку, она подобрала портфель и направилась к выходу. Уже выйдя наружу, она заметила еще кое-что не совсем обычное. Синдзи, заговорившись с Эмией-семпаем, со всего маху налетел на какую-то девушку в красном плаще. Присмотревшись, Сакура поняла, что девушка была отнюдь не незнакомой, и поспешила отвести глаза. Даже смотреть на Тосаку Рин ей было просто больно, не говоря уже о том, чтобы разговаривать с ней.
'Вот уж кого судьба обласкала всеми мыслимыми способами', — горько подумала она в который раз.
— Смотри куда прешь, ходячее кладбище бутербродов! — резкое восклицание Рин резко контрастировало с образом благородной леди, поддерживаемой ей обычно.
— Ты за своим раздутым ЭГО уже не видишь дорогу перед собой, шваброид непарнокопытный? — не менее резкий вопрос Синдзи больше укладывался в его образ человека, крайне несдержанного на язык, и от того часто имевшего проблемы.
Ученики, чьи занятия в клубах также недавно закончились, сразу обратили внимание на этих двоих, расступились и зашептались. Слухи про них ходили самые разные, Синдзи и Рин подозревали во всех смертных грехах, от принадлежности к враждующим кланам якузда до тайной любовной связи, которую они маскировали за перебранками. Некоторые даже заключали пари на дату их первого поцелуя. Более проницательные же ставили на то, как скоро они друг друга прикончат. Сама Сакура не была в курсе точных причин, из-за которых ее сводный брат и кровная сестра так друг друга невзлюбили, но будучи магом, жажду убийства, исходившую от обоих, чувствовала почти физически.
— Синдзи, прекращай уже, — Эмия-семпай был от подобного не в восторге, и по своему обыкновению влез в нарастающий конфликт. — Она же девочка.
— Девочка? — Синдзи, похоже, уже поймал свою струю, и теперь его так просто было не остановить. — Вот ЭТО девочка? Широ, я понимаю, что опыта тебе недостает, но вот эта ошибка природы едва ли тянет на подобное звание.
Он обвиняющее ткнул пальцем в лицо Рин, так что та отшатнулась. Строго говоря, 'ошибкой природы' ее мог назвать только одновременно слепой и глухой человек, утративший любую связь с реальностью. С точки зрения как Сакуры, так и большинства других учеников, она только что не сияла, будучи одинаково успешной почти во всех доступных областях. Мало кто ее недолюбливал, и только Синдзи заявлял об этом вслух. Нет, 'заявлял вслух' — слишком мягко сказано. Возможно, из-за этого Рин его и выделяла, не забывая при любой случайной встречи отпустить в его адрес что-нибудь язвительное.
