'Как будто это что-то плохое. Разворачивай давай, мне тоже интересно'.
Синдзи уселся на кровать и подтянул к себе первый лист, одновременно вгрызаясь в жесткий, почему-то отдающий мылом бутерброд, купленный в соседней забегаловке. Если в ближайшее время предстоит кого-то убить, лучше привести себя в нужное состояние заранее.
И так, номер первый в списках, он же первый обнаруженный одержимый. Фамилия — Кизаки, имя не указано. Первое проявление зафиксировано два месяца назад, уничтожен спустя четверо суток. С титульного листа на Синдзи смотрел усталый и раздраженный человек лет сорока-пятидесяти на вид, в массивных очках и строгом костюме. Наитипичнейший представитель клерков среднего звена с наитипичнейшими проблемами — ребенок-балбес, жена-стерва и увольнение с работы, в порядке возрастания серьезности. Фотография была взята из его личного дела на бывшей работе, потому что потом сфотографировать его было просто невозможно. Что там дальше? Список жертв... первыми были собственные жена и дочь, затем участковый полицейский, пришедший в их дом по жалобе соседей. Так, вот это интересно: 'У всех погибших головы были повернуты ровно на 180 градусов вокруг своей оси. Смерть наступала от перелома шеи'. Однако, интересные способности у одержимых... После третьей смерти информация просочилась в прессу, была оперативно перехвачена местным священником, одновременно исполнявшим обязанности Наблюдателя, а тот не мешкая послал запрос в соответствующие инстанции. Звено из экзекутора и экзорциста-детектора прибыло всего через восемь часов, на чем жизнь господина Кизаки, успевшего к тому времени убить еще два наряда полиции, была прервана одним ударом Черного Ключа. Рутинное в общем-то дело. Общественности и низшим чинам была скормлена правдоподобная липа о съехавшем с катушек клерке, который расстрелял семью и полицейских из нелегально купленного пистолета, начальству прозрачно намекнули не лезть куда не просят, и на этом все должно было закончиться. Ага, восемь раз.
Номер второй, Юкио Фусо. На фотографии — худая словно узник лагеря смерти девушка примерно шестнадцати лет, однако на момент смерти она описывается как 'даже близко непохожий на человеческое существо шар из жира и мяса'. Бррр. Впервые ее активность была замечена спустя неделю после уничтожения Кизаки, и на этот раз Наблюдатель сработал более оперативно, запросив поддержку уже спустя сутки после начала странной череды убийств бродячих животных. Экзекутор и экзорцист тоже не медлили, однако к этому времени Юкио уже убила и съела не только несколько собак, кошек и птиц, но и четырех человек — студентов местного колледжа. После этого случая было начато расследование, и церковники остались в городе, чтобы в случае необходимости реагировать более оперативно.
Номер третий, Макина Хисаори. Тоже девушка, но чуть старше и нормального сложения. Пустое выражение лица и глаза без малейшего проблеска эмоций чем-то напоминали Синдзи сестру, хотя этой пришлось в жизни куда легче. На данный момент она была единственной из одержимых, кто оставался в живых. По чистой случайности экзорцист засек формирование ее одержимости и сумел провести ритуал очищения до того, как демон окончательно воплотился. В настоящий момент — жива и относительно здорова, насколько это возможно для затворницы, ей даже не стали промывать память, сказав, что испытанные ею странные ощущение — лишь следствие психического заболевания. В некотором смысле это даже было правдой. Синдзи сделал в памяти зарубку — навестить Макину, и выжать из нее всю информацию, какую только удастся. Если, конечно, ее мозги все еще не выжал досуха кто-то другой.
Синдзи в очередной раз укусил суховатый бутерброд, который после завтраков и ужинов в исполнении Сакуры казался оскорблением самой концепции 'пищи'. Способности одержимых выглядели странными и не поддающимися объяснению с точки зрения известной ему магической теории, но тот факт, что профессионалы из Ассамблеи Восьмого таинства разбирались с ними быстро и чисто, внушал определенную уверенность. Смогли они — сможет и он, хотя спору нет, ему будет куда сложнее.
Часы показывали четверть второго. Разлетевшиеся по городу осы бодро тянули из магических цепей Синдзи ману, но пока ничего существенного не засекли. В принципе, можно было уже сейчас отправляться в гости к Макине, а остальные четыре листа сводки дочитать попозже... но ладно, раз уж начал дело, так надо довести до конца.
Номер четвертый, Казуми Игурума, фотографии нет, но по описанию — худощавый подросток невысокого роста. Первая активность зафиксирована через месяц после экзорцизма над Макиной Хисаори. Отличался специфическим способом убийства и относительно ясным рассудком, в отличие от предыдущих одержимых. Благодаря этому довольно долгое время успешно скрывался от прочесывавшего город экзорциста, а его жертвы приписывались разборкам между молодежными бандами. Однако пугающие слухи о загадочном Синкере, убивавшем свои жертвы броском бейсбольного мяча, продолжали множиться, так что церковникам пришлось взяться за дело всерьез. Как результат, Казуми был вычислен, загнан в угол и уничтожен. Шести его жертвам это уже никак не могло помочь, но уже тогда стало ясно, что сложившаяся в городе ситуация сильно отличается от штатной, и в Сикуру был вызван дополнительный контингент экзекуторов.
Номер пятый, Яманаши Томори, опять девушка, судя по фотографии, примерно одного возраста с Синдзи. Первая активность — через неделю после ликвидации Синкера, первый контакт с экзекуторами — еще через сутки. Уже на тот момент ее счет превышал два десятка человек, включая ее собственных родителей. В отличие от прочих одержимых, ее демон проявлял себя в виде огромных бритвенно-острых когтей и поразительной для человека силой и скоростью реакции. Для ее уничтожения потребовались объединенные усилия троих оперативников Ассамблеи с экзорцистом в качестве поддержки, при этом двое получили серьезные ранения. На этом месте Синдзи остановился, несколько раз перечитав предложение. Экзекуторы, которых книга 'Псы господни' описывала не иначе как 'монстры в человеческом обличье', втроем едва не проиграли всего одной одержимой! Так-так, похоже, не все так просто в этом маленьком бедном провинциальном городишке...
Номер шестой, Мурата Киоко, фотографии нет, но есть сведения из домоуправления, согласно которым этому человеку на момент смерти было двадцать три. Время первой активности неизвестно, возможно, задолго до случая с господином Кизаки. Был обнаружен по чистой случайности, поскольку овладевший им демон создал в его квартире что-то вроде замкнутого барьера, полностью отрезавшего эту область от внешнего мира. У находившихся на тот момент в Сикуре экзорцистов не было достаточно мощных средств, чтобы вскрыть его. Был послан запрос... стоп! КУДА?! В ПОХОРОННОЕ БЮРО?! Они что, сдурели совсем?! Да ведь этих маньяков станется весь город к черту распылить! Синдзи выглянул в окно, убедился, что город находится по положенном месте и продолжил чтение. Без взрывов действительно не обошлось, но агент 'похоронки' ограничился тем, что сровнял с землей только то здание, где находился одержимый. Последний, к удивлению присутствующих, погиб в тот миг, когда было разрушено поле. Вероятно, из-за слишком большого отличия мира обычного и того, который он сам для себя создал.
Номер седьмой и последний, Исудзуе Каната. На фотографии — миловидная девочка лет тринадцати-четырнадцати, согласно описанию в сводке — настоящее чудовище. Первый контакт был примерно за четверо суток до того момента, когда сам Синдзи получил в руки присланную из Ассоциации вводную. Несложно догадаться, по чьей вине Церковь засунула подальше свою гордость и неприязнь к магам и официально запросила поддержку. Жертв среди мирного населения по ее вине было на удивление мало — только собственные родители, да старшему брату, Исудзуе Арике, она отгрызла руку. Видимо, это из-за того, что ее очень быстро засекли, и всего через пятнадцать минут после первого убийства в ее дом вломились экзекуторы и агент 'похоронки'. Экзекуторы, что характерно, все там и остались, причем каждый не менее чем в двух кусках. Ее ранили несколько раз, но даже Черные Ключи снабженные таинствами Кремации и Погребения нанесли ей хоть какой-то урон только в первый раз, после чего ее регенерация была мгновенной. Ситуацию спас агент, в одиночку уничтоживший одержимую. Что это был за монстр, Синдзи боялся даже представить, но в сводке значилось использование огнестрельного оружия и светошумовых гранат. Возможно, а точнее наверняка, было еще много чего, что ускользнуло от глаза священника-Наблюдателя. О методах работы Похоронного Бюро Синдзи почти ничего не знал, Шики же точно мог сказать одно — ни один из семи его агентов не мог считаться человеком в полном смысле этого слова. Даже если тело оставалось незатронутым изменениями.
Под невеселые мысли о плодящихся в городе одержимых Синдзи прикончил бутерброд. Прислушался к Разуму Улья, но там было по-прежнему спокойно. После всего прочитанного больше всего хотелось со всех ног рвануть на трассу, поймать попутку и валить отсюда как можно быстрее и как можно дальше.
'Извини, Сакура. Братик немного струсил, так что тебе придется и дальше терпеть червей в теле и угнетение со стороны старого хрыча'.
Это он ей скажет? Не вслух разумеется. Но, так или иначе, придется что-то сказать. На этот раз она отпустила его, даже согласилась прикрыть в школе, но лишь потому, что доверилась. Он поклялся ей в том, что все, что он делает, направлено на то, чтобы ей стало легче. Пусть он и не говорил прямым текстом, что собирается избавить ее от бремени, которое возложил на нее Зокен, но они достаточно долго были близки, чтобы обходиться без прямых фраз. И вот он заявляется домой с пустыми во всех смыслах руками... Синдзи с шипением выдохнул сквозь зубы, поднялся на ноги и принялся негнущимися пальцами распихивать по карманам оружие и инструменты. Надо просто взять и сделать, просто взять и сделать. Просто обнаружить источник одержимости, существование которого было вычислено уже после случая с Синкером, и сдать его Ассоциации. Просто уничтожить всех одержимых, какие попадутся на пути. Просто убить магов-конкурентов, если таковые попытаются убить его. Но первым делом надо просто зайти к этой девке, Хисаори, и вытрясти из нее информацию. А потом наведаться в больницу к выжившему братцу седьмой одержимой, Арике, который, вероятно, тоже что-то знает.
'Я маг или пельмень с ушами, черт побери?!'
Прострелившая левую руку острая боль от метки подтвердила — да, именно маг. И раз уж носишь это звание, будь добр его оправдывать. Собрав все потребное, Синдзи вышел вон из номера, заперев за собой дверь.
Дом семейства Макина обнаружился довольно быстро, в первую очередь благодаря телефонному справочнику, во вторую — благодаря Улью, осы которого сумели прочесть адресные таблички на домах. Дом выглядел небогато, но опрятно. Довольно типичное обиталище для семьи среднего достатка и живущей в небольшом городе, где цена на землю не превышает пределов здравого смысла, в отличие от того же Токио. Судя по всему, старшие были на работе, младший сын — все еще в школе, так что дома не было никого. Кроме самой Хисаори.
На звонок ожидаемо никто не ответил. Было бы странно, что девушка-хикикомори, которой недавно дополнительно навесили ярлык душевнобольной, сразу же кинется открывать дверь неведомо кому. Возможно, она вообще не слышала звонка. Еще несколько раз ткнув кнопку для очистки совести, Синдзи мысленно подозвал ближайшую осу, до этого сидевшую на заборе в полутораста метрах от него, и отправил ее в полет вокруг дома. Оса быстро нашла единственное окно, которое было плотно зашторено, и за которым чувствовалась пульсация живого тепла. Синдзи вернул фамилиара на прежний пост, выбрал в кармане монетку потяжелее и со всей силы швырнул ею в окно. По стеклу со звоном расползлась трещина, но своей цели он добился — из-за шторы высунулось бледное и недовольное лицо. Синдзи несколько раз помахал ей рукой, делая жест, будто нажимает на кнопку. Спустя полминуты дверь перед ним отворилась.
Макина Хисаори при ближайшем рассмотрении оказалась симпатичнее, чем на фотографии, и если бы не безжизненный взгляд и бледная от постоянного сидения в темноте кожа, вполне могла сойти за нормальную девушку. Беглая проверка на предмет уже наложенных заклинаний ничего не дала.
— Вы кто? — хмуро поинтересовалась Хисаори.
— Волшебник, — честно ответил Синдзи. — Я хотел бы поговорить с вами касательно того случая, что произошел с вами приблизительно полтора месяца назад.
— Не о чем там говорить! — огрызнулась девушка. — Я сумасшедшая, все просто и понятно!
— А я думаю, что тема для беседы все-таки есть. Простите, могу я войти? Разговаривать через порог — дурная примета.
Внутрь Хисаори его впустила, пусть и неохотно. Даже чаю предложила, хотя это была просто дань вежливости.
— И так, меня интересует не сам инцидент, произошедший с вами тогда, а то, что было до него.
— Что именно?
— Все. Возможно, вам в руки случайно попал какой-то предмет, который потом пропал из вашего поля зрения. Возможно, вы контактировали с каким-то животным. Возможно, встретились с неким человеком, который не совсем обычно себя вел.
— Я не помню ничего толком, — буркнула бывшая одержимая. — Голова до сих пор как в тумане.
— И все-таки постарайтесь, — Синдзи накрыл ее ладони своими. — Значение может иметь любая мелочь.
— Да не было ничего. Я просто была у себя в комнате, — Хисаори подозрительно прищурилась. — Стоп. Вы вообще кто такой? Для полицейского или медика слишком молодо выглядите.
— Говорю же, я волшебник, — Синдзи вытащил еще одну монетку и слегка улыбнулся. — Делаю особую магию. Хотите увидеть немного магии?
— Не хочу, — Хисаори отвела глаза. — Я знаю, что это просто фокус, и вы спрячете монетку в рукаве.
— Я могу снять куртку, если захотите. И даже рубашку.
— Нет! — почти выкрикнула девушка, отпрянула и покраснела. Похоже, он немного переборщил и напугал ее.
— Знали бы, от чего отказываетесь, — пробормотал Синдзи и спрятал монетку обратно. — И все-таки, постарайтесь вспомнить. Это действительно очень важно. Вы ведь редко выходите из комнаты, так что те моменты, когда вы это делаете, должны запомниться лучше. Вероятно, интересующее нас событие произошло... ммм... примерно два-три месяца назад. В этом интервале. Вспомните, — он придвинулся поближе и заглянул Хисаори в глаза. — Вы вышли из своей комнаты. Потом куда-то пошли, я прав? Скорее всего, одна или с кем-то из родителей.
Одной рукой он продолжал мягко удерживать ладонь Хисаори, но второй тем временем проводил почти неуловимые манипуляции со стоящей перед ним чашкой чая. Затем он пододвинул чашку к девушке и прошептал почти на ухо.
— Взгляните, это чай. Смотрите туда. Слушайте меня. Вспоминайте. Не молчите. Говорите.
Хисаори зачарованным взглядом уставилась в чашку с чаем, по поверхности которого гуляли странные разводы. Слабая магия, настолько слабая, что граничила с обычным гипнозом. Но сейчас она была эффективнее глубокого сканирования, которое Синдзи бы все равно не смог провести или даже пытки, от которой все равно не было бы толку.
