— После Нового года... — сбивчиво начала Хисаори. — В школу. В школу пошли... Много кричали. Мама... и папа. Кричали — глупая. Надо брать пример с брата. Надо брать с него пример. Делать все как он. Повторять за ним. Потом... потом пошли в школу. Сказали — никаких шансов. Безнадежно. Безнадежно.
— Что было дальше? — поторопил ее Синдзи.
— Ждала. Я маму ждала. На улице ждала, — по телу Хисаори пошла мелкая дрожь. — Там, на улице... подошел. Ко мне подошел. Человек. Нет! Не человек. Страшный. Странный. Волосы длинные, будто девочка. Но не девочка, нет. Не понятно.
— Опишите внешность, как он выглядел?!
— Волосы длинные, черные. И глаза... белые глаза... белые... белые... — каждое слово давалось Хисаори с огромным трудом. Похоже, что заклинание Синдзи наткнулось на какой-то блок, который, однако, не учитывал возможностей магов.
— Стройный или полный? Молодой или старый?
— Стройный. Молодой. И глаза белые... — Хисаори затрясла головой. — Белые... он предложил... белые...
Щелчком пальцев Синдзи погасил заклинание, и девушка, как ему показалось, с облегчением грохнулась в обморок, распластавшись на столе.
'Такие дела, — подумал Синдзи, допивая чай. — Вот и нашелся наш 'источник'. Так и знал, что это какая-то человекообразная тварь'.
Он в задумчивости перевел взгляд на лежащую без сознания Хисаори. Оставить тут как есть или отнести наверх? А если отнести — этого хватит или сделать еще что-то?
'И в кого я такой добрый уродился? — подумал он отрешенно. — Ладно, буду считать, что я так расплатился за информацию'.
Закинув девушку на плечо на манер тюка с рисом, Синдзи втащил ее наверх, по дороге нечаянно приложив головой об угол, и уложил на кровать. Коротким заклинанием срастил трещину в стекле. Затем развернулся к Хисаори и провел процедуру замещения воспоминаний. И наконец, скупым движением вывел у нее на лбу руну 'гебо', символ гармонии. Линии вспыхнули на мгновение и погасли. С рунной магией у Синдзи были сложные отношения, так что максимум что сделает начертанный им знак — это нейтрализует негативной действие его собственной магии. Ну и ладно, остальное уже не от него зависит, все равно всем на свете не поможешь. Успокоившись на этом, Синдзи покинул дом семьи Макина в приподнятом расположении духа, не забыв вымыть за собой чашку и захлопнуть дверь.
Визит в больницу к Исудзуе Арике ничего не дал — парень до сих пор был без сознания, и шансов придти в себя в ближайшее время у него было немного, слишком сильным оказался шок, как травматический, так и психологический. Ладно, не больно то и хотелось. Все равно самая ценная информация уже в руках. По здравому размышлению, сейчас рациональнее всего было связаться со священником, а через него — с агентом Похоронного Бюро, в обмен на информацию выторговать право забрать труп неведомого мальчика-девочки с белыми глазами и спокойно ждать, пока один из лучших убийц на планете сделает всю грязную работу. После чего в обмен на тело получить перечисление на счет от Ассоциации и уже с чистой совестью ехать домой. Но... но если он сообразил нанести визит Макине Хисаори и немного подстегнуть ее воспоминания, то наверняка это уже сделали все, кто так или иначе был заинтересован в расследовании. Недооценивать вольных магов было верхом идиотизма, учитывая что для них было обычным делом встревать в конфликты с коллегами от Ассоциации и оперативниками Церкви. Что-что, а делать свою работу они умели. Значит, информация скорее всего запоздает. И раз до сих пор Ассоциация не отозвала подряд, значит найти толи мальчика толи девочку с длинными черными волосами и белыми глазами не так-то просто.
В раздумьях тяжких Синдзи вернулся в мини-отель, и созвал всех своих фамилиаров обратно — ос надо было покормить сахарным сиропом и 'заправить' ядом, раз уж их собственный был слишком слаб. В такие моменты понимаешь, что жить на островах, вокруг которых водится тьма разнообразной ядовитой морской живности, бывает очень удобно и полезно. Пока фамилиары насыщались, Синдзи улегся на кровати и принялся мы сортировать информацию.
То, что в городе действует один из агентов Похоронного Бюро, он не предвидел и не мог предвидеть, и однозначно оценить этот факт было нельзя. С одной стороны, хорошо когда есть кто-то, способный выйти даже с сильнейшими одержимыми один на один и победить. С другой, если его сочтут нежелательным или, спаси Акаша, почуют того духа, с которым Синдзи вынужден сосуществовать, вряд ли он успеет хотя бы убежать.
Далее, одержимые. Мысленно их можно было разделить на две 'волны'. В первой были затворник, клерк, обжора и Хисаори. Да, они были опасны для людей, за двумя из них числились жертвы, но их ликвидация не составляла особых сложностей. Затворник так вообще сам помер, а из Хисаори демона изгнали не причинив ей особого вреда. Ко второй можно было отнести Синкера, Томори и Канату. Эти были опаснее на порядок, в первую очередь из-за того, что почти полностью сохраняли рассудок. Их сила возрастала последовательно, и если Синкера уничтожил один экзекутор, на Томори потребовалось трое, тогда как с Канатой не смогли справиться даже они. Последнюю, если подумать, можно было отнести уже не к одержимым а к Владыкам, то есть к тем людям, которые силой воли подчинили обитающую в них сущность. В пользу этой версии говорило то, что на ней не было замечено сколько-нибудь явных телесных деформаций. Разумеется, за исключением тех, которые нанес ей агент.
Еще одной странностью было то, что между первой и второй волнами прошел довольно длительный промежуток времени. Складывалось такое впечатление, что неизвестный мальчик-девочка поглядел, как церковники расправились с первой партией, сделал выводы, что-то там подкрутил и стал превращать людей не просто в монстров а в охренеть каких жутких монстров, и с каждым разом все хуже и хуже.
Природа самого 'источника' тоже оставляла массу вопросов. Почему человеческий облик? Почему настолько приметный человеческий облик? Если он(она?) изначально был человеком, то почему не озаботился маскировкой? Как он(она?) получил способность вселять демонов в людей, и самое главное — на кой черт ему вообще это надо? Ни прямой ни косвенной выгоды в происходящем Синдзи разглядеть не мог, как ни пытался. В конечном итоге, он решил последовать старинной мудрости, и просто выспаться до вечера, а там уже начинать прочесывать город мелкой гребенкой.
Пиликанье встроенного в сотовый будильника разбудило его в половине девятого. Синдзи снова выпустил наружу осиный рой, но дверь запер изнутри и наружу вышел через окно. Второй этаж? Плевать, из окна второго этажа собственного дома он прыгал регулярно по утрам, вместо разминки. И сейчас он именно разминался. Левая рука все еще сильно болела и неважно слушалась, но по собственным прикидкам, свой потенциал он мог использовать примерно на семьдесят процентов, ведь у него еще есть правая рука и обе ноги. Хотя все это имело значение только при встрече с одержимым, буде таковой снова объявится. Что делать с Белоглазым, если повезет (или НЕ повезет) на него наткнуться, Синдзи представлял плохо.
На дворе было начало марта, так что к девяти часам уже было темно. Синдзи с бутылкой питьевой воды в руках неспешно прогуливался по улицам Сикуры, вслушиваясь в потоки природной маны и иногда прибегая к Мистическим глазам. Разум Улья тоже докладывал, что пока все спокойно. На улицах все меньше становилось нормальных граждан, и все чаще то тут то там мелькали личности вида крайне подозрительного. Уличная преступность в городе процветала, а вот якузды, которая жесткой рукой навела бы не законность но порядок, видимо не было. Впрочем, на Синдзи косились но не более. Нюх на опасность у уличной шпаны был развит отменно.
Спустя два часа Синдзи решил присесть передохнуть. Город вокруг него выглядел еще более обычным, чем родной Фуюки, под ним даже не проходило духовных жил. На улицах была тишь да гладь, Улей также не торопился поднимать тревогу. Может и правда не парить себе мозг и связаться с агентом "похоронки"? Даже если от его сведений не будет большого проку, с такими людьми лучше поддерживать деловые отношения а не шарахаться от них как от чумных только потому, что они носят на груди крест а не наполненный праной самоцвет или фиал с каким-нибудь заковыристым составом. Да и что он будет делать, если кого-то найдет? Возможно, если одержимый не слишком силен, он сумеет его уничтожить, если равен или превосходит ?5 — почти наверняка сумеет удрать. Надо будет потрясти деда и Кирея на счет одержимостей... потом как-нибудь. Шансов что эти два негодяя расскажут что-то ценное, было немного, но попытаться-то стоит...
ТРЕВОГА ТРЕВОГА ТРЕВОГА ТРЕВОГА!!!
Синдзи подскочил на месте, будто осы не сигналили ему через ментальный канал "мастер-фамилиар", а пустили в ход жала. Ну чтоб вас, не прошло и года! Наконец-то хоть какое-то дело! Синдзи вытащил пистолет, дослал патрон и кинулся со всех ног на зов. Он не мог толком понять, какое чувство в нем вспыхнуло сильнее — страх перед демонами или возбуждение предстоящей охотой.
* * *
Путь мага — это путь смерти. Не только потому, что даже самое простое неправильно выполненное заклинание запросто может оказаться смертельным для заклинателя. Не только потому, что отработка активации магических цепей и трансплантация родовой метки — крайне болезненный и опасный процесс. Не только потому, что конечная цель любого мага находится за гранью смерти, в Спирали Истока. Просто ступить на путь мага означает полностью убить в себе человечность, превратить собственное тело и разум в отлаженный и бездушный инструмент. Потому что только такой человек сможет без колебаний убить любого соперника, проводить над собой и своими ребенком жестокие эксперименты, выстраивать всю свою жизнь, следуя не желаниям или здравому смыслу, а служению Цели, которая если и будет достигнута, то спустя столетия и десятки поколений.
В тот момент, когда Синдзи влетел в распахнутую дверь дома, на который ему указали фамилиары, и содрогнулся от вида изуродованных трупов, он понял, что на звание мага ему пока претендовать рано. К дедовым червям он успел немного привыкнуть, но полуразорванные человеческие тела, принадлежавшие целой семье, было не тем зрелищем, к которому можно и нужно привыкнуть. Запоздало вспомнив, что находится посреди частного жилого квартала, он мысленно отдал приказ нескольким десяткам ос-червей переместиться поближе к дому и образовать из собственных тел печати. Последовавшее затем заклинание установило барьер, который отобьет у посторонних желание интересоваться этим зданием и одновременно подало сигнал тем, кто мог его засечь.
'Надо осмотреть дом, — посоветовал Шики. — И особенно тела, хоть поймем, чего ожидать от одержимого'.
Шики не телевизор, плохого не посоветует. Прикрыв рукой рот и стараясь не дышать, Синдзи осторожно подошел к телам.
'Странные раны, — бормотал Шики, разглядывая трупы вместе с ним. — Не укусы и не разрывы от когтей. Больше всего похоже на удары рубящим оружием, вроде меча... но все разрезы мгновенно прижгло, будто меч был раскален. Удары наносились не по жизненно важным или уязвимым точкам, а в случайном порядке, но в то же время на огромной скорости. Видишь, как распределяется глубина разрезов? Такое было бы возможно, если и цель и атакующий находились в вертикальном положении. То есть с момента нанесения первого удара и до последнего ни одна из жертв не успела даже упасть'.
'Ага, понимаю. То есть, огромная скорость нанесения ударов, но при этом сила не слишком превосходит силу тренированного человека. Предположительно, способен поднимать температуру вокруг себя и использует длинное клинковое холодное оружие'.
'Почти правильно. Но температуру он поднимает скорее внутри себя и передает своему оружию. Видишь? На одежде жертв, а так же и на стенах и ковре нет подпалин, которые появились бы, если имел место спонтанный пирокинез, как это наблюдается у некоторых гибридов'.
'Ладно, это уже дело десятое, — Синдзи вынул из кармана брюк камень с руной 'беркана'. — Если он пользуется мечом, значит физически не так уж и крепок. А раз не слишком крепок — пуля его убьет, — и послал в камень немного праны'.
— Feach, — приказал он на ирландском.
Это ведь вполне логично отдавать команды магическим артефактам на языке той страны, в которой их сделали. Хотя Шики кривился и ворчал что-то про чрезмерное усложнение... Треугольный камень слегка взлетел над ладонью и повернулся, указывая направление.
Синдзи выбежал из дома и направился в сторону, куда указывала руна. Между первым сигналом от фамилиаров, среагировавших на жажду убийства, и его прибытием в дом прошло около семи минут. Судя по положению тел и предполагаемой скорости одержимого, на пять человек он потратил не более двадцати секунд. Было бы куда удобнее, если бы он задержался в том квартале, зачищая дом за домом, но видимо его не интересовало кровопролитие ради самого процесса. Насколько далеко успел убежать этот тип, Синдзи старался не думать. Если одержимый ляжет на дно и начнет намеренно скрывать свое присутствие, его даже специально обученные экзорцисты смогут почувствовать только через несколько дней, когда демон разовьется в нем в достаточной мере. Синдзи мог пока полагаться только на слабенькую подергивающуюся руну да то, что осы-черви снова уловят его жажду убийства.
Однако чем дольше он бежал, тем яснее становилось, что одержимый стоит на месте или, как минимум, не перемещается в пределах погрешности, допускаемой руной. Приблизительный план города у Синдзи был благодаря фамилиарам, так что он мог приблизительно определить, что находится возле одного из необитаемых кварталов. Видимо, до экономического кризиса середины девяностых тут были автомастерские или что-то подобное, требовавшее обширных помещений, но теперь остались только изрисованные синими граффити бетонные коробки без стекол. И одержимый находился внутри одной из них. По мере приближения Синдзи начинал ощущать его присутствие даже без помощи фамилиаров. Не просто пульсация живого существа или пробивающаяся наружу магическая аура, но настоящее искажение окружающего мира. Как и следовало ожидать от демона. Мысленной командой Синдзи приказал осам собираться сюда со всего города. Пока он не видел одержимого лично, то не мог обозначить его как цель, да и не было у него особой уверенности, что яд на него подействует.
Перейдя шаг у искомого строения, он снова почувствовал, как по сознанию резануло переданное фамилиарами намерение убить. Пара ос из тех, что прилетели первыми, отправилась внутрь на разведку, Синдзи же воспользовался кратким затишьем и скрестил руки на груди, замыкая поток праны в теле сам на себя. К магии укрепления таланта не было ни у него, ни у Шики, но именно этому направлению они уделяли больше всего внимания, потому что только оно могло дать слабому человеческому телу хоть какой-то шанс против сверхъестественных созданий, превосходящих его и в прочности и в силе. Он собрался, мысленно представляя себе структуру собственного тела, сочетания множества костей, сухожилий, хрящей, мышц, кровеносных сосудов...
