Илан осекся, наткнувшись на крайне удивленный взгляд своего рыжего приятеля (нынче скорей — надзирателя и сторожа). И правда, чего это его потянуло с малознакомой девчонкой откровенничать?.. Неужто, красивой мордашки достаточно, чтобы молодого наследника болтливым и беспечным сделать? Тогда точно прав Огнезор, торопя их с Алией помолвку! Он, Илан, все же, человек чести — и брачную клятву станет блюсти... наверное...
На душе вдруг как-то тоскливо сделалось...
Вот и надо было его мерзавке-совести о далекой невесте напомнить?..
Илан даже разозлиться надумал: на долю свою нелегкую, да на подвернувшуюся под руку горе-жрицу, заодно.
Но не успел.
Топот многих ног и пыхтение отвлекли на себя его любопытную натуру — а уж когда из-за угла с десяток господ весьма разбойного вида вынесся, юноша сразу обо всех печалях позабыл, чуя крупную неприятность да заранее ей по-мальчишески радуясь. За тем ведь и из гостиницы он улизнул, из-под неусыпного надзора толпы телохранителей!..
Огнеглав, похоже, эту радость в подопечном мигом почувствовал — вон как брови осуждающе сдвинул! И напрягся весь, будто кот перед мышами. Шажок, еще шажок — и лорда-наследника мягко так к стене оттер да собою прикрыл. Того и гляди, когти выпустит да в прыжке взовьется...
Даже жрица, гостей завидев, подобралась вся, голову вскинула и руки вытянула вперед, как-то странно пальцы скрючив, чем заслужила взгляд рыжего, полный опаски и уважения: видно, в отличие от молодого лорда, с этим жестом Огнеглав был знаком неплохо...
Вот обидно же как! Каждый сейчас отличиться сможет — Илан же, даром, что и сам не дурак подраться, как всегда в стороне останется! Кто ж ему позволит-то, лорду-наследнику, в гущу потасовки лезть?..
Досаду от такой несправедливости срочно требовалось на кого-то выплеснуть. Незваные господа подходили как нельзя лучше.
— Чем обязан? — холодно вопросил Илан, гримасу скорчив грозно-высокомерную. Что-что, а это он еще с детства умел! Мамуля хоть чему-то полезному научила...
— С барышней бы нам пообщаться, — нагло вылез вперед хитролицый человечек под одобрительные кивки сгрудившихся в тесноте переулка сотоварищей. — Вас, господа, мы не держим. А эта вот... воровка. Трактир обчистила...
Илл'а вдруг как-то нервно хихикнула. Истерика у нее началась, что ли?..
— Лжешь, мерзавец!.. — перебил Илан не без легкого злорадства. — Милую даму я еще по столице помню, она лекарь и служит Богиням. А вот вас, господа, я знать не знаю, но рожи ваши, пиратов и висельников, что-то вовсе не внушают доверия! Однако, коль настаиваете, можем и к посту городской стражи проследовать, для разбирательства...
— Девку отдай! — взъярился вдруг в толпе кто-то нетерпеливый. И даже вперед успел протиснуться, грозно над головами воздев окованную шипами палицу...
За что немедленно поплатился — у Огнеглава запас терпения ничтожен, зато ножей метательных всегда с собою вдоволь...
— Господа! Господа! — укоризненно воззвал Илан к угрюмым, но притихшим ненадолго громилам. — Любое нападение пресечено будет моим охранником. Он — парень не промах, не зря за работу золотом берет... Таких, как вы, дюжину без труда положит! Да и мой клинок что-то заскучал в ножнах... Еще остались вопросы?
Второй не в меру ретивый головорез осел в этот миг под ноги сотоварищам. Остальные благоразумно попятились. Конечно! Лорд с мечом да его хран — это вам не девица в лекарском балахоне! А благородного в Илане (тут он себя не обманывал) даже сквозь простецкую сегодняшнюю одежку разглядеть труда не составит...
Однако прочь убираться господа-разбойники не спешили: так и топтались — минуту, другую — приперев несчастную троицу к стенке. На рожон не лезли, даже требовать ничего не требовали... Когда же напряженная тишина стала уж совсем невыносимой, явилось вдруг Илановым недругам подкрепление. Двое мрачных крепышей в кирасах городской стражи, пыхтя, раздвинули кучку людей и замерли, грозно набычившись, но вовсе не спеша оказывать помощь ни разбойного вида компании, ни попавшей в беду тройке.
— Ты стражу, господин, просил, — ехидненько так заухмылялся хитролицый.
— Отлично! — ничуть не смутился Илан, оглядывая вновьприбывших с истинно барским высокомерием. — Господа караульные, здесь чуть было нападение на лорда крови не свершилось! Требую немедля арестовать виновных!
Стражники, хоть и явно прикормленные, все же не совсем дураки оказались: может, в Илане, но скорей уж — в Огнеглаве, смогли разглядеть что-то эдакое... Не зря, видать, Ледогор как-то сказывал, что опытный караульный темного мастера издали чует...
— Всем разойтись! — угрюмо зыркнули они на своих взбешенных подельников. И бесцеремонно ухватив за ноги тела невезучих приятелей, отволокли к обочине — дожидаться подводы из управы.
Ничуть не дрогнув под злобными взглядами, подскочил к убиенным Огнеглав, лениво извлек свои кинжалы, тщательно протер от крови, глаз не спуская с нехотя пятящихся противников. Илан тоже не терял времени даром. Пока его хран провожал гостей, он юную жрицу подхватил под руку да прочь потащил из злосчастного переулка.
— Слушай, а что это у тебя за странная стойка там была? — спросил первое, что на ум пришло, чтобы как-то развеять напряжение.
— "Хватка одаренного", — раздался сзади мрачный голос Огнеглава. — Я у наставника видел. Одно касание — и разрыв сердца, или печени, или куда пальцы дотянутся...
Лицо Илл'ы побелело, даже губы вдруг выцвели.
— Я... не знала... — просипела она испуганно. — Само так вышло...
— Ну-ну... — кажется, Огнеглав ей не поверил. — Вот чему, выходит, ныне в храмах учат... Что ж, госпожа жрица, пообщались — и хватит... Илан, нам домой не пора?..
— Кто были те люди? — не обратил на него внимания молодой лорд. — Чего они к тебе привязались?
— Правда стащила что? — встрял рыжий все так же с подозрением. — Или в бордель продать хотели? В Краме, знаешь ли, такое частенько бывает...
— Уж лучше бы в бордель, — содрогнулась девушка. И полушепотом, сбиваясь да оглядываясь, поведала о корабле, безумцах да собрании в "Хмельной русалке".
Илан так и видел, как Огнеглав после ее рассказа сделал стойку. Это ведь ОН, дьяволы возьми! Рассадник, что Гильдия безуспешно искала!.. Огнезор уже весь Крам прочесал — и пока лишь четверо обращенных, да и те — трупы... Но теперь можно всю здешнюю сеть накрыть!.. Да заодно узнать, как удалось это провернуть Взывающим!..
— Нам действительно пора, Илан! — прошипел темный мастер с нажимом.
Вот только сделать ничего не успел.
Арбалетный болт прошил ему горло.
Тоненький, быстрый. Гильдийной, дьяволы возьми, работы!..
Илан видел, что рана смертельна (парень сполз по стене, захлебываясь кровью!). Вот только лекарке о том никто не сказал. Упав рядом с рыжим на колени, она выдернула болт и быстро-быстро заводила руками. Дурочка! Такое даже Мила не всегда вылечит!..
Впрочем, все это отметил Илан только мельком. Выхватив меч, он закрыл собою девушку, судорожно высматривая, откуда стреляли. Дурацкая прогулка вот-вот грозила закончиться нелепой смертью. Эх, как прав был Огнезор, обвиняя его в легкомыслии!..
Дротик в плече лорд и не сразу заметил. Маленький, тонкий, с забавным венчиком из сине-желтых перьев... Только меч вдруг стал очень тяжелым, и скованность появилась в ногах, и безумно захотелось спать...
Он увидел еще, как с дротиком в спине кулем повалилась на мостовую жрица. И как смотрели, угасая, в небо исполненные болью глаза друга, и как скребли горло его измазанные черной кровью пальцы...
А дальше тьма накрыла лорда-наследника. И даже в ней чудился ему взгляд наставника. Осуждающий и очень... разочарованный...
* * *
Приступ настиг Милу во время дневной храмовой службы.
От голосов зашумело в ушах, воедино слились пение и ароматы. Незримые кружева грубо рассекли густой воздух Храма.
Судьбы, тысячи судеб натянулись вмиг, опасно дрогнув, истончились, зазвенев в предсмертном вое... Неловкий узелок, что едва не стоил ей пальцев, пополз, извившись червем, норовя распуститься — и потянуть за собой все соседние нити.
Мила вцепилась в них с отчаянным воплем. Только б удержать, иначе рухнет все к дьяволам!..
Не по плечу ей оказалась мантия Плетельщицы! Словно отцовский плащ двухлетней малышке...
А как гордилась, как бахвалилась могуществом!..
Видения накрыли ее волнами, заставляя почти захлебнуться.
Знакомого рыжего парня видела она, в луже крови, с болтом в горле. И лорда Илана — тряпичную куклу в жадных лапах морского прибоя. И беглую воспитанницу свою с пустым бездушным взглядом обращенной...
И корабли с синеглазыми мордами.
И кровь на потрескавшейся позолоте старинного трона.
И черный зал Гильдийного Совета, от крови побуревший.
Разбитые витражи и расколотые статуи Богинь в Храмовом Зале...
И ЕГО.
Жестокого безумца с лицом своего бога.
И смерть от его руки — дюжину своих смертей! — тоже видела...
Впервые за много лет стало Миле по-настоящему страшно!
Бездна из тьмы и видений разверзлась перед нею. Она знала, что может броситься туда, напиться из нее — и стать безмерно сильнее. Стать такой, как ее бог, стать равной ему!
Но знала также, что оттуда не выплывет... От рассудка ее и так осталось слишком мало — безумие затянет ее, не отпустит... Не будет больше глупой девочки Милы, возомнившей себя на миг великой Плетельщицей... Будет кто-то другой, другое ЧТО-ТО. Паучиха, жаждущая крови, бездумный зверь, живущий лишь чужими смертями...
Мила жадно облизалась на плещущий перед глазами мрак. Зачерпнуть его казалось... соблазнительным...
Она открыла было рот и... отвернулась.
Нет уж, хватит с нее дергать за ниточки! Плетельщикам древности она в подметки не годится! Так стоит ли и дальше богов дразнить?..
Она разжала пальцы, позволив кружеву свободно виться. И оно, вопреки всему, вдруг не порвалось...
С ворчаньем, неохотно бездна отпустила Милу.
Исчезли видения — лязг клинков и предсмертные крики.
Вернулся запах храмовых свечей и масел.
Вернулся гул — тревожный, полный бессмысленных для нее пока что слов, среди которых с ужасом и почтением на много голосов все звучало и звучало одно: "пророчица"... "пророчица"... "пророчица"...
Только свет возвращаться к ней не захотел.
Лежа на каменном полу Храма, смотрела Мила ввысь белесыми слепыми глазами.
* * *
Приходил в себя Илан тяжело — с болезненной мутью в голове да скребущей сухостью в горле. Поначалу даже век поднять не решался — все приноравливался к непослушному телу, будто после знатной попойки: мягко головой повертел, осторожно вытянул затекшие, изрядно замерзшие руки-ноги, сглотнул подступившую тошноту, — и лишь потом решил, что готов оглядеться. Глаза все же открывал нехотя, только для того, чтоб утвердиться в неприятном подозрении: вокруг царил непроглядный мрак.
Но пахло здесь вполне неплохо, можно даже сказать — жизнеутверждающе: дубовыми бочками, фруктами и брагой. Никакой тебе плесени-вони — обычный такой запах винного подвальчика, знакомый всякому трактирщику или солидному поместьевладельцу. Собственными винными погребами Наследник, правда, обзавестись пока не удосужился — зато не раз с огромным азартом на спор пробирался в неприступные дворцовые кладовые, а однажды и в гильдийных оказаться повезло... Или не повезло, уж как поглядеть, — ибо там изловил ученическую их банду грозный мастер Ледогор, и выпорот был в тот день тринадцатилетний благородный лорд наравне со своими старшими приятелями невзирая на божественную кровь и всю дюжину колен сиятельных предков...
Воспоминание о мальчишеских подвигах на миг вернуло Илану всегдашнюю бодрость духа (в конце концов, он жив еще — значит, есть все шансы выбраться!) — но услужливая совесть тут же воскресила перед внутренним взором недавние мрачные картины, и юноша опять приуныл. Огнеглав убит, что со жрицей — неизвестно... А главное: чего самому Илану ждать? О том, какими последствиями грозит всем вокруг его, Наследника, возможная гибель, юноше думать не хотелось. Да и тихий стон где-то рядом очень кстати оторвал от грустных мыслей.
Илан приподнялся, осторожно сел, стараясь ни во что не врезаться в темноте. Торопливо зашарил по карманам, смутно надеясь на беспечность своих тюремщиков.
Те, к его счастью, не подвели. Нет, конечно, меча Илан лишился (хвала богам, обычный был, не фамильный!). И всех кинжалов, и амулета с шеи — почти бесполезного, зато дорогого, вычурного, как раз, чтобы внимание отвлечь от вещиц более стоящих... Кошель с деньгами тоже пропал, и посеребренная фляга с водой. Но вот медное колечко-оберег так и красовалось на мизинце: на подобную безделицу мало кто позарится, да и стянуть его без согласия хозяина почти невозможно. А еще, к большой радости, нашлась в поясном кармане невзрачная глиняная ладанка — крохотная, но о-очень полезная! Огнезор давным-давно подарил, после того, как семилетний лорд-наследник ухитрился во дворцовые тайные переходы залезть — да там и потеряться в темноте, и прореветь пять часов кряду, пока злющая мастер Слава не соизволила, наконец, его обнаружить... Вещицу эту Илан с тех пор в каждую свою вылазку брал: стоит потереть немного — и тонкий огонек, не больше свечного, загорался над крохотным горлышком. С огненными амулетами у наставника никогда толком не ладилось — так что этот, наверное, был единственной удачей. И стоил, кстати говоря, не в пример дороже всего того, что господа-разбойники сегодня у молодого лорда вытащили...
— И кто тут у нас? — присвечивая себе чудо-амулетом, повернулся на стоны Илан.
Безвольным кулем лежала рядом втравившая их всех в беду жрица. И столь жалок был сейчас ее вид, что лорд-наследник не смог даже толком разозлиться. Бледная, недвижимая — если бы не стон, могла показаться она мертвой....
— Откуда взялась только на мою голову! — ворчал Илан, пытаясь привести девушку в чувство. — Правду Ледогор говорил: от баб одни несчастья!.. Ну очнись же! Давай! Неужто, впрямь помереть собралась?..
Подняв огонек над головой, он огляделся вокруг в поисках хоть чего-то полезного. Зрелище представилось невеселое: три огромных бочонка у стены, пыльные бутыли на полках, низкий, давящий свод... Всей каморки-то — шага три на три от силы. Теснота, мрак, запустение...
Но дверь ничего так, новая, крепкая. Уважение внушает. И печаль...
Спасибо, хоть не люк в потолке! Как можно из ямы выбраться, Илан вообще представлять боялся... Так что, в его положении, и это — повод для радости... Юношу даже передернуло, стоило вновь о своих печальных перспективах вспомнить. Ко всему прочему, еще и пить вдруг захотелось — после гадостной отравы с дротика, не иначе!
"Эх, воды бы сюда!.. — тоскливо пронеслось в голове. — Может, и жрице помогло бы?..".
"Все лучше, чем ничего!" — потянулся он к ближайшей бутыли.
Вино было молодым и невкусным — в любом трактире такое за грош нальют. "И стоило ради этого пойла целый подвал заводить?.." — тут же исполнился к своим тюремщикам Илан высокородного презрения.
