С двери сняли заклинание, и двое вышли. После этого дверь немедленно закрылась.
— Профессор МакГонагалл, — вежливо произнёс Люциус, — Похоже, мы с вами соперники. Пусть победит лучший.
— Согласна. Если вы извините, мне нужно готовиться к урокам, — ответила собеседница, а затем пояснила: — Если меня назначат директором, я буду по-прежнему преподавать, пока не найду подходящую замену. Когда это случится, я предложу этому человеку мои учебные планы, пока он не составит собственные. — Гордясь, что не вышла из себя, она быстро двинулась в сторону своего кабинета. Минерва решила было связаться с семьёй через зеркало, но потом передумала. Лучше подождать, пока всё это не закончится.
* * *
Минерва как раз закончила исправлять расписание шестых курсов, когда в комнате с хлопком появился незнакомый эльф.
— Профессор Мак-Гоней-гал, Планки попросили позвать Вас обратно на Ваше собрание.
Услышав, как эльф произнёс её фамилию, пожилая волшебница улыбнулась. Она давно уже привыкла, что домашние эльфы не могут выговорить "МакГонагалл".
— Спасибо, Планки, — поблагодарила профессор и встала.
* * *
Минерва МакГонагалл обнаружила дверь в классную комнату открытой, поэтому вошла и села в своё кресло. Глаза Альбуса просто сияли. Она решила, что это добрый знак, но постаралась, чтобы на её лице не дёрнулся ни один мускул. Спустя мгновение появился Малфой, и комнату снова запечатали.
После того, как снова прозвенел колокольчик, мистер Степовер начал говорить:
— Профессор МакГонагалл, решением Совета Вы назначаетесь на должность директора. Наши поздравления.
Её губ коснулась слабая улыбка.
— Спасибо. — Она бросила взгляд на Люциуса и увидела, что его лицо выражает скуку.
— Полагаю, на повестке дня первым пунктом станет поиск подходящего профессора Зелий и, вероятно, Трансфигурации.
— В первую очередь — преподаватель Зелий. Пока кого-нибудь не найду, с преподаванием моего предмета я управиться смогу. — Она хотела сослаться на то, каким плохим учителем был Снейп, но решила, что не стоит.
— Понимаю. У кого-нибудь есть кандидатура на замену? — спросил председатель и оглядел присутствующих.
— Я знаю подходящего человека, — спокойно произнёс один из попечителей — высокий, полный мужчина с безмятежным выражением лица, которого звали Роберт Италот. — Это Мастер Зелий из Франции. Её зовут Шарон ЛаВелле. Могу дать вам её адрес.
— Спасибо, — ответила Минерва.
Окончание собрания прошло спокойно и довольно скучно. Пока остальные обсуждали различные не столь важные вопросы (например, смена оттенка чёрного цвета у студенческих мантий), МакГонагалл писала письмо мисс ЛаВелле. Когда собрание закончилось, она получила адрес, куда следовало отправить послание. А потом подошла к своему бывшему боссу.
— Как ты, Альбус?
— Великолепно. Поздравляю с повышением, Минерва.
— М-можешь проводить меня до совятни? Я хочу отправить письмо.
— Конечно, — с улыбкой ответил тот.
— Альбус, мне... — начала новая директриса, как только они оказались вне пределов слышимости остальных.
— Не говори этого, Минерва. Я много думал о том, что говорили на суде. — Он глубоко вздохнул. — Ты была права. Я ставил нужды Северуса выше нужд студентов. Я мог бы ему помочь другим способом, заодно не снижая качества образования. Я нашёл ему работу, позволяющую использовать его таланты, а заодно и защитил.
— В самом деле? — поинтересовалась слегка заинтригованная собеседница.
— Да. Он варит зелья в доме под чарами Фиделиус. Я заключил от его имени контракт на поставку зелий для нескольких магазинов на Диагон Аллее и в Хогсмиде. Теперь он может работать в одиночестве. Да он и сам этого хочет.
— Это хорошо. А что собираешься делать ты?
Дамблдор ещё раз вздохнул.
— Ну, полагаю, после сессии Визенгамота я начну поиски Гарри Поттера.
Укрепив щиты Окклюменции, Минерва спросила:
— Почему сейчас?
— А почему нет? Согласно школьным записям, он всё ещё жив. Я — тот человек, кто бросил его в опасности, и потому теперь, когда у меня появилось время, обязан хотя бы попытаться его найти.
Побоявшись выдать себя, если поддержит эту тему, директриса просто сказала:
— Удачи. — Потом она привязала письмо к одной из школьных сов и отправила его.
— Спасибо. Если будет нужна помощь, дай мне знать.
* * *
В тот вечер, когда Минерва сообщила о своём назначении, состоялась вечеринка. Профессор не очень хотела это праздновать, но понимала: то, что именно она заняла эту должность — к лучшему. А больше всех радовался Гарри.
Следующие две недели директор МакГонагалл большую часть времени провела вне дома. Она встретилась и наняла на должность преподавателя Зелий Шарон ЛаВелле, а потом рассказала племяннику, что та — одна из самых милых женщин, которых ей довелось встречать. Ещё Минерва выяснила, что с Локхартом и в самом деле заключён контракт на преподавание в течение года, и без доказательств некомпетентности учителя его очень сложно расторгнуть. По крайней мере, она решила дать ему шанс. Кроме того, сейчас его заменить будет очень трудно. Также директриса решила сделать семикурсника с Рейвенкло, Мэтью Шейпона, помощником профессора Трансфигурации. Он будет проверять письменные работы (и, возможно, читать лекции) у студентов младших курсов, тем самым освобождая ей немного времени. Минерва по-прежнему не нашла себе подходящую замену, но если за год этот вопрос так и не решится, на эту должность можно будет назначить Мэтью.
Профессор была удивлена, и в то же время рада ещё до начала учебного года получить от каждого члена Золотого Трио конспект по первой главе "Руководства по анимагической трансформации". А она-то думала, Гарри только и делает, что играет в свой Game Boy.
Первый раз Минерва вошла в свой новый кабинет тридцать первого августа. Предпочитая работать в своём старом кабинете, она избегала переезда так долго, как только можно. В этот же день госпожа директор приказала эльфу перенести туда её вещи. Увидев на стене новый портрет, она сильно удивилась: внутри рамки находилось изображение спящего Альбуса Дамблдора.
— Что? — прошептала волшебница. — Как? Я думала...
На её незаданный вопрос ответил портрет директора Диппета.
— Когда директор или директриса умирает, портрет появляется и просыпается в течение нескольких недель. Однако если они уходят в отставку, портрет появляется, но остаётся спящим, пока этот человек не умрёт. Если Вам нужен совет Альбуса Дамблдора, боюсь, придётся разговаривать с настоящим. Полагаю, в первую очередь это нужно для того, чтобы портреты оставались в правильном порядке. Иначе эти люди по ошибке могут умереть в неправильном.
— Понятно. Что ж, думаю, пора обживаться на новом месте.— Она села в своё новое кресло и глубоко вздохнула. Это будет интересный год.
02.06.2010
Глава 14. Знакомства.
— До свидания, Гарри. Удачного учебного года.
— Спасибо, мам, — сказал тот и ответил на объятия Синди МакГонагалл. Дело было за десять минут до отправления Хогвартс-Экспресса. Рядом с ним Гермиона обнимала свою маму. Это был вторник, а значит, один из Грейнджеров должен находиться в клинике, поэтому отец её проводить не смог. Они приехали на станцию вчетвером (Синди, Гарри, Марисса и Гермиона), и буквально минуту назад прошли через барьер на платформу Девять и Три Четверти.
— Если хотим занять купе, наверно, стоит поторопиться, — сказала девочка, отстранившись от мамы.
Друзья вместе подошли к поезду. Чтобы только он нёс багаж, Гарри великодушно позволил лучшей подруге поместить её сундук в свой магически увеличенный семисекционный, который всегда весил десять фунтов. Как только они найдут себе место, сразу же его вынут, чтобы после поездки его могли доставить вместе с багажом остальных студентов.
— Прости, что так сильно задержалась, — сказала Гермиона, когда они прошли мимо десятого полного купе. Друзья видели, что члены их учебной группы сидели с другими учениками. Падма и Невилл извинились и сказали, что пытались занять им места, но оказалось, что уже поздно, и свободных не осталось.
— Да знаю я, — ухмыльнулся ей Гарри. — Как только ты узнала, что можешь использовать мой сундук, нам сразу пришлось вернуться, чтобы ты смогла взять все книги, которые оставила, а особенно — "Историю Хогвартса".
— Они очень полезны, — вступилась девочка за свои книги. — И я не могла уместить их в своём сундуке из-за всех этих книг Локхарта. — Она потупила взгляд, а её уши порозовели. — Можешь себе представить: он написал все эти книги, не говоря уже о том, что совершил всё в них описанное. Профессор Локхарт очень храбрый и...
— Очень хорошо лжёт, — отрезал мальчик. — Моя тётя говорит, что он был на Слизерине — не на Гриффиндоре, как он заявляет, и на своём курсе занимал последнее место по успеваемости! А когда завалил слишком много СОВ, бросил учёбу в Хогвартсе.
Гермиона была потрясена.
— Н-но он, наверно, учился самостоятельно. И, скорее всего, ужасно смущён своим прошлым, поэтому ... эээ... немного приукрасил.
Гарри застыл на месте и уставился на подругу.
— Приукрасил? Приукрасил?! Гермиона, он солгал "Ежедневному Пророку", и кто знает, кому ещё?
— Ладно, — вздохнула та. — Я не буду пытаться тебя убедить. Думаю, после нескольких его уроков ты изменишь мнение. Уверена, мы очень многому у него научимся.
В этот момент они заглянули в почти пустое купе, где сидели две маленькие девочки — похоже, первокурсницы. Одна из них была с длинными тёмно-рыжими волосами и что-то писала в небольшой книжке, которая лежала у неё на коленях. У другой были спутанные светлые волосы, и она держала перед глазами перевёрнутый вверх ногами выпуск "Придиры".
— Привет, — послышался голос из-за журнала, заставивший рыженькую поднять голову и быстро закрыть книжку. Она посмотрела на второкурсников.
— Ох, эмм... привет, — поздоровался мальчик. — Это — Гермиона Грейнджер, а я — Гарри МакГонагалл.
— Мой брат, Рон Уизли, немного о вас рассказывал, — сказала девочка. — Я — Джинни.
— Он говорил в прошлом году, что у него есть младшая сестра, — кивнула Гермиона. — Приятно с тобой познакомиться. Я удивлена, что ты не сидишь с ним.
— Он слишком взрослый, чтобы сидеть со своей маленькой сестрёнкой.
В данный момент Гарри был о Роне не лучшего мнения. Когда Брианна пойдёт в Хогвартс, сам он, естественно, собирался за ней присматривать. И начнёт прямо с поездки на поезде. Оставив своё мнение при себе, мальчик повернулся к девочке-с-журналом.
— А тебя как зовут?
"Придира" занял место на коленях, открывая миру серебристо-серые, слегка навыкате, глаза на очень бледном лице. Их обладательница носила ожерелье из пробок от сливочного пива и серёжки в виде редисок. Её волшебная палочка была заткнута за ухо.
— Я — Луна Лавгуд. О вас обоих писали в "Придире". Я восхищаюсь тем, как вы свидетельствовали на суде, что профессора Дамблдор и Снейп были одержимы скварглами и ели домовых эльфов. Не могу поверить, что "Пророк" об этом не написал.
Друзья в полном неверии уставились на это блондинистое чудо, пока Джинни не показала жестом, что её спутница не вполне нормальная. Мальчик прокашлялся.
— В любом случае... эмм... мы хотим спросить, можно ли сесть вместе с вами. Везде уже занято.
— Конечно, — сказала Джинни, чьи уши порозовели. — Мы не против.
Когда второкурсники собирались уже сесть напротив Джинни, Луна сказала Гарри:
— Ты не похож на натурального блондина. Думаю, тёмные волосы подойдут тебе лучше.
Джинни начала сосредоточенно его рассматривать, несомненно, пытаясь представить с чёрными волосами. Гермиона сохранила нейтральное выражение лица, а её друг чуть не запаниковал. Он почувствовал себя так, будто носит футболку с надписью "Я — Мальчик-Который-Выжил".
— Ну, это единственный цвет волос, который я у себя помню.
— Понятно, — спокойно сказала Луна и снова вернулась к журналу.
Когда Гарри сел напротив Джинни, та начала нервно накручивать на палец прядь волос.
— Я... эээ... слышала об этой группе, защищающей домовых эльфов, которую вы собрали.
— Это — Фронт Освобождения Рабского Труда. Для краткости ФОРТ, — улыбнулась Гермиона. — Видишь ли...
Она начала объяснять задачи их группы, а Гарри достал из своей сумки два комплекта литературы и значки. Десять минут спустя Джинни и Луна их купили несмотря на то, что последняя сделала странное замечание: оказывается, домовые эльфы происходят не от настоящих эльфов, а от прόклятых хоббитов.
Со временем разговор перешёл на квиддич, и мальчик объявил:
— Я собираюсь пробоваться на ловца команды моего факультета.
— Уверена, ты знаешь, что мои братья, Джордж и Фред, гриффиндорские загонщики.
— Да, — кивнул Гарри, — и они на самом деле хороши. Очень жаль, что Рейвенкло обязательно...
— ...продует Гриффиндору! — гордо заявила Джинни.
— Хочешь поспорить? — спросил собеседник.
— Пять кнатов на то, что Гриффиндор победит в матче с Рейвенкло.
Мальчик предпочёл бы поставить галлеон, но знал, что Уизли — не самая богатая семья, и не хотел смущать девочку, комментируя её маленькую ставку.
— По рукам!
Пока они пожимали руки, Гермиона заметила:
— Будет забавно, если ты окажешься в Рейвенкло после того, как поставила против нас.
— Ни за что! Я попаду на Гриффиндор!
— А я не против оказаться на Рейвенкло, — заявила Луна. Потом она повернулась к Гермионе. — Ты тоже будешь пробоваться в команду по квиддичу?
— Ну, я летаю не так хорошо, как Гарри, — порозовев, ответила та, — Но думала пробоваться на место охотника. На отбор я позаимствую метлу Гарри, а если попаду в команду, родители обещали купить мне собственную.
— Я почти надеюсь, что ты попадешь в команду, Грейнджер! — прилетела из дверей купе колкость Драко Малфоя. Как обычно, у него по бокам стояли телохранители. У рейвенкловца в руке немедленно появилась его первая палочка. — Во время квиддича куча народу получает травмы, особенно поганые, ни хрена не знающие грязнокровки, которые считают, что умеют летать.
Пока Драко ораторствовал, Гарри прошептал заклинание, направив палочку на ноги слизеринца. Затем он повернулся к подруге и псевдожалостливым голосом протянул:
— Он ведь не ооочень сильно ранил твои чувства? Такое оскорбление от этого грязного выродка.
— О, да, — мелодраматически согласилась Гермиона. — Я буду рыдать несколько дней.
Малфой указал своей палочкой на неё и прошипел:
— А тебе стоит заплакать, ты поганая... аааааа!
В это мгновение он упал лицом вниз. Пока слизеринец разглагольствовал, Гарри наложил на подошвы его ботинок слабые клеящие чары. И когда тот попытался шагнуть, то не смог оторвать ногу от земли, и потому потерял равновесие. А пока он падал, вес тела пересилил чары, и ноги отклеились от пола.
— Снова кланяется Гермионе, — с ухмылкой сказал рейвенкловец, уже в который раз заклинанием притягивая палочку Драко. Он повернулся к двум громилам. — Может, вам стоит присоединиться к нему на полу?
