Но пока я смотрел на девчонок, гном, оказывается смотрел на меня и, когда я отвел от них глаза, он спросил:
— Тебя тоже волнует наличие лута. Ты не уверен в том. Почему?
Ответить я решился не сразу, и Ветогг насторожился тоже. Что ж, пусть орки будут готовы. И пусть знают, что ещё одна золотая горка их ждёт в любом случае.
— Я уже говорил: этих данжей четыре. Но, кажется, один из них уже кем-то пройден. Какой — не знаю. Может быть — этот. Тогда призового лута не будет.
— Нет, не этот, — хмыкнул гном. — Нам повезло.
— Вам что-то известно?!
— Да. Мы со своими вечером обсуждали всё это, и Верлли ... метресса Нерриальвелли напомнила мне... Хоть я сам должен был сообразить: сто с небольшим лет тому назад мой дядя повалялся на куче найденного золота. Так оно у нас обычай и вошло. А ему перед этим им пришлось пробиваться сквозь несметную стаю подземных варатрол, — он хмыкнул на сморщившихся в раздумьях орков и обратился в учителя, — Стрриг, напомни нам, что это звери?
— Что-то вроде летучих мышей, но размерами с хороших псов. Из оружия — когти, зубы, хвост с ядовитым жалом. Любят кровь. Человеческую особенно. Издают парализующий свист. Поэтому, если есть шанс столкнуться с ними, надо иметь качественные бируши.
— Вот почему мне совсем не понравилось второе место входа в катакомбы, которое ты мне показывал: там запечатан вход именно в ту их ветвь — в анфиладу подземных залов, заселённых варатролами. Ваших иногда пропускают туда. Но дорого это стоит, очень дорого.
Да-а... Значит, ту ветвь зачистили сто лет назад. И узнали о существовании карты к тайнику с Ночником Исигды. А может, и о самом его существовании — именно тогда тоже.
" — Господин, обращаю Ваше внимание, что орки и гном могут иметь в виду разные данжи, и, соответственно, давно найдены не один из них, а...
— Есть! — Креттег появился на том же месте, откуда пропал. С сапогами в руках — явно не утерпел, чтобы сначала надеть их и предстать перед ровесницами — да какие теперь девчонки! — он сиял: — Всё как раньше — двенадцать треиров и двенадцать сундуков!
И описал ещё один подземный зал, почти всю площадь которого занимало озерцо и только вдоль стен — неширокий кольцевой пляж, на котором вперемежку разместились треиры и сундуки. Но, как он заметил: сундуки по размерам в половину меньше ранее нами найденных, а шестиноги — во столько же более ранее нами встреченных.
— Я их рассмотрел: 18-ый уровень, точно! А что значит, что ящики — меньше?
— Ничего, — раздумчиво пробормотал гном. — Если всё так похоже, то ценность лута тоже должна быть сходной. В первом, вы говорили доспехи были, во втором — сам хапнул — оружие, здесь могут быть... — и он расплылся в почти похотливой ухмылке: — Здесь можем отхватить артефакты.
— Так, о луте — после. Сейчас — ближайший треир где? Далеко?
— Да ярдах в десяти разлёгся.
— Ты его не потревожил?
— Нет.
— Хочешь на всё глянуть сам? — обратился ко мне Гаррот.
— Да.
— Я с тобой.
— У меня — скрытность.
— А у меня, — огладил он бороду, — то, что вы называете инвизом.
— Я иду первым.
— Принято.
Я опасался, что пробираться по коридорчику придётся впотьмах, но там сразу оказался поворот, а за ним свет сочился из дыры выхода в зал (в самом зале люстрами по стенам висели светящиеся гроздья грибов). Не нашуметь получилось. Мне даже разуваться для этого не пришлось — мой текущий любимый доспех разведчика и входящие в его состав мокасины из мягкой кожи и здесь были идеальны.
Проход постепенно расширялся, и треир вскоре стал виден отчётливо. Нет, но какой же здоровенный! С серых хакарид, пожалуй. Но у тех наличествовала некая субтильность — может из-за вида торчащих во все стороны антеннок-волосиков с шариками отравы? Хотя, конечно, "волоском" назвать двадцатисантиметровый упругий почти проволочный штырь можно только, глядя на него издали, да и на фоне всей прочей туши. Но всё равно... А в треире хрупкости, изысканности — ещё меньше, чем скальном булыжнике.
Ближний из них был спокоен, морда его смотрела в другую сторону, и я, ещё более сблизившись с ним, выглянул за пределы коридора. Всё, как описывал Креттег — просторный, почти круглый зал, практически полностью занятый озером. Окружный пляжик — довольно узкий, в основном, два-три метра шириной, только кое-где, может, на метр-другой шире.
Четверо треиров возились на мелководье. Остальные валялись на бережку... Раз-два-три...
" — Их восемь, господин, — прошелестел голосок Чи-сан.
Сундуков точно двенадцать?
Сундучки валялись вразброд. Три — плавали в воде. Треиры ими что — в кегли играют?
" — Двенадцать, господин.
Через некоторое время ощутил, как меня пальцем постукали по плечу. Гном намекал, что пора возвращаться. Что ж, я увидел всё, что хотел. Медленно развернулся. И включил Восприятие на полную. Сначала услышал шорох шагов. Вгляделся туда — ничего. Ещё! Ещё!!
И разглядел дрожание воздуха. Оно почти тут же пропало, но Система его зачла:
"— Поздравляем: Вы пробились сквозь чужую Невидимость.
Восприятие +1. Текущее состояние. Восприятие = 79.
Доступен навык — "Зоркость". Внимание! Общее количество освоенных навыков ограничено! Принять? -
"Да/Нет"?
Время принятия решения одна минута. В случае просрочки выбор будет произведён случайным образом. Отсчёт пошёл:
...0-00-59, 0-00-58...
" — Господин! Очень серьёзный навык. Подобен Проницательности, но тот направлен против предметов, а этот — на разумных! Так, помимо противостояния с Невидимостью, он позволяет видеть статы игрока.
Берём.
" — Сделано!
" — Хозяин, задержись чуток. Слишком довольным выглядишь. Успокойся. Пусть гном ни про что не встревожится.
Что ж, назад я не поспешил.
— Ну? — встретил меня Оггтей. — Прём?!
— Ваше мнение? — обернулся я к гному.
— Если б не плевки — вы бы прошли. Скорее всего. А так... Всё будет зависеть даже не от мечников — от щитоносцев. Сумеете ли вы перехватить струи яда.
— Я с этого начинал, — вспомнилось мне. — Прикрывал лучницу от яда летучих муравьев. Разница была на три уровня. Справился.
— Сейчас на семь.
— У меня тогда был 2-ой уровень.
— То есть тогда противостоящие тебе были в двое сильнее тебя, а сейчас только в полтора раза?
— И это были быстрые летяги, а не заточенные на непробиваемость броненосцы.
— И сколько их было?
" — Пятнадцать, господин, — напомнила Чи-сан.
— Ровно полтора десятка.
— Теперь будет только шесть! — встрял Оггтей.
Я взглянул на него:
— На ста пятидесяти метрах восемь штук — по четыре на каждую нашу пару, и двадцать метров на штуку. Оггтей сколько времени у тебя займёт прорваться с мечом на восемьдесят метров?
— Ну, секунд тридцать...
— Кажется, вы уже всё решили... — покачал головой Гаррот.
— Кажется, да, — почти сжав зубы, согласился с ним я.
Что я слышал об адреналиновом шквале? Вдруг вспомнил, как в первой своей локации в последнюю секунду последними силами продавил алебардой череп паучьей матки. Свой вопль после. Вот это?
Видно, что-то не то прозвучало в моём голосе: все обернулись ко мне. И Восприятие мне перечислило — с восхищением от девчонок, завистью от мальчишки, диким восторгом от орков, бешеной ревностью от орчанки.
" — Хозяин, порвём их!
" — Господин, опомнитесь! Вам ещё надо...
Да, мне ещё надо сказать:
— Так. Всё будет зависеть от нашей быстроты и их заторможенности. Замедлимся — они заплюют. Поэтому первое: никаких криков, никакого излишнего привлечения внимания. Пусть опомниться они не успеют! Тихо и быстро. Второе: Ветогг, держи мой дикарский — я передал ему щит, сработанный из крыла жука 3-его уровня. — Основной урон у плевка треира — магический яд. Должен выдержать. Зато он лёгкий. И третье — всем поменять доспехи. От их отравы ваша сталь не спасает, от челюстей — тоже. А тормозит заметно. Значит, надевайте, как и я — кожу.
— Но...— засомневался Ветогг.
— Делать! — оборвал его я.
И они сделали.
Вот только орчанка отомстила мне за упоминание эльфийки. У остальных сталь просто поменялась на кожу, а у этой стервы сначала исчез метал, и только через долгое мгновение ока на почти прозрачную местную кобинашку и длинные — это же те самые, мои! — трусы прикрыла кожанка.
" — Не позорьтесь, господин...
" — Потом, хозяин! Ты ей вломишь потом!
Я внял. Но совсем сдержаться сил не было — я почти прорычал:
— Первый треир лежит налево от нас и к нам хвостом. Оггтей — он твой! Мы с Таррой — направо.
Что меня захлёстывала — злоба или адреналин, разбираться не стал. Я еле удержался, чтобы не закончить фразу словами: "Тарра — с тебя щит!" — и не выхватить алебарду. Удержался. Прошипел только:
— За мной! Пошли! Внутри — очень осторожно!
И не оглядываясь, двинулся. Слов от неё не последовало. Шаги следом — услышал. Лёгкие, почти вкрадчивые. Вышли, никого впереди не потревожив. Дождался, когда подойдут и орки, и ткнул женщине пальцем на первого правого. Он лежал головой к нам, но глаза его были закрыты. Было до него почти в два раза дальше, чем до левого. Но это было всего-навсего полтора десятков метров.
" — До хвоста четыр... — начала занудничать японка.
Я дослушивать не стал — бросился вперёд, к берегу, к воде. Тот успел поднять перепонки век и совсем чуть-чуть повернуть башку. Тарре хватило. Раньше, в боях орчанка обычно к удару добавляла истошный визг — сейчас она вбила свой фламберг только на выдохе. Один!
Второй валялся неподалёку головой к воде — очнуться от дрёмы он практически не успел — то есть глаза открыл, но я мчался первым, и этот тоже неправильно расставил приоритеты — он начал выцеливать меня. Не успел. Два!
До следующего было двадцать три метра (Спасибо, Чи-сан) — семь секунд. Я не тормозил у предыдущего и бежал метров на десять метров впереди — треир плюнул. В руках у меня был мой родной мастерский щит. Чего-чего, а прятаться за ним я научился давно! Сил, устоять под напором струи, у меня хватило, а яд — животная магия — скатился по нему безвредной жижей. Следующий плевок должен был состояться через три секунды, но кто ж ему их даст?! Я нёсся вдоль самой воды, он чуть довернул ко мне голову и хотел встретить меня ударом хвоста — не успел. Лезвие двуручника с лязгом и скрежетом вылезло из его челюсти, и он сдох. Три!
До четвёртого было ещё с дюжину метров, и он уже вытягивал губы и целил в Тарру — я вскочил на спину только что упокоенного, Восприятие прочертило теоретическую траекторию начинающегося плевка. Практика подтвердила теорию — я перехватил его!
" — Хозяин! — заверещала Несса.
— Мой! — завизжала Тарра.
И я перестал обращать внимание на последнего с нашей стороны, на того, кого она присвоила себе, я обернулся к воде. И опять успел: в нас почти одновременно плюнули трое. Восприятие прочертило три линии, а моей Ловкости, моей скорости хватало управляться с невесомым щитом — я, как в теннисе, перехватил все три подачи! А за моей спиной раздался знакомый скрежещущий лязг.
Четыре!
— Ко мне! — заорал я.
Орки тоже управились со своей четвёркой, но на них из воды плевался только один монстр. Однако, от одного они отобьются, а мне от троих на две цели... Но Тарра — лучшая! — побезобразничать время нашла, но сейчас послушно прыгнула ко мне, за мою спину. И играть в ядовитый теннис стало проще — 6:0!
Отплевавшись, треиры полезли на берег. Но тут уж совсем без шансов для себя.
Двенадцать!
"Треир озерный, 18-ый уровень, убит.
Развитие: + округление( 180*0.06 + (140 — 140*0.06)/5) эксп.
Текущее состояние: Развитие = 18792 (24883) эксп."
И четыре орочьи головы вскинулись вверх и четыре орочьи глотки заревели:
— Р-ры!!..
Наверное, так в их степях в один голос взвывают на луну волки.
" — Господин!..
Мы все были неподалёку друг от друга. Их безумие и мне кружило голову, но я удержался, чтобы не подхватить их вой. Может, помогло, что вдруг почти въявь увидел снисходительный взгляд светлой Рилль и презрительное пожатие чёрных плеч Майи, а может — тоненькие вытянутые фигурки юных аристократов в закрытых шлемах, замерших у входа сюда на другой стороне подземного бассейна.
Орков не останавливало ничего. Они ликовали. Да это и понятно: хоть раньше мы уже побеждали противников выше себя уровнем, но там были сплошные уловки да хитрости, а здесь — прямое столкновение лоб в лоб! Не унылые торговские фокусы, а прямая сеча! Как раз то, что они любят, что они ценят, то, чем можно похвастать перед всеми — и перед девками в постели, и перед соотечественниками на пьянке. И в доказательство выдернуть из Рюкзака двухметровый череп и, ткнув пальцем в дыру на челюсти, пафосно осклабиться: "А это след моего меча!"
— Р-ры!.. — вопили орки.
Орчанка подошла, обняла меня сзади и щекой прижалась к моей спине.
" — Ишь, подлизывается, — облизнулась моя рыжая.
А японка посоветовала:
" — Господин, будьте с ней суровым, как хладный гранит.
" — Во, сказанула, — хихикнула Несса.
" — Потому что умею, — улыбнулась Чи-сан.
Я просто накрыл ладони живой девушки своими.
Оркам воплей показалось мало. Оггтей подхватил один из сундучков и с воплем: "И что у нас здесь?!" — с размаху засадил им об пол. Он в пещере был отнюдь не земляной — каменный, я ожидал, что ларь сейчас разлетится на досточки, но окованный стальными полосами сундук удар выдержал. Хотя здесь же вокруг был не тот самый вышеупомянутый гранит, а рыхлый песчаник — он смягчил соприкосновение, только грохот эхом заплясал по стенам.
— Стой! — донеслось с другого конца зала.
Оггтей явно хотел ещё и пнуть ларь ногой, однако, услышав крик Гаррота, сдержался. Все как-то одновременно вспомнили про босса локации. На двух разбуженных чудовищ 25-ого уровня мы уже нагляделись. С третьим хотелось быть поосторожней. Вопли мигом оборвались. Поздно. Вокруг нас резко сгустилась тишина, и в ней отчетливо стали слышны глухие удары в боковую стену. И потрескивание самой стены.
— Уходим! — скомандовал я.
И мы вдоль другой стены понеслись к выходу. На бегу я увидел, как Гаррот затурзучил руками, выплетая сложный каст. Укрепляет камень? Но тут же мне вспомнились предыдущие стены, отделявшие покои боссов от залов восемнадцатиуровневых — их словно специально ослабленную кладку, только с одной стороны замаскированную под естественную скалу.
" — Господин, один из недостатков земляной магии — низкая скорость каста, — предупредила Чи-сан.
До выхода было полторы сотни метров, а мы от боя и отдышаться не успели. И мчались не по беговой дорожке, а по пляжику, заваленном трупами огромных крокодилов и залитом лужами их кровищи.
