Он мне прямо так и сказал: "Выгонишь за ворота, сдам маршрут к шахте. Любому, кто первый меня прихватит. И можешь про шахту забыть. Мне уже будет всё равно, а тебе гадость напоследок сделаю".
Вот тебе и весь сказ.
Попробуем убрать втихую, прикопав где-нибудь в глухом овраге — так у него и на этот случай всё предусмотрено. Его человек, кого мы не знаем, тут же выйдет на ящеров с предложением купить у него по дешёвке оптом всю добычу с рудника за все последние годы. Ту, которую он так и не продал до сих пор никому и которая висит теперь у нас перед носом как морковка перед ослом.
Плюс выдаст точные географические координаты местности, где находится шахта с подробнейшим описанием всего маршрута.
Атаман не дурак. Видит наши шашни с ящерами, вот и выкатил требования: корабли, оружие, золото от продажи отрядной доли изумрудов и возможность временного базирование здесь в Плёсе новых его людей из числа нанятых дома пореченцев на период до окончания строительства его судов и обучения экипажей. А это минимум до будущей весны.
Всё это в обмен на шахту, свободу и неприкасаемость сейчас. Потом его не интересует, речь идёт о сейчас.
Вся прежняя добыча камней полностью передаётся нам на реализацию за треть комиссионных. Чтоб мы и свой интерес могли поиметь, пряник такой.
В результате мы реально становимся монополистами на поморские изумруды, и может диктовать монопольную цену тем же ящерам. Что полностью соответствует нашим нынешним интересам. Почему, собственно, я так нагло себя вчера с ящером и повёл на последней встрече. Потому что у нас появилась реальная возможность воплотить наши угрозы отказать им в покупке драгоценных камней, если они будут занижать цену.
И атамана такой расклад устраивает полностью, как и всех, кто остался ещё жив из прежних владельцев рудника. Все довольны. Все кроме нас.
Шах и мат. Захочешь дёрнуться, да некуда.
— А что он задумал, самка собаки, зачем ему морские лодьи? Часом не проболтался?
— А он и не скрывал. Во-первых, безопасно убраться из этого города и вывезти своё законное золото, которое мы же ему передадим за проданные камни, и чтоб никто его по дороге не смог грохнуть за те же камни, которых у него к тому моменту и так уже не будет. А это в первую очередь морское судно, его вооружение и экипаж.
А во-вторых, говорит, что собирается заняться заморской торговлей: специи и пряности. Того чего там полно, а у нас нет. Мол, с Южного материка идёт колоссальный по объёмам поток специй к нам на материк, выгода от продажи которых зашкаливает за все разумные рамки. Сам сто, сам тысяча минимум с одного рейса.
Вот они с Виталиком и задумали оседлать эти торговые маршруты. И как я подозреваю, исходя из его требований к техническому оснащению и вооружению его будущих морских лодий, пиратствовать он собирается.
Для чего желает: первое — дальнобойные орудия, не ниже 88-ти миллиметров, немецкие зенитные или танковые пушки. Пулемёты — наша пневматика, по паре на каждое судно. Моторы — пусть не новые, но обязательно после капремонта советские дизеля. Тоже по два на корабль. И броня, наша фанерная, пятислойная, пятёрочка.
— Рожа не треснет?
— У него нет. Это у меня уже голова трещит, как и у тебя скоро будет. Тебе, как здесь с делами разберёмся, но это уже ближе к осени, придётся отправиться на Правый берег Лонгары, поискать там требуемые нашему атаману и моторы, и орудия, и всё что он ещё пожелает. Ты там места знаешь, найдёшь.
— А что, тут купить нельзя?
— Можно, и атаман даже предлагает свои услуги в посредничестве. Только вот сам понимаешь, здешние продавцы такую цену нам выкатят за хотения атамана, что никакой долей в шахте его желания не окупятся. Как бы ещё и доплачивать не пришлось. Знаешь же какие здесь цены на огнестрельное оружие и хорошие боеприпасы к ним.
И боеприпас к нему, кстати, не по одному боекомплекту потребуется, полные артпогреба атаман требует.
— Не понял. Сидор, ты в своём уме? Нафига нам этот геморрой? Он же для нас самих реально опасен будет.
— Будем тренироваться на кошках.
— Не понял. На ком? На Бугуруслане? Бугуруслан, по твоему кошка? Тренироваться? Он сам на тебе потренируется, если сразу не окоротим.
— Придётся идти на риск, потому как другого выхода я не вижу. Его интерес послужит к нашей вящей пользе.
— М-м-м-м? Не понял. Поясни.
— Кораблестроительный завод.
— Что, кораблестроительный завод?
— Считай. Чтобы забрать у татар шахту, на изумруды которой мы поднимем наш промышленный комплекс на Литейном и шахты в предгорьях, нам надо Бугуруслану с Виталиком отдать два судна, две большие морские лодьи. Плюс три судна нашим капитанам. Итого — пять. И всех их надо оснастить бронёй, дизелями, орудиями и пулемётными системами.
На неприспособленном берегу залива ничего этого не сделаешь, надо строить здесь свой собственный судостроительный завод, или верфи, проще говоря, тем более что станки для него уже есть. Частично Извар из империи что-то привёз, частично разрозненные остатки старых закупок оборудования из Торгового Союза остались, привезённые ещё Вассой и так до сих пор и не вывезенные в Поречье. Так что как раз оборудования для нового судостроительного завода нам здесь вполне хватит.
И с материалами и с людьми тут нет такого напряга как дома. Часть бывших рабов переведём в пролетарии. Я уже Вану дал задание подобрать людей. И палки в колёса здесь никто нам не ставит, делай что хочешь.
И Митяй-лодочник к нам сюда прибыл с последним караваном машин. А у него уже есть определённый опыт строительства судов. Пусть опыт небольшой и в строительстве исключительно речных судов, не морских, но он есть и Митьку надо продвигать по этой части, пусть учится. Жаль жена его пока ещё занята работами дома, но это временно. Как освободится, сразу сюда вытащим.
С другой стороны — есть Бугуруслан, крайне заинтересованный в скорейшем строительстве его персональных морских судов. Тот тоже обещал поднять все свои старые связи здесь в Приморье и обеспечить стройку специалистами.
Потом — местные, тот же наш начальник порта Иероним фон Вышецкий. Думаю, если предложить ему долю в заводе, тоже не откажется активно поучаствовать в нашей программе кораблестроения.
Справимся, — небрежно отмахнулся Сидор рукой. — Были бы деньги, справимся. А со своей броневой фанерой мы тут вообще будем вне конкуренции. Так что не пройдёт и года, как заказы на наши суда валом посыпятся.
И вот тут мы опять неизбежно возвращаемся к имперским ящерам.
Нам из наших изумрудов надо вытянуть максимум возможного, что у нас на все наши хотения были деньги. Отсюда такая жёсткая позиция по продажам. Никаких скидок, никаких оптовых цен, никаких продаж необработанного сырья.
Вам нужны изумруды — их есть у меня. Но только огранённые, на треть дороже. Не нравится цена — ищите в другом месте у другого продавца. А другого-то и нет, мы, в случае продажи нам Бугурусланом шахты, монополисты. Вот имперским ящерам и придётся вернуться к нам и принять нашу цену.
— А если упрутся?
— Нам пи...ц!
В лодке надолго установилось задумчивое, напряжённое молчание.
— Коротко и ясно. Умеешь ты порадовать, — наконец-то первым нарушил долгое молчание Димон. — А где мы его расположим?
— Завод?
— Ну да.
— За крепостной стеной по ту сторону замкового холма. Там где когда-то была хозяйственная часть замка. Бугуруслан даже сам это место предложил. Говорит, был там, смотрел, место для устройства парочки сухих доков идеальное. Тем более что там и раньше во времена оны прежние хозяева строили новые суда. Теперь от былого и следа не найдёшь, но нам это и не важно, новое построим.
Мы в той части замка ещё ничего не раскапывали, так что ничего конкретного тебе по этому месту сказать не могу. Не знаю. Сегодня под вечер, когда от дел освободимся, надо будет смотаться туда, посмотреть, и лишь потом принимать решение.
А лучше смотаемся завтра по утру. Глянем, потом и ответ Бугуруслану дадим.
Но, думаю согласиться. Уж больно много плюсов нам с того выходит. Да и деваться некуда, — совсем уж едва слышно пробормотал он себе под нос, отвернувшись.
— Согласен, деваться некуда, — глухо отозвался Димон. — Ну а раз так, то сразу говори, как с атаманом потом разбираться будем? Он же реально опасен. И в первую очередь нам. И не пой мне песен о совместных с ним выгодных проектах, типа доставки сюда перца хрен знает откуда или ещё чего такого, не поверю.
— Правильно сделаешь, что не поверишь, — скупо усмехнулся Сидор. — Первое — бронь. Пока атаман не имеет представления что есть более толстая чем пятимиллиметровая фанера, мы ему поставим её, пятёрочку. А себе — двенадцатую. О ней пока никто ничего не знает, вот и воспользуемся тем что знаем мы и не знают другие.
Если пятёрку снаряд 88-миллиметрового орудия прошивает насквозь, то от двенадцатой отскакивает мячиком. Это будет наше основное конкурентное преимущество.
Ну и естественно на свои суда поставим усиленное вооружение и моторы, против Бугуруслановых.
У него по одному орудию на судно, у нас минимум несколько разных калибров будет. И четыре мотора вместо двух, как на его лодьях. Отсюда вдвое увеличенная мощь и скорость хода против бугуруслановых лодий.
На Бугуруслане как на кошке потренируемся, на своих кораблях выправим все допущенные просчёты. Бугуруслана вперёд! — злобно оскалился Сидор. — Как я и сказал, на нём будем отрабатывать конструкцию наших морских лодий и доводить её до ума. Пусть даже и за свой счёт.
В этом отношении кандидатура Бугуруслана — идеальна. Если даже с первого раза что не получится — хрен бы с ним, потом подправим, для себя. Согласен?
Димон сделал вид, что надолго задумался.
— Не нравится мне это, Бугуруслан опасен.
— Кто б сомневался, — нарушил долгое тяжёлое молчание Сидор. Про удочку с пляшущим на воде поплавком он уже полностью забыл, опять погрузившись в насущные дела и проблемы. — Ладно, с атаманом ещё разберёмся, время есть. Пока же вернёмся к нашим баранам. Как будем наказывать народ?
— С ящерами и амазонками потом при случае разберёмся, не горит, — пожал плечами Димон. — Да и вины их, как и участия особого в драке нет.
А вот Васька, Колька, Дашка и чета Буянов со всей их гоп-компанией, подлежат немедленной децимации. Как, кстати и медведь с лисом. Сволочи мохнатые, — не сдержавшись, выругался Димон. — Всех жителей города распугали, выгнали в голую степь и всю ночь не давали вернуться. Их обоих надо примерно наказать.
— Особенно рыжего, — зевнул Сидор. — Он заречных страдальцев за задницы кусал, и штаны им рвал. Очень пострадавшие обижаются, что без штанов пришлось всю ночь по степи пробегать.
— За одно это Рыжего надо примерно наказать, — ухмыльнулся Димон. — Хотя, они оба с Тихим могли и не понимать, что происходит, животные всё ж. Посчитали, что это такое народное веселье — драка с местными.
— Врут, — невозмутимо бросил Сидор. — Оба зверя нагло врут. Всё то они прекрасно понимали и понимают. Ты на рожи их глянь при случае, и тебе сразу всё станет ясно. Всё они понимали и понимают.
— Ладно, — махнул Димон рукой, — за условно говоря, неясностью ситуации, мохнатых отпускаем без наказания. Пусть порадуются, что мы такие добрые. А вот с зачинщиками беспорядков и не справившимися с заданием исполнителями придётся разбираться жёстко. Согласен?
— Жалко стервецов, да согласен, без наказания оставлять нельзя. В конце концов, у нас только победителей не судят, они же погорельцы и проигравшие. Поэтому будут наказаны. Именно за то что не справились, а не за понесённые компанией убытки. Предлагаю, Ваську оставить в городе и загнать под землю в штрафную роту, как ты и предлагал. Лучше пусть глину роет в подземелье, чем в поле, на простор его отпустить, куда он так рвался и где он обязательно ещё чего отчебучит. Оно нам надо? Нет. Поэтому, стервеца под землю, в штрафники.
— Кольку — отдать в юнги капитану Васе на судно и пусть бороздит просторы морей на мизерном жалованье, пока не поумнеет. Пусть остынет от любовной лихорадки и придёт в себя, коль мозгов не хватает сдержать разбушевавшийся гормон. Пока не научится не смешивать служебные дела со своими чувствами, пусть год, а то и полтора поболтается в море. Море, оно такое..., успокаивает, — покрутил растопыренными пальцами у виска Сидор. — Глядишь, через годик и поумнеет.
Дашку — домой, нафиг. Всё, с меня хватит. Пусть Белла сама с ней мучается и занимается воспитанием, а я уже устал её воспитывать и перевоспитывать. Ты ей слово, она тебе десять. Ты ей два, она в ответ двадцать. У Беллы, в отличие от нас воспитание молодых безбашеных девиц лучше получается. Чуть что, сразу за розги и по вертлявой заднице. При ней она как шёлковая ходит. Это перед нами она юбкой вертит, кочевряжится, а у Беллы не забалуешь.
— Опоздал ты Дашку воспитывать. Теперь у неё другой воспитатель, — зевнул Димон. — Замуж Дашка выскочила, за парня своего.
— Когда? — изумился Сидор.
— То ли вчера, то ли ещё раньше, — снова зевнул Димон. — Когда мы вернулись в город, и она увидала тебя с вытаращенными от бешенства глазами, в тот же день за парня своего замуж выскочила. Подхватила жениха под руку, оббежали вдвоём вокруг ракитова куста и вуаля — готовая жена, законная. Поняла шкодница, что стружку снимать будут вместе со шкурой, вот и укрылась за широкой спиной мужа. Теперь на её воспитание у тебя нет никаких законных прав. Выгнать можешь, воспитывать — нет.
— А муж у нас кто? — растерянно переспросил Сидор.
— У нас? — ухмыльнулся Димон. — Муж у нас лучший стрелок охраны третьего обоза десятник Иван Котляр, — веско проговорил Димон. — Боевой парень, умница. У меня на него большие виды, были в своё время. Я даже думал его к себе в отряд перетащить. Да вишь, с нашей Дашкой бедолага связался. Теперь хочешь не хочешь, а от него избавляться надо. Двум им, Кольке с Иваном в одном отряде не ужиться, это уже ясно. Поэтому, придётся выбирать кого оставить здесь, а кого домой. Я за Кольку.
Кстати, как ни покажется странным, в драке парень не замаран никоим образом. Дежурным был в тот вечер по рыбалке. Со своим десятком рыбу ловили в соседнем заливе к отрядному котлу. Не участвовал, не замаран, предъявить нечего.
Вернулись в город даже после нас, ближе к полудню, когда всё давно уже закончилось. Ни в чём не участвовал.
Так что, разлучать мужа с молодой женой будет как-то не комильфо. А Дашка ему уже определённо жена, без сомнения, потому как той ночью у них была первая брачная ночь, и определённо не одна после того.
— Молодожёнам положен медовый месяц, — холодным, ничего не выражающим голосом проговорил Сидор, отворачиваясь. — Вот мы и устроим молодым забаву — свадебное путешествие в один конец. Только не к морю, а от моря. Если Дашка думает, что ей всё с рук сойдёт, то она сильно ошибается.
— А парень здесь причём? Он, между прочим, действительно её любит.
— Ну и пусть он её любит, нам то что до их любви, — пожал Сидор плечами. — Колька — тот нужен, Васька — нужен, а без Дашки и этого твоего Котляра легко можно обойтись. Взбалмошная молодая девчонка без царя в голове. Блондинка в квадрате. Ничего поручить нельзя. Что ни скажешь сделать, всё запорет. Такое впечатление, словно специально старается навредить. Думает лишь о своих интересах, ни в грош не ставя интересы других. Нам такие не нужны.
