— Значит так, — начал он, присаживаясь на самодельный табурет у стола. — Садись Димон, в ногах правды нет, — подтолкнул он ногой другую табуретку другу. — Разговор впереди с этими гавриками предстоит долгий, так что делать это лучше сидя.
— Значит, так, парни, — повторил он. — С заданием вы справились, как это ни покажется кому-то тут странным. Даже, можно сказать, план успешно перевыполнили. Правда, весьма своеобразным образом.
— К вашей чести будет сказано, никому и в голову не пришло, что драка была подставная, а не обычная кабацкая. Так что с этой стороны претензий к вам нет. Особенно к тебе, Андрюха, — кивнул он хмурому неулыбчивому парню, мрачно глядевшему на него из-под насупленных бровей. — Ты вообще сработал на пять с плюсом, особенно учитывая, что ни во что не был заранее посвящён.
А вот что прошляпили диверсантов, уже ни в какие ворота не лезет. За это придётся отвечать. Нарушение караульно-постовой службы на лицо. За две тыщи вёрст дороги ничего подобного не было, а тут расслабились, посчитав что домой пришли и можно не напрягаться. Часовых не выставили, увлеклись дракой, в результате погибли два егеря, случайно первыми заметившие пожар и бросившиеся тушить. Убили из духовушки чуть ли не у всех на глазах, и никто ничего не заметил. Как результат — сгорел склад дорого пиломатериала и, повторяю, слава Богу, что один бензовоз, а могло бы и два. Первоначальная приблизительная стоимость убытков оценивается в сумму около ста тысяч золотых. Придётся отвечать. С этим, надеюсь, всё ясно, возражений нет.
Денег таких, как я так понимаю, у вас нет, так что придётся должок отрабатывать службой Родине. А Родина в моём лице готова нарезать вам круг решаемых задач.
Не расстраивайтесь, — усмехнулся он краешком губ, — работа предстоит интересная, к тому же на свежем воздухе. Но не для всех, — покосился он в дальний тёмный угол каземата, откуда донёсся возмущённый скрип тюремного топчана. — Кое-кому слишком шустрому предстоит как раз задача обратная, будет копаться здесь под землёй, разбираясь с подземельями. Чтоб не получилось как в этот раз. Откуда-то взялись чужие люди внутри охраняемого периметра, убытков наделали, а потом куда-то незаметно делись. Никто ничего не видел никто ничего не знает.
Поэтому, Васечка, настраивайся. Работа ответственная, не подведи.
— А что, дрова эти на верфях и в самом деле такие дорогие? — вяло поинтересовался Васечка из своего тёмного угла.
— И в самом деле, — скупо улыбнулся Сидор. — Но проблема в другом. Древесина, какая бы здесь она ни была дорогая — ерунда. Здесь важен вопрос времени, которого у нас уже нет. Из-за пожара сорван набег на устьинских князей этой осени — вот что главное. И важно, что поджигателя прошляпили. Вот кого надо искать. И покуда не найдём — вина за произошедшее висит на вас троих.
— Я ясно выразился, камрады?
— Яснее некуда, — раздался слитный тяжёлый выдох в каземате.
— Тогда, дерзайте, юноши. Инструкции по дальнейшей своей жизни получите наверху, после бани. Попарьтесь, отдохните, смойте с себя тюремную грязь, а завтра с утречка жду к себе за инструкциями.
Даша.
Известие, что её отправляют домой без права возврата, хотя возвращаться обратно сюда на море она и сама категорически не собиралась, обрушилось на голову Даши как гром средь ясного неба. И хоть обрыдло ей тут всё до невозможности и она сама давно уже хотела попроситься у Дядьки Сидора обратно домой, ТАКОГО от него она не ожидала. Об Беллы Юрьевны — сколь угодно, от дядьки Сидора — нет. И даже то, что он не стал с ней разговаривать, отказавшись от личной встречи, когда она через дежурного передала записку с просьбой объясниться, произвело на неё не столь сильное впечатление, какое она испытала услышав из уст своего сотника приказ о высылке, фактически поставивший её на общий уровень. Её, самую богатую невесту Старого Ключа сравнять со всеми!
Правда, теперь давно уже совсем не невесту, но всё же, всё же....
Нельзя сказать, чтоб она особо держалась за это место — боец поморского отряда, нет. Скорей наоборот, всё здесь порядком ей уже поднадоело, а кое-что отдельными временами вызывало даже откровенную неприязнь — бытовая неустроенность и походная грязь, к примеру. Не её это всё было, такая вот неустроенность, с постоянной угрозой для жизни. Ей бы дома каким делом заняться, где тихо и спокойно, где все свои кругом, а тут... за что ни возьмись одни проблемы, да чужие кругом. Те же амазонки....
Даша внутренне аж содрогнулась, едва лишь мысль о воинственных девицах случайно пришла ей в голову. Вот уж кого она ненавидела лютой ненавистью.
Проводив яростно сверкнувшим взглядом прошедшую мимо незнакомую девицу в военной амуниции из недавно прибывшего отряда, случайно натолкнувшую её на неприятные ассоциации, Даша нервно передёрнула плечиком. Вот уж кого она не любила, так этих... воинственных баб. Слишком уж самостоятельные..., да и вообще.
А уж солнце это местное, пекучее, так откровенно её достало. Как встанет утром над головой, так и печёт до самого вечера, никакой мочи нет. Как люди здесь живут — непонятно.
Но что хуже всего, с ней вместе отправляли домой и её мужа Ванечку Котляра. Зная не на словах, как тяжело приходится семье мужа дома, лишённой клановой старшиной родовых земель и семейной поддержки, понимая какие надежды тот возлагал на работу в компании и будущие заработки, Даша реально представляла, что он подумал обо всём недавно происшедшем когда услышал приказ о своём переводе. И если б он её тогда бросил, она б его поняла. Семья всегда важнее части её, а себя Дарья не считала членом той семьи. Не считала и, наверное, никогда не будет считать, не смотря на то, что стала его женой. Очень уж ей не понравилось в своё время как те поступили с её милым Ванечкой. Лишить поддержки рода!? Воспользовавшись формальным поводом отобрать родовые земли?! Нет, не нужны ей такие родственники.
— "Я дам ему денег", — подумала она, и тут же поняла, какую сморозила несусветную глупость. Не возьмёт Ванечка её денег, слишком гордый.
Это был тупик. А ещё этот козёл Колька со своей детской любовью под руку лезет. Из тюрьмы не успел выйти, как тут же под дверь её комнаты заявился выяснять отношения. Хорошо, однако тюрьма ему мозги прочистила, хватило пары слов "ласковых" стоя в дверях сказать чтоб отстал сопляк.
Похоже, отстал. Но крови своим тоскливым взглядом из неё выпил — жуть. До сих пор, как вспомню, до дрожи пробирает.
Обидно вот ещё что. Дядько Сидор её не принял, а с её мужем долго о чём-то разговаривал. О чём уж они там меж собой разговаривали за закрытыми дверьми, Дарья так и не узнала. Муж молчал вглухую. Единственно сказал, что переводят его на подгорные озёра возле Литейного и в деньгах они не потеряют. Что его переводят с повышением, и что там он будет уже полусотником, как и положено по выслуге в поморском отряде. Причём в звании его повысили не за то, что не участвовал в общей драке или что на ней женился, а за вполне реальные заслуги по службе, к данному происшествию отношения не имеющих. И сейчас просто удобный момент, чтобы озвучить давно заслуженное повышение. И она может не беспокоиться, его карьера в этой компании порушена не будет.
Что муж в наглую врёт видно было любому непредвзятому человеку, не говоря уж про неё, которая своего парня читала как открытую книгу. И..., Даша тогда промолчала. Что говорить, когда с мужиком всё было ясно. ЕГО карьера не будет нарушена. ЕГО! А ЕЁ? О ней, о её карьере в отряде ни слова не было сказано, словно она и не существует! Лишь виноватый взгляд её Ванечки, ясно ей сказавший, что на своей карьере она может поставить жирный крест.
То, что ей эта карьера в поморском отряде ни за каким чёртом не сдалась, Дарья мудро промолчала. Не стоит мужику, пусть и горячо любимому, знать некоторые женские хитрости, меньше знает — крепче спит. Да и жене спокойнее, в семье мир и благодать остаются.
И всё равно обидно. За что её высылают? Это несправедливо! Она-то в чём виновата? Не она же зачинщица той драки из-за которой столько всего ценного сгорело. Если уж у кого из мужиков не хватает мозгов перетерпеть правду, то это его проблемы. Она-то тут при чём? Если у Кольки играют гормоны — она-то тут при чём? Это — несправедливо!
Обида на Вехторов, всех в купе, разрослась до вселенских размеров. В, казалось бы, давно и прочно забытый костерок нелюбви к баронессе, добавилось теперь ещё и недовольство дядькой Сидором. Её-то, как старого друга, можно было бы и простить. Тем более что и прощать то не за что, они ни в чём не виновата.
ОНА-ТО ТУТ ПРИ ЧЁМ?
Семейная чета Буян.
Признаться, что делать с этой неординарной супружеской четой, умеющей на пустом месте создавать себе и другим кучу проблем, Сидор, честно говоря, просто не знал. Что надо наказать, понятно. Как? Не было ни малейших соображений. Да и с чего бы вообще надо было кого наказывать, Сидор так до конца сам с собой и не определился. К тому ж, как ни крути, ни Галка, ни Андрюха официально вроде бы как и не состояли в штате компании, и формально, наказывать кого-либо из них он не имел права. Формально! С другой стороны, любому мало-мальски непредвзятому наблюдателю было кристально ясно, что семья Буян со всеми своими немалым числом шебутными товарищами более чем в несколько сот буйных голов, плотно сидела под колпаком компании землян, во всём от них завися, и без приказа с той стороны даже не дёргалась ни по какому случаю. Даже представить на миг, что такой огромный караван дорогущих машин был собран, отремонтирован и отправлен на другой конец материка за счёт ещё недавно буквально нищенствовавшей молодой семьи, было просто глупостью.
Да и чего уж там говорить, не верил никто в эту шитую белыми нитками официальную версию. Вид делали, что верят, верить — нет, не верили. Особенно амазонки, на следующее же утро после пожара тут же в насмешку окрестившие прибывший Буянов отряд "Погорелыми возчиками".
Тут уж как в некоторых краях говорится, "Кто за девочку платит, тот девочку и танцует".
А то что девочка та состояла из четырёх сотен умелых и вполне уже опытных бойцов, да оснащена была просто невероятным количеством огнестрельного и холодного оружия, каковым весьма умело пользовалась, так и что тут такого. Мало ли какие бывают в жизни... "флуктуации".
Ну а уже после прибытия в Плёс, никто из прибывших совсем не скрывал, что все они работают на Сидорову компанию, или, как все их здесь в Приморье называли не разбираясь — на торговую компанию баронов де Вехтор.
Вот по сумме этих соображений Сидор с Димоном и не хотели давить на Галку с Андрюхой, обвиняя их в понесённых компанией убытках. Коли уж сами диверсанта прошляпили, так чего собственные недоработки на других валить.
Небольшая комнатка, в которой на втором этаже правого флигеля Главного дома поселили семью Буян, весьма условно можно было признать годной для жилья: обшарпанные стены, не до конца ещё оштукатуренные стены и потолок, дверь входная, весьма условно носящая название входной двери. Да и сам весь этот боковой флигель, за отсутствием в достатке свободных средств и рабочих ещё сложно было назвать хоть как-то годным для жилья. Но..., зато в отличие от всех остальных загнанных в битком набитые людьми казармы отдельная комната с прекрасным видом на бухту из большого застеклённого окна, чуть ли не во всю стену.
— Ну? Что мне с вами делать? Может, подскажете? — были первые слова, что следующим после рыбалки утром сказал Сидор супружеской чете вместо приветствия.
На весьма условно пригодное для жилья помещение Сидор не обратил внимание. Сам жил почти в таком же. Сил и средств на всё не хватало, так что в замке ещё долго будут вот такие обшарпанные стены с облупленной штукатуркой и скрипящими под ногами, грозящими вот-вот обрушиться кому-либо на голову полами.
Зато — отдельная комната, вполне статусно.
— А мы что, мы ничего, — тут же сориентировался в обстановке хитрый словно змей Андрюха, мгновенно, как собака, верхним чутьём поняв что серьёзно наказывать за проявленную в драке инициативу никто их не собирается. А значит, не всё так плохо, как они с Галкой вчера ещё думали.
Мы честно хотели всех помирить, — мгновенно сделал он морду ящиком. — Не получилось. Наша вина-то в чём?
— В трёх тоннах вина, — мгновенно сбил с наглеца спесь Сидор. — И в сгоревших трёх тоннах высокооктанового бензина, реальной цены которому ни я, ни Димон даже не знаем. А наливник трёхтонник, сам по себе дорогущая машина, сгоревшая по чьей-то дурости? Это как? Дополнительно часового забыли поставить, усилить охрану?! Расслабились, домой вернулись, значит, можно теперь дорогие машины с дорогущим бензином оставить на ночь без присмотра? Вы чем думали? Или устав караульной службы не для вас писан?
Как разговаривать с Буянами, чтоб сбить с обоих спесь, Сидор знал прекрасно, как столь же прекрасно знал, что в этой супружеской паре всё решает жена и ругаться с Андрюхой — попусту терять время. И хоть внешне её лидерство не проявлялось никак, хватало у девочки мозгов не выпячивать свою роль в семье, Сидор прекрасно был осведомлён об истинном лидере молодой супружеской четы.
— Ну что, Галочка, — не обращая больше на взъерошенного Андрюху внимания, не стал ходить вокруг да около Сидор. — Что делать будем? Наказать вас надо, да не знаю как. Может, ты мне что-то дельное предложишь?
— Услать на дальний кордон, рыбу ловить.
— Чего, — изумлённо вытаращился на неё Сидор.
— Услать. На дальний кордон. Рыбу ловить, — чётко акцентируя слова невозмутимо повторила Галка, глядя ему прямо в глаза наглым весёлым взглядом. — В нашем случае — на маяк то бишь. Там говорят клёв хороший. А меня последние дни опять что-то на солёненькое потянуло.
Изумлённый, не верящий взгляд мужа Галка хладнокровно проигнорировала.
— Шутка, — невозмутимо проговорила Галка, чуть-чуть скосив заискрившийся весёлый глаз в сторону обалдевшего мужа. — Шучу я так, — рассерженно рявкнула она на ошалевшего Андрюху, всё неверяще глядевшего на неё. — Может быть, — тут же с удовольствием продолжила она издевательства над несчастным мужиком.
— Да-а-а, — медленно протянул Сидор, откидываясь на стенку. — Сильно. Чувствуется тлетворное влияние Машки. Её словечки, её стиль, — обвиняюще ткнул он в Галку указательным пальцем.
— Авжеж, — согласно кивнула та. — Марь Ванна так мне и сказала: "Будет Сидор наезжать, посылай его на дальний кордон, рыбу ловить".
— Убью, — зловеще проговорил Сидор. — Не тебя, Машку, — поморщился он, видя, как мгновенно напряглись оба. — Вот за такие вот словца — приставать, наезжать и прочие такие же и убью, раз двадцать. А потом ещё, раз тридцать.
Ладно, — обречённо махнул Сидор рукой. — Всё с вами ясно, соколы мои шизокрылые. Будем считать, что наказание своё вы уже получили. Какое — потом придумаю, что-нибудь такое завлекательное, чтоб мало не показалось. А пока у меня на гадости всякие голова не работает. Сгоревшего бензовоза и склада драгоценной деловой древесины хватило, чтоб в голове образовалась космическая пустота.
