— Далия... — голос Волтивера остановил меня на полушаге, я вопросительно обернулась. — Поздно уже, может утром умоешься?
Странная просьба, особенно когда речь идет о десятке метров в поле прекрасной видимости! Переборов злость, я с издевкой улыбнулась и отрицательно качнула головой, ускоряя шаг.
Меня звала луна.
Я поняла это только сейчас, когда, присев на корточки у озера, прикипела взглядом к ее отражению. Именно ее ледяное притяжение так пугало и так завораживало.
Бред какой-то...
Я поспешно отвела взгляд и, плеснув в лицо холодной водой, быстро пошла к костру, с трудом поборов желание побежать.
Но притяжение было сильнее меня... Намного сильнее. И, уже подходя к огню, я не удержалась и посмотрела вверх.
Полная луна хищно подалась вперед, намертво вцепившись в душу.
— Далия! Отвернись! Быстро! — голос Волтивера пробился в сознание неохотно, словно, сквозь вату.
Поздно... Я уже ничего не могу поделать...
Лунный свет затопил все мое существо, швырнув на берег и отключая от реальности.
— Черт! Ну почему все так не вовремя, а?! — не сдержался мужчина. — Ведь всего одна ночь оставалась!..
"Что не вовремя? — отстраненно подумала я. — Вроде бы все нормально...".
И тут меня исполинской силой впихнуло обратно в тело, до предела обостряя чувства. С головы до ног прошла болезненная судорога и, спустя несколько секунд, я очень пожалела о том, что не утонула.
...Меня захлестывала необъятная волна боли, усиливаясь с каждой секундой и не давая даже крику вырваться из горла. А ткани уже безжалостно корежила невидимая преисполненная жестокости сила, словно разбирая и перестраивая тело заново. По клеточке. На живую.
Я даже представить себе не могла, что бывает настолько больно: ни вздохнуть, ни выдохнуть, только безбрежное страдание, раз за разом становящееся все сильнее и сильнее — один на один с изорванной в клочья душой, заключенной в трепещущем, смятом, страстно мечтающем о смерти теле. Бесконечно...
— Тут везде кровь! — испуганно вскрикнул ангел. Я все еще слышала их обоих, но уже ничему не удивлялась. — Что происходит?!
Руки, или того, что раньше было рукой, коснулась чья-то ладонь, заставляя место прикосновения буквально взорваться изнутри.
— Да не трогай же ты ее! — зло рявкнул Волтивер, судя по звуку резко отталкивая ангела в сторону. — Нельзя! Иначе будет еще хуже!!
Не будет...
Я была неправа. Следующий приступ расправился с моим предположением в пух и прах. Но тут, на самом пике, доведя до предела уже переставшее сопротивляться тело, наступило затишье. Боль не прибывала и не затихала — просто остановилась. Но мои силы уже давно были вычерпаны до дна, и я начала медленно уходить в небытие. Эмоции стерлись, ощущения ушли на задний план...
— Нет, Далия! Борись! Уже почти все! — крикнул Волтивер.
Не могу... не хочу... так проще...
— Можешь!!! — словно отозвался на мои мысли мужчина. — Еще немножко осталось! Ты справишься! Просто потерпи чуть-чуть, и ты перешагнешь порог!
Легко сказать, потерпи... Это слово не применимо к тому, что происходит...
Я последним усилием воли увернулась от затягивающей бездны и снова окунулась в омут ощущений. В этот же момент грань дрогнула, и боль медленно пошла на спад, постепенно возвращая тело в привычное состояние, открывая дорогу полноценному осознанию действительности...
Я слабо шевельнулась и застонала, из глаз помимо воли потекли горячие слезы.
Кто-то успокаивающе провел кончиками пальцев по моей щеке, тихо произнес:
— Все уже позади... Ты справилась... Теперь все будет хорошо, обещаю.
Это был Волтивер. Он же осторожно поднял меня на руки и отнес к костру. Я не выдержала и разревелась, судорожно прижавшись к мужчине. Он без слов крепко обнял меня, успокаивающе гладя по волосам.
Еще всхлипывая, я медленно провалилась в липкую паутину сна без сновидений.
* * *
Я проснулась очень рано. Рассвет только-только начал заявлять свои права, окрасив край неба светло-голубой каймой и отогнав звезды на задний план. Спать больше не хотелось. Наоборот тело переполняла странная горячечная бодрость. Я шевельнулась, с удивлением обнаружив, что закутана в два одеяла, поверх которых на моем плече успокаивающе лежит рука Волтивера, спавшего рядом. В голову закралась подозрительная мысль.
Я осторожно высвободилась и села, оглядываясь. Эммануил спал неподалеку, прямо на траве, свернувшись ничком — под прикрытие одного из пушистых крыльев. Волтивер, лишившись живой грелки, зябко поежился, но, к счастью, не проснулся. Я невольно остановила свой взгляд на мужчине, пусть плохо, но различая в полумраке знакомые черты. На его лице застыло выражение спокойной отрешенности. Так бывает с людьми, которым нечего терять...
Темно-каштановые волосы, черная одежда, непонятная, пугающая сила, невольно ощущающаяся даже на расстоянии — Волтивер казался воплощением темной стихии; и в тоже время... теплая ирония, такой открытый смех, спокойная уверенность, заставляющая чувствовать себя рядом с ним в полной безопасности... Так кто же ты на самом деле, а? Мне уже становится страшно...
Помедлив, я стащила с себя одно одеяло и осторожно укрыла мужчину. Все равно вставать. Умыться что ли? Все-таки сегодня Посвящение.
Я поднялась, нехотя выпутываясь из второго покрывала. Ветер больно полоснул по коже. Неужели настолько похолодало? И тут я все поняла. То, что я по ошибке приняла за ночной кошмар, оказалось пугающей реальностью. Нахлынувшие воспоминания каленым железом прошлись по телу, на лбу выступила испарина.
Так что же такое вчера со мной произошло? Это что — направленный удар? Тогда почему меня не защитила Метка? Да и вообще — каким образом я умудрилась выжить? После такого смерть обеспечена любому. Но чувствовала я себя вполне нормально... Или мне это кажется?..
Я с сомнением осмотрела себя: одежда изорвана в клочья, все тело покрыто бурыми пятнами засохшей крови. Моей, я так понимаю. Но видимых повреждений не было, как, впрочем, и каких-либо неприятных, кроме холода, ощущений. Странно все это...
Настроение сильно испортилось. Запахнувшись обратно в одеяло, я, по возможности стараясь не шуметь, склонилась над своей сумкой в поисках сменной одежды. Не мешало бы еще искупаться: выгляжу, наверное, сейчас устрашающе. К тому же наверняка глаза красные, а лицо так и вовсе опухло!
"Так мне и надо! — зло одернула себя я. — В следующий раз думать буду, прежде чем реветь!"
Следующий момент разозлил меня еще больше. В сумке валялись только штаны, заботливо высушенные мной у костра еще позавчера. А вот разорванную Волтивером футболку я сожгла. То, что сейчас болталось на мне, восстановлению не подлежало. Единственное, что вчера уцелело — черные кроссовки, сдуру снятые мной перед "умыванием".
Ну и отлично! Явлюсь на Посвящение полуголой! Что мне какой-то там ритуал! Подумаешь, другие его всю жизнь ждут! Готовятся! А мне вот опозориться — раз плюнуть! Первый раз что ли? Зато Чарона навсегда запомнит сумасшедшую оборванку!
Я с ненавистью подобрала немногочисленную одежку и двинулась по направлению к озеру. Рассвет вступал в свои права, снова пригнав вместе с солнцем табун темных облаков, медленно переплавляющихся в огромную тучу. Первые неуверенные лучи, не выдержав конкуренции, стерлись, уступая место угрюмой погоде. Решив не дожидаться дождя, я мужественно сбросила одеяло и, закусив губу, шагнула в озеро. Мамочки, как холодно!
Стараясь потише, дабы не напугать спящих спутников, стучать зубами, я мрачно зашла по пояс и нырнула. Побарахтавшись немножко, слегка согрелась (а может просто отморозила все нервные окончания) и стянула с себя обрывки одежды. Какой теперь от них толк?
Следующие пять минут я пыталась отмыть бурые потеки, периодически окунаясь в воду с головой, дабы ставшие ледяными волосы не превратились в сосульки. Несколько раз оборачивалась, глядя на берег. Спутники спали. Даже петух сегодня, по какой-то известной ему одному причине, не орал.
Наконец, я посчитала, что еще пару минут во имя чистоты превратят меня в жертву пневмонии, и, вздрагивая, вышла на берег. Наверное, я сейчас здорово похожу на воскресшую утопленницу: бледно-синий от холода оттенок кожи, волосы растрепанные, губы дрожат, да и походка на негнущихся ногах не лучше, чем у Тассии...
Я улыбнулась своим мыслям улыбкой матерого мазохиста и завернулась в одеяло. Натягивать штаны прямо на мокрые ноги было выше моих сил. Обсохну пока. В принципе, на улице не так уж и холодно. Градусов четырнадцать, не меньше. Но после одуряющей жары...
Я босиком пробралась обратно к потухшему костру, прихватив с собой не пригодившуюся пока одежду. Тихонечко присела и закрыла глаза, невольно возвращаясь к невеселым мыслям.
— Замерзла? — голос Волтивера заставил меня вздрогнуть.
Небрежно брошенный хворост, легкий щелчок пальцами, и огонь в кострище взвился, обдавая жаром. На плечи мягко легло еще одно одеяло, даруя столь желанное тепло. Я отрешенно взглянула на мужчину:
— Спасибо.
— Не за что, — едва заметно улыбнулся он.
— Можно вопрос? — спустя продолжительное молчание, попросила я.
Волтивер, скользнув по мне взглядом, кивнул.
— Что со мной вчера было?
— Я, в общем-то, именно этого вопроса и ожидал, но почему-то в более экспрессивной форме, — пробормотал он.
— Я что, похожа на истеричку? — обиделась я.
— Нет. Просто такого рода события обычно выбивают из колеи.
— Я всегда не в своей колее, — мрачно сказала я. — Вывести из равновесия то, к чему оно и не приходило, сложно. К тому же я привыкла, что на меня вечно сыпятся какие-то несчастья. Так что не удивляйся... Лучше скажи, на меня напал кто-то?
— Если бы, — отозвался Волтивер. — Все было намного хуже.
Я вопросительно изогнула бровь.
— Все дело в том, — тщательно подбирая слова, начал мужчина, — что кто-то из твоих родителей является закрытым оборотнем. А отсюда, в общем-то, и вчерашняя проблема — ты унаследовала эту особенность.
— Но Архип сказал, что я маг! — я не поверила своим ушам, да и вообще в оборотней, если честно.
— А вот другой родитель у тебя — закрытый маг, — продолжил Волтивер, — поэтому ты получила при рождении редкую смесь этих качеств. После открытия Дара признаков двойной Силы не было. Более того, Архип (как и стражи) отчетливо разглядел в тебе признаки мага и успокоился. Вскоре он отправил тебя в Лаосен, а сам был вынужден уехать обратно. Беспокоясь, он попросил меня за тобой присмотреть. Я совершенно не ожидал, что наткнусь на вас возле этого чертового озера. Но тогда я не увидел ни малейшего намека на какие-либо изменения с момента прошлой встречи. А вот позавчера они резко проявились и начали с бешеной скоростью набирать обороты. Тот же Призрачный Зов, например... Такое бывает редко. И самое плохое заключалось в том, что ты не успевала пройти Посвящение до полнолуния.
— Причем здесь Посвящение и полнолуние? — взвыла я, решительным образом ничего не понимая.
— После Посвящения твоя Сила становится осознанной и ты худо-бедно, но можешь ею управлять. К тому же Метка теряет свою основную энергию и теперь направленная на тебя магия не вызывает разрушительный откат. Поэтому, когда приходит момент трансформации (а происходит это в полнолуние — мистическая связь, необъяснимо) — и сам оборотень, и окружающие его маги к этому готовы. И в случае чего максимально страхуют. Ты же могла умереть в первые минуты просто от болевого шока. Ситуация была патовая: энергию ты не контролируешь, Метка не дает на тебя магически воздействовать, но и сама защитить не может — ведь перестройка, по сути, нормальное явление. Единственное на что я надеялся — это на то, что твоя Сила еще не слилась с кровью настолько, чтобы среагировать на луну...
— Ах, вот о чем вы тогда с Иллианом разговаривали! — разозлилась я. — Он-то откуда все это знал? И мне что, сложно было сказать?!
— Ну, боевые ангелы натренированы на то, чтобы больше, чем все остальные видеть и слышать, это только твой Хранитель в облаках витает, — попытался отбиться Волтивер. — А тебе... А что я должен был тебе сказать? Далия, готовься, если все будет так плохо, как я думаю, луна разорвет тебя на кусочки, а потом, если очень повезет, соберет обратно?
— А что, могло не повезти? — со смешанным чувством спросила я.
— Скажем так, до тебя проделать такой подвиг удавалось лишь единицам. Оборотней поэтому и мало, что далеко не все переживают первую трансформацию. Тем более бесконтрольно.
— Но почему мы не вернулись обратно в Лаосен, если все было так плохо? Почему не позвали Архипа?
— Потому что он был бы так же бессилен в этой ситуации, как и я, — в голосе Волтивера скользнула обида или мне показалось? — А в лесу ты, хоть слабо и неосознанно, но можешь черпать Силу из стихии!
— Ты вот утверждаешь, что я теперь оборотень, да? — подумав, спросила я. Мужчина хмуро кивнул. Нет, все-таки я его задела. Но чем? — Но почему я сама ничего такого не чувствую? И мечталось бы узнать в кого я... хм... оборачиваюсь? Не хотелось бы в какую-нибудь... гадюку.
— Ничего не чувствуешь ты потому, что еще не прошла Посвящение. И менять ипостась не сможешь, пока не пройдешь, — нехотя ответил маг. — Твое тело просто пережило начальную трансформацию, перестраиваясь. Насчет гадюки не знаю, но как я вчера понял — ты будешь больше похожа на... — Волтивер выдержал мстительную паузу, во время которой я сжалась в комок и невольно зажмурилась, готовясь услышать что-то вроде "хорька-переростка", — какого-нибудь лесного зверя, типа волка, лисы... По крайней мере, из всех виденных мною трансформаций — похожим образом перестройка идет только у них. Точнее сказать не могу, поскольку, перестраиваясь, тело не показывает абсолютно никаких признаков будущей ипостаси.
Я осторожно открыла глаза, с облегчением выдохнула. Ну, хоть не утконос какой-нибудь! Мужчина не выдержал и рассмеялся. Вот ведь кого хлебом не корми — дай над другими поиздеваться, а?!
— И много в Чароне полумагов-полуоборотней? — переборов возмущение, решилась я на еще один вопрос, где-то глубоко в душе уже зная ответ, но еще не смирившись.
— Верфомагов, — тихо поправил меня Волтивер, и, почему-то отводя глаза, ответил: — Очень мало. Практически не осталось.
— Я так понимаю — это из-за того, что почетом они у вас не пользуются... — задумчиво сказала я. — Я права?
— Права, — не стал отпираться мужчина, и удивленно глянул на меня: — Но с чего ты это взяла?
— Да ни с чего, в общем-то. С учетом того, что люди (видимо, и нелюди тоже) терпеть не могут, когда кто-то отличается от толпы — это вполне закономерный вывод. Вот Архип тут говорил, что мне Дар за просто так достался? Что ж это вполне большая удача, которую в моем случае придется долго и упорно отрабатывать. Это нормально. У меня так фактически всегда.
Волтивер недоуменно смотрел на меня, а я злилась. В большей степени на себя — это надо же было так вляпаться, а?
— Все-таки у тебя нестандартная реакция на стресс... — пробормотал мужчина. — Ты совсем не расстроилась?
