— В общем я подготовил ей несколько безделушек, на которые так падки женщины, передашь? С полагающимися к такому случаю словами и ещё,— тут он замялся,— наши женщины требуют, что бы у нас тоже был её храм. А с бабами, как сам понимаешь спорить бесполезно. Мои три дня нас кормили только в сухомятку,... ну и там прочие ограничения, пока я не согласился поговорить с тобой.

— Хорошо, я поговорю с Великой, только вам надо будет подготовить свою обслугу для храма, там послушников, служек, храмовых воинов и вероятнее всего, она на первых порах пришлет своего наставника, пока не подберет настоятеля храма из ваших.

— Да это без проблем, у нас есть увечные и не приспособленные к работе, так что подберем...

— Ну ладно, давай свои безделушки, грузи на лошадь, да и мне пора догонять своих. И готовьте товар на продажу, как только наместник утвердит договор, так граница откроется. И ещё Атарк, как я узнаю, что туннель готов?

— Мой человек сообщит тебе об этом и очень скоро.

"Несколько безделушек" были в огромном украшенном разными барельефами сундуке. Пока помощники Атарка грузили его на заводную лошадь, она кстати хекала от тяжести, я пригласил Атарка на нашу предстоящую свадьбу, о дате которой я его предупрежу заранее. Атарк громко засмеялся, да так, что мои лошадки испугано присели и стали прядать ушами.

— — Ну Дик, ты точно наш родственник, ещё до свадьбы объездить такую, — тут он понизил голос, на сколько это было возможно,— кобылку, мог только настоящий гном. Буду, непременно буду, а можно со своей женой? Благодаря Богине, она похорошела и теперь её не стыдно и показать другим, а то если узнает о свадьбе, то всю бороду вырвет, если с собой не возьму.

— Конечно можно Атарк, тем более, что будут только свои, а придти тебе лучше будет через тоннель...

Довольные друг другом, мы расстались и я отправился догонять свой отряд, с опаской поглядывая на тяжелогруженую заводную лошадь... К обеду я догнал Лесли, который увидев огромный сундук, тут же распорядился его перегрузить на храмовую лошадь, все таки они в кости пошире степных и более приспособлены к перевозке тяжестей...

Вот и оставленный мной резерв. Мне понравилась организация службы. Посадив храмовых воинов на свободных лошадей, мы продолжили путь...

Ещё одна ночевка и в обед мы были у стены. Там нас встречали как героев. Понравилось, что комендант крепости действительно держал в готовности к действиям мобильный отряд конницы. На многих храмовых были гномьи доспехи и они вызывали чувство зависти у воинов. Я объяснил коменданту, и офицерам, что лично вышли нас встречать, что возможно уже на следующий день, невелички повезут первые товары для продажи и обмена.

Я ошибся. Мы не успели разместиться лагерем у стен храма, как ко мне прибежал озабоченный дежурный офицер и попросил подойти к стене.

У закрытого прохода стояло несколько повозок нагруженных доспехами, мечами и прочим железом, а возле них три гнома, причем лицо одного из них мне показалось знакомым. Озадаченному коменданту я пояснил, что между нами заключен торговый договор, что первые три года торговля беспошлина и что невелички могут располагаться у стен храма Великой. Так же посоветовал не торопиться с покупкой, так как скоро пойдет более качественный и более дешевый товар, чем тот, который привезли первые торговцы. (Я что был торговцем и в этом разбираюсь?).

Да разве удержишься от соблазна... Буквально через некоторое время повозки невеличек опустели, а их поясные кошельки значительно потяжелели. Все остались довольны.

Ночевал я как обычно в храме в круге священного огня, хотя понятие "ночевал" не верно отражало проведенное время в храме. Всю ночь мне пришлось выражать восторг по поводу подарков Атарка и слушать о том, что "вот он настоящий мужчина, а не то что некоторые, и что он ценит красоту, а от некоторых слова ласкового не услышишь..." Далеко, далеко за полночь, когда робко уже наступал рассвет, Велла наконец то все перемерила, накрутилась перед зеркалом и довольная забралась ко мне под одеяло....

Утро, падлюка, опять пришло рано и неожиданно... Договорились с Веллой, что свадьбу сыграем через пять дней, после моего возвращения в замок Фер. К этому времени она предупредит всех гостей со своей стороны, а я предупрежу Атарка, а Лесли и так будет рядом.

Утром, к моему удивлению уже новые невелички в составе довольно большого каравана собрались ехать в Норд. Лесли сторговался с ними насчет охраны, которую должны будут нести храмовые воины. Да, хватки гномам не занимать. Я мысленно обратился к Велле, что бы она направила дополнительные отряды храмовых воинов к стене, для сопровождения будущих обозов и караванов невеличек. Оставил почти всех воинов, что были со мной за стеной и с небольшим сопровождением, в которое кроме Лесли входило ещё трое воинов храма, с заводными лошадьми, мы отправились к замку Фер....

Возвращались домой по проторенной дороге, ночевали на постоялых дворах. Слухи о том, что мы побывали за стеной, намного опередили нас и к нашему приезду постоялые дворы ломились от посетителей. Лесли и храмовые воины были нарасхват, их слушали затаив дыхание... и каждому хотелось посмотреть на невиданных в империи щенков, которые не привыкшие к такому вниманию шипели и кидались на прутья клеток, если кто нибудь из посетителей слишком уж близко подходил к ним... Зато наедались они от пуза, правда воин, который был приставлен к ним, следил, что бы не передали и по больше гуляли... Но все равно, мне казалось, что щенки стали толстыми и этакими вальяжными...

А на четвертый день нашего пути на нас напали... Дорога спускалась вниз в ложбинку, которую пересекал небольшой ручеёк. До следующего постоялого двора было далеко и судя по многочисленным следам кострищ, это место неоднократно использовалось для отдыха. Решили остановиться и мы. Ослабив подпруги лошадей, мы напоили их и приготовились немного перекусить, как внезапно мой Огонек аж полыхнул жаром. Я успел крикнуть "Тревога" и обнажить меч, как буквально из под земли стали выскакивать фигуры воинов в доспехах. Пока одни нападали на нас, другие пытались поймать лошадей, но у них ничего не получалось, ведь это храмовые лошади, да и те степные, что были с нами, чужих к себе не подпускали...

Сказать, что я очень разозлился, значит ничего не сказать. В меня словно кто то вселился и ... мне нравилось убивать. Каждый мой удар нес смерть. Лесли и храмовые встали в круг спина к спине и успешно отражали наскоки воинов, а то что это были воины — сомнений не было, уж больно слажено они пытались действовать, да и вооружение у них было значительно лучше, чем у простых разбойников. А я ускорив метаболизм ( а это что ещё такое?) превратился в тень. Я двигался в несколько раз быстрее нападавших, мой Огонек рассекал их тела, рубил руки, головы, причем ему (или мне) было безразлично в доспехах воин, или прикрывался щитом. Я был как вихрь, как смерч в чистом поле... Я с трудом остановился, уловив крик Лесли, о том, что все закончено, все убиты, даже те, кто пытался захватить наших лошадей. И действительно, вся ложбина была усеяна телами...

— Лесли, найди какого нибудь раненого и узнай, кто они, если расскажет всю правду, гарантируй жизнь.

А сам я направился к лошадям, что бы успокоить их. Странно, но все лошади слушались меня, я это заметил ещё за стеной, когда ездил осматривать табуны Хорса.

Был найден всего один, один раненый, и то его ранили воины храма, когда стояли в круге защиты... Он то и рассказал, что разбоем промышляет местный барон, который прослышал про чудесных зверей, а его соглядатаи доложили ему, что их везут всего пять воинов храма, во он и решил поживиться. Он и до этого нападал на небольшие обозы и караваны, для этих целей у него была специальная дружина, которая в живых никого не оставляла.... Воины прятались в специально вырытых схронах, что обеспечивало им неожиданность и внезапность, к тому же у них всегда был численный перевес.

— Поехали, навестим барона, — отдал распоряжение я. — А с этим что делать?,— спросил один из храмовых воинов, указывая на раненого.

— А ничего, мы гарантировали ему жизнь, пусть живет, а этих обыщите,— я кивнул в сторону трупов,— если есть что ценное, заберите в храм Великой, это трофеи. Поднявшись на другую сторону ложбины мы увидели невдалеке замок местного разбойника.

— 27,— сказал Лесли.

— Что 27? — спросил я.

— Вы зарубили 27 бандитов и одного ранили мы, пояснил он. Что будем делать с замком? Как с замком барона Тод?

— Не знаю, попробую вызвать барона на поединок, если откажется, то предложим покинуть замок женщинам и детям, а замок уничтожим.

— Как это уничтожим,— спросил один из воинов.

— Просто разрушим до основания, с помощью Великой, которая не прощает с недавнего времени нападений на её воинов.

Подъехав на безопасное расстояние к замку, вернее к крепости, Лесли по всем правилам выкрикнул вызов барону на поединок. Замок не то что бы вымер, нет, воины на стенах присутствовали, но никто не ответил, хотя ясно было видно, что нас услышали, так как количество воинов на стене увеличилось. Тогда уже крикнул я — Предлагаю женщинам и детям покинуть замок. В ответ опять была тишина. Я начал злиться. А это страшно, когда я злюсь....

Одна из башен крепости вдруг вздрогнула и стала рассыпаться на небольшие куски, хороня под обломками своих защитников, потом вторая, потом рухнула стена, что соединяла обе башни, и все это происходило практически в полной тишине, только крики задавленных и засыпанных.... Я ещё раз предложил женщинам и детям покинуть крепость. На этот раз услышали. Через развалины в сторону дороги устремились редкие фигурки женщин и детей, к ним присоединились несколько стариков. Внезапно ворота открылись и на нас понеслось с десяток всадников. Я только этого и ждал. Следуя моей команде, мой конь понесся им на встречу, Огонек пылал в моей руке. Небольшая схватка, проскакиваю насквозь, я разворачиваю своего коня, трое воинов повержены и лежат без движения на земле, ещё один явно ранен, потому, что сползает с крупа лошади, которая остановилась, а остальные продолжают нестись по дороге в сторону от замка, объезжая по большой дуге Лесли и воинов храма. Не знаю, что на меня нашло, но я издал какой то звероподобный рык на грани слышимости человеческим ухом, от которого лошади барона и его свиты остановились почти как вкопанные, а их седоки все как один вылетели и через головы своих скакунов грохнулись на землю. Через некоторое время только один из них попытался сесть, тряся головой. Я неторопливо подъехал.

— Ну что, разбойник,— ласково сказал я,— хотел избежать гнева Великой? Не получится.

По моему жесту в чистом поле возникла виселица на пять петель. — Лесли, всех повесить, живых и мертвых и предупредить уцелевших обитателей замка,— 4 дня не снимать и не хоронить. Затем я поехал к стенам замка и стал наблюдать, как методично, одна за другой рушились стены и оставшиеся башни крепости, потом настал черед и самого замка. Правда сам замок был разрушен не до конца, я оставил в левой половине несколько комнат, что бы уцелевшим женщинам, старикам и детям было где спрятаться от непогоды.

— Лесли, собери лошадей, они нам пригодятся. И несколько поднапрягшись я вызвал из подвалов разрушенного замка сундуки с казной барона. Их оказалось 8. Все небольшие , недавно сделанные и все набитые золотыми монетами. Рухлядь и другие ценности я брать не стал. Вот такой я добрый....

После того, как все было нагружено, мы продолжили свой путь к замку графа Фер, благо до него осталось чуть больше дня пути. На постоялых дворах мы больше не останавливались, а лишь запасались там провизией, предпочитая переночевать в чистом поле. И безопаснее и спокойнее...

Нас встречали все, от мала до велика. Старый граф собственноручно придержал за уздцы мою лошадь, а когда я спрыгнул на землю, по отечески обнял меня. Все таки как здорово, что у меня теперь есть место, которое я могу назвать своим домом. По случаю нашего успешного возвращения было решено устроить небольшой пир, как будто пир может быть небольшим. Особенно радовались нашему возвращению Катрина и Моли, которые стали обладателями диковинных щенят. И ничего странного в том, что и девочки и щенки нашли очень быстро общий , я не видел. Дети всегда быстро сходятся. Рассказал Кэт и Моли как надо ухаживать за зверьем, как кормить, прогуливать, следить, что бы у них всегда была свежая вода, как защищать от собак, пока они маленькие... И вообще старался донести до них, что это не только их живые игрушки, а преданные друзья и даже партнеры по жизни. Время покажет, удалось мне это или нет. А пока эта маленькая банда осваивала замок. И хотя щенки были на поводках, это не помешало им в первый же день задавить несколько кур, которые до этого беспечно гуляли по всему двору. Радости Кэт и Моли не было предела, ещё бы — это была настоящая охота как у взрослых...

Раздав подарки слугам, поместив пару сундуков с золотом в графское хранилище, (остальное под надежной охраной было отправлено в главный храм Великой в Норд) я уединился (если это можно было назвать уединением) в кабинете старого графа. Послушать мой рассказ о неизведанном мире за стеной собралось достаточно много народу, включая слуг, у которых почему то сразу же нашлось много работы в кабинете графа. Рассказал о путешествии, о встрече с невеличками, о милости Великой Атарку,— вождю гномов, о странных костях огромного зверя, о степняках и их прекрасных лошадях, о создании Великой храма и об излечении с её помощью детей (некоторые подробности я преднамеренно опускал), о бандитском нападении на наш отряд и о том, как Великая покарала разбойников .

Незаметно время подошло к обеду, в замок начали подъезжать гости и соседи графа и через некоторое время начался "небольшой" пир. Я умело переключил все внимание гостей на Лесли, который сидел рядом со мной и отдуваться пришлось ему. Уж он то не жалел красок, расписывая наше путешествие. Гости только охали и ахали. А уж когда я стал раздавать подарки, из сундука Атарка, которые пожертвовала Великая от щедрот своих и которые её не подошли, то восторгу присутствующих не было предела. Особое восхищение вызвали две небольшие диадемы, которые Великая передала Катрине и Моли. Все дамы присутствующие на пиру получили, кто брошь, кто перстень, кто серьги. Никто не был забыт, всем хватило подарков. А уж качество изделий от гномов было выше всяких похвал.

Сославшись на усталость с дороги и необходимость отдохнуть, я довольно рано покинул пир и вышел на крытую галерею, или балкон. Вслед за мной вышел и старый граф.

— Граф,— обратился я к нему,— это не все новости и даже не самые главные. Самая главная заключается в том, что через пять дней у вас в замке состоится моя свадьба с Великой Богиней. Вернее сказать, мы уже женаты и достаточно давно, почти месяц, а вот теперь решили это событие отметить. На свадьбе со стороны Великой будут её братья — Бог Морей и Бог Земли, а так же некоторые настоятели храмов, которых Великая позовет и которым будет разрешено покинуть стены храма.