Тело существа сгорело без особых проблем. Забрав с собой трупы гарпов, мы уже было собирались направиться к воротам Гарпага, как из под земли внезапно вырос страж сокровищ — несуразно длинная фигура с ножами вместо пальцев. Вот этого нам только и не хватало. Но воинов было уже не остановить. Ведь всем известно, что если убить стража, то станет доступно сокровище, что он охранял. И хотя это сокровище полностью поступит в храм Великой, слава победителя стража стоила того, что бы два воина немедленно атаковали его. Замелькали ножи и мечи. Для своей несуразной фигуры страж сокровищ двигался очень проворно, а его руки мелькали как крылья мельницы. Постоянно слышался звон, это клинки мечей встречались с "пальцами" стража, но выучка храмовых делала свое дело. Не случайно их считали лучшими бойцами империи. Движения стража становились все медленнее и медленнее и наконец он просто напросто рухнул на землю, а из того места, откуда он возник появился небольшой сундук. Сбить с него замок было делом совсем малого времени. Он до верху был набит драгоценными камнями и золотыми монетами. А на самом верху лежал сверток, перевязанный золотой нитью. Лесли взял его в руки, разорвал нить и убедившись, что ничего не происходит, передал его мне.
В свертке лежал свиток пергамента, в котором каллиграфическим подчерком было написано, что данный сундук предназначен для главного храма Великой в Гюргенлейсе и является подношением какого то Велюра Великой Богине за излечение жены оного и всего семейства от болезней. Сокровища должен в храм доставить управляющий Онкс. А вот не доставил, а спрятал и вызвал стража.
Теперь уж нам ничто не могло помешать въехать в Гарпаг и хотя бы остаток ночи провести в относительном комфорте постоялого двора, или гостиницы.
С проездом в город проблем не возникло. Городской страже было достаточно взглянуть на трупы двух гарпов, что были закреплены на заводных лошадях и ворота тут же, не смотря на столь поздний, или ранний час, открылись. Я был уверен, что уже с утра весь город будет знать, что отряд храмовых воинов Великой уничтожил в окрестностях Гарпага невесть откуда взявшихся гарпов. К сожалению храма Великой в городе не было. Чувствовалось тлетворное влияние юга и по этому мы направились к ближайшей гостинице, где мог разместиться весь отряд. Мною было принято решение больше не разделяться, а продолжать движение совместно, тем более, что и оправдание было более чем убедительное — сундук с камнями и золотом.
Сам сундук был не очень большого размера, но величина камней хранившихся в нем,— поражала. Особенно мне понравились темно синие кристаллы, почти черные, которые имели естественную форму в виде креста. Как только мы разместились в гостинице, как возле двери нашей комнаты с Лесли, где кстати хранился и сундук выросли два охранника. Мера совсем не лишняя, о воровстве в гостиницах меня предупреждали и старый граф и Лесли. По совету моего наставника путь решили продолжить только после обеда. Воинам надо было отдохнуть, проверить лошадей, привести себя в порядок. На всякий случай вокруг сундука я возвел свой круг огня. Теперь я был твердо уверен, что никто не сможет покуситься на то, что должно принадлежать Великой и её храмам. После крепкого, но непродолжительного сна, весь отряд кроме охраны собрался в обеденном зале. На нас посматривали с интересом и некоторым испугом. Слава храмовых как непревзойденных воинов была известна в империи всем, а тут почти полтора десятка храмовых — внушительная сила и видно, что это отборный отряд. Диссонансом выделялся только я — как самый молодой, да и присутствие возле меня наставника — пятидесятника Великой, тоже вызывало любопытство.
Когда мы уже практически заканчивали трапезу, на втором этаже, в районе наших комнат раздался шум и лязг мечей. Не раздумывая мы бросились на верх. Человек шесть неизвестно как пробравшихся на этаж людей пытались проникнуть в комнату, где хранился сундук, но безрезультатно. То один, то другой из нападавших окровавленные падали на пол. Но самое интересное, меня по крайней мере ждало в комнате. В комнате не было окон, глухие стены, тем не менее в нутрии находились обгоревшие трупы трех человек, а четвертый, застывший как истукан, боясь пошевелиться стоял во вновь образованном круге моего огня в нескольких шагах от сундука.
— Ну и что мы тут делаем?— спросил я его. — Разве мама с папой не говорили, что красть чужое имущество, тем более принадлежащее Великой Богине, не хорошо?
Самым неприятным было то, что когда мы заняли эту комнату, я проверил её внутренним зрением и ничего странного не обнаружил. Я ничего не увидел, кроме стен, ни потайных комнат, ни тайных проходов, ни люков а полу. Стоп, а на потолке? Как только я поднял глаза в верх, как сразу же стал виден хорошо замаскированный лаз. Так вот откуда проникли незваные гости, а нападение с наружи — это был по всей видимости отвлекающий маневр. К слову сказать не очень удачный — шесть трупов. Тот кто послал своих людей нас грабить, к человеческим жизням относился наплевательски.
— Так кто вас послал?
Человек стоящий внутри круга затравленно озирался. Я сделал движение рукой и огненный круг начал медленно сжиматься, а пламя увеличиваться.
— Хочешь долго гореть живьем в огне? Твое право. Уважаю. Гори. Только громко не кричи, я шуму не люблю.
— Это хозяин гостиницы, у него для этих целей есть специально обученные люди. Не сжигайте меня. Я все расскажу. Он колдун и может смотреть, что находится внутри сундуков, тюков и мешков. Нам он сказал, что в вашем сундуке лежат дивные камни, которых уже давно не добывают, и что один камень стоит целого состояния, и их хватит на всех, и даже нашим детям и внукам хватит на жизнь Вот наш десяток и решил рискнуть.
— Десяток? У вас, что своя организация? Лесли, найди хозяина и приведи сюда.
— Да, мы называем себя ночными хозяевами города. В нашем корпусе более сотни человек, и нас тут все боятся,— в голосе разбойника чувствовалась скрытая гордость,— даже имперская стража предпочитает с нами не связываться и закрывает глаза на наши дела. Отпустите меня и вы сможете уйти из города живыми.
— Дурашка, ты не понял с кем связался? Этот сундук и все его содержимое принадлежит Великой Богине. Ей уничтожить весь ваш город со всеми его жителями, что бы не осталось даже следа, как пошевелить пальцем руки. Мне жаль и тебя и весь ваш так называемый корпус, так как с этого момента, все, кто как то был связан с темными делишками разбойников и бандитов Гарпага, начнут умирать в страшных мучениях, такова воля Великой Богини и урок будущим потомкам.
Вернулся Лесли — Хозяин и все его домочадцы исчезли.
— Лесли, выведи всех постояльцев и прислуги из гостиницы, она сейчас сгорит дотла.
— А с этим что будем делать?
— Отпусти его, он и так обречен на мучительную смерть.
Я сделал жест рукой и круг огня погас.
— Иди, ты свободен и наслаждайся последними мгновениями своей жизни.
Не дожидаясь окончания моих слов разбойник бросился из комнаты.
— Собираемся и готовимся к скорому выдвижению.
— А мы не зря отпустили этого бандита?
— Нет, Лесли, не зря. Великая в гневе заразила его неизлечимой болезнью и все те, с кем он будет встречаться, умрут в страшных мучениях в течении трех дней. А те, кто убивал, умрут практически в течении часа. А его дружки заразят своих дружков и, таким образом, город очистится от скверны. Правда эта болезнь не распространяется на детей и женщин в детородном возрасте. А вот старухи, если они причастны к этой грязи, вымрут. (почему то в голове возник образ какой то старухи ростовщицы, которую убили топором).
Через некоторое время гостиница обезлюдела. Вокруг неё на безопасном расстоянии собралась толпа горожан. Слышались выкрики в разных местах, но почему то одними и теми же голосами:
— Что эти храмовые себе позволяют, гнать их из города...
Но основная масса безмолвствовала. Внезапно гостиница вспыхнула ярким багровым пламенем. Сразу, вся. И хотя мы стояли ближе всех, жара не чувствовалось.... Гостиница сгорела очень быстро. Сгорели и все подвальные помещения. На том месте, где ещё недавно стояло добротное двухэтажное деревянное здание осталась только яма глубиной в три — четыре человеческих роста. Сгорели и все подсобные помещения, конюшни, загоны для скота... Внезапно толпа раздалась в разные стороны и я увидел, как один из горожан упал на землю и начал корчиться, его крутило, трясло и он очень страшно кричал от боли.
— Ну вот и первые проявления гнева Великой,— обратился я к Лесли. Поехали, нам тут больше делать нечего....
8.
По мере продвижения нашего отряда на юг менялась и природа. На смену изысканной простоте и суровости северной природы пришли буйство красок юга. Уже чувствовалось влияние океана. Воздух стал более насыщенным влагой, появились новые запахи. Менялись и люди. И не только внешне. Да, здесь одеваются богаче, я бы сказал, что одежда здесь подчеркивала статус жителя. В каждом взгляде, по крайней мере у большинства, явно прослеживались оценочные нотки. Кто мы, что везём, чем можно поживиться. Было заметно, что столь большой отряд храмовых воинов Великой — достаточно редкое событие для данных мест. Очень часто попадались люди одетые в цвета Поса или Геяра, но не являющиеся ни служками, ни послушниками, ни воинами храмов этих богов. Лесли мне пояснил, что очень многие именно таким образом подчеркивают свою принадлежность или к морским профессиям, или к какому нибудь ремеслу. Все чаще стали попадаться загородные дома и резиденции знати. Многие из них поражали своей роскошью и изяществом. Большая часть из них пустовала в связи с тем, что император и его свита в данный момент находились в столице. И только некоторые сановники или представители высшего света могли себе позволить отдых в дали от великосветского двора. Хотя некоторые возможно были в опале и не принадлежали к окружению императора или, что более важно, к окружению герцога Чуб.
Мы по прежнему ехали не торопясь, останавливаясь на постоялых дворах, давая отдых нашим лошадям, что проделали такой длительный путь. До столицы империи оставалось всего несколько дней пути, как впереди, словно из неоткуда возникла широкая и могучая река. Байканг — главная водная артерия империи. Берущая свое начало в горах восточного округа, и собирая на всем своем протяжении маленькие ручейки и речушки, уже на границе южного округа она становилась полноводной и что самое важное — судоходной. А по словам Лесли, к столице могли приплывать и океанские большие суда. Не знаю почему, но меня очень тянуло взглянуть на эти корабли. Я как будто испытывал к ним профессиональный интерес. Неужели я был в том, другом мире не только воином, но и моряком? А может быть я был пиратом? (это что ещё за хрень такая, по крайней мере Лесли про пиратов ничего не слышал и не знал) .
Что бы попасть в Гюргенслейс, нам надо было переправиться на другой берег. Конечно это можно было сделать и непосредственно у стен столицы, но по словам Лесли там с нас содрали бы в десяток раз больше плату, чем здесь, так что решили идти вдоль берега и искать подходящий паром для переправы такого довольно таки большого отряда. Переправляться в несколько очередей мне почему то не хотелось. Вскоре мы нашли подходящую посудину. Это был настоящий монстр среди паромов, и судя по всему, его перемещали через реку с помощью лошадей. Как удалось установить, паром принадлежал маркизу Бесту, которого за какую то провинность сослали в его имение, запретив показываться на глаза императора и герцога Чуб. Оставив сундук под охраной всего отряда на берегу реки, мы с Лесли прямиком направились в имение маркиза. Я ожидал увидеть этакого вертопраха, жуира, а встретил почти старика.
Маркиз очень обрадовался нашему визиту. Оказывается, его уже полгода как никто не посещает. Все бояться вызвать гнев всесильного герцога. А наш приезд можно будет объяснить нашей провинциальной неопытностью и незнанием положения дел в империи и при дворе, а также желанием поскорее переправиться на тот берег. Был послан посыльный и вскоре уже весь отряд был в имении маркиза. В своей комнате, что выделили мне, я нашел не только абсолютно новую смену белья, но и откинув одну из занавесок — полную ванну горячей воды. Не успел я раздеться, как прибежали три девицы и начали с высокой долей мастерства меня мыть. Теперь бы ещё от Веллы не схлопотать по шее. Сделав вид, что я не понимаю намеков и наотрез отказавшись от всячески навязываемого мне продолжения знакомства в другой обстановке я выпроводил девиц, чем несказанно их удивил. Быстро одевшись и закрепив Огонек на его привычном месте, а меч Атарка на правом боку я направился разыскивать маркиза. Нашел его в малом зале (меня проводил туда слуга). Если это малый зал, то мне трудно представить, как выглядит большой. Особенно поражали огромные золотые подсвечники и картины фривольного содержания на стенах.
— А вы быстро освободились дорогой граф. Или мои проказницы вам пришлись не по душе, так мы их сейчас заменим.
— Нет, нет, что вы. Просто у меня обет,— до тех пор, пока я не получу прощения у Великой — не знать женщин. Мне и спать то по её велению приходится или в её храме у ног её статуи, или в её молельной комнате на полу, а накрываться я могу только своей накидкой.
— Чем же вы её так прогневали?
— Я имел смелость не очень лестно отозваться о её внешности и фигуре.
— О, как же мне все это знакомо. Язык мой — враг мой. Я тоже попал в опалу сравнив сестру императора и, самое главное, дочь герцога Чуб с коровой. И хотя император смеялся от души над моей шуткой, герцог меня удали от двора. Ну да к чему о грустном. Расскажите мне, что там у вас на окраинах происходит, особенно на севере. Вы ведь с севера? Герцог Вольт говорил, что там внезапно появились гарпы, которые напали на его дочь и только смелость и мастерство графа Тор...
— Барона,— поправил я маркиза.
— Нет, нет, уже графа и император утвердил его новый титул, леди Роуз удалось спасти.
— Дорогой маркиз, из меня не важный рассказчик, но меня заменит мой наставник — пятидесятник Великой Богини, что соответствует в храмовой иерархии титулу барона — Лесли. Распорядитесь, что бы его пригласили сюда. Тем более, что он непосредственный участник описываемых событий. Да и о других новостях он вам поведает лучше, чем я.
Для нас накрыли стол на три персоны и несказанно удивив маркиза тем, что мы пьем только воду, Лесли повел красочный рассказ с того места, когда мы с ним встретились с наемниками и спасли тогда ещё барона Тор от рук наемных убийц графа и графини Христ и Гол. Я уже давно закончил ужин, рассмотрел все картины на стенах, посчитал количество подсвечников и свечей, а Лесли только дошел до того момента, когда в школу храмовых воинов прибыли наместник северного округа и герцог Вольт.
— Маркиз, не смею вам мешать, в вашем лице мой наставник нашел благодарного слушателя, а я пойду отдыхать.
— Постойте граф, может быть с моей стороны это будет черной неблагодарностью, но у меня в дворце есть молельная комната Великой, правда ею уже давно никто не пользуется, но я сейчас дам распоряжение и её приведут в порядок. Глядишь, это вам зачтется и ваша Богиня снимет с вас этот тяжелый обет — спать у её ног на полу и не знаться с женщинами.
