Наконец то я различил топот копыт. К нам торопясь приближалось четыре всадника. Впереди, с непокрытой головой скакал бледный юноша, его сопровождали наш старый знакомый и ещё двое воинов. Не доезжая несколько шагов до нас, юноша спрыгнул с лошади на землю и преклонил колено.

— Я граф Фер, воин Великой Богини, — о том, что я ещё и посвященный, я решил скромно умолчать. — Это мой наставник, пятидесятник великой Богини — Лесли. С кем имею честь общаться?

— С сего дня, благодаря вам граф, я стал бароном Серд. И этот титул вновь вернулся в наш древний род. Он покосился на повешенных. — А зло и предательство наказаны. Я приношу вам граф свои искренние извинения за грубость и хамство моих людей и прошу принять в качестве компенсации сто золотых империалов.

С этими словами один из воинов подошел ко мне и протянул увесистый мешочек с деньгами. Я кивнул Лесли и он его принял.

— Встаньте, барон, и расскажите, как получилось, что вас посадили под арест, а баронская корона оказалась на голове какого то выскочки.

— Три года назад скоропостижно скончалась моя мать. В замке поговаривали, что её отравила её сводная сестра, которая жила у нас и метила на её место. Так и получилось. Через шесть месяцев, когда закончился траур, она прыгнула в постель моего отца. Они поженились, а ещё через год в замке появился новый управляющий. Ещё через полгода мой отец тоже скоропостижно скончался и тоже говорили об отравлении. Я отказался есть за общим столом с этими людьми и ел только то, что мне приносили верные слуги. Потом меня посадили под домашний арест и я ждал, что скоро тоже буду отравлен, как и мои родители. И это наверняка скоро произошло бы, если б не вмешательство Великой Богини, которая послала вас, граф, что бы наказать преступников. Сегодня же я дам распоряжение о начале строительства домового храма Великой в своем замке.

— Барон, распорядитесь о том, что бы воинов похоронили. Их вина не так велика, как у тех, что висят на дереве. А мы продолжим свой путь. Удачи вам барон и пусть Великая всегда пребудет в вашем сердце. Я поклонился ему, мы вскочили на коней и продолжили свой путь.

Скоро вечер, а до ближайшего постоялого двора ещё наверное далеко. Ну да ночевать под открытым небом нам не привыкать. Вскоре мы догнали купеческий обоз, что уже остановился на ночлег. Там полным ходом шло обсуждение случившегося. Завидев нас с Лесли, старший обоза бросился к нам.

— Господа воины, не откажитесь переночевать с нами и откушать у нашего костра. До ближайшего постоялого двора вам уже не добраться...

Засыпал я после сытного ужина под привычные охи и ахи благодарных слушателей Лесли, который в очередной раз рассказывал о нашем походе за стену....

Рано утром, позавтракав остатками ужина мы были уже готовы продолжить наше путешествие на юг, когда ко мне подошел старший, и немного смущаясь спросил у меня разрешения на посещение замка Фер, где по словам Лесли невелички планируют устроить перевалочную базу для своих товаров. Получив разрешение и даже в письменном виде, благо пергамент и перо были заранее приготовлены, он заметно повеселел. Затем покопавшись в огромном кошеле, что висел у него на поясе, вытащил от туда ничем не примечательную деревянную палочку, которая напоминала мне, что же она мне напоминала?,— Какой то трехлопастной пропеллер. Что такое пропеллер, я понятия не имел, но именно такое определение выдала мне моя память.

— Это бирка торговой гильдии, дает право её обладателю трижды обратиться за помощью и ему не будет отказа. Гильдия сделает все, что будет в её силах. Берегите её господин граф, но не показывайте каждому встречному, особенно в столице. Эта бирка дорогого стоит.

— Спасибо старшина, если нам станет трудно, то мы непременно обратимся в гильдию за помощью, а теперь прощайте, нам надо торопиться.

Чем дальше мы продвигались на юг, тем реже встречались храмы Великой и чаще попадались храмы Поса и Геяра, или их объединенные храмы. Было видно, что влияние Великой здесь ослаблено. Лесли, который неоднократно путешествовал по этому маршруту сопровождая караваны, охотно описывал мне нравы и традиции жителей западного и восточного округов, природу, особенности быта и жизни простых жителей.

Дни проходили своей чередой, степные лошади не зная устали скакали по дороге, поражала их неприхотливость в еде, и выносливость. Лишь один раз нам пришлось поменять подковы, а так, периодически меняя лошадей на заводных, мы довольно быстро двигались к конечной цели нашего маршрута. Когда по словам Лесли до столицы осталось не более 10-12 конных переходов, я впервые почувствовал ( у меня аж мурашки пошли по коже), что за нами следят. Вернее на нас посмотрели сначала безразличным взглядом, а затем взгляд вернулся и более пристально рассмотрел нас с Лесли, нашу одежду, доспехи, коней. Было такое ощущение, что этот взгляд по всюду, что от него не спрятаться. Я с трудом подавил желание возвести ментальную блокаду, — главное не выделяться, не привлекать к себе внимания. Мы простые храмовые воины, и мне это удалось. Ещё некоторое время я чувствовал ленивое любопытство к нам, но потом оно исчезло, словно кто то невидимый выключил какой то прибор наблюдения.

Остановив своего жеребца из-за боязни упасть, я очень осторожно попытался проследить, откуда велось наблюдение по очень слабому лучу, что почти был неразличим в душном южном воздухе. Мне удалось проследить луч почти до самого города, что стоял у нас на пути, но у его ворот он внезапно оборвался. Просто исчез. Ещё некоторое время я пытался его нащупать, но безуспешно.

— Что за город у нас на пути, Лесли?

— Это в двух днях пути, мастер Дик. Город называется Гарпаг. Именно в его окрестностях обитали последние гарпы до того, как боги избавили наш мир от их присутствия.

— В этом городе есть какая — нибудь старинная башня, или холм, или могильник сохранившийся с древних времен?

— Да, со стороны нашего въезда в город есть развалины древней башни, но они давно заброшены.

— Мы обязательно должны посетить их, и хорошо бы, что бы наш отряд был бы по близости. Он может пригодиться.

— Вы чего то опасаетесь мастер Дик?

— Да Лесли, мне кажется, что нам ещё предстоит встретиться с гарпами, и именно в этих развалинах.

Лесли посерьезнел,— Мастер Дик, езжайте прямо, скоро будет постоялый двор, и хотя время ещё позволяет двигаться, мы остановимся в нем на ночлег, тем более, что хозяин из бывших храмовых воинов и там есть даже домовой храм. А я вернусь немного назад и передам Нику инструкции и ваше предупреждение насчет гарпов.

Мы разделились, я неторопливо (до вечера времени ещё много) направился по дороге в ожидании предстоящей встрече с Веллой, а Лесли пришпорил своего коня и поскакал в обратном направлении.

Он нагнал меня ещё до того, как я подъехал к постоялому двору.

— Всё в порядке, отряд в зоне прямой видимости и в случае необходимости готов придти на помощь.

— Прекрасно, Лесли. Сегодня спать ляжем пораньше, нам надо хорошенько отдохнуть.

Лесли понимающе усмехнулся, мои слова о том, что бы пораньше лечь спать, он понял по своему. Хотя понял то он их правильно, я действительно успел соскучиться по Велле.

В обеденном зале было не очень многолюдно. Как пояснил хозяин, большинство предпочитают останавливаться в следующем дворе, там есть домовой храм Поса и Геяра, хотя и цены там выше и кормят хуже.

Со слов хозяина мы узнали, что в последнее время в окрестностях Гарпага стало неспокойно. Пропадают люди, скот. Причем пропадают ночью, бесследно. Только следы крови и все. Прибывшие отряды имперской стражи пока ничего не нашли. Люди стали бояться покидать свои жилища, все до сумерек стараются укрыться под крышей. Разумного объяснения происходящему пока нет.

Лесли понимающе посмотрел на меня. — По моему вы правы, мастер Дик, и завтра будет веселенький денек.

— Может быть удастся нащупать дорожку к тому, кто прислал гарпов в замок барона Тор, когда его хотели убить?.

Утром мы с Лесли немного прибавили прыти коням, чаще пересаживаясь на заводных. Хотелось к развалинам подъехать засветло и осмотреться. По дороге к Гарпагу ничего примечательного не произошло. Вот и развалины. Нагромождение камней, уже старых, замшелых, и никаких следов. Стоп, то же самое я видел когда встретил Сциллу. Тоже старые камни, которые потом бесследно исчезли. Для себя я потом сделал вывод, что это старая магия, или её остатки и мне не дано её определять, хотя на меня она и не действует.

— Лесли, было бы неплохо, если б Ник с отрядом присоединился к нам ещё до захода солнца. Лесли привстал на стременах и взмахнул рукой, передавая невидимым наблюдателям какой то сигнал. Через некоторое время Ник с отрядом храмовых воинов был уже возле нас.

Обращаясь к ним, я произнес:

— Здесь действует старая магия, та, которая была здесь ещё до того, как появились боги и перволюди. Этим она опасна. Мы не сможем её ни почувствовать, ни увидеть, пока она сама не проявится. Существо, которое появится может выглядеть как угодно, и принимать облик любого человека, поэтому я хочу, что бы каждый из вас был привязан к своей лошади. Если перед вами появится кто то, кто будет без привязи, даже если он будет держать в руках узду,— рубить немедленно, без всяких расспросов и раздумий. Иначе это будет стоить кому то жизни. Так же необходимо быть готовым к тому, что в этих развалинах могут появиться гарпы, поэтому с заходом солнца всем держаться вместе, оружие из рук не выпускать. Построиться в круг, заводных лошадей держать внутри круга. Если кто то заметит нечто странное, немедленно звать меня. Не спать, внимательно следить друг за другом и окружающей обстановкой.

Время тянулось мучительно долго. Внезапно я заметил, как воины Великой стали засыпать один за другим, при этом они ни на что не реагировали, даже чувствительные уколы кинжалом не могли их разбудить. Началось? Одно радовало, что это не гарпы, а кто то или что то другое. Странно, но лошади ни как не реагировали на то, что их хозяева лежали у их ног и вообще не проявляли никакого беспокойства. Из ближайшей каменной глыбы выплыло странное мерцающее облако, которое постепенно стало трансформироваться в какое то существо, которое я до этого ни разу не видел. И оно обретало плоть. Человекообразное, ниже среднего роста с непомерно большой головой, без какой либо растительности, без ушей и странными блюдцеобразными глазами в пол лица. Вместо рта небольшая прорезь, больше похожая на щель.

В моей голове прозвучал противный скрипучий голос:

— Здравствуй странник. Ведь ты же странник, ты гость этого мира? Я сразу тебя узнал, хоть ты и оделся как варвар и выглядишь как варвар, и даже пахнешь как варвар. Но меня не проведешь. Я таких как ты чувствую издалека. Это хорошо, что ты молчишь, не кричишь как некоторые и не просишь о пощаде. Мужчины должны достойно встречать свою смерть. А я ведь твоя смерть. Не бойся, я просто высосу из тебя твою жизненную силу и ты исчезнешь из этого противного мира, вообще исчезнешь и обретёшь покой.

— А если я не собираюсь умирать,— спросил я в слух. От моего голоса существо вздрогнуло.

— Так ты не спишь? Почему ты не спишь? Так не должно быть, ты должен спать, я не убиваю не спящих, придется вызывать моих собачек, им все равно, кого убивать, но тебе будет больно, ведь они едят варваров живьем.

И он свистнул, сложив свою ротовую щель вертикально. Ещё до того, как свист закончился Огонек отделил его голову от туловища. Он странно задергался, вернее его тело странно задергалось, пытаясь вновь превратиться в туман или сгусток воздуха, но , видимо без головы, это не получалось, а голову я предусмотрительно отбросил ногой в центр нашего круга. Воины зашевелились, стали приходить в себя, быстро вставали на ноги и тут же принимали оборонительную позу. Кстати вовремя, так как из ниоткуда сначала раздался визг, затем шум крыльев и сверху, на то место где лежало тело существа опустились два гарпа. Пришла пора храмовых воинов показать свою выучку и умение действовать сообща. Не смотря на огромные когти и острые зубы, а так же неплохую реакцию, шансов у гарпов не было.

Среди храмовых не было даже раненых. Добив этих живучих тварей, которые как оказалось служили чем то вроде собак своим хозяевам, я внимательно стал осматривать развалины и особенно ту глыбу из которой показалось это существо. Ни — че — го. Внимательный осмотр безголового тела то же ничего не дал. Ни карманов, ничего. Мои руки свободно проходили через него и я трогал землю, на которой оно лежало. Подошел к голове, а она лупала своими глазищами.

— Так,— протянул я , — ну и кто мы, или что мы?

— Смертный, верни меня на мое место и я подарю тебе жизнь,— голос был таким же противноскрипучим.

— Нет, наверное надо развести огонь и сжечь тебя. Так наверное я и поступлю. А может быть заверну тебя в седельный мешок и буду возить по городам и селам и показывать людям за умеренную плату. Надо подумать.

Лесли, который на лету схватывал мои мысли деловито искал в развалинах, впрочем не особо удаляясь все, что могло гореть. Скоро внушительных размеров куча хвороста уже была готова.

— Ты этого не сделаешь.

Я искренне удивился,

— Почему, что мне мешает отправить в мир иной того, кто хотел меня лишить жизни?

— Ну ведь ты же странник, а странники никого не убивают. Я рассмеялся: — Если б ты знал, скольких я уже лишил жизни в этом мире.

— Так ты не странник? Не гость этого мира?

— Нет.

— А кто ты,— в голосе, что звучал у меня в голове в первые прозвучал страх.

— Одни называют меня "человеком дождя", я сам называю себя "богом света — богом тьмы", моя жена,— она кстати Великая Богиня этого мира назвала меня Диком.

— Ты человек дождя. Пророчество исполнилось, дверь из других миров закрыта. Прошу, что бы облегчить мои мучения, прежде чем сжечь меня, разруби меня на несколько частей, и тело тоже сжечь не забудь.

Я не поверил, из блюдцеобразных глаз покатились слезы.

— Это были две последние собачки, зачем вы с ними так жестоко.

— Постой, постой, а почему гарпы напали на барона Тор, он что тоже странник?

— Он нет, но его предки пришли в этот мир из другого мира, и в нем течет чужая кровь. А все чужие должны быть уничтожены.

— Почему?

— Теперь уже это не важно, врата закрыты, вернуться нельзя, человек дождя пришел и все пошло прахом. Будь осторожен Дик, в столице есть ещё один странник, даже не странник, а чужой. Он опасен не только для тебя, но и для всего этого мира. Я его боюсь и поэтому сбежал сюда.

— Кто он такой, как выглядит? Ответа я не дождался, так как огонь внезапно вспыхнул сам и голова, словно подброшенная невидимой силой скакнула в костер. Я только успел выполнить её последнюю просьбу и то только благодаря своим рефлексам. Удар Огоньком крест на крест разрубил голову на четыре части и её куски упали в пламя.

Стало ясно, что кто то следил за этим существом, или контролировал его, так что по всей видимости тихо возникнуть в столице не получится. Нас, или меня уже ждут. А может быть и нет и это сама голова устроила себе аутодафе (во какое слово я вспомнил) и что бы не отвечать на вопросы, что бы не сболтнуть лишнего, покончила с собой.