Описать реакцию старого графа не представляется возможным, по простому можно сказать, что он онемел и превратился в истукана. Когда он немного пришел в себя, я продолжил,
— С моей стороны будет Лесли и Атарк — вождь невеличек с супругой. О приглашении остальных гостей придется позаботиться вам, граф. Должны быть только самые близкие друзья, которым вы доверяете. И хотя такое событие вряд ли удастся скрыть, нам бы хотелось, что бы оно подольше оставалось в тайне. И обязательно подключите к подготовке к свадьбе леди Нору, пуст она навестит домовой храм Великой и даст ей несколько советов насчет свадебного платья и украшений невесты. Сразу после свадьбы я отбуду в столицу, где меня ждет ряд неотложных дел.
— Так как же так, всего пять дней, а ещё ничего не готово, продуктов нет, вина мало, слугам надо новые платья, брачный договор должен быть подписан в канцелярии наместника...
— Об этом не волнуйтесь, там у Лесли есть знакомый чиновник, который нам уже оказывал ряд услуг, думаю, что и в этот раз он поможет... А все остальное , граф , ляжет на ваши плечи. В расходах, как вы понимаете я вас не ограничиваю.
— Ладно, пока гости пьют и веселятся, я пойду расскажу всё леди Нора и мы наметим, что надо сделать в первую очередь, уже сегодня. И граф торопливо пошел в зал к пирующим. Представляю, каково ему сейчас. Ещё не успел освоиться с появлением сына, как тот уже женится , да ещё на богине. Действительно голова пойдет кругом.
Вышел на двор, там шел свой маленький пир. Во главе стола сидели мои бравые храмовые воины и тоже наслаждались вниманием и славой первооткрывателей. Позвав одного из них с собой, передал ему подарки по проще для слуг и служанок, из тех, которые ещё ничего не получили. Обрадованный он буквально побежал во двор, скоро там раздались крики радости и восхищения, а я неторопливо пошел в храм Великой.
Священный огонь приветливо мигнул мне и я прошел в круг. Пламя привычно взметнулось до потолка, отгораживая нас с Веллой от всего мира....
— Велла, о чем ты задумалась?
— Знаешь, Дик, я пожалуй верну храмы Посу и Геяру, или по крайней мере их статуи в священном круге будут стоять наравне с моей. А то как то не очень хорошо получается. Но все равно некоторые храмы будут только моими, это что бы мы могли встречаться без посторонних....
— Что бы ты хотела получить от меня в подарок к свадьбе?
— Не знаю, у меня все есть, хотя нет, знаю. Я хочу получить тебя на всю ночь и без всяких там — дай поспать, или я хочу есть,— и она засмеялась. А потом засмущалась и добавила, — Знаешь, мне почему то всегда мало, ну ты понимаешь о чем я. Вроде бы все, хватило, а потом опять мало. Это наверное неправильно?
Я поцеловал её... Ну а про утро вы уже все знаете....
А с утра начались лихорадочные работы по подготовке к свадьбе. Причем все в замке знали, что женюсь я , а вот на ком.... Строились самые различные предположения — от баронессы Эллина, до степной принцессы или царевны. Люди графа и храмовые воины мотались во все концы. Вот тут то и были оценены достоинства степных лошадей — легкие, быстрые, выносливые, они вызывали зависть у оставшихся в замке гостей. Граф всем объяснил, что скоро табуны таких лошадей появятся на продажу из за стены, и цены на них будут в разы меньше, чем в столице, или даже Норде.
С обеда в замок уже потянулись подводы с продуктами, тканями, посудой. Весть о том, что тот самый сын графа женится, облетел всю округу... Отправил Лесли в Норд договориться с чиновником и посмотреть, как идут дела в нашей школе воинов, скоро их понадобиться очень много — за стеной будут появляться все новые и новые храмы Великой, да и обозы невеличек и степняков надо будет охранять, хотя бы для виду.
Поинтересовался у графа, как обстоят дела у баронессы. Она осваивается, с помощью храмовых воинов, её власть признали не только в её владениях, но и ближайшие соседи, особенно после того, как узнали, что она принесла вассальную присягу молодому графу Фер...
Её правой рукой стал храмовый воин Ник, один из ветеранов, что подбирал Лесли для замка Фер. Теперь леди Эллина не отпускает его от себя ни на шаг. Поговаривают, что они может быть скоро даже поженятся. Она уже присылала людей за дочерью, но та ехать пока отказалась, да и леди Нора посоветовала пока оставить Моли здесь....
Леди Нора практически весь день провела в храме Великой, что они там обсуждали, не знаю. Бдительные няньки Катрины даже не пустили меняна порог храма. А девчонки, пользуясь свободой, со своим зверьем продолжали изучать и осваивать закоулки замка. Было забавно наблюдать, как гепарды или рыси нападали из за стула или шторы на девочек, сбивали их с ног и весёлый клубок катался по полу. Благо на детях были надеты "немнущенепачкающиеся" платья, что подарила им Великая, и особых последствий, не считая царапин видно не было.
Так незаметно пролетел день. У всех была какая то работа и только я слонялся как неприкаянный.
Ночью Велла на отрез отказалась мне что либо рассказывать о подготовке к свадьбе и тем более о своем платье. Я предупредил её ( и это была моя маленькая месть), что я буду в одежде храмового воина и без всяких там выкрутасов в виде золотых пуговиц и прочих побрякушек. Велла легко с этим согласилась, так что моя месть не удалась.
На следующий день, что бы не маяться от безделья, я решил съездить к тому месту, где предполагалось построить тайный тоннель. Надо было осмотреться там...
3
Ранним утром следующего дня, оседл храмового коня, я неторопливо направился к отрогам гор, что синели вдали. Солнечное утро, небольшой ветерок, приятная прогулка, что ещё надо, что бы убить время до свадьбы. Тем более, что в замке я себя чувствовал несколько сковано, так как даже убранство зала и то держали от меня в тайне, в общем, что бы не мешаться под ногами у занятых людей я и предпринял эту поездку.
Мерный топот копыт, легкая трусца, птички над головой.... Все располагало к приятной и беспечной поездке. Я лениво осматривал окрестности, а моя память цепко схватывала картинку — вот здесь можно разместить лучников, а здесь встанет пехота, что остановит конницу, а здесь наступающим во фланг вдарит моя конница. Откуда у меня именно такое видение местности? Внезапно я почувствовал что то инородное в окружении. Глаза выделили развалины, судя по всему, очень старые, многотонные блоки, из которых когда то были сделаны стены потрескались, некоторые рассыпались. Толкнув коня, я направился их осмотреть. Старая крепость стояла на небольшом пригорке, хотя когда то это может быть была высокая гора. Тут и там валялись обломки крепостной стены, но странно, место в центре было абсолютно чистым. У меня складывалось впечатление, что здесь были только стены, а в нутрии крепости ничего не было. Я спешился, все равно торопиться некуда и ведя в поводу своего коня, между обломками стал пробираться к пустому месту.
— Если доблестный и без сомнения храбрый рыцарь даст старой женщине монетку, то она расскажет ему о страшной тайне замка Сюр,— услышал я скрипучий и противный голос.
Из за обломка стены вышла старуха, одетая в лохмотья и протягивала ко мне руку за подаянием. Не глядя я сунул руку в кошель и кинул ей золотой империал.
-Держите, леди и купите себе что нибудь по приличнее, чем эти лохмотья.
— Как давно ко мне никто так не обращался,— прошамкала старуха. А не будет у доблестного рыцаря с собой глоточка вина, что бы старая женщина могла промочить себе горло?
— Доблестный рыцарь (ничего, что это я о себе так скромненько, без пафоса), является храмовым воином Великой и пьет только воду.
— Какая жалость, а не найдется у храмового воина немного поесть?
— Найдется,— и я повернулся к седельной сумке, что бы сотворить несколько кусков мяса и сыра. В то же самое мгновение Огонек буквально прожег мою одежду вспышкой жара. Еще не соображая, я машинально вырвал его из за спины, развернулся и рубанул крест на крест перед собой. Раздался крик боли, отчаяния и ненависти.
Передо мной стояла молодая, красивая женщина, лицо которой портили огромные клыки с верху и низу её рта, а на руках вместо ногтей торчали огромные когти. И судя по всему очень острые. Из крестообразного разреза на обнаженной груди обильно вытекала голубая жидкость, на которую эта красотка смотрела с большим удивлением.
— Как ты смог, я же бессмертна, меня нельзя убить смертному...
— Все в мире течет, все изменяется, пришел и твой срок. Кто ты, красотка?
— Я,— она упала на землю,— Сцилла. Мы населяли этот мир до прихода богов и людей и мы правили им ещё долго после их прихода. Человеческое мясо такое вкусное, сладкое...
Её голос затихал, огромные глаза с вертикальными зрачками (а я только сейчас это заметил) медленно затягивались серой пленкой. По мере того как жизнь в ней угасала, растворялись обломки стен, осколки блоков, под ногами была обыкновенная земля и ни что не напоминало, что ещё недавно здесь стояли развалины какой то крепости. С телом Сциллы то же происходило что то странное, оно быстро старело, покрывалось морщинами, струпьями и в конце концов рассыпалось в прах. Но больше всего меня поразили её последние слова:
— Я теперь знаю кто ты. Император, ты обречен... Дальше она ничего не успела сказать...
— Велла, — я мысленно обратился к Богине,— а кто такая или такие Сциллы?
Мгновение, яркая вспышка и я уже внутри священного огня Великой, а она стоит рядом и в руках у неё, я не поверил, молнии, которые она готовилась метнуть в противника.
— Успокойся дорогая, я зарубил её Огоньком и она превратилась в прах, а кровь или что там у неё вместо неё — голубого цвета.
— Сциллы,— это перводухи этого мира, они могут принимать любой облик, но только старика или старухи. Я думала, что их уже всех извели. Со времен последней битвы о них ничего не было слышно. Расскажи-ка мне все по подробнее.
Я подробно описал Велле свою встречу со Сциллой.
— Я так и знала, у него через пару дней свадьба, а он пялится на обнаженную грудь другой. Все вы мужики такие. И чего тебя понесло сюда?
— Я хотел посмотреть, как устроились на новом месте те деревни, что мы спасли от камнепада. Все равно в замке мне делать нечего.
— Ну так и езжай к этим деревням и нечего шляться по развалинам. Громко фыркнув она и священный круг исчезли....
Я вновь неторопливо трясся в седле, уже внимательно осматривая окрестности, но ничего примечательного мне не попадалось. Ближе к вечеру я добрался до деревень и храма Великой. На пороге храма меня ждал настоятель:
— Бассейн готов, вода подогрета, ужин ждет вас на кухне, а потом пожалуйте ко мне на беседу...
Уже сидя в комнате настоятеля, я поинтересовался,
— Как люди отнеслись к тому, что их деревни перенесли на новое место?
— Как к милости Великой, иначе поток все бы снес и от деревень ничего не осталось бы.
Затем настал мой черед рассказывать о нашей поездке за стену... Я видел, что настоятеля что то волнует, и он очень невнимательно слушает меня.
— Что то случилось?
— Да, крестьяне голодают, а в храме нет денег, что бы помочь им.
Я высыпал все содержимое своего кошелька — не густо, чуть больше десятка золотых монет и несколько серебряных. Настоятель обрадовался,
— На это мы сможем закупить продуктов в соседних селениях на несколько месяцев, а там и Великая нам поможет
— А от чего голод?
— Мы потеряли прежние земли, их завалило, а новые ещё не расчистили до конца и первый урожай они дадут не ранее чем через несколько месяцев....
Ночью, в храме я рассказал Велле о последних словах Сциллы.
— Дик, Сциллы обладают даром предвидения, мне страшно за тебя.
— Почему меня уже второй раз называют императором? И что означают слова — " Ты обречен..."?
Ответов на эти вопросы у Веллы не было. Вот тебе и богиня.
Зато сегодня, под утро, она подкрепила мои силы самой настоящей яичницей. Неужели научилась хоть что то готовить?...
Утром, игнорируя удивленный взгляд настоятеля, я оседлал коня и поехал к месту, где до этого стояли храм и деревни. Благо ехать было не далеко и я надеялся к обеду управиться. Ничем не привлекательная местность, большое количество валунов и мелких камней, а след от камнепада четко прочертил на склоне горы широкую линию. Правда было одно но, вначале камнепадов или следов от них было три, а потом они соединились по весьма причудливому пути в один и пошли не по естественной выемке, а почему то свернули в сторону, как раз туда, где стоял храм Великой. И ещё, деревни он может быть и зацепил бы, но только краем, а вот поля действительно завалил всяким хламом. Урожай погиб.
Подъехав к самому краю, я спешился и пустил коня на "вольные хлеба", а сам по осыпи стал подниматься в верх. Пройдя буквально с десяток шагов я услышал недовольный голос:
— И куда это мы так торопимся? Шею сломать хотим? Ведь камни ещё не закреплены и могут осыпаться в любой момент.
Я остановился , в удивлении покрутил головой, но ничего не заметил, а голос продолжил:— Валун с права видишь? Там будет потайной вход, А запасной там, где сейчас пасется твой конь.
Я посмотрел вниз. Мой конь щипал жиденькую траву метрах в пятидесяти у небольшой расщелины.
— А теперь ступай отсюда, не мешай работать. Атарк же говорил, что как все будет готово, тебя предупредят.
Так и не поняв откуда исходил голос я почти на задней точке спустился с осыпи и направился к своему коню. Расщелина, как расщелина, узкая, с острыми краями.....
Не заезжая в храм, а лишь помахав настоятелю рукой, я отправился в обратный путь. Странно, но на том месте, где я встретил Сциллу, вновь появились обломки крепости. Что за наваждение, ведь со смертью старухи они исчезли. Поправив Огонек, я направил коня к развалинам.
Развалины, да не те. Там было ощущение, что центр разрушенной крепости был пуст, а здесь наоборот, сам пригорок был завален обломками, а вокруг ничего не было. Складывалось впечатление, что вчерашняя и сегодняшняя картинки должны составлять одно целое и это было бы правильно, а вот так, по отдельности,— что то неестественное. Я спешился, но коня брать в повод не стал. Пробираясь через обломки я направился к предполагаемому центру бывшего замка. Обломки были самыми настоящими. Я и всматривался, и принюхивался до головокружения, но ничего не обнаружил, да и Огонек не подавал сигнал опасности.
— Если доблестный и без сомнения храбрый рыцарь даст старой женщине монетку, то она расскажет ему о страшной тайне замка Сюр,— услышал я скрипучий и противный голос. Из за обломка стены вышла старуха, одетая в лохмотья и протягивала ко мне руку за подаянием.
— Денег нет, вина тоже, но могу угостить мясом и сыром. А ты, что так каждый раз и говоришь одно и тоже?
— Сцилла, а это без сомнения была она, посмотрела на меня. — А это ты, — протянула она разочаровано, — что опять будешь убивать беззащитную старушку? — Это ты то беззащитная? Видел я тебя.
— Силы во мне с каждым разом становится все меньше и меньше, раньше я могла вот такой красавицей оставаться сутками, особенно когда попью горячей крови, а теперь нет. Так что ты там говорил насчет мяса и сыра? С вами людьми какой только гадости не научишься есть.
