Каждое наше посещение постоялого двора было знаменательным событием для местных жителей. Слухи о том, что храмовые воины Великой Богини побывали за стеной и вернулись от туда целыми и невредимыми, конечно достигли и этих мест. Но это были слухи. А тут прямое подтверждение,— вот оно. Два храмовых воина на необычных лошадях, в необычных доспехах. Причем у одного один меч за спиной с правой стороны, а второй меч на правом боку, да ещё два ножа-кинжала на поясе, а накидка переливается всеми цветами радуги и не мнется и не пачкается. У второго накидка белоснежного цвета, с красной окантовкой. На боку меч и кинжал произведенный гномами, который можно было принять за небольшой меч. В общем вид очень удивительный и подтверждающий, что эти воины были за стеной.
Как правило, к ужину (видимо наш дневной переход рассчитывался заранее) постоялый двор заполнялся под завязку. Свободным оставался только стол, который накрывали для нас. Вот тут то Лесли давал волю своей фантазии... К концу 15-17 дня нашего путешествия количество излеченных детей достигло уже пяти сотен. Не удивлюсь, если через месяц-полтора их станет уже с тысячу. Особой популярностью пользовались рассказы о невеличках и проделках детей и невиданных в империи зверят в замке графа Фер. Так же Лесли ненавязчиво рассказывал, что в Норде открыта специальная школа для подготовки храмовых воинов Великой для службы за стеной.
Так проходил день за днем нашего путешествия. В некоторых местах, где постоялые дворы держали не бывшие храмовые Великой, нам приходилось платить за питание, но на ночлег мы в них принципиально не останавливались, предпочитая ночевать или в храмах, даже если приходилось делать крюк, или просить гостеприимство у местной знати. Как сыну и наследнику графа Фер, мне отказов не было, по крайней мере пока.
На 32 день нашего путешествия, на перекрестке дорог, по всей видимости нас поджидали два благообразных старика. Один из них, старший обратился к Лесли:
— Не могли бы храбрые храмовые воины Великой помочь нашим деревням. У нас завелся волколак — человековолк, у которого ничего человеческого не осталось. Раньше он резал только скотину, а вот недавно стал нападать на людей и есть первые жертвы....
— А почему вы не обратитесь к своим храмовым воинам?,— перебил я старика.
Старик немного помялся, а потом сказал: — А у нас нет храмов, мы не верим в богов и обходимся своими силами.
В голове проблеснула мысль: — если есть храм, то это село, если храма нет, то деревня...
— Тогда зачем вы обращаетесь к нам? Наймите наемников.
— Наемники слишком много просят, а вы храмовые должны бороться с нечистью и чудовищами.
— Должны, но только по повелению Великой, или с её разрешения, а как мы получим разрешения, если у вас не только храма нет, но и молельной комнаты. Хотели самостоятельности и независимости — получите и не жалуйтесь. Поехали, Лесли. Нам тут делать нечего.
Как то незаметно, без приключений пересекли границу западного округа. Столица — Вест, осталась далеко в стороне. Дорожный тракт шел по землям то восточного округа, то западного, пока не повернул в глубь западного.
Где то на 47 день нашего путешествия дорогу рогатками перегородил отряд воинов, человек 12-15. Судя по всему, они собирали пошлину за топтание земель местного лорда. Я с удивлением посмотрел на Лесли:
— А это не нарушение законов империи?
— Конечно нарушение.
— А император или наместник об этом знают?
— Император врядли, а наместник может быть даже в доле и закрывает на это глаза.
— Лесли, будь готов к небольшой драчке.
Мы подъехали ближе. Солдатня упивалась своей безнаказанностью, демонстративно переворачивали товары купцов, рылись в вещах и я не думаю, что все шло в пользу лорда. Скорее всего это был узаконенный грабеж и разбой на дороге.
— Кто такие, — раздался грубый окрик. Не отвечая я направил коня к самой большой кучке воинов в человек 7— 8. Какой то солдат пытался схватил моего жеребца за уздцы. Мгновение и его рука повалилась на землю, а из предплечья фонтаном брызнула кровь, заливая все во круг. Он заорал. Не останавливаясь, я стал рубить на право и на лево. Поразило, что степной конь был приучен к схваткам и знал, что такое рубка. Он даже стоптал двух замешкавшихся.
— Ах ты пес шлюхи,— раздалось со спины.
Я поднял коня на дыбы и развернул его. Ко мне бежало человек пять воинов. Лесли не вмешивался и только прикрывал мне спину. Я соскочил с коня и пошел навстречу воинам. В моей левой руке поблескивал меч Атарка, а в правой блестел Огонек. Несколько ударов и все было кончено. Я убивал. Оставшиеся в живых воины бросились в рассыпную. Лесли подошел к тем, которых стоптал мой жеребец. Один был мертв,— копыта коня размозжили ему голову, а второй был жив и даже без видимых повреждений.
— Кто такие и по какому праву занимаетесь разбоем на дороге?
— Мы, мы, люди барона Серд. Нам приказали и мы выполняем.
Видимо та легкость, с которой я расправился с десятком воинов привела этого ещё недавно спесивого воина в ужас. Он наконец то понял, что на силу есть другая сила и что за разбой придется отвечать.
— Передай своему господину, что здесь проезжал граф Фер. И я буду ждать его объяснений и извинений за непотребное поведение его воинов. Если я их не получу, то я сам приеду к нему в замок. В моем голосе звучала неприкрытая угроза.
Когда солдат убежал, Лесли спросил: — А не слишком ли круто мастер Дик? Это его земли.
— Нет Лесли. Этот барон мнит себя первым парнем на деревне, забывая, что его деревня не пуп земли и даже не самая крупная. Таких надо учить. Тем более, что мы действуем и наводим порядок во славу императора и империи. Никто не в праве нарушать законы. А если нарушил, то будь готов ответить. Поедем присмотрим местечко, где можно будет встретить барона и его выкормышей. Чувствую, что они довольно скоро появятся.
Проехав несколько сот шагов мы увидели неплохое место на дороге, где можно встретить "гостей". Небольшой пригорок, с одной стороны густые, а главное колючие кусты и деревья, а с другой, крутой склон, я бы даже сказал обрыв.
— Вот тут то мы их и подождем. Обойти они нас не смогут, а в лоб пуст попробуют.
Не расседлывая лошадей, мы дали им отдохнуть. Я ещё раз подивился выучке степных. Ведь заводные лошади не были привязаны к лукам наших седел. Они сами шли за нами, как дрессированные собачки. А во время схватки просто отошли в сторону. Видимо Хорх действительно был великим лошадником и подобные схватки были не редкость в степях за стеной.
Вскоре на пригорок поднялись купцы. По всей видимости старший, обратился ко мне: — Милорд граф, мы люди маленькие и не вмешиваемся в дела сильных мира сего. Но непотребство, которое творит барон Серд на своих землях очень больно бьет по торговле. На этой заставе мы теряем от одной трети, до половины всех товаров, их просто забирают. Так дальше продолжаться не может. К сожалению у нас нет охраны обоза из храмовых воинов, мы вынуждены экономить на всем, но четыре человека из обоза недурно владеют приемами борьбы на палках и вполне могут вам пригодиться. Так же мы вам выделим две пустых телеги. Остатки товара с них уже перегрузили. Только вы нас уж простите, если воины барона нас догонят, то мы будем утверждать, что вы силой забрали телеги и наших людей,— и он виновато развел руками.
От обоза отделились четверо парней. В руках у каждого была палка чуть выше человеческого роста. Две пустые телеги сноровисто были поставлены поперек дороги так, что перегородили практически весь проезд, оставив лишь небольшой проход. А купеческий обоз, нахлестывая лошадей торопливо удирал от места предстоящей схватки.
— Вы мельницу крутить умеете?— обратился я к парням. Они непонимающе уставились на меня. Попросив жестом палку у одного из них, я быстро закрутил мельницу. При выполнении этого приема практически невозможно было подобраться к бойцу без того, что бы не получить удар по рукам с оружием или по голове. Показал парням повороты, развороты и мельницу над головой и ряд других приемов, которые мне услужливо подсказывала моя память. Жаль, что их палки не были обиты на концах железом, это послужило бы неплохим дополнением и усилением "деревенского" оружия.
На разные лады ребята принялись пробовать крутить мельницу, но естественно у них ничего не получалось.
— Не расстраивайтесь, при достаточной тренировке вы быстро научитесь этому приему.
Я не очень люблю включать свое дальнее зрение, при этом у меня начинает кружиться голова и у меня отключаются все чувства. Я становлюсь беспомощным на какое то время. Но обстоятельства требовали и я смотрел в даль, напрягая свои ощущения.
— Скачут, человек 20, по крайней мере среди них двое в полных доспехах, остальные просто воины. Скоро будут здесь. Готовьтесь. И обращаясь к купеческим парням добавил: — Вы за пределы телег не высовывайтесь. Ваша задача, если кто попытается спешиться и перебраться через заслон, что бы ударить нам в спину, не допустить этого.
— А знаете, мастер Дик, если барон и его люди попытаются напасть на нас, для них будет неприятным сюрпризом, когда храмовые воины ударят им в тыл.
— Ты думаешь, что отряд успеет подойти?
— А тут и думать нечего, дозорные постоянно отслеживают наше передвижение и сообщают основному отряду. Ведь их основная задача охранять нас, ну и при необходимости помогать.
Мы сели на лошадей, а парни разделившись по парно, заняли свои места за телегами. Оружие мы пока не обнажали, — а вдруг барон решит принести свои извинения, а обнаженное оружие не лучший аргумент для мирных переговоров.
Вскоре стал слышен дробный стук копыт скачущих всадников, а вот они и показались. Действительно человек 20 и только двое в рыцарских доспехах. Скачут весело, я бы сказал уверенно — нагло. Что то выкрикивая по ходу движения и смеясь. Впереди на рослом, сером в яблоках жеребце, скакал предводитель отряда, от его фигуры веяло мощью, рядом с ним, немного отставая, второй рыцарь — уступающий ему и в ширине плечь и росте. Увидев наш импровизированный заслон, они радостно засмеялись и пришпорили коней. Да, своих лошадей они не берегли, после скачки даже не дали им передохнуть.
Мы с Лесли встали бок о бок, он даже чуть с заду, в проходе между телегами.
— Эй, граф,— весело проорал предводитель, — клянусь, я только высеку вас, не более десятка ударов плетью и отпущу живым, а в качестве компенсации заберу все ваше имущество. Это хорошая сделка. Соглашайтесь.
Так, мирных переговоров не будет.
— Я не знаю, кто вы, наверное конюх баронессы, что утешает её по ночам. Тем не менее я предлагаю вам принести свои извинения, выплатить нам сто золотых империалов за причиненные неудобства и тогда мы оставим вам жизнь.
Мое предложение вызвало бурю смеха в отряде, как будто я сказал что то очень смешное. Барон, а это без сомнения был он, прокричал:
— Вы угадали, граф, я отправил мужа баронессы на тот свет, если он существует, и занял его место. А моя жена — вот она, рядом ,— и он показал рукой на второго рыцаря. Только я не конюх, а управляющий замка, был, а теперь барон. А вы скоро станете пищей для червей. И кстати, я обещал дорогой женушке оставить вас временно в живых, что бы она могла вырезать у вас со спины несколько полосок кожи, она обожает это делать. Ей нравятся крики пленных...
Расстояние между нами сократилось до 30— 40 шагов. Барон видимо не ожидал, что мы будем атаковать и по этому и он и его люди пропустили момент, когда наши кони с места рванули вперед, и не успели даже толком обнажить свое оружие. Зато мы с Лесли время не теряли. Я управлял своим жеребцом с помощью колен, а мои мечи несли смерть. Проскочив весь отряд и оставляя за собой только трупы, мы развернулись и пользуясь еще не прошедшим замешательством, вновь атаковали. Возле телег мы развернулись. На дороге царил хаос и неразбериха. Барон и баронесса валялись в пыли без признаков жизни, на лошадях осталось не более 7-10 воинов, остальные валялись в лужах крови. Среди воинов царила паника. Они ни как не ожидали, что пара храмовых воинов будет в состоянии разгромить их отряд.
Да, давненько видимо они не сталкивались с отпором, вот и привыкли надеяться на свою безнаказанность и силу. Забывая, что сила силу ломит.
Я уже видел, как к остаткам деморализованной банды барона приближаются с тылу храмовые воины Великой. Засверкали мечи и ... Все было кончено. В живых остался только один воин и то потому, что он вовремя спрыгнул с коня и бросил оружие. По случайности им оказался тот воин, которого я пощадил и отправил с сообщением к барону. Я спешился.
Его подвели ко мне: — Ну, что дружок, кто ещё остался в замке?
— Тттттттолько сссссын барона, его держат в заперти, после того, как он с ножом бросился на нового барона. Воина била дрожь
— Сколько ему лет?
— Шестнадцать.
— Ну что ж скачи в замок, освободи его и передай, что теперь он барон Серд. А я здесь жду уже от него извинений и сто золотых империалов за причиненные неудобства. Поторопись. Эй, дайте ему лошадь.
Воин торопливо вскочил на коня и не оглядываясь поскакал в сторону замка.
— Мастер Дик, вы думаете сынок барона прискачет с извинениями?
— Не знаю, Лесли, в любом случае нам придется здесь задержаться, что бы навести порядок на дороге. И распорядись в одну из телег запрячь пару лошадей и погрузите туда тела воинов. А бывшего управляющего и его жену повесить на ближайшем дереве, в назидание всем любителям легкой наживы. Они даже мертвые не заслуживают снисхождения.
Храмовые воины Великой быстро и сноровисто поймали опустевших лошадей и даже несколько своих заводных поменяли на лошадей барона. После чего принялись хладнокровно обыскивать павших. Раненых среди них не было. Я подошел к трупам управляющего и баронессы. С них уже сняли доспехи. Баронесса для матери шестнадцатилетнего ребенка выглядела очень молодо. Ей от силы было лет 20— 25. На лице застыла презрительно-злобная улыбка, даже не улыбка, а оскал. А управляющий был обыкновенным, можно даже сказать симпатичным мужиком, не отличающимся интеллектом, но с развитой мускулатурой. Такие обычно нравятся молоденьким дурочкам.
— Лесли, кто командует отрядом?
— Ник. — Он же при леди Эллине. Позови его ко мне.
Ник быстро, по призыву Лесли подошел ко мне.
— Как получилось, что ты оставил леди Эллину?
— Узнав, что вы отправляетесь в длительное путешествие, и что набирается отряд для обеспечения вашей безопасности, леди Эллина сама отправила меня в отряд. Мотивируя это тем, что она очень многим обязана вам и я, как опытный воин не буду лишним. По возвращению я планирую просить отставку у Великой, я уже отслужил более 20 лет и мы поженимся.
— Хорошо, Ник. Возьмите все что сочтете необходимым себе в дорогу, остальное оставьте купеческим, пусть нагружают свою телегу, все какой— никакой прибыток будет. Время летело незаметно. Вот уже отряд храмовых воинов собравшись, свернул с дороги и растворился в ближайшем леске. Купеческие парни деловито отбирали все приглянувшееся и нагружали оставшуюся телегу, которая и так была полна сверх меры. Им даже пришлось запрягать вторую лошадь, а еще штук пять, шесть лошадей им придется вести в поводу. Они торопились, словно боялись, что я передумаю и отберу у них их добычу. Наконец все уложив и увязав они тронулись в путь. Дорога опустела. На ней осталась только телега со скорбным грузом, и недалеко на дереве висели двое повешенных.
