Воспитанный в классическом стиле, Хирохито, в отличие от многих других принцев императорского дома, все же не стал милитаристом, принципиально не желающим учитывать реалии — хотя при его воспитании и окружении стать таким было легко и просто — маркиз иногда с ужасом думал, что могло ждать Японию, окажись на престоле Тэнно, разделяющий идеи генерала Араки (лидер экстремистов из 'Кодо-ха' В.Т.). Конечно, Хирохито не был пацифистом — но, его систематическая поддержка усилий Кидо, старавшегося не допустить к реальной власти совсем уж безумных милитаристов, давала весомые результаты; при всей нелюбви маркиза к Тодзио и возглавляемой им 'квантунской' группировки, он признавал тот факт, что по сравнению с генералом Араки и графом Тэраути, возглавлявших 'молодых офицеров' из 'Кодо-ха', Хидэки-сама является разумным человеком, отдающим себе отчет в своих действиях.
Эти размышления заняли считанные доли секунды — и, никто не смог бы догадаться, глядя в непроницаемо-почтительные глаза лорда-хранителя печати, что он думает о чем-то кроме наиболее полного и точного ответа на вопрос суверена.
— Дзюсины (бывшие премьер-министры; в описываемое время, после смерти в 1940 году последнего гэнро (советники императора, в т.ч. и по вопросу назначения премьер-министра) эпохи Мэйдзи принца Сайондзи, выполняли функции гэнро В.Т.) испытывают сомнения в том, что достойный генерал Тодзио, без устали выполнявший свой долг перед Вашим Величеством, может и дальше выполнять свои обязанности с полной отдачей — почтительно сообщил маркиз — возможно, ему следует восстановить здоровье, подорванное неустанной службой Вашему Величеству. Этой точки зрения придерживаются достойнейшие принц Коноэ, барон Вакацуки, барон Хиранума и адмирал Окада (соответствует РеИ В.Т.). Конечно, не следует менять кабинет сейчас, когда Флот и Армия отдают все силы подготовке победоносного сражения за оборонительный периметр.
Император задумчиво кивнул — ничего нового маркиз ему не сообщил, если раньше 'группа четверых' расходилась во взглядах на желательные пути достижения мира, будучи солидарной в том, что Империи противопоказана затяжная война, то, после Мидуэя и Гуадалканала бароны Вакацуки и Хиранума встали на точку зрения принца Коноэ и адмирала Окада о плохой совместимости кабинета Тодзио с необходимостью заключения выгодного для Империи мира (соответствует РеИ В.Т.). Их нынешняя позиция была вполне понятна — если Флот и Армия выиграют сражение за Марианские острова, то можно будет продолжить неспешные закулисные маневры, имеющие целью достижение приемлемого для Империи мира с США и Великобританией; если же — нет, то дзюсины объединяться с целью скорейшего свержения кабинета Тодзио.
Позиция пятого дзюсина, адмирала Енаи (Мицумаса Енаи был не только признанным лидером Императорского Флота и бессменным куратором его спецслужб, но и одним из дзюсинов В.Т.), была неизменна — как до начала войны за Великую Восточную Азию он считал прямое столкновение с западными державами, без изменения стратегического баланса, для чего он считал необходимым заключение союза с Россией, самоубийством Империи, так и сейчас он придерживался той же точки зрения, разумеется, сменив средства достижения цели в соответствии с обстановкой. Его позицию, с некоторыми оговорками, поддерживали принц Коноэ и адмирал Окада; с большими оговорками, но, адмирал мог рассчитывать и на поддержку Хироты. Император вполне оценил стремление адмирала, имевшего право доступа к нему, сделать все в полном соответствии со строгими правилами японского политического искусства, для чего Енаи и обратился к маркизу Кидо.
Убежденным противником компромисса, как с западными державами, так и с Россией, был только седьмой дзюсин, генерал Абэ — единственный из дзюсинов, на неизменную поддержку которого генерал Тодзио мог твердо рассчитывать и в победе, и в поражении.
— Полагаю, что дзюсины одобрят любые действия, делающие победу Императорского Флота в грядущем генеральном сражении абсолютно неизбежной — заверил Кидо.
Хирохито слегка прикрыл глаза, показывая, что принял информацию к сведению — тут тоже все было очевидно, в случае победы 'группа четверых' могла продолжить свои дипломатические маневры, имея намного более выгодные позиции; близкий по взглядам к принцу Коноэ и адмиралу Окада, Хирота, давний сторонник варианта с разделом сфер влияния с Советским Союзом и Третьим Рейхом, не вошедший в 'группу четверых' исключительно по причине простонародного происхождения, наверняка поддержит принца и адмирала; генерал же Абэ поддержит все, что позволит укрепить позиции кабинета Тодзио.
Редкий случай, но данная комбинация могла получить единогласную поддержку дзюсинов.
— Сложнее с мнением почтенных Хидэки-сама и Кая-сама (министр финансов в кабинете Тодзио, Кая Окинори В.Т.) — продолжил маркиз Кидо — я не уверен в том, что они не сочтут данную комбинацию покушением на полномочия премьер-министра и министра финансов.
Император молча согласился с лордом-хранителем печати — естественно, эта комбинация, в случае успеха, не только резко усиливала позиции Сацума в вечном противостоянии японской политики, но и обеспечивала их руководству прямой канал связи с господином Сталиным, руководителем той самой страны, которую Тесю считали худшим врагом Империи. Позиция Тодзио по данному вопросу не составляла секрета — а его министр финансов, долгое время обеспечивавший связь деловых людей, занимавшихся освоением богатств Маньчжурии и Северного Китая в Империи, с командованием Квантунской армии, был настроен к Советской России едва ли не более непримиримо, чем сам Хидэки-сама (соответствует РеИ В.Т.).
— Очень жаль, что столь достойные слуги Хризантемового трона, каковыми являются Хидэки-сама и Кая-сама, могут, недостаточно понимая нужды Страны Божественных Шелковиц, сделать грядущую победу Империи чуть менее блистательной — недвусмысленно выразил свою волю Тэнно, понимавший и незаменимость победы при Марианах для дипломатического торга, и полезность прямого канала связи со Сталиным — но, полагаю, другие мои верные слуги смогут помочь им достойно выполнить свой долг перед Империей?
— С Вашего разрешения, Ваше Величество — низко поклонился Императору Кидо — я немедленно обращусь к дзюсинам с просьбой представить свои рекомендации по поводу данной комбинации; и, по получении таковых, почтительно предоставлю их на Высочайшее рассмотрение..
— Я всецело одобряю Ваши действия — согласился Хирохито, одобривший этот ход Кидо; действительно, если дзюсины, представлявшие интересы всех значимых группировок Империи, одобрят данную комбинацию, то Тодзио и Окинори будет просто некуда деться, они даже не смогут подать в отставку, поскольку сделать это накануне генерального сражения за оборонительный периметр будет даже не 'потерей лица', а бесчестием. Впрочем, если даже генерал Абэ будет против, результата это не изменит. Ну а после официального одобрения Тэнно рекомендации дзюсинов, премьеру и министру финансов останется только выполнить полученное распоряжение.
Послесловие второе.
Вечер того же дня, особняк барона Хиранума. Присутствуют: дзюсины — барон Вакацуки Рэйдзиро, адмирал Окада Кэйсукэ, Хирота Коки, принц Коноэ Фумимаро, барон Хиранума Киитиро, генерал Абэ Нобуюки, адмирал Енаи Мицумаса; почетным гостем высокого собрания был лорд-хранитель печати маркиз Кидо Коити.
Ритуальное вкушение чая — банальным чаепитием это назвать мог только гайдзин — продолжалось около часа.
Наконец, поставив чашку на изысканный столик, барон Хиранума, по праву хозяина открыл совещание.
— Господа, Мицумаса-сама стал автором некоего мероприятия, способного, вне всякого сомнения, улучшить положение Империи — сообщил Хиранума — его Императорское Величество желает получить наши рекомендации относительно данного мероприятия.
Подтекст был более чем прозрачен — Император неофициально одобрил подготовленную адмиралом Енаи комбинацию; несомненным сторонником Енаи был и могущественный маркиз Кидо. Дзюсинам предстояло все сделать в точном соответствии с правилами японской политики — т.е., официально все должно было выглядеть следующим образом: адмирал Енаи, подготовив свою комбинацию, вынес ее на рассмотрение остальных дзюсинов; после их одобрения, маркиз Кидо представил ее на рассмотрение Тэнно; после Высочайшего утверждения, эта комбинация становилась обязательной для исполнения кабинетом министров.
Непонятно было другое — почему все делалось в такой неприличной спешке? Согласно 'правилам игры', адмиралу следовало согласовать проект с коллегами индивидуально — и, лишь потом выносить его на общее утверждение; да и маркизу Кидо, в принципе, не следовало присутствовать на собрании дзюсинов.
Адмирал Енаи подробно изложил суть дела, ненавязчиво намекнув на крайний дефицит времени — этот проект следовало реализовывать немедленно, не теряя ни часа, или отказаться от него.
Дзюсины несколько смягчились — служение Тэнно извиняло вопиющее нарушение этикета, так что можно было переходить к сути дела.
— Господа, возможность сорвать наступление превосходящих сил американского флота на оборонительный периметр Империи оправдывает значительные затраты — высказался первым по праву знатности принц Коноэ — полагаю, следует рекомендовать Его Величеству утвердить проект Мицумаса-сама.
Устремления принца были понятны присутствующим — Коноэ рассчитывался с Флотом за неизменную поддержку, заодно пытаясь обеспечить начальные позиции для своего любимого проекта последнего времени, обеспечения нейтралитета СССР.
— Считаю необходимым присоединиться к мнению Фумимаро-сама — победа имперского оружия дороже всего золота мира — поддержал Коноэ адмирал Окада.
Никто из дзюсинов и не сомневался в том, что адмирал поддержит коллегу — удивительно было бы обратное.
— Считаю честью для себя присоединиться к мнению Фумимаро-сама и Кэйсукэ-сама — ожидаемо присоединился к Коноэ и Окада третий противник конфронтации с СССР, Хирота.
С ним также все было очевидно — гражданский премьер-министр имел существенные расхождения во взглядах и с 'группой контроля', и, с 'квантунцами'; налаживание отношений с СССР открывало возможность для Хирота вернуться в правительство.
Полагаю, что Мицумаса-сама сумел найти хорошую возможность усилить Императорской Флот перед решающим сражением — отказ от нее стал бы нарушением долга перед Тэнно — неохотно поддержал предложение адмирала Енаи барон Хиранума.
Позиция барона тоже была понятна — один из самых влиятельных политиков Империи из числа правых радикалов, основатель и председатель могущественного 'Общества основ государства', мягко говоря, не испытывал симпатий к Советской России, что дополнялось личными причинами, поскольку возглавляемому бароном кабинету пришлось уйти в отставку после поражения у Номонхана; также, убежденному милитаристу, неизменно пользовавшемуся поддержкой Армии, не нравилось неизбежное усиление Флота, прямо вырастающее из доверительного контакта с Советским Союзом. Все это было так — но ситуация была настолько критической, что следовало использовать любую возможность усилить позиции Империи.
— Считаю своим долгом поддержать усилия Мицумаса-сама, направленные на усиление Императорского Флота — конечно, затраты будут весьма существенными, но победа дороже любых затрат — высказался барон Вакацуки.
И его воззрения ни для кого не составляли секрета — умеренный политик, тесно связанный с деловыми кругами Японии, барон не пришел в восторг от того, что предполагается выплатить русским изрядную часть золотого запаса Империи; он вообще был сторонником примирения с западными державами — но деваться было некуда, о примирении c США возможно было говорить только с позиции силы, так что приходилось смириться и с контактом Флота с русскими, и с неизбежным сохранением кабинета Тодзио в случае победы в сражении.
— Воинская слава Империи дороже золота, поэтому я считаю своим долгом поддержать предложение Мицумаса-сама — сухо сообщил генерал Абэ.
Точка зрения признанного лидера англофильских кругов Армии, в свое время — категорического противника союза с Третьим Рейхом и Италией, также была известна собравшимся. Если бы у генерала была возможность отвергнуть проект адмирала Енаи, он сделал бы это с превеликим удовольствием — но, к его сожалению, мудрый адмирал Енаи сформулировал свое предложение так, что отвергнуть его в нынешних обстоятельствах, не попав в глупое положение, чреватое 'потерей лица', было невозможно. В самом деле, в покупке оружия, необходимого воинам Империи для битвы со смертельным врагом, пусть продавцом и выступает соседнее государство, чей нейтралитет весьма сомнителен, не только не было ничего недостойного самураев — наоборот, это было образцовым выполнением долга самурая перед Тэнно, препятствовать которому было, самое малое, глупо. Генерал, как и все остальные дзюсины, прекрасно понимал подоплеку этого предложения, но возразить ему было нечего — оставалось только утешать себя тем, что в случае успеха затеи моряков не только укрепятся позиции Империи, но и станет невозможным свержение кабинета Тодзио.
— Коити-сама, имею честь сообщить Вам, что дзюсины имеют честь единогласно рекомендовать Божественному Тэнно одобрить предложение Мицумаса-сама — официально, с должной торжественностью, сообщил лорду-хранителю печати принц Коноэ, выступивший от лица всех собравшихся по праву знатности — письменное решение будет готово в течение четверти часа.
— Я прошу достопочтенных дзюсинов принять мою, самую глубокую и искреннюю, благодарность за то, что они уделили частицу своей бесконечной мудрости, отвлекшись от срочных и важных дел — и занявшись предложением почтенного адмирала Енаи — почтительно поклонился собравшимся маркиз Кидо.
— Позволю себе не согласиться с Вами, Коити-сама — мы всего лишь выполняли свой долг перед Божественным Тэнно, а это не заслуживает благодарности — согласно этикету возразил Кидо барон Хиранума, по праву хозяина высказав мнение всех дзюсинов.
Кидо снова поклонился, всем своим видом выражая почтение советникам Тэнно, и, одновременно, свое несогласие с их нежеланием принять его благодарность.
Послесловие третье.
Поздний вечер того же дня, личный кабинет императора. Присутствуют император и лорд-хранитель печати, маркиз Кидо.
— Ваше Величество, имею честь доложить Вам, что дзюсины единогласно рекомендовали Вашему Величеству одобрить предложение адмирала Енаи — доложил маркиз.
— Выпейте чаю, Коити-сама, Вы сегодня очень устали — доброжелательно улыбнулся своему советнику император — и, расскажите, каков расклад среди моих генро.
Маркиз продемонстрировал свою покорность воле императора, отпив несколько глотков чая.
— Дзюсины барон Хиранума, барон Вакацуки и генерал Абэ одобрили предложение Мицумаса-сама только потому, что его невозможно было не поддержать, не 'потеряв лицо' — начал свой доклад с перечисления противников адмирала Енаи маркиз Кидо — но, если Флот потерпит поражение в генеральном сражении, то адмирала ждут очень нелегкие времена, поскольку эта комбинация немедленно будет поставлена ему в вину. Дело не только в золоте — им не нравится сама идея серьезных договоренностей с Советской Россией, а, на сегодняшний день, Мицумаса-сама является единственным человеком в Империи, у которого не просто есть прямой выход на господина Сталина, но, с которым господин Сталин готов вести серьезные дела.
