Сталин мрачно слушал Берию — и так было ясно, что надежды на мирное сосуществование с Америкой являются беспочвенными иллюзиями, так что выбора между 'худым миром' и 'холодной войной' не было; выбор был исключительно между лучшими и худшими начальными позициями, на которых предстояло встречать 'холодную войну'. Сейчас надо было не ошибиться — снова, как и в 1941 году, цена ошибки была непозволительно велика.
2.Вариант достижения соглашения с США о выделении нашей стране большой оккупационной зоны на территории собственно Японии. Этот вариант разбивается на два подварианта: подвариант с получением только острова Хоккайдо и подвариант с получением и Хоккайдо, и большей части — а, лучше, всего — острова Хонсю. В первом случае СССР получает важный район рыболовства, существенные металлургические мощности, приличные месторождения железных руд и энергетических углей; во втором — мы получаем значительную или большую часть японской промышленности.
Военные выгоды первого подварианта заключаются в том, что СССР превращает Охотское море во внутреннее море и запирает Японское море. Недостаток состоит в том, что получив более выгодную позицию, мы все равно остаемся запертыми в северном районе Тихого океана, поскольку американцы легко нейтрализуют наши базы на Хоккайдо своими базами на Хонсю.
Предпочтителен второй подвариант — получение под наш контроль всего Хонсю означает, как упоминалось ранее, наличие в нашем распоряжении огромных промышленных мощностей. Это судостроительные мощности производительностью около полумиллиона тонн в год — по Японии в целом примерно 600-700 тыс. т — и это без учета арсеналов ВМФ, способных строить корабли всех классов; это мощное паровозостроение и вагоностроение, способное (в целом по Японии) производить до 1000 паровозов и 20000 товарных вагонов в год; это развитая электротехническая промышленность. Все вышеперечисленные отрасли машиностроения находятся на высоком уровне — если они и не соответствуют уровню признанных лидеров, то близки к ним.
Хуже обстоят дела с другими важными отраслями японского машиностроения — так, сейчас автомобильная промышленность выпускает порядка 30-40 тысяч грузовиков в год, но их качество оставляет желать лучшего; еще хуже ситуация в станкостроении — 60-65 тысяч металлорежущих станков в год, но, в основной массе универсальных (выпуск современных специальных станков не превышает 15%), причем очень низкого качества, со сроком службы от полугода до двух лет. Выпуск многорезцовых и многошпиндельных станков-автоматов практически отсутствует, не используются резцы из твердых сплавов, позволяющие в разы повысить скорость резания.
Охота на 'Морского Змея' (Чаепитие японских адмиралов-2).
Пролог.
Токио, Морской Генеральный Штаб, август 1944 года.
Присутствуют: адмирал Ёнаи Мицумаса, адмирал Нагано Осами, адмирал Одзава Дзисабуро, адмирал Тоёда Соэму, контр-адмирал, начальник ВМР Императорского Флота.
— Я счастлив, что Вы, господа, приняли мое приглашение разделить со мной чашку чая — слегка поклонился присутствующим НГШ Флота адмирал Нагано.
— Уважаемый Осами-сама — по праву старшего среди присутствующих, ответил любезному хозяину признанный лидер элиты Императорского флота, адмирал Енаи — я безмерно счастлив, что Вы пригласили нас на Вашу прекрасную чайную церемонию.
Остальные приглашенные молча поклонились, выражая свое согласие с Енаи.
Следующие полчаса были потрачены на неторопливое чаепитие, приличествующее истинным самураям.
Наконец, адмирал Енаи отставил чашку, тем самым дав понять присутствующим, что пришло время беседы о делах Флота.
— Итак, господа — по праву хозяина открыл совещание адмирал Нагано — сегодня нам придется обсудить те не очень приятные тенденции, которые, с некоторых пор, прослеживаются во взаимоотношениях Империи с Советской Россией.
— Прошу Вас, господин начальник военно-морской разведки.
— Господа адмиралы, надеюсь, Вы простите мне неполноту моих знаний — начал разведчик — к сожалению, сведения, которыми вверенное мне ведомство располагает о русском флоте, крайне несовершенны.
— Собственно, до недавнего времени, точнее, до начала 1943 года я пребывал в печальном заблуждении, заключавшемся в том, что нынешний русский флот, будучи в состоянии причинить определенные хлопоты Империи, никогда, ни при каком развитии событий, не сможет оспорить у Императорского Флота господство над морем. Ныне я должен признать всю серьезность допущенной под моим руководством ошибки — точнее, следует сказать о ненадлежащем выполнении мной долга перед Божественным Тэнно.
Разведчик замолчал, ожидая реакции вышестоящих адмиралов — конечно, он понимал, что лидеры клана Сацума не захотят ослабить свои позиции в жесточайшем противостоянии с Тесю, разрешив одному из руководителей спецслужб Флота совершить сеппуку — но, все равно, сказать, что он чувствовал себя полностью психологически комфортно, снова проходя по лезвию меча, значило изрядно преувеличить.
— Полагаю, будет ошибкой возлагать обязанность разобраться с хитросплетениями русских интриг на кого-то другого — высказался Нагано — коль скоро Вы допустили ошибку, то достойно самурая будет лично исправить ее.
— Я позволю себе заметить, что Вы уже начали исправлять допущенную ошибку — поддержал Нагано Енаи, не только ведущий морской стратег Японии, но и куратор спецслужб Флота в высшем руководстве ВМФ — не следует останавливаться на полпути, но следует победно завершить начатый поединок с русскими.
— Даже величайшие из самураев, случалось, спотыкались — но, они вставали на ноги, и, завершали неудачно начатый поединок победой над врагом — присоединился к общему мнению Одзава, совершенно не желавший ни ослаблять клан, ни пополнить ряды своих врагов столь могущественным человеком, как шеф разведки Флота.
— Долг самурая в том, чтобы жить, когда должно жить — и умереть, когда должно умереть — процитировал 'Хагакуре' Тоеда, заинтересованный в сохранении единства клана Сацума — а разрешение на сеппуку, данное сейчас протеже Енаи, резко осложняло отношения внутри клана — полагаю, Ваш долг состоит в достижении победы над русскими, но не в смерти.
— Благодарю Вас, господа, за Ваше указание моего заблуждения — поклонился разведчик — считаю своим долгом заверить Вас, что я приложу все силы к исполнению долга перед Божественным Тэнно.
— Полагаю, никто не может испытывать ни малейших сомнений в том, что Вы наилучшим образом исполните свой долг, достойно приумножив славу Вашего древнего рода — выразил свою поддержку начальнику разведки Енаи.
— Итак, господа, с Вашего разрешения, я начну с самого начала — начал свой доклад контр-адмирал — до второй половины 30-х годов та пародия на Флот, которой располагала Советская Россия и в целом, и на Тихом океане, в частности, не могла вызвать ничего, кроме презрения.
— Первые основания для того, чтобы начать серьезно относиться к большевикам, появились в начале 30-х годов, когда они начали программу ускоренного развития своих дальневосточных владений — да, большая часть их вложений была сделана в сырьевые предприятия, поставлявшие продукцию на экспорт, но уже тогда они начали вкладывать деньги во Владивосток, развивая порт, судостроительный завод, возрождая крепость; они начали строительство нового города и авиационного завода на Амуре; они начали развивать нефтепромыслы на Сахалине и, готовить строительство нефтеперерабатывающего завода в Хабаровске; наконец, они занялись модернизацией Транссибирской магистрали, тем самым обеспечивая лучшую транспортную связность русской метрополии с дальневосточными владениями. Мало этого, они начали строительство дублирующей Транссиб железнодорожной трассы, связывающей Дальний Восток с европейской частью России — Байкало-Амурской магистрали.
— Все это можно выразить намного короче, господа — с начала 30-х годов большевики начали подготовку Дальневосточного театра военных действий к новой большой войне, войне против Империи.
— Надо заметить, что господин Сталин действовал намного более методично, чем прежний русский монарх Николай II — если тот создавал прежде всего военную инфраструктуру, ограничив подготовку театра строительством Транссиба, то господин Сталин начал именно с комплексной подготовки будущего театра военных действий, сумев извлечь должные уроки из ошибок предшественника.
— Только проведя предварительные работы по оборудованию театра, русские приняли летом 1936 года свою Большую кораблестроительную программу. Можно с уверенностью сказать, что даже ее первоначальный вариант был направлен против Империи — планировалось построить корабли общим водоизмещением 415 тысяч т для Тихоокеанского флота, 400 тысяч т — для Балтийского, 140 тысяч т — для Северного флота; практически стопроцентно стратегически изолированный Черноморский флот должен был получить корабли общим водоизмещением 353 тысячи тонн.
Адмиралы переглянулись — причем, 'съевшие собаку' на стратегическом планировании и разнообразных аспектах деятельности разведки Енаи и Нагано с пониманием — им нетрудно было понять, что подразумевал начальник военно-морской разведки: корабли с Балтики вполне возможно было перегнать на Север, в начале 30-х годов русские так и поступили, создавая свой Северный флот; ну а о тех трудах и средствах, которые Советская Россия вложила, осваивая важнейшую стратегическую трассу, недоступную Императорскому Флоту — Северный морской путь — никому из присутствующих напоминать не было нужно.
Строевики же Одзава и Тоеда смотрели на коллег с некоторым недоумением — специалисты по оперативно-тактическим вопросам, они привыкли относиться к русскому флоту с презрением, которого в глазах самураев заслуживали побежденные, отдавшие предпочтение позору плена перед смертью в бою; это презрение превысило все мыслимые пределы, когда на смену царским адмиралам пришли красные 'адмиралы', вознесшиеся к вершинам военно-морской карьеры непосредственно из унтер-офицеров и мичманов военного времени царского флота, впрочем, с учетом бредовых представлений свежеиспеченных красных 'адмиралов' о современном флоте и войне на море, а, также, соответствующих их представлениям результатов строительства РККФ такое отношение было полностью оправдано (к сожалению, соответствует РеИ В.Т.)
Перехватившему недоуменные взгляды коллег Енаи пришлось напомнить им старые разработки 'за русских', сделанные штабными аналитиками МГШ — да, конечно, полностью русская 'Большая программа' была бы выполнена где-то к концу 40-х, но, судя по тому, как русские осваивали свой Дальний Восток, оборудование его в качестве театра также должно было быть завершено к этому сроку. И тогда на Дальнем Востоке мог появиться русский флот, построенный в рамках 'Большой программы' — нет, не весь, но, примерно ¾ его — это было бы от 12 до 16 линкоров, 15 легких крейсеров, 100-110 лидеров и эсминцев, около 200 больших и средних субмарин. Этот флот базировался бы на возрожденную крепость Владивосток и, мог рассчитывать на поддержку многочисленной и современной базовой авиации.
— Да, Императорский Флот численно был бы не меньше — но, очень значительная часть его кораблей, в особенности, линейных, в отличие от новейших русских, морально и физически безнадежно бы устарели. Важнейшим фактором, способным повлиять на исход войны, стали бы русские субмарины — все присутствующие прекрасно помнили опыт 1917 года, когда Германия, начав неограниченную подводную войну, была на грани того, чтобы обрушить экономику Великобритании.
— С учетом реалий островной Империи, для которой господство на море было непременным условием существования, русские имели две возможности для реванша за прошлую войну — во-первых, нанесение поражения линейному флоту Империи Восходящего Солнца в эскадренном бою, во-вторых, удушение экономики Империи Ямато морской блокадой.
— Да, пока новый русский флот не был построен, все это оставалось некой вероятностью, и не более того — но, сам факт принятия такой кораблестроительной программы означает, что русское руководство, как минимум, не исключает возможности мести за Цусиму.
— Вообще, внутренняя политика Советской России конца 20-х — 30-х годов почему-то крайне напоминает мне, господа, известную притчу о юэском князе Гоу Цзяне, спавшем на хворосте и лизавшем повешенный у двери желчный пузырь, дабы всегда помнить о необходимости свергнуть иго победоносного властителя княжества У Фу Чая — высказал свое мнение Енаи. Русские точно также преодолевали лишения, отказывая себе очень во многом, ради строительства Великой Державы, так что их политика, по сути своей, была неким северным вариантом 'Гасин-сётан' ('Лежа на хворосте, лизать желчь' В.Т.), причем, их лидер, господин Сталин, всегда акцентировал внимание подданных на том, что прежняя Россия проигрывала войны из-за своей отсталости. Разумеется, я, по мере своих скромных сил, господа, искал ответ на вопрос, с кем из старых врагов собирается воевать новая Россия — и, возможный ответ меня не слишком радовал, поскольку старый союз Империи с Великобританией, обеспечивший победу над царской Россией, расторгнут еще по итогам Вашингтонской конференции — а новые союзники, как Вы знаете, с самого начала вызывали у меня глубокие сомнения.
— Надеюсь, Вы простите мне мое невежество, сэнсей — со всем мыслимым почтением обратился к Енаи Одзава, признавая неоспоримый авторитет лучшего стратега Императорского Флота — но я не могу понять, как все те глупости, которые творили русские в 20-е — 30-е годы, весь этот бред с 'ведением 'малой войны на море' силами 'москитного флота'' соотносится с классическим планированием морской войны, о котором Вы рассказали?
— Очень просто, Дзисабуро-сама — это делали совершенно разные люди, принадлежащие к не просто разным, но смертельно враждовавшим, кланам в большевистском руководстве — ответил Енаи — все эти унтеры и мичманы, руководившие красной пародией на флот до господина Кузнецова, ориентировались на смертельного врага господина Сталина, покойного господина Троцкого, считавшего, что нормальный ВМФ Советской России вообще не нужен, а нужен некий симулякр флота, рассчитанный на то, чтобы отразить десанты англичан и французов, пытающихся захватить Кронштадт и Севастополь, и, при этом атакующих в лоб минно-артиллерийские позиции красных в лоб, будучи неспособными отразить атаки торпедных катеров, базовой авиации и малых субмарин большевиков. Этот бред на военно-морскую тематику, с оперативно-тактическими и техническими галлюцинациями являлся основой воззрений последователей господина Троцкого — но не стоит приписывать эти воззрения последователям господина Сталина.
— Простите, сэнсей, но русская 'Большая программа' была принята задолго до назначения адмирала Кузнецова, ведь летом 1936 года морским министром красных был бывший мичман Орлов — Одзава искренне пытался разобраться в хитросплетениях русских интриг, ведь попросить разъяснений у признанного авторитета Флота не было 'потерей лица'.
— Господин Сталин постепенно укреплял свои позиции — в частности, это выразилось в том, что последователи господина Троцкого теряли свои позиции и в морском министерстве — объяснил Енаи — вообще, чем больше я наблюдаю за этим русским Тоетоми Хидэеси, тем большее уважение он у меня вызывает.
