— Вот дурная, чего под дождь полезла?
— Да плюнь ты...
Возгласы за спиной уже пропали за шумом дождя, очередной раскат грома ударил по ушам, а струи теплой воды облили, как из ведра...а хорошо-то как, мигом пропала вся усталость, захотелось подпрыгнуть и закружиться на месте, подставляя лицо свежей воде. Где там этот водосток, ну и налило в углу, хорошо, что босиком пошла, ногой легче нащупать дыру! Тыча палкой в указанном месте, я быстро подцепила тряпку, намертво заткнувшую сток и застоявшаяся вода закружилась воронкой, с шумом утекая в подземные пути. Ну и скорость у нее, если б на палку не оперлась, то смыло бы запросто!
— Получите свои штаны, — кинула я под навес грязную добычу, — кто будет полоскать?
Вымокла я до нитки и уже собиралась войти в двери, за которыми толпился народ, как вдруг остановилась, пораженная своим странным состоянием. Голова перестала быть мутной, было такое чувство, что все мозги мне промыл дождь и вместе с потоками воды по голове и спине льются остатки той тяжести и грязи, которая залепила мне голову изнутри. С каждой минутой, проведенной под дождем, эта незримая субстанция стекала вниз, обнажая воспоминания, которые были долго погребены под ее толстым слоем.
— ...дождь, вода сбивает магические настройки.
Это говорит седой мужчина с черными глазами...Грегор...Мак...Макдайли.
Бассейн с удивительной водой, после которой лучше видишь и острее чувствуешь запахи и сразу всплывает название — Арсворт.
Озеро в горах, около которого пахнет горячей хвоей и в самом воздухе разлито ощущение необыкновенной радости от всего вокруг, рядом находится тот, кому я безгранично доверяю, как самой себе и память перескакивает на шум водопада в глубокой расщелине, над которой видна водяная пыль. Через нее надо перейти по хлипкому подвесному мосту, посидеть рядом последний раз и попрощаться, глядя в удаляющуюся спину, а между деревьями на другой стороне ущелья видны маленькие фигурки, бьющие тугими комками прямо в лицо...
Эти воспоминания перемежаются лицами, которые всплывают из памяти, пусть я не могу сразу вспомнить их имена, но это уже дело времени, начало положено и огромный кусок моей жизни поднялся наверх из темной глубины забвения, где его тщательно пытались утопить. Я помню то, что было со мной в Лионии, помню отрывками, кусочками, частицами, которые охотно складываются друг за другом в стройную картину и я не дам лишить меня всего этого еще раз!
Ливень уже заканчивался и в стихающем шуме воды кто-то начал трясти меня, крепко держа за плечи. Да, я же так и стою посреди двора, запрокинув голову навстречу этим волшебным струям и чем больше я нахожусь в них, тем больше воспоминаний возвращается ко мне...какая мне разница, что я вся мокрая насквозь, мне не холодно, мне очень хорошо, почему этот дождь кончился? Я бы так и стояла, чтобы он смыл все, что мешает, осталось же так немного...
— Рия, очнись, ты слышишь меня? Рия! Эй вы, Бальора зовите сюда!
— Зачем звать сюда мага? — лица мужчины напротив я все равно не вижу, но это уже совершенно неинтересно, какая мне разница, кто это, — со мной все в порядке, просто я очень давно не чувствовала воду. Я пойду к себе, хорошо?
— Ты вся вымокла насквозь, — ну что за неизвестный благодетель, зачем мне твоя забота? Я и сама дойду, не растаяла же под дождем, как сахарная! — Рия, ты что, не узнаешь меня?
— Я? Комендант Отеро...как я могу не узнать вас? Со мной все нормально, поверьте! Простите, мне надо переодеться, я промокла насквозь...разрешите пройти?
— Рия, — бас коменданта догнал меня сзади, — переоденешься и подойди к Бальору! Это приказ!
— Слушаюсь, герр команданте! — захотелось щелкнуть каблуками и отдать честь, он же не понимает, что произошло и почему я ухожу вся мокрая и со счастливой улыбкой, не обращая внимания на расступившихся обитателей Скаггарда, оставляя потеки на полу!
— Разрешите войти, господин маг?
Настоятельное требование коменданта надо было выполнять, хочется мне этого или нет, но кроме недавно пошитых харузских штанов и скилы одеть мне больше было нечего. Не слишком они и отличаются от одежды, которую я помню по оставленному в невообразимой дали дому, разве что скила делается прямой и с круглым вырезом под горло, а я дополнила ее стоячим воротником и удлинила застежку до самого низа. Мокрое платье из местной мешковины сиротливо висело на веревке, даже вблизи напоминая линялую тряпку...как я проходила в нем почти два месяца?
— Проходи, Левен уже был у меня, — Бальор сидел за столом, листая толстую книгу, — вон туда присаживайся, — определил он мне место на длинном ряду стульев вдоль стены, — сейчас Бергерс подойдет. Ты можешь объяснить, зачем тебе понадобилось выходить под дождь?
— Водосток забился и я пошла его прочищать, — странный вопрос, это что, наказуемо?
— С водостоком мне все понятно, — маг отложил книгу в сторону, — меня больше интересует другое, почему ты осталась стоять под дождем, пока он не кончился7
— Не знаю, господин маг. Наверное, я слишком устала от этой жары и обрадовалась возможности немного освежиться. — Несуразность вопроса насмешила, но выдавать свое отношение к этому пока еще рановато, мало ли что здесь за предрассудки бытуют?
— Мерия Увар, двадцать пять лет, — начал было перечислять маг, но в комнату быстрым шагом вошел кареглазый парень с темными волосами, стянутыми в низкий хвост. — Лайон, мог бы и поторопиться, когда тебя зовут! Это та самая Мерия, о которой я тебе говорил, — Бальор мотнул головой в мою сторону, — посмотри ее, что скажешь?
— Хотел бы сказать многое, — парень обаятельно улыбнулся, — но пока что ничего не вижу. Мерия, покажи мне руки...да не так, — он нетерпеливо дернул плечом, — ладонями кверху! И ладони раскрой...вот это да, — присвистнул он, бросив первый взгляд, — Эльен, ты это видел? Мерия, за что тебе поставили запрет? — ткнул он пальцем в знак на левой ладони, начинающий проступать после того, как он провел над ним рукой.
— Долг. — И, поймав недоумение из-за стола, добавила, — срок оплаты еще не подошел.
— Когда он подходит? — Бергерс переглянулся с Бальором, — и сколько ты, кстати, должна? Кому? Кто поставил тебе его? Только не говори, что Совет магов, — ехидно предупредил он раньше, чем я успела раскрыть рот, — это для него слишком... несущественно. Эльен, об этом есть пометка на ее бирке?
— Дай-ка я сам посмотрю, — Бальор принялся за изучение левой ладони, потирая значок указательным пальцем. — Лайон, я же не рассматриваю всех прибывших сюда так тщательно, как ты, мое дело — сличить бирки с документами и дальше следить за порядком в Скаггарде, а не выискивать ненужные подробности чужой жизни. Если я буду так старательно изучать всех, то мне некогда будет даже лечить их...
— Ладно, оставим это, — кивнул Бергерс. — Мерия, я все-таки хотел бы знать, кто и когда, — ткнул он еще раз в левую руку. И почему об этом ничего нет на твоей бирке?
— Про бирку ничего не знаю, — быстренько открестилась я, — меня не спрашивали, что на ней писать. Это, — я преувеличенно внимательно осмотрела ладонь, покрутила ее перед глазами так и этак, посжимала пальцы и почесала голову с наиболее недоумевающим видом, — а кто его знает? Должна, наверное, помнить, только вот когда меня стражники поймали, то разозлились шибко и приложить изволили так, что я почти до самой отправки пластом пролежала.
— Разозлились, говоришь, — тон Бергерса свидетельствовал, что гложут его сомнения изнутри, но пока не подтвердить, не опровергнуть мои слова он не может, а предположения к делу не пришьешь, — наверное ты недостаточно вежливо с ними разговаривала?
— Не помню, господин маг, — я уставилась на ноги, — может быть и невежливо, так и они не с душевными разговорами подошли, а я испугалась...
Безотказный ход о предполагаемом испуге от общения с противоположным полом на некоторое время возымел свое действие. Хорошо ссылаться на такой непреложный факт — испугалась и точка, мало ли что там бедной девушке от испуга привидится?
— Испугалась, а в драку полезла, — Бальор зашелестел бумажками за столом, — втроем едва смогли уложить, с перепугу нож-то выдернула у одного?
— Я? Нож выдернула? — искреннее удивление, надеюсь, легло в мою пользу на чашу весов, доказывая полученную потерю памяти.
— За это и получила...испугалась она, слышал, Лайон?— в голосе послышалось сдержанное веселье, но я уперлась взглядом в пол и глазеть на Бальора не стала.
— Ранила кого?
— До крови не порезала, все-таки стража, а не юнцы сопливые, но одежу попортила, пока ее по голове не приложили, — маг выдернул еще один факт из досье на столе, чем несказанно обрадовал меня, дав некоторый толчок заснувшей фантазии.
— Во-во, сперва напугали, потом по голове били...— подхватила я предполагаемое развитие событий, — а что я теперь не помню ничего, не моя вина! Если б они хоть сразу сказали, что со стражи или не в простой одежде были, я бы и выступать не стала...— осторожненько кинула для затравки только что родившееся предположение. Даже если это заведомое вранье, то пока они будут выяснять, в какой одежде были те самые стражники, да что они говорили при общении с настоящей Мерией, столько воды утечет! А может, и выяснять не будут ничего, махнут рукой и не станут марать честь мундира...кто его знает, где эту Мерию за хобот прихватили и что было причиной этого?
— Что там еще понаписали? — заглянул в листки на столе Бергерс. — Ну да, сперва отходили так, что поднялась лишь на третий день, а теперь ты хочешь, чтобы она все помнила...наверняка сами забыли записать, а мы тут голову ломай! За ней столько числится, что это уже не имеет особого значения. Вот только дождь меня беспокоит...— парень переглянулся с магом и Бальор стал копаться в столе, пока не вытащил из ящика что-то на веревочке...не иначе ту самую бирку от настоящей Мерии, уж больно внимательно он теперь ее рассматривал!
— Мерия, — Лайон придержал меня за виски холодными сухими пальцами, — посмотри мне в глаза...
А вот это сколько угодно, потому что вместо лица мага у меня снова расплылось светлое пятно с темными провалами и я могу смотреть в эти провалы без всякой опаски, что кто-то попробует заглянуть туда, где ему находиться не положено, пусть хоть выест все взглядом, ничего ему не обломится! Была уже такая попытка, я помню только глаза той сволочи, которая давила меня изнутри, как танк...обломится вам всем, только вы этого знать не можете...
— Рия...— голос над головой был немного растерянный, из него как будто ушла вся уверенность и проскользнули просящие нотки, — ты...можешь посмотреть мне в глаза?
— Я смотрю вам в глаза, господин маг, — спокойная радость переполняла меня изнутри, — смотрю, как вы и приказали. Что-то не так?
— Нет, все так...— растерянность стала еще сильнее, — что ты видишь, можешь сказать?
— Вижу ваши глаза, господин маг. Больше ничего. Что еще от меня требуется?
— Рия, как часто ты стоишь под дождем?
— Сегодня это было первый раз. Здесь очень жарко...надеюсь, это не наказуемо в Скаггарде?
— Мерия, — Бергерс решил закинуть еще одну удочку, — а раньше ты ходила по улице, когда шел дождь или пережидала его дома?
— Не помню, господин маг, наверное я боялась попортить платье как и все девушки, а из дома не вылезала, пока он не кончится. Разрешите идти?
Не услышав ни одного возражения, я вышла за дверь, аккуратно притворив ее за собой. Йес, я выиграла этот раунд!
На свой вид в Скаггарде любоваться был негде по самой простой причине — зеркал здесь не имелось и женская часть населения пользовалась либо собственным отражением в воде, либо надраенными до блеска металлическими плоскими тарелками. Самой богатой в этом плане оказалась Перта, захватившая с собой из дома массу всяких вещей, нужных для обживания в чужом месте, но просить ее каждый раз дать на себя посмотреться не поворачивался язык. Каждая из нас, кроме меня, держала свое имущество в мешках и весьма неохотно доставала его на всеобщее обозрение, поэтому на мою долю оставалось собственное отражение в воде, пользоваться которым можно вволю — гляди, пока не надоест!
Водяное зеркало не отражало тех подробностей, которые хотелось бы рассмотреть поближе, поэтому я постепенно привыкла ощупывать себя с утра пальцами по лицу и , вместо чистки зубов, протирать их тряпочкой. Еще лучше была бы разжеванная веточка, но такой роскоши в крепости не было, а о состоянии рта я беспокоилась очень сильно. Тряпочка исправно стирала налет и я постоянно со страхом ожидала выпадения пломб или еще чего похуже. Сегодня я замешкалась с утра и, выходя из комнаты, заметила у лежака Перты яркое пятно. Это же не будет воровством, если я просто посмотрюсь в ее зеркало?
Стекло было не таким чистым и размер его не превышал ладони, но кое-что проглядывало достаточно четко и первым делом я все же полезла в рот. Уже несколько дней я проходилась по зубам то языком, то пальцем и никак не могла понять, что там не так. В неровной поверхности отразилились зубы, которые я обследовала с величайшей тщательностью...пломбы и проблемные места я знала наперечет и со страхом ожидала увидеть черные точки кариесов. Странно, ни одной не проявилось...поковыряла шейки, которые точно были залечены и пломбы оттуда выпадали с завидной регулярностью...тоже никаких следов! Подстегиваемая нервным любопытством, пристроилась в углу окна, где еще можно было уловить последний луч, прячущийся за стену. Охренеть... Нет, зубы не стали голливудски белыми и даже неровности остались, как я их помнила, но главное...главное было то, что с них исчезли все пломбы! Удаленная восьмерка не выросла, но семерка рядом была целехонька, а она ведь была наращена и даже цвет пломбы заметно отличался от родной эмали. Проинспектировав рот, я положила зеркало на место. Вряд ли это результат жизни в Скаггарде, чтобы получить вот такой подарок от судьбы надо еще постараться...подарок?
— Спасибо тебе, Лиенвир, — грустно улыбнулась я спрятанным далеко внутри воспоминаниям. — Ты постарался на славу...
Айна влетела в комнату вся красная и запыхавшаяся, притворила за собой дверь и со всего размаху плюхнулась на свой лежак, закусив губу. Я зашивала протершуюся на швах рубашку и сделала вид, что не заметила ее взвинченного состояния, только сделав узелок и откусив нитку, посмотрела искоса на девушку, отметив про себя ее внешний вид. Целовалась за углом, что ли?
— Рия, — Айна глубоко вздохнула, как будто собиралась с силами, — помнишь, ты говорила, что тебе нужны сапоги вместо твоих тяжелых башмаков?
Я кивнула, ничего не говоря. Башмаки последнее время затвердели еще больше и натирали ноги так, что хоть плачь, никакие тряпки не помогали. Сколько бы я не наматывала их, стоило лишь натянуть проклятую обувку, как очень быстро ссохшиеся складки врезались в пятки и косточки, заставляя буквально стонать от каждого шага. Воду из колодца я уже давно носила босиком, одевая обувь лишь в случае крайней необходимости. Кажется, я хотела когда-то сходить в лес за хворостом?
