Первым на незнакомые звуки обернулся Энтони, удивленно воззрившись на приближающегося Вилла и что-то сказал на ухо Арлетте, которая даже не повернулась в его сторону.
— Господа...мое почтение, — Вилл уже подошел совсем близко и тяжело оперся на костыли, переводя дыхание в метре за спиной Энтони. — Мои соболезнования.
— А-а, и ты тут, — Энтони еще раз обернулся и пожал плечами, — нам сказали, что ты был там, — махнул он рукой в сторону бездонного провала.
— Был, — Вилл кивнул, рассматривая спину Арлетты, — до последнего момента, когда уже все стало рушиться.
— Ты...все видел? — спина даже не дрогнула, она была прямая, как доска. Казалось, что на краю остатков пола стоит не живая женщина, а мраморная статуя, до такой степени она была неподвижна. Не колыхались прядки волос, убранные в высокую прическу, не дрожали длинные серьги в ушах, даже Энтони рядом выглядел более живым и подвижным, чем она.
— Да, госпожа Арлетта, я все видел. — Вилл покачнулся, перенося вес на здоровую ногу и даже переставил костыли, но так и не решился сделать еще один шаг, чтобы подойти ближе. Громко сглотнул в неожиданной тишине и встал, не отрывая взгляда от женщины перед собой.
— Ты пошел туда...зачем? — слова были не холодны, они были мертвы и мне стало безумно жаль эту надменную аристократку. Потерять двоих самых дорогих для нее людей...нет, на самом деле одного...но как она должна обрадоваться, узнав правду! Почему Вилл так тянет?
— Надеялся спасти кого-нибудь.
— Спасти...— женщина не оборачивалась, роняя скупые слова и от них даже не разносилось эхо по пустынному холлу, — почему ты не спас его, если пошел вниз? Почему он погиб так глупо? Я спрашивала у Айди, но она не пожелала отвечать мне и теперь я хочу спросить то же самое у тебя, Бейрис. Зачем ты пошел вниз, если не мог сделать одно-единственное доброе дело за свою жизнь? Кого ты вытащил, ее? Зачем? Она не стоила и одного ногтя...сильный маг и вот так глупо погибнуть? Мне до сих пор не верится в его смерть, потому что все вокруг живы, а он нет.
— Госпожа Арлетта, — Вилл осекся и голос у него стал хриплым от волнения, — но если бы произошло чудо и ваш сын оказался бы жив, что...
— Ты как был дураком, так и остался им, — холодно прервала Арлетта, — при чем здесь Орвилл? Я говорила о Флойде, а не о моем сыне. После гибели Дайлерии он стал вообще неуправляемым и я не могу простить его за случившееся. Мэтр Рокком рассказал мне обо всем, так что не трудись оправдываться, я уже все знаю. Орвилл довел дело Террелла до конца и в своей ненависти к Флойду похоронил его вместе с собой. Мы слишком долго тянули, надеясь воздействовать словами, а надо было рубить сразу же, как только он стал отходить от интересов рода и перестал подчиняться даже в мелочах. Тогда и Флойд был бы жив и, возможно, ничего не случилось бы с Дайлерией.
Арлетта повернулась и я поразилась, как красивое лицо может быть одновременно страшным и старым. Энтони почти не изменился, разве что под глазами появились темные круги да чуть похудел, а вот его жена, похоже, восприняла смерть Флойда как глубокое личное горе и ответственность за это возложила на Орвилла.
— Я смотрю, и Валерия здесь? — рассмеялась она дребезжащим смехом. — Вместе пришли погоревать? Недолго она оплакивала своего будущего мужа, — гримаса ненависти исказила черты лица, — если через пять дней пошла в храм с таким дураком, как ты, Бейрис! Полагаю, что ваш союз будет счастливым...пошли отсюда, Тони! — скомандовала она и, проходя мимо Вилла, с неженской силой ударила его кулаком в плечо. Костыли стали наклоняться, он потерял равновесие и со всего маху повалился навзничь, разметав в стороны руки.
— Вилл! — бросившись к нему, я в последнюю долю секунды успела подкатиться по гладкому полу и подставить сапог под голову, чтобы он избежал удара затылком, — Вилл...только не это...
— Вилл? — язвительно переспросила Арлетта, обернувшись назад, — ты зовешь его Виллом? Сумасшедшая и дурак, прекрасная пара!
Я уже открыла рот, чтобы высказать ей вдогонку достойный ответ, как на него легла широкая ладонь, не давая сказать ни слова.
— Не надо, Лерия, пусть уходят. Как выясняется, правда бывает никому не нужна. По-моему, я здорово приложился спиной, — Вилл с трудом приподнялся на руках и сел, ощупывая забинтованную ногу. — Если подпорки сломаны, то тебе опять придется тащить меня...который раз уже?
— Третий, — я уселась рядом и прижалась лбом к его плечу, — мне жаль, что все произошло именно так. Меня она вообще приняла за сумасшедшую...придется пережить и это. Надеюсь, нам лично ничего не грозит от обоих?
— Мне тоже жаль, — Вилл охнул, усаживаясь поудобнее, — я был согласен забыть все наши распри, если бы она ...— он сжал кулак до белизны на костяшках и замолчал. — Я был готов рассказать все, но ей по-прежнему Флойд дороже всех. Так было всегда и даже его смерть ничего не изменила, теперь она будет боготворить его, а меня только проклинать.
— А если рассказать ей, что причиной смерти Флойда на самом деле являешься не ты, а...он?
— Тогда она обвинит меня, как Вилла. Здесь уже ничего не изменишь, и мне придется жить с этим и дальше.
— Может быть, когда пройдет много времени, она сможет адекватно воспринимать тебя? Тогда стоит попробовать...она все же мать...
— Попробую, — согласился он, но уверенности в голосе я не услышала. — Давай сюда подпорки, надо возвращаться.
— Вилл, — я неожиданно для себя всхлипнула, — почему...почему они...неужели Флойд ей дороже...я не понимаю...ты же сын...
— Вас, женщин, вообще бывает трудно понять, — он посмотрел в сторону выхода, потом повернулся к пролому и что-то беззвучно зашептал, глядя на темнеющий зев жуткого провала. — Прощай...— последнее слово я уловила буквально наитием и не стала больше задавать никаких вопросов. С кем он прощался, с самим собой? Не с Флойдом, это факт.
Пока я помогала Виллу подняться, наползли сумерки и мы медленно двинулись к выходу из парка. Впереди неожиданно ярко легли лучи Верны, освещая зеленый луг и портальный камень вдалеке, у которого суетились какие-то люди.
— Кто-то прибыл? — ткнула я в далекое сборище. — Или наоборот, отбывают?
Кто отбывает, было понятно и без слов, а Вилл при этих словах пошел как-то боком, вглядываясь в темный камень брусчатки у себя под ногами.
Выйдя за распахнутые ворота, я обратила внимание, что суета у портального камня не уменьшилась и ноги просто отказывались идти в ту сторону. Опять сталкиваться с ненавистью и презрением отчаянно не хотелось и я поплелась нога за ногу, отставая от Вилла все больше и больше. Сборище у портала оживилось, загудело и загомонило, а навстречу очень споро двинулась женщина в темном дорожном платье. Это еще кто, Арлетта переоделась? Фигура, вроде, не та...и руками так машет...
— Берри! — Голос был настолько знаком и звучал в этом месте настолько не к месту, что я не поверила собственным ушам. — Я так и знала, что ничего хорошего из твоей затеи с переводом в охранный полк не выйдет! Почему меня никто никогда не слушает? Раймон, я ведь говорила тебе, а ты отмахнулся от меня и вот результат — Берри сломал ногу и сколько еще проваляется в постели, одна Айди знает! Мэтр Лейнор, вы еще будете со мной спорить?
Напор Летиции ошарашил так, как будто налетела волна цунами и я поспешила спрятаться за спину Вилла, в которого маменька вцепилась обеими руками, не давая сделать и шагу вперед. За ней уже спешили Раймон и Сайрес, мэтр Лейнор и последняя шла Желлина, оглядываясь по сторонам. Вот перед ней-то будет трудней всего оправдаться...
Раймон и Сайрес помогли Виллу спуститься вниз, отогнав дожидающихся его протекторов, на которых Летиция тут же нагрузила прибывшие с ней короба и мешки. До самого дома мэтра Моллино она подчеркнуто со мной не разговаривала и я полностью уверилась, что она смотрит волком из-за сломанной ноги. Опять получаюсь виновата, как не крути, и оправданий никаких нет. В доме маменька пошла гонять всех, как вшивых по бане и хозяин с удивлением вопрошал, кто это такая и что она здесь делает, пока я не объяснила, что это моя свекровь. В ответ мэтр закатил глаза и постарался исчезнуть со двора как можно скорее, пока ему не досталось от столь энергичной дамы по первое число. Голос Летиции слышался везде — на кухне она отчехвостила всех за беспорядок и задержку с ужином, во дворе ругала нерасторопных слуг за кучки мусора по углам, в комнате Вилла вопила, что это "сущий бардак, в котором невозможно находиться" и требовала, чтобы сию минуту перестелили постель, протерли пыль на окнах и убрали таз с грязной водой. Мне тоже захотелось спрятаться подальше и я попыталась прошмыгнуть в свою комнату, не встречаясь ни с кем по пути. Впечатлений за сегодняшний день было предостаточно и я готова была отказаться от ужина с новоприобретенными родственниками, лишь бы меня никто не трогал. Дело еще усугублялось тем, что я так и ходила в харузской одежде и куртке из Арсворта, поскольку все платья уехали с основным багажом, с которым я рассталась в Бренно. Естественно, в Нейвидже мне было вообще не до них и оставалось только выслушивать осуждение окружающих... оно мне надо? Пусть там встречаются по-семейному, я подожду!
Есть, правда, хотелось неимоверно и я помчалась на кухню в надежде утащить там хоть что-нибудь на зуб. В данном случае подошел кусок хлеба и полкувшина отвара, выданные мне одной из распаренных теток у здоровой печи. На ней что-то шкворчало, испуская аппетитный запах, булькали кастрюли, до которых не допускался никто посторонний и единственной добычей послужил обрезок копченого мяса, нагло утащенный из-под ножа на разделочном столе. Кричать и отбирать не стали, но выразительно показали кулак...я хихикнула и умчалась в комнату, прижимая к себе вожделенный ужин. Зажгла шарики...не все, а какие поддались, подложила под спину подушку и привалилась к стене, жуя украденный бутерброд и запивая прямо из кувшина. Хорошо-то как!
За стеной гомонили родственники и я даже задремала, представив себе будущий переезд в Бернир, как дверь в комнату распахнулась без предупреждения и ко мне влетела пыхтящая от злости Летиция собственной персоной. От неожиданности я дернулась, уронив с колен кувшин, а она схватила меня за руку и поволокла за собой с напористостью средних размеров танка, втащила в комнату Вилла и плюхнулась на пустой стул, услужливо подставленный Раймоном.
— Вот, смотрите на нее, — возмущению маменьки не было предела, — вы видели эту дрянь? Нет, видели? Раймон, и ты еще защищал ее?
— Что случилось? — я была готова отбиваться от всех родственников вместе взятых, которые расселись на стульях вдоль стены и у кровати Вилла, который тоже с интересом уставился на Летицию. — Можно на полтона ниже и пояснить, в чем дело?
— Мама, успокойся и возьми себя в руки, — Сайрес попытался утихомирить разбушевавшуюся родительницу, но получил в ответ фырканье и очередной возмущенный вопль, что с ней никто давно не считается и никто не принимает во внимание ее слова. Стоять навытяжку посреди семейного судилища не хотелось и я потихоньку стала отодвигаться к дверям, намереваясь решить проблему кардинально, то есть исчезнуть, как поймала взгляд Вилла и недвусмысленное похлопывание ладонью по кровати. Остановилась, спрашивая взглядом, и в ответ получила едва заметный кивок. Ну ладно, надеюсь, убивать не будут...
— Ну что, посмотрели? — Летиция обвела всех взглядом, продолжая пыхтеть от избытка эмоций, — мало того, что Берри решил вдруг уехать из Делькора в какой-то городишко, не считаясь ни с чем, мало того, что они оба устроили сплошное безобразие в день посещения храма, мало того, что она вдруг понеслась к этому старому мерзавцу через всю Лионию и Берри пришлось спасать ее, сломав ногу, так в довершение всего я узнаю, что эта дрянь беременна и даже не подумала нам ничего сказать! И не просто беременна, — патетически повысила голос маменька, — а ребенок у нее от мага! Берри, ты слышишь меня? Ты понял, что я сказала? Почему ты молчишь?
Пять пар глаз начали прожигать во мне дырки со всех сторон, сопровождая при этом выбросами такого количества эмоций, которое запросто заткнуло за пояс даже Совет. Они же не маги, откуда? Но сильнее всего жёг лазер со стороны постели...
— Лерия, это правда? Значит, ты не врала мне, когда мы стояли в Бренно?
— Нет, — я попыталась соскочить с кровати, но была прихвачена так сильно, что было больно вздохнуть, — это правда.
— Лерия...— Вилл обнял меня и потерся небритой щекой о висок на глазах изумленной родни, — он все-таки будет магом! У него есть сила...Лерия...как я этого ждал...
Последнюю фразу он прошептал в самое ухо, чтобы не слышали окружающие, которые тут же пожелали узнать, что на самом деле происходит. Вилл отнекивался до тех пор, пока на него не насела Летиция.
— Я не понимаю, почему ты так радуешься, что Валерия беременна от другого мужчины! — возопила она свистящим шепотом, прокатившимся ударной волной ультразвука. — Это позор, понимаешь ты это или нет? Что теперь с ней делать?
— От другого? — в голосе проскользнули знакомые язвительные нотки и на прищелкнувших пальцах протянутой руки на секунду вспыхнул яркий огонек...вспыхнул и развеялся, как дым. — А что ты на это скажешь?
Летиция застыла с открытым ртом, Раймон и Сайрес превратились в каменные статуи, Желлина улыбнулась, а мэтр Лейнор подбежал мелкими шажками и схватил руку Вилла, крутя ее во все стороны, как будто желая оторвать насовсем.
— Действительно, действительно это правда, — приговаривал он, пробегаясь пальцами до самого локтя, — это...это непостижимо! Я ведь много лет знаю вашу семью и...как? Откуда? Бейрис, когда ты первый раз почувствовал, что можешь пользоваться вот так?
— Недавно, мэтр, — Вилл выдернул руку из цепких пальцев мага и вернул ее на прежнее место, то есть мне на талию, — это произошло не так давно и я не сразу понял, что это такое. Не надо так смотреть друг на друга, — обратился он к Раймону и Летиции, — клянусь здоровьем моего будущего ребенка, вы тут не причем. Возможно, это единственный случай в Лионии и больше подобное никогда не повторится, но пока рано говорить...это единственное, что я могу.
— У нас в семье... появился... маг, — Летиция с трудом приходила в себя от неожиданного известия, — никогда раньше такого не случалось.Откуда в тебе это, Берри? В моем роду магов никогда не было, Раймон, может быть у тебя...но как, как? Герберт с Морганом никогда...госпожа Розалия? Раймон...а вдруг...— она вдруг засмущалась, не иначе, прикидывая возможность неизвестно чьего адюльтера на стороне. — Валерия, простите меня, я до сих пор не могу поверить...Берри, никто не поверит...
— Не надо делать этот факт всеобщим достоянием, — заметил Вилл, — достаточно того, что пока об этом знаете вы все. Мало ли, как пойдет дальше?
— Было бы обидно объявить всем о таком интересном факте и потерять его, — согласился Сайрес, поглядывая на родителей. — Не будет ничего плохого, если мы пока умолчим о нем.
— Да-да, рассказать всегда успеется, — присоединилась к брату Желлина, — пусть пока это остается между нами.
