— Да ты что, какое там ушли? — возмутилась Берина, — Бальор еще не подошел, он что-то должен объявить, Отеро сказал. А, вон Тора пришла, я к ней пойду, а ты сиди, Герлет про тебя спрашивал по приезде, да вы еще с Триной не вернулись. Он что-то сказать тебе хотел, какие-то вести из Делькора передать.
Сидевшие рядом Манира, тощая рыжеватая блондинка, и Ядвига, ширококостая брюнетка с близко посаженными глазами и шикарной косой, шумно обсуждали появление в Скаггарде еще одной жительницы и строили всевозможные предположения о ней и ее сыне, крутясь на лавке, как сороки на колу. С этими двумя я не была особенно близко знакома — обе мнили себя первыми красавицами и постоянно терлись около солдат, бросая во все стороны призывные взгляды. С некоторого времени в их компании стала появляться Геда, что наводило на размышления об их схожести. Сейчас они перетирали поведение неизвестной мне Фионы так, что заранее хотелось оправдать ее во всем просто назло этим двум вертихвосткам.
— Что вы злословите, — чаша терпения стала переполняться, когда в ход пошли предположения о том, где и как жила эта самая Фиона до приезда в крепость, — вы что, не знаете, какой язык у Себера? Сколько раз на него сама Калия жаловалась и за уши драла, а все без толку. Парень же не просто так полез в драку в незнакомом месте, он ясно сказал, что защищал мать, по-моему только за это уже можно его простить. Легко о чужих детях говорить, мол, взяла бы ремень да отходила... своих-то вряд ли будете при каждом удобном случае лупцевать по заду!
— Много ты понимаешь, — фыркнула Манира, — у тебя тоже своих детей нет, вот и нечего тут нас поучать. Твоего бы избили, так сразу стала бы требовать, чтоб обидчика наказали, а не гладила бы его по головке!
— Сперва я бы попыталась выяснить, с чего началась эта драка и кто здесь виноват. За плохое слово тоже надо наказывать, это должен знать любой ребенок, прежде чем бросаться оскорблениями в чей-либо адрес. Будет виноват мой — я сама его накажу за такое, чтобы впредь знал.
— Да держи карман шире, — презрительно задрала нос Ядвига, — то, что ты его подзатыльником накажешь, когда вы одни будете, это не в счет, вот если при всех, то правильнее будет! И посильнее, чтоб помнил!
— А за что при всех? За воровство, да, согласна, за подлость, за вранье, и то не за всякое можно при всех бить. Ты что, не понимаешь, что если не разобраться, кто здесь прав, а кто виноват, да еще при всех наказывать, то это одно унижение...а если ты не разобралась и ошиблась? Как тогда быть? Детей надо поддерживать, им надо указывать на их ошибки, но не унижать, а любить, только тогда наши дети будут любить нас в ответ.
— Носитесь вы тут все со своими детьми, — скривилась Манира, — продыху от них нет! Подумаешь, один сопляк что-то сказал другому, что они там понимают? Пройдет час, все забудут...Ядвига, посмотри, там нигде Анвера не видно?
Девицы начали обсуждать предполагаемых кавалеров, а рядом со мной присел на лавку Герлет, и они сразу стали говорить тише, прислушиваясь к нашему разговору.
— Здравствуй, Рия. Я выполнил твою просьбу и сходил на Колодезную улицу.
— Спасибо, надеюсь, я не слишком обременила тебя? Как они?
— Живы— здоровы, передают тебе самый горячий привет и надеются вновь увидеть тебя в Делькоре. Боевые старушки, — вдруг рассмеялся Линарт, — вцепились, как клещами, отпускать не хотели ни в какую!
— Ну просила же, — я чуть не застонала от досады, — не надо им ничего рассказывать, где я сейчас нахожусь! У тетушки Уты...
— Больное сердце, — перебил меня Герлет, — я все помню и клянусь, что им я ничего не рассказывал. Фрукты отдал, как ты просила, все слова передал в точности и они очень обрадовались, что с тобой все в порядке. Даже повеселели сразу, а уж забегали как, мне было за ними не угнаться!
— И где это ты с ними в догонялки играл, — проворчала я, успокоившись его заверениями, — но все равно, еще раз тебе спасибо. Сказали, что ты вернулся не один?
— Да, я привез Фиону и..сына. Сейчас они освоятся и ты обязательно познакомься с ней. Это не мое, это ее желание.
— Её?
— А что в этом такого? Я много рассказывал ей о Скаггарде, пока...пока она не поняла, что ей надо быть со мной рядом, рассказывал и о тебе, так что ничего удивительного, что она тоже хочет узнать тебя поближе.
— Да узнаемся, какие вопросы, — девицы уже совсем притихли, но ничего интересного для себя им выловить не удалось, — я буду рада познакомиться с твоей Фионой поближе. А теперь иди к ней, не бросай ее одну.
В зале смолк шум, Герлет поднялся с лавки и пошел вдоль сидящих, а из-за стола поднялся Бальор, призывая собравшихся к тишине.
— Все тут собрались? — маг обвел взглядом зал и оперся на стол руками. — Если кого не хватает, потом сами расскажете, чтоб не было такого — я не знал, я не слышал, я забыл и прочее. Сообщаю первое — офицер Линарт вернулся из отпуска в Скаггард и с ним прибыла его жена Фиона с сыном Дойленом. Прошу любить и жаловать. Если уж женщина решилась приехать сюда следом за мужем, то надо уважать ее поступок, а не обсуждать за спиной причины, побудившие ее это сделать. — При этом маг сделал многозначительную паузу и посмотрел на зал, причем мне совершенно четко показалось, что тяжелый взгляд пригвоздил к месту двух болтушек справа от меня. — Надеюсь, что она приживется здесь, как и остальные, кто по разным причинам в настоящее время проживает в крепости. Женщины, ваше дело — помочь госпоже Фионе и ее сыну найти здесь свое место. Тора, Элта, Берина, это в первую очередь относится к вам!
— А когда мы не помогали, Эльен? — тут же отозвалась Тора, — мы бы их и встретили сегодня, как положено, если бы ты заранее сказал об этом! Плохо получилось, приезжает женщина с ребенком, а мы даже чистой комнаты для нее не приготовили.
— Спасибо всем, — зазвенел голос в зале, — не надо ради нас ничем поступаться! Мы сегодня переночуем, а завтра с утра займемся обустройством. Нам с сыном надо не так много, как вы думаете, я вполне в состоянии выполнять любую работу, какую здесь делают женщины. Мне уже так много рассказали о Скаггарде, что я знаю о нем чуть ли не все...еще я хочу принести извинения матери Себера. Мой сын поступил необдуманно, но он еще слишком мал и не умеет владеть собой. Я постараюсь приложить все усилия, чтобы подобное повторялось как можно реже.
А ничего, симпатичная жена у Герлета, и чего они четыре года бодягу тянули? Темноволосая, невысокая, стройненькая, не то, что некоторые...брови ровными дугами, глаза темные, только вот вся какая-то чересчур серьезная, как будто у нее в жизни нет места радости. Ну да офицер Линарт не даст ей тут ходить с мрачным видом, если я только правильно поняла — за такими плечами, как у него, и жена улыбаться научится и сын перестанет кулаками отвечать на любое слово. Не шибко сладкая, видно, жизнь была у этой самой Фионы, раз у нее уже скорбные морщинки поперек лба лежат...ну, Герлет, ну мужик, когда же ты ее бросил, четыре года назад? И только сейчас вдруг понял, что был неправ? Врезать бы тебе по умной голове, чтоб впредь лучше думала...да уже поздно, раз спохватился и побежал ошибки исправлять. И в каком месте у вас ум только держится? Я бы лично до такой глупости никогда не допустила...а, что? Чего это там Бальор распинается, пока я Фиону разглядывала...что? Что? Кто? Кого это нам прислали в помощь, дороги восстанавливать? Мага из Делькора, согласно просьбе Бальора? И зовут этого мага...ой...нет...не может быть...
— Все слышали? — переспросил Бальор, — чтобы потом не натыкались на него и не говорили, что по Скаггарду ходят неизвестные люди, как это было с тобой, Лонк! — по залу пронесся легкий шепоток и кто-то хихикнул, но рядом с магом с лавки поднялась еще одна мужская фигура и я спешно перевела с нее взгляд куда-то в сторону, подтянув к себе кружку с уже остывшим отваром, потому что мага, присланного из Делькора, звали Орвилл Крайден.
Что-то говорили о том, как будет проходить весь процесс, обсуждали, сколько времени будет затрачено на это самое восстановление, сколько народу надо будет задействовать в помощь и каким боком ко всему этому надо пристегнуть тех или иных жителей Скаггарда, а я все сидела и крутила в руках кружку, тяжело ворочая мыслями. Случайно или нет появился в крепости Орвилл, это уже дело второе, а первое для меня лично было куда как более важным — определить линию поведения. Самое лучшее, это сделать вид, что я его просто не помню — так и спрос меньше и возможностей напомнить о происшедшем, когда меня планировали слить в Безер, откуда мало кто возвращается. Если он попал сюда случайно, то и вообще лучше не попадаться ему на глаза, кто его знает, что они там с папочкой еще могут изобрести? А так — ничего не помню и спроса никакого, в глаза смотреть бесполезно, все равно ничего не увидите, как и я не вижу. Еще бы не натолкнуться в коридоре, но это уже смотреть надо повнимательней, да от восстановления дороги неплохо бы отвертеться под любым предлогом. Надеюсь, не на год его сюда командировали, а за месяц я постараюсь вести себя как можно незаметней. Все, Валерия Павловна, все прошло, надо только взять себя в руки и думать о чем-нибудь другом...например о том, как бы свалить из зала, пока на меня никто не обращает внимания. Пусть там обсуждают насущные дела, а я удалюсь по-английски к себе в комнату.
Перемещаться по залу было довольно легко и я уже четко наметила себе путь отступления до ближайшей двери, прикидывая, к кому я могу подсесть ненароком по дороге, а откуда я сделаю последний бросок до выхода. Народ в зале то и дело перемещался во всех направлениях, то подсаживаясь к тому концу стола, где до сих пор стояли Бальор, Бергерс и Крайден, то отходя к солдатам, где шла расстановка сил по группам. Всем было интересно, ну как же, такое событие, даже женская половина добросовестно толклась и прислушивалась к обсуждениям. В другое время я бы тоже не преминула послушать дебаты и указания, но сейчас это уже было не актуально. Бросив взгляд на троицу магов, я покивала, соглашаясь заранее со всякой ерундой, высказываемой сидящими рядом и с деловым видом направилась к дверям.
— Рия, ты куда пошла? — голос Торы буквально пригвоздил меня к полу, но я уже перенесла ногу через порог и ...— Рия! Ты же сказала, что проводишь их, а сама куда уходишь?
— Да не ухожу я никуда, — застыв в дверях, я постаралась отвечать, не поворачиваясь лицом к залу, — я тут...постою.
— А ключи от кладовой брать кто будет? — Тора повысила голос, — или я должна подносить их тебе? На, проводишь Фиону с сыном во вторую комнату по правую руку, потом принесешь им из кладовой подушки и одеяла, там же возьмешь еще и белье, оно на полке слева лежит. Да, комната пыльная, не мешало бы помыть ее...
Слушая указания Торы, я встала вполоборота и так же, вполоборота, уткнувшись взглядом в пол, дошла до нее и забрала протянутые ключи, поймав удивленный взгляд. Ну да, я же никогда не хожу согнувшись, как вопросительный знак, только бы по сторонам не смотреть!
— Рия, да что с тобой такое, — уже стала сердиться Тора, — подойди к Фионе, как положено и пригласи ее! Женщина устала с дороги, ребенка уже давно пора отправлять спать, а ты так и норовишь куда-то уйти! Что за капризы начались...живо отправляйся, куда приказано!
— Госпожа Фиона, — боком я подошла к жене Герлета, — прошу вас следовать за мной, я покажу вам вашу комнату.
Из зала я выскочила, как ошпаренная и еще долго стояла в коридоре с бешено колотящимся сердцем, дожидаясь, пока Фиона поймает сына и распрощается с мужем. Надеюсь, что женские перемещения не привлекли к себе пристального внимания собравшихся, а голос у Торы вроде бы и не был таким громким и потерялся в общем шуме. Простыни— подушки, одеяла-матрасы, говорите, надо принести?
Носилась я как заведенная, разве что пар не валил во все стороны! Чем быстрее я все закончу, тем быстрее смоюсь к себе и даже Геда не сможет вытурить меня из комнаты, пусть она что угодно делает, мне плевать — завернусь с головой и лягу, ни на кого не обращая внимания. Комната, куда определили Линарта с семьей, была неплохая, только вот очень пыльная и, пока Фиона ушла с ребенком во двор, чтобы умыться, я надраивала жизненное пространство, летая с тряпкой и ведром по всему периметру. Никогда в жизни я так быстро ничего не делала, даже ведро с водой несла чуть ли не бегом, прислушиваясь ко всем звукам в коридоре. Хвала Айди, заседание все еще продолжалось и к приходу новой хозяйки комнаты бОльшая часть ее уже сверкала чистотой, а я спешно домывала углы.
— Мерия? Я правильно называю ваше имя? — Фиона уже стояла на пороге, рассматривая комнату в сгустившихся сумерках. — Большое вам спасибо, что избавили меня от уборки. Признаться, я действительно очень устала и если бы не долгий путь, то сама бы охотно все здесь помыла и убрала. Мы с сыном прибыли в Делькор только вчера, а сегодня уже прошли через портал и вот...— она обвела взглядом кровати, сложенное на них белье и подошла к окну, за которым уже темнело ночное небо. — Впервые за четыре года я ложусь спать, не думая, что встретит меня завтра, без тоски в душе и с надеждой на будущее. Я знала, что жизнь здесь трудна, но я не боюсь этих трудностей, потому что мне снова хочется взлететь. Наверно, вам не очень понятно, о чем я говорю, мне и самой иной раз не хватает слов...это как будто я жила до этого дня в клетке под темным покрывалом, где даже не было достаточно воздуха, а здесь я вырвалась из клетки и вздохнула полной грудью.
— А где ваш сын? — я потрясла белье и стала застилать постели, поминутно прислушиваясь к шуму за дверями.
— Герлет забрал Дойлена и они вместе сидят там, внизу, где обсуждают все дела. Пусть он побудет с отцом, которого ему так не хватало все эти годы. Мой отец пытался много раз избавиться от сына, но я не давала его забрать, чтобы он не предпринимал. Последний раз его отправили в наше поместье недалеко от Леймара, чтобы он там рос, как все дети селян, но я поехала туда и осталась там жить, потому что отец запретил привозить Дойлена в Делькор. Как я могла отказаться от сына, несмотря на все приказы? Разве я имела право променять его на выгодную партию, которую устраивал мне дед! Променять моего мальчика на какого-то чужого мужчину, которому он будет совершенно безразличен...и которому буду безразлична я. Нет, я согласилась жить в глуши, но только не расставаться с Дойленом никогда. Вы спросите, а что же произошло с Герлетом, почему он оставил меня четыре года назад?
— Нет, Фиона, я не спрошу этого. То, что было — это дело только вас двоих, а остальным об этом знать не обязательно. Хорошо, что вы преодолели свои ошибки и заблуждения, главное — вы теперь вместе и ваш ребенок будет иметь не только мать, но и отца. Я рада за вас и от всей души могу пожелать вам обоим только счастья.
— Спасибо, Мерия. — Женщина присела на кровать и погладила рукой смутно белеющую в темноте подушку. — Я почти ничего не забирала из дома. Отец запретил мне брать какие-либо вещи, мать отказалась со мной даже попрощаться, дед взбесился так, что мне даже страшно подумать, что будет, если мне придется возвращаться назад. Как Герлет выдержал все это? Сперва он уговаривал меня, потом пытался уговорить деда и отца, а когда понял, что это бесполезно, просто забрал нас с сыном, чтобы довезти до ближайшего портала. Мы ушли, в чем были, сопровождаемые проклятьями тех, кто был для меня моей семьей. Видите, чем обернулась для нас обоих глупая гордость и упрямство? Четыре года назад мы жили в Делькоре и встречались с Герлетом только на балах и приемах, как и другие юноши и девушки. Он состоял в одном из полков, которые постоянно находятся в столице...молодой, красивый..что еще надо, чтобы увлечься им...влюбиться до беспамятства? Вот я и влюбилась, не слушая никого. А потом появился его двоюродный брат, решивший походя вскружить голову глупой девочке, поиграть с ней на глазах у всех. Поиграл, но я все же смогла устоять и дальше глупого кокетства дело не зашло...как можно было даже сравнивать их? Что этот подлец наговорил Герлету, обиженный, что он не возымел успеха, я не знаю, но когда я поняла, что беременна, то услышала от любимого презрительное "а ты уверена, что от меня?" И еще он добавил, что если я докажу, что мой ребенок от него, то он согласится повести меня в храм. Это было так несправедливо, так горько...что я могла ему ответить? Доказывать, что я люблю его, когда он сам не желает в это верить? Тогда я сказала, что я его ненавижу и больше не желаю знать, что бы не происходило. Родители были в ужасе, когда я объявила, что хочу оставить этого ребенка и рожу его, чего бы это не стоило. Я настояла на своем, Герлет приезжал несколько раз и требовал встречи, но я даже не выходила к дверям. Это сейчас я знаю, что его брат проговорился своим друзьям, что оболгал меня, жалея, что ему ничего не обломилось, а тогда...я была оскорблена, унижена и не пожелала сделать даже маленький шаг навстречу, упиваясь своей гордостью. Каждый раз я отвечала, что я ненавижу Герлета и рыдала в подушку, когда он уезжал восвояси. Родился Дойлен и потом за меня взялись родители, пытаясь устроить мою судьбу. Возможно, я бы поддалась на уговоры, если бы не их страстное желание избавиться от сына...это придавало мне решимости и сил. С сыном я не расстанусь за все сокровища мира! Для меня была загадка, почему это Герлет вдруг объявился спустя четыре года и повел себя настолько непредсказуемо, что я не знала, что и думать. Загадка...до тех пор, пока он не рассказал мне о вас. Это будет звучать странно, но он сказал, что мы с вами настолько похожи, что поначалу он даже решил, что это я — не внешне, нет, по характеру, по манере разговора. Вы не обижаетесь за такое сравнение?
