Свет из больших окон второго этажа падал на камни яркими желтыми пятнами, полностью повторяющими конфигурацию проемов и переплеты отпечатались так четко, как я никогда не видела у себя дома, даже решетка на небольшом балконе над входными дверями обозначилась! А сами двери закрыты и первый этаж погружен во тьму, как и темное здание слева, над входом в которое едва заметным светом мигает зеленоватый камень.
— Орвилл? — непонятно откуда взявшаяся темная фигура материализовалась так неожиданно, что я чуть не вскрикнула от испуга. Не было ведь никого только что, а тут как будто сама тьма сгустилась и обрела человеческий голос! — Ну наконец-то я вижу тебя...и госпожу Валерию. Мое почтение, — Никомус вышел из темноты с поклоном в нашу сторону.
— Перестань, Ник, кроме нас тут никого нет. Кто-нибудь появлялся здесь в мое отсутствие?
— Никого, — мажордом как-то сразу подобрался и даже постройнел, — только слуги и я.
— Рада видеть вас, Никомус, — поприветствовала я его в образовавшейся паузе, тем более, что радость эта была совсем не наигранной, — я вернулась, несмотря ни на что. Могу только поблагодарить вас...
— За что?
— Что вы тогда в Скаггарде...я не узнала вас.
— Еще будет возможность это сделать, — совершенно серьезно отозвался мажордом. — Ушли-то тихо?
— Да, — Крайден двинулся ко входу в дом, — там Флойда ждали и я решил с ним пока не встречаться.
— И правильно, нечего мелкие стычки устраивать, уж лучше сразу решить все вопросы до конца. Пошли в дом, там поедите и поговорим заодно. До портала пешком, поди, шли?
— До стены только, за воротами нас подвезли. Ник, ты что-нибудь нашел?
— Сожалею, но ничего. Все исползал, в каждую щель заглянул, результатов никаких.
— Плохо.
— Плохо, — согласился Никомус, — остается предположить, что либо Флойд прибрал это все к рукам, либо она запрятала это так далеко, что нам не докопаться. Уничтожить могла?
— Вряд ли. Она не собиралась добровольно покидать этот мир, значит, предполагала, что еще воспользуется разработками деда. Надо искать, Ник.
— Хорошо, пойду по второму кругу.
За коротким разговором мы миновали просторный холл, где тут же загорелись матовые световые шарики и прошествовали в столовую, ожидая возможности кинуть что-то в желудок. Никомус исчез и вдалеке слышалась лишь тихая возня, подбадриваемая начальственным голосом. Как по мановению волшебной палочки на столе появились тарелки, бокалы и кувшин с легким парком над широким горлышком. Ну и правильно, нечего вином на ночь накачиваться, когда тут сплошные непонятки вокруг! Осталось под еду потрясти Орвилла на предмет нашего бегства из Делькора и прочих вопросов. А вопросов хватало...
— Как я уже говорил, мой дед в основном жил здесь, в Арсворте, здесь же он и работал, — начал Орвилл и Никомус присел рядом с ним, налив из кувшина себе в бокал местный чай, — даже когда уже не состоял в Совете. Нельзя заставить отключать свои мозги того, кто привык работать в основном головой, вот он и записывал свои соображения, а их у него было предостаточно. Одни так и остались отрывочными фразами, другие постепенно развивались и перерастали во что-то бОльшее, чем предположения. Так он работал с порталами, сбивая настройку и проводя опыты, где и на каком расстоянии можно делать это наиболее тихо или отклонять этот путь как можно дальше. Доносить свои мысли до широкой публики он считал преждевременным и многое наверняка или уничтожил или запрятал подальше от любопытных глаз. Последние годы его жизни здесь были достаточно бурными — к нему часто приезжал Флойд, который уже давно метил в старшие рода, но кроме всего прочего он еще пытался добраться до архива деда, а тот не подпускал Флойда ни к чему.
— Таким, как Флойд, нельзя давать в руки никаких знаний, — проворчал Никомус, — кроме вреда это ничего не принесет.
— Когда старшим в роду был дед, все вопросы решались как будто сами собой. Ни у кого не возникало желания идти наперекор его воле по одной простой причине — что бы не происходило, дед никогда не принимал решений единолично. Вызовет к себе, поговорит, послушает, что ему скажут и только тогда объявляет, что надо делать. Уговаривать кого-то менять свое решение или приказывать делать это...зачем восстанавливать против себя членов рода, когда можно убедить их в совершаемой ошибке и подтолкнуть к пути самостоятельного решения? У деда это получалось великолепно, под его управлением все прекрасно себя чувствовали ...все, кроме Флойда.
— Кто вообще такой этот Флойд?
— А, я не сказал, — поморщился Орвилл, — это младший брат деда. Так получилось, что он ровесник моего отца...дед говорил, что они были в детстве неразлучны до тех пор, пока из Флойда не полез его характер. Ему надо было командовать всеми вокруг, он подминал под себя любого, кто пытался проявить хоть какую-нибудь индивидуальность и первым под него попал мой отец. С возрастом он так и не научился хоть как-то противостоять деспотизму Флойда, но со стороны это было почти незаметно и смотрелось абсолютно нормально для окружающих. Мне же никогда не нравились их отношения и я с детства относился к Флойду с опаской и подозрением.
— Зато женщины слетались на него, как ночные мотыльки, — язвительно заметил Никомус, — тут он просто купался в их обожании!
— Что есть, то есть. Мать до сих пор не может пересилить себя и перестать сравнивать отца и Флойда, глядя теперь на последнего с еще бОльшим обожанием, чем раньше! Донести до нее, что ему нужно от всех только одно — безоговорочное подчинение, просто невозможно. Думаю, что она когда-то составила себе портрет, не имеющий никакого сходства с оригиналом, кроме внешнего и до сих пор верит в это, не замечая больше ничего.
— Составила портрет...может, она просто влюбилась в него?
— Возможно, — Крайден пожал плечами, — когда я пытался раскрыть ей глаза, она обвинила меня в ненависти, зависти, ограниченности и еще в сотне подобных грехов. Больше я подобного не делал, пусть она сама решает, какими должны быть ее отношения с отцом, а какими с Флойдом. Я получил от нее хороший урок и запомнил его надолго. Потом была Дайлерия...подозреваю, что они тоже быстро нашли общий язык, уж очень они похожи по складу характера, но тогда я даже не подозревал об этом.
— Молод был да влюблен, чего еще было надо? — прокомментировал мажордом. — Это потом ты начал голову включать, а поначалу и слушать ничего не хотел, от каждого слова на дыбы вставал.
— Вставал, — согласился Орвилл, — а кто из нас включает голову, когда и так считает себя самым умным? Наперед я и не заглядывал, это сейчас я думаю головой, а тогда ...потому все так и получилось. Всем хотелось быть самыми сильными и умными, но у Флойда это выглядело просто болезнью. Он не мог пережить, если кто-то поступал не так, как он считал единственно правильным. Правильно, не правильно — значения не имело, главное лишь бы было так, как указывает он. Дед сдерживал его до самой смерти, поскольку был куда более сильным магом и, в отличие от других, видел его насквозь. После смерти Террелла Флойд взял все бразды правления в свои руки и все восприняли это, как должное.
— Не все, — поправил Никомус, — ты же не захотел, несмотря на все требования Арлетты и Энтони, подчиняться во всем ему? Да еще Дайлерия, — он искоса посмотрел на меня, — тоже приняла его сторону, мотивируя незыблемостью семейного уклада.
— Они все держались так сплоченно, как будто им нравилось, что ими управляют, как куклами. Мне это было не по нутру, но открыто на конфликт я не лез, понимая, что я один не смогу противостоять всем остальным. Так все и продолжалось до тех пор, пока не началась эта история с вилтами, вылившаяся в покушение на его величество Райделла. Я жил то в Арсворте, то в Делькоре, Дайлерия тоже сновала между столицей и Арсвортом, а Флойд то и дело появлялся здесь, когда меня не было.
— Архив Террелла ему покою не давал, вот он и зачастил к Дайлерии, намереваясь подобраться к нему поближе. Сдается мне, что она обнаружила кое-что, но делиться ни с кем не захотела и припрятала для себя найденное. Последний ее опыт по обмену сознанием очень хорошо вписывается в этот расклад, если она обнаружила нечто подобное в записях твоего деда, то могла этим воспользоваться в своих интересах. Нашел же ты заметки, где он описывал свои предположения как можно маскировать ауру?
— Это были не заметки, Никомус, а всего лишь мысли, как это можно было бы сделать, чтобы обмануть...да и то смысл я понял после того, как мне в руки попалась игрушка из сумки Лерии. Матрешка...помнишь? До этого я и Грегор были совершенно уверены, что это все притащил ей Райшер, чтобы использовать Дайлерию в своих целях, но, как видно, мы ошибались. Дайлерия или имела полный текст или, надо признать, оказалась умней и по нескольким фразам поняла, что надо сделать. Признаю, ей это удалось — никто не признал мою ауру год назад в Арсворте, даже Деннель, иначе бы нам не дали уйти. Они все были уверены, что имеют дело с настоящим вилтом...
— Изучать архив надо было, а ты полистал его да и убрал до лучших времен, а теперь даже вспомнить не можешь, что там вообще было, — попрекнул мажордом, получив в ответ неопределенное хмыканье. — Не зря его твой дед спрятал подальше.
— Мало что было конкретного, чаще всего отдельные фразы, заметки, наблюдения...ну и размышления на всякие темы. Отложил на потом, когда время будет!
— Одна фраза может иной раз натолкнуть на решение проблемы, над которой ломают головы все окружающие, — назидательно постучал согнутым пальцем по столу Никомус, — и слово "потом" тут не подходит.
— Может, я и неправильно поступаю, прерывая вас, — влезла я в вечер воспоминаний и откровений, — но я уже в общих чертах поняла, кто такой Флойд и что тут происходит, а вот больше всего в данный момент меня интересует, как и что будет дальше. Почему бы нам просто не уехать? Нету нас и нету, не побежит же Флойд за нами в Бернир?
— Не побежит? В одиночку, может, и не побежит, а если уверит остальных, что это необходимо, то они могут и сделать это сообща. Во внутренние дела рода не вмешивается никто, даже королевский суд, а под этим предлогом можно проделать что угодно, лишь бы подвести достаточное обоснование. Потому я и пытаюсь найти заметки деда, чтобы противостоять Флойду, чтобы он не придумал. Иногда его мысли были столь оригинальны, что никому и в голову бы не пришло подобное!
— А ведь Кордел Стеррел говорил что-то такое о поведении и непредсказуемости Дайлерии, — вспомнился мне давний разговор в лесной избушке. — Может быть, она уже давно пользовалась наработками твоего деда, только ты об этом понятия не имел?
— Я постараюсь найти ответ и на этот вопрос, — Орвилл переглянулся с Никомусом и тот понимающе кивнул в ответ. — Пошли спать, Лерия, с завтрашнего утра я начинаю поиски по второму кругу.
Как происходят подобные поиски дома, я могла предполагать — архив не иголка и найти толстую папку с листами заметок дело кропотливое, но выполнимое. Здесь же поиски происходили совсем в другом ключе — к стенам, полу и потолкам прикладывались ладони, уши и нос, Орвилл прижимался лбом и даже нюхал особо важные, по его мнению,места, но дальше этого дело не шло — ничего не открывалось и никакие листы ниоткуда не вываливались. Никомус шустрил чисто по-человечески, то есть с ножом в руке пытался открыть или влезть в каждую щель, но и здесь он не добился успеха и к вечеру оба сидели в столовой расстроенные и злые, приводя друг другу причины неудач именно в этой части дома. Получалось, что поиски надо продолжать, а времени на это оставалось все меньше и меньше. Вообще меня очень интересовал вопрос, а что такое произойдет, если все члены рода Крайденов ополчатся на Орвилла? Это по мне можно было прокатиться тяжелым катком, выкидывая из головы неугодные этой семейке воспоминания, но я для них никто, даже не законная подданная лионской короны, а он все-таки сын и к тому же старший, будущий наследник рода! Помнится, он говорил,что самое страшное наказание — лишить ослушника поддержки семьи, но если уж у нас можно выжить и в одиночку в любом городе, то здесь это вполне возможно тоже. Деньгами не будут помогать? Не составят протекцию? Откажут в приглашениях на балы? Лечить не будут? Чем еще можно запугать и заставить поступать по чужому требованию? Силу, то бишь резерв просто так не откусишь, даже если очень захочешь — вон, какие непредсказуемые последствия были, судя по рассказу Зары, да и сам Орвилл говорил о подобном факте, который надо было проводить где-то подальше от людей. Скорее всего дело сведется к дележке очередного наследства и отказа в финансировании, а это не самое страшное. На осторожные расспросы о родителях Крайден, как всегда, увёл разговор в сторону, явно не желая обсуждать эту тему. Единственная информация, которая вывалилась из него, состояла в том, что они полностью подчиняются Флойду и без его санкции не делают ни одного самостоятельного шага, пока он не одобрит высказанное решение и, обрезая все дальнейшие вопросы, тут же объявил, что он ни на какие переговоры с Флойдом не ходил и не пойдет. Согласна, родственнички могут выедать мозг так, что даже обструкция воспримется, как благо, если правильно расставить акценты!
— Скажи пожалуйста, Никомус, случайно, не твой дальний родственник? — я пристроилась поудобнее на плече у Орвилла и решила, что сейчас самое время разузнать еще кое-что. — Помнится, когда я попала в Арсворт по договоренности с Дайлерией, с самого начала приняла его за обыкновенного слугу только повыше рангом,чем остальные. Он так прикольно бегал от меня с бутылкой и выпячивал живот, что его никак было не заподозрить в уме и проницательности.
— И когда же ты его заподозрила в этих непозволительных для слуг грехах?
— Да на следующий день только, при подготовке к приему. Ну я же рассказывала тебе не один раз об этом, помнишь?
— Было что-то, когда мы еще к Корделу шли...
— А, ну да, у тебя же тогда все уши были шерстью заросшие, вот и застряли слова! Все началось с того, что мне совершенно не хотелось изобретать никаких новых блюд и кормить целую ораву гостей...
Держу пари, что Орвилл прекрасно все помнил и сам, несмотря на свое тогдашнее положение и вид, но вспомнить еще раз свои потуги не ударить в грязь лицом и не дать слугам вредных измышлений о том, что их хозяйка вдруг сошла с ума было очень интересно. Правда, тогда я еще обломила того смазливого паренька...как его звали-то...уже не помню, да и Райшера не допустила до вожделенного, о чем потом вспоминала с превеликим удовольствием. Не каждый день удается вот так удачно ставить на место красивых наглецов!
— В тот вечер ему не повезло, — фыркнул Орвилл, еще раз выслушав весь рассказ, — мало того, что из постели погнали, так еще и хозяином здесь покрасоваться не дали! Он уже наверняка решил, что обоснуется в Арсворте и я ему больше не соперник!
— Этот напыщенный петух? Да он тебе и в подметки не годится! Нашел соперника...мать... ерш...— от возмущения я разразилась матюгами, но быстро прикусила язык, помня отчитывания Крайдена за такое выражение эмоций. — Как ты только подумать мог такое? Меня буквально трясет от его наглой рожи, так и хочется вцепиться в нее ногтями или залепить пощечину при всех! Знаешь, как я была счастлива, когда он остался стоять посреди зала с протянутой рукой, а я пошла приглашать на танец коменданта Бернира! Правда, тогда я не знала, что это комендант, мне просто надо было выбрать хоть одно непредвзятое лицо мужского пола желательно не молодого и не красивого. Все и вышло, как нельзя лучше! Конечно, я бы предпочла танцевать с тобой, но в тот раз...
