— Почему же тогда Крайден не обратился сам к мэтру Эллентайну с этим вопросом? — дама четко уловила недосказанности и сделала для себя соответствующие выводы. — У него было для этого достаточно времени и денег!
Снова пришлось объясняться, что не было подходящих моментов, чтобы рассказать обо всем, а уж потом я и вовсе попала слишком далеко, чтобы меня могли беспокоить какие-то долги. Маменька пофыркала и пожелала узнать, где это я пребывала до недавнего времени.
— Зачем вам это знать, госпожа Летиция? — Воспоминания о проклятой бирке тут же вылезли наружу. Не хватало еще для полноты картины визита протекторов и очередной ссылки на границу! — Для вашей семьи это не несет никакой угрозы, — тут я покривила душой, но понадеялась на возможность самостоятельно покинуть особняк Райшеров до того, как здесь узнают обо всем...я же чуть ли не беглой считаюсь, вряд ли начальник дворцовой стражи захочет компрометировать себя моим присутствием в своем доме, — а лишние рассказы могут быть восприняты окружающими слишком превратно. Честное слово, я не понимаю, почему ваш сын поступил именно так и не нахожу этому никакого объяснения.
— Мне не надо знать? — завелась поначалу дама, но вдруг замолчала, что-то соображая про себя. — Герлет и Фиона...откуда вы их знаете, да ещё и о контракте был разговор...вы были на южной границе! Точно! — она даже обрадовалась, найдя наконец верное решение. — И этот поганец, который там сидел четыре года, который измотал нам всем нервы...он недавно был в Делькоре, у Моргана, а сюда и не подумал зайти! Значит, он всё же нашел в себе силы признать свои ошибки и забрать Фиону с ребенком. Хоть тут поступил, как мужчина, а не обиженный подросток. Как вам показался его сын?
— Дойлен? — я улыбнулась воспоминаниям о первом дне и драке между детьми. — Защищает Фиону с кулаками от всех, а от Герлета не отходит ни на шаг.
— Я его видела только два раза, — вздохнула Летиция, — потом Фиону увезли из Делькора и даже не желали разговаривать со мной на эту тему. Её родители просто помешались, чтобы обе дочери имели более сильных детей, чем они сами. Ладно, раз уж они решили жить в Скаггарде, это их дело. Надо бы им послать что-нибудь в подарок...нужное...— мысли приняли чисто практическое направление и с полчаса дама рассуждала, что бы такое прислать в Скаггард. — М-да, можно было бы послать и больше, да вот последнее обращение Бейриса просто выбило нас из колеи. И все же я не понимаю, чем это он вдруг оказался должен вам, — в голос вернулся оттенок неприязни. — Я бы могла предположить некоторую заинтересованность с его стороны в ваш адрес, — она критически осмотрела меня и осталась явно недовольной, — но ему всю жизнь нравились совершенно другие девушки, а вы...вы...
— Не обладаю столь яркой внешностью?
— Внешность здесь ни при чем, — отмахнулась Летиция, — это всегда можно подправить с помощью подручных средств. Ему нравились те, кто становится душой общества, кто умеет показать себя с первого раза, кто привлекает внимание всех вокруг и собирает у себя самых интересных молодых людей, умеет вскружить голову и совершать то, что от них не ждут. Вы же совершенно не годитесь для этой роли и я не понимаю причин такой перемены.
— Может быть и перемены-то никакой нет, а имеет место только желание сделать очередную...— тут я осеклась, потому что обливать грязью того, кто только что свел к нулям мой долг, не позволила совесть и элементарная человеческая благодарность, но и забыть то, чему я была свидетелем, тоже невозможно.
— Вы очень правильно сделали, что замолчали, — сухо заметила Летиция. — подумайте на досуге о своем отношении к моему сыну и перестаньте хотя бы обвинять его в подлости. Мне было интересно с вами поговорить и я многое для себя прояснила, но, к сожалению, далеко не всё. До ужина, госпожа Валерия.
Очередной разговор снова поселил внутри массу противоречий, которые так и раздирали меня во все стороны. Летиция женским чутьем поняла, что между мной и Орвиллом были вполне определенные отношения, в которые так бесцеремонно влез её дражайший Бейрис, распуская сплетни и слухи. Признавать этот факт она отказывалась напрочь, даже сообщение о том, что я была какое-то время на южной границе далеко не в качестве дипломатической персоны, не вызвало столь негативной реакции, какой я ожидала первоначально. О Герлете с Фионой поговорили вполне по-дружески, о Дойлене она расспрашивала тоже без злобы, а причина моего появления в Скаггарде ее вообще не заинтересовала. Хотя могла и запамятовать, вдруг потом вцепится, например, за столом при всех? Больше всего ее интересовал вопрос, почему Бейрис заплатил за меня, да еще сказал, что должен это сделать. Меня тоже этот вопрос очень интересовал, но не настолько, чтобы я пожелала тут же выяснять его наедине с Райшером. С гораздо бОльшим удовольствием я бы уже шагала в сторону Неймара, но пока еще прошло только три дня с известных мне событий, а что еще будет дальше?
С утра я некоторое время прислушивалась к собственным ощущениям, ожидая подлого удара, но пятьдесят деров сделали свое дело и чувствовала я себя распрекрасно. В такие дни смотришься в зеркало и видишь себя по крайней мере сказочной принцессой, от одного взмаха ресниц которой падают окрестные принцы и короли. А почему короли не могут тоже падать? И сами собой в штабеля укладываться...
Штабелей не наблюдалось, но Люсьен засмотрелся, как будто увидел впервые, что придало самооценке самый высокий балл, попавшийся навстречу Жером тоже изобразил некую улыбку на бульдожистом лице и даже проводил взглядом, что было чрезвычайно приятно. Ответно улыбнувшись обоим, я пристроилась в гостиной на втором этаже, вытащив из шкафа большую книгу, о которой я мечтала чуть ли не всю ночь. Наконец можно делать маленькие шажки в сторону, куда мне так необходимо попасть в ближайшее время!
Вчера за ужином присутствовала почти вся семейка, мило препираясь друг с другом. По-прежнему не было Раймона и Бейриса, зато рядом с Алирой восседал Сайрес, к которому она разве что не прижималась от радости. Летиция сидела нахохлившаяся и в разговоры почти не вступала, порой игнорируя даже прямые обращения. Полагаю, что ее поведение являлось прямым следствием нашего с ней разговора и она все еще переваривала его про себя, стараясь понять мотивы поступков своего сына. Несмотря на всю мою радость от услышанного, встречаться с Бейрисом я все же не хотела и была очень обрадована, что он с отцом так и не появился к ужину. Зато на эту тему долго разглагольствовал Сайрес, поясняя, что Раймон везде ходит вместе с сыном для ускорения процесса перевода. Это как раз было мне понятно — пока не надавишь на начальников, они не пошевелятся, непонятно было другое — они что, запамятовали, как выглядит сын начальника дворцового гарнизона? Рожа-то нестандартная, или у него полно сводных братьев по отцу? Но старший Райшер никак не походил на записного сердцееда и подобные подозрения были признаны несостоятельными из чувства справедливости. Оставался вариант, что Раймон лично придавал ускорение, благо Сайрес возвестил всем присутствующим, что сегодня вопрос уже решен окончательно и завтра с утра Бейрис едет в новый полк, чтобы там в дальнейшем проходить свою службу. Маменька хмуро поинтересовалась, где будет это новое место, на что старший глубокомысленно заявил, что мест назначений много и куда будет направлено ее возлюбленное чадо, еще неизвестно. Розалия, как всегда, похихикала, что ему еще предстоит выбирать себе место поближе к многочисленным пассиям и хвастаться этим перед новыми товарищами, а Герберт очень к месту вспомнил один из эпизодов своей юности. Несмотря на то, что к концу рассказа он назвал супругу Ивонной, она отнеслась к этому благосклонно. Дедуля расчувствовался и стал перечислять городки, вдоль которых они когда-то передвигались по Ловинскому тракту, а все присутствующие поправляли его по мере сил.
— Нортен, — обратилась я к моему соседу, сосредоточенно ковыряющемуся в тарелке, — а где эти городки находятся? И что это за Ловинский тракт, по которому они так быстро передвигались пешком?
— Тракт — это обычная дорога, — удивился вопросу мужчина, — только вдоль него есть такие постоялые дворы, что если кто захочет поехать побыстрее, то надо обращаться туда. Между этими дворами все время ездят большие кареты, в которых можно очень удобно передвигаться, заплатив за это не больше одного дита. Все зависит от дороги, чем дальше ехать, тем дороже. Пешком оно дешевле, конечно, но гораздо дольше. Бывает, что и солдат вот так перевозят, только если сильно спешат или их немного. Сейчас они все же верхами передвигаются, а во времена, когда господин Герберт был молодым, не всегда лошадей хватало. Каждый тракт свое название имеет, только какой почему так назван, точно не скажу. Ловинский точно по городу Ловин, в который он раньше упирался. Теперь по нему и за Ловин можно добраться, дворов понастроили вперед много, а название осталось прежнее. С тех времен и деревни в города выросли...если вас интересует, я могу вам книгу дать, в ней хорошие карты Лионии есть, посидите на досуге да посмотрите. Там и Делькор обозначен, и Дельна, которая через столицу протекает, да и многое другое. Что такое карты вы знаете?
Убедив соседа, что я не только знаю, что такое карты, но и очень интересуюсь планом королевства, я залучилась обещанием показать мне после ужина книгу с этими самыми картами и вот теперь изучала вожделенный фолиант на предмет дорог и городов, которые должны служить мне вехами на пути. Большая карта не показывала подробностей так, как мне бы этого хотелось, но вслед за общей были сшиты более мелкие карты наподобие наших атласов. Изучать по ним будущий путь было сложновато, но приемлемо, и я углубилась в это священнодейство по самые уши. По всему получалось, что идти в Неймар надо в юго-юго-восточном направлении, по дороге отмечаясь в целом ряде населенных пунктов, названия которых надо записывать на бумажку для памяти. Выходить из Делькора следовала в сторону Вистига, а дальше двигаться почти по прямой, пересечь пять или шесть крупных населенных пунктов и повернуть налево в Лебере. Если я поняла правильно, от Лебера до Неймара уже было недалеко и подсказать дорогу могли местные жители, знающие свои проселки не хуже лионийских картографов. На карте в интересующем меня квадрате было пусто и дорог не наблюдалось вовсе. Арсворт находился на северо-востоке, ближе к границе, и в его районе с дорогами дело обстояло на одну штуку лучше. Вспомнив свой турпоход годичной давности, я совершенно уверилась, что с дорогами в Лионии дело обстоит также, как и везде, то есть они существуют без отметки на картах. По ходу построения дальнейших планов остро встал вопрос, идти поначалу в Арсворт, чтобы пообщаться с Никомусом или сразу же двигать в сторону Неймара. Попытка решить задачку зависла, как буриданов осел между двумя морковками и я решила погулять по королевству, забыв обо всем на свете. В процессе прогулки я нашла Скаггард и Хилан, Бернир и Кроникл, Иллийский полуостров и бухту Длинный рог, а все рассказанное когда-то двумя малознакомыми мужчинами снова всплыло в памяти, воскресив очередной раз острое сожаление о несбывшемся по сию пору...
— Здравствуй...Лерия.
Дверной проход перекрыла высокая фигура Бейриса и я отчаянно пожалела, что села с книгой именно здесь, а не у себя в комнате. Хотя...какая разница, где я буду сидеть, если ему надо, он найдет меня везде. Чего это он приперся, благодарности услышать? А ведь придется благодарить, ничего не попишешь.
— Добрый день... Бейрис. — Простые слова выдавливались через силу с колоссальным трудом.
— Смотрю, ты вполне нормально себя чувствуешь, раз можешь уже читать. Выглядишь прекрасно...отдохнула?
— Спасибо, отдохнула. — Смотреть на него было неприятно и самым оптимальным оказалось рассматривать стену за его спиной. — Я должна тебя поблагодарить за выплату моего долга. Большое спасибо.
— Я должен был это сделать намного раньше, — сделал он ударение на втором слове. — Ты пролежала целый день, а я ничего об этом не знал, пока мне не доложил вечером Жером. Вчера я с самого утра поехал в Совет и заставил их принять эти деньги в обмен на твое обязательство. Больше этот вопрос тебя не будет беспокоить.
— Еще раз спасибо.
Бейрис прошел в гостиную и сел на свободное кресло, запрокинув голову и вытянув ноги. Самый обычный разговор показался мне странным. Чего он хочет? Вроде бы как положено поинтересоваться из вежливости о его здоровье после того обвала, да язык не поворачивается. Спросить, как прошло все в Совете? Как прошел перевод в другой полк и по какой причине? Я вдруг поняла, что не хочу спрашивать его ни о чем, потому что это будет почти дружеская беседа, а пересилить себя и делать вид, что ничего не было, я не могу. Зато могу спросить, по какой причине я нахожусь здесь. И для чего?
— А тебе есть куда идти? — он даже немного удивился поставленному вопросу. — Я таких мест не знаю. Тебе тут плохо? По-моему, ты пришла в себя, немного успокоилась и с тобой можно говорить без опасения, что ты вдруг сорвешься в самый неподходящий момент. То, что я приказал тебя не выпускать из дома, так это для твоего же блага, потом сама спасибо скажешь. Мне тоже некуда было идти, кроме как сюда, а уж то, что тебя тащил Тракер, а не я, так извини, едва стоял на ногах после всего. Мэтр просидел со мной полночи, пока привел в нормальное состояние, а то уж думал все, конец.
Голос у Бейриса был какой-то уставший, как будто он только что закончил тяжелую работу и решил расслабиться в уютном кресле дома. Это он дома, а я...
— Прикажи слугам открыть дверь. Я...благодарю за все, но мне надо уйти.
— Нет. — Райшер как будто собирался с силами, чтобы выдохнуть. — Нам надо поговорить...
— Я не хочу с тобой говорить, — снова перед глазами встали развалины в Арсворте и сапог, бьющий по руке с жестянкой воды, — я не хочу находиться даже с тобой рядом, чем бы это не было вызвано. Не заставляй меня срываться на крик, потому что после всего, что я видела, я не могу говорить спокойно, как ты. Прикажи Жерому открыть дверь, чтобы я ушла отсюда навсегда!
— Госпожа Валерия? — удивление в голосе мажордома, неслышно подошедшего к дверям, превысило все допустимые значения. — Что случилось? Господин Бейрис, простите великодушно, но я ищу вас. К вам посетитель.
— Кто там еще? — мигом подобрался Райшер, пытаясь прочитать на лице Жерома недосказанное. — Я никого не жду. Он точно ко мне...ты не перепутал?
— Никак нет, господин Бейрис. Поначалу он спросил господина Раймона, я сказал, что он во дворце. Потом он спросил, дома ли госпожа Валерия, я ответил утвердительно. Тогда он спросил, не знаю ли я, где вы.
— Кто там внизу?
— Господин Флойд Крайден, ваша милость. Будете его принимать?
Последняя фраза прозвучала не как вопрос, а как уже готовое утверждение и сам Жером стоял, наклонив голову в ожидании распоряжения, куда провести дорогого гостя. Отказы, значит, даже не планируются? Или статус этого гостя таков, что даже сказаться больным нельзя...а зачем Бейрису-то немощным прикидываться, когда он в Арсворте действовал с полной поддержки Крайдена-старшего? Это я могу запросто больной сказаться да еще и потыкать, что до сих пор слева щемит...ну и что, пусть вру, все равно никто не полезет проверять...
