Девушка послала мне воздушный поцелуй, а затем матрица потемнела.
Я какое-то время простоял посреди комнаты, собираясь с мыслями и глядя на свое отражение в черной поверхности экрана.
Как бы все сложилось, если бы в те солнечные дни на Земле я стал встречаться с Иркой?
Перед мысленным взором промелькнули крохотные сценки альтернативной реальности, будто кадры из документальной кинохроники.
Мы на концерте "Крови на кресте". Повсюду ребята и девушки в черном. Сатанинская музыка громыхает со всех сторон. На сцене потный мужик что-то хрипит в микрофон. Люди вокруг выкрикивают слова песни, прыгают и трясут головами. Я старательно делаю вид, что мне нравится эта музыка. Иркины глаза светятся счастьем.
Ирка учит меня курить. Рассказывает, как надо правильно затягиваться, чтобы не кашлять. У меня получается плохо, из глаз льют слезы, во рту стоит горький привкус дыма. Девчонка заразительно смеется, потом выхватывает и тушит сигарету.
Разборка со Стасом. Перед тем как улететь, верзила решил проучить меня за то, что я теперь встречаюсь с его девушкой. Снова драка, соленый привкус крови на губах. Потом Ирка смоченным в перекиси водорода тампоном обрабатывает мне ссадины.
Мы целуемся рядом с ограждением Воронежского космодрома. Я неуверенно ласкаю Ирку. Она прижимается ко мне, влажно дышит в ухо, чуть постанывает. А над нами гудит антигравами очередной взлетающий планетолет.
Мне приходится краснеть за Ирку, когда та, чересчур налегает на пиво, и на прогулке вдруг в шутку начинает приставать к Наташе. Но потом я понимаю, что Нате такое внимание по душе. Перед их поцелуем я отворачиваюсь. Спустя несколько секунд, девчонки со смехом пытаются растолкать меня. Но мне чего-то совсем невесело.
Ссора с Пашкой. Другу не нравится моя девушка, он говорит, что она мне совершенно не подходит. Ставит вопрос ребром — я или она. Я выбираю Ирку.
А потом мой друг улетает на Фронтир, Наташа увязает в трясине наркотиков, Ирка втягивается в учебу и постепенно уходит от опасных развлечений.
Мы женимся...
Я грустно поджал губы. Такого бы никогда не случилось. Даже если бы мы с Иркой начали встречаться, нас тут же разняли бы сотрудники Секретного Ведомства. Я должен был оказаться в Забвении, должен был лишиться всего. Так что все мысли и сожаления напрасны. В тот период жизни моей судьбой управляли в соответствии со сложным планом, так что все получилось бы так, как получилось. И точка.
Но в любом случае надо будет вечером поговорить с Иркой. Объяснить, что это на самом деле была первая и последняя наша ночь.
Я умылся, оделся и вскоре покинул квартиру этой девушки.
Как оказалось, навсегда.
— Где был? — с ходу спросил Смирнов, как только я переступил порог своего номера.
— Ты чего здесь делаешь? — задал встречный вопрос я.
— Какой-то ты недовольный, — прокомментировал Смирнов. — Неужто похмелье? Впрочем, я тоже совсем не вежлив. Для начала надо ведь сказать: "Здравствуй!"
— И тебе привет, Юра, — с ноткой сарказма произнес я. — Так что стряслось? Чего ты тут сидишь?
Смирнов продемонстрировал мне раскрытую ладонь. Прямо в ее центре лежал оставленный мною в номере "жучок".
— Это как понимать? — поднял брови агент.
— Нечего было мне его подсовывать! — огрызнулся я.
— Я тебя с ночи ищу, а ты где-то шляешься! Мобильник под кожу ты не вживил, наш прибор выкинул. И как тебя искать после этого?!
— А нечего меня искать! — возмутился я. — Что вы все за мной, как няньки бегаете? Я и мобильник из-за этого не стал вшивать — чтобы меня не могли найти, когда я этого не хочу. Мне, может, тоже иногда покоя хочется!
Смирнов встал и, схватив меня за ворот, прижал к стене. Я не успел среагировать и только закашлялся под давлением рук майора.
— Ты понимаешь, что твоя жизнь для нас — это самое ценное? — ледяным голос произнес Смирнов. Я еще никогда не видел майора таким злым. — От тебя сейчас зависит будущее всего привычного нам мира, а ты позволяешь себе такие выходки! Я должен был бегать и искать тебя по твоим шлюшкам? Тебе нужно готовиться к миссии, а не шуры-муры крутить!
— Отпусти меня! — огрызнулся я, Смирнов послушался и разжал руки. — А вот теперь послушай! Во-первых, я не нанимался к вам спасателем мира, если надо — заберите свои поганые кредиты! Моя жизнь — это, прежде всего, моя жизнь! Во-вторых, я не нанимал тебя в няньки, и ты можешь катиться ко всем чертям! А в-третьих, девушка, у которой я провел ночь, вовсе не шлюшка!
На секунду в комнате повисло молчание.
— Теперь все это не важно, — отмахнулся Смирнов.
Было видно, что агент смягчился.
— Как это не важно? — не понял я.
— Мы улетаем!
— Уже? Мы же должны были лететь только завтра...
— Космолет был готов еще этой ночью. Больше нельзя терять время.
— Прямо сейчас вылетаем?
— Собирай вещи, Сергей, — майор поднялся с дивана. — Я буду ждать тебя через десять минут у шлюза. Не вздумай улизнуть снова!
После этих слов Смирнов вышел.
Ничего не оставалось делать, кроме как взять смену одежды, заботливо выданную военными, осмотреть еще раз комнату и пойти вслед за майором.
Неужели мы так просто расстанемся с Иркой? Неужели в своем утреннем послании она была права?
В голове боролись по отношению к девушке два совершенно противоположных чувства. С одной стороны она была мне очень дорога, после проведенной вместе ночи, я боялся потерять ее. Ведь теперь она стала единственным близким мне человеком во всем этом чертовом мире. И она не требовала от меня спасть галактику, не проверяла на прочность. Ей просто было одиноко раньше, а теперь стало хорошо со мной.
Но с другой стороны я понимал, что ничего из нашего романа все равно не выйдет. Ирка сейчас далеко не мой типаж, как по внешности, так и по характеру и интересам. Схожие мысли уже проносились в моей пьяной голове, когда я застыл, решаясь совершить первый шаг.
А теперь получается, все решил за меня Смирнов.
Эх...
Быть настоящим мужчиной не так-то просто, особенно когда тебе не дают права принимать решения.
До космопорта добрались монорельсом.
На станции уже ждали два человека сопровождения, они провели нас на взлетное поле, минуя все кордоны и проверки. На этот раз в космолет мы попали не по рукаву, а по трапу, прямо со стартовой площадки.
Космолет был небольшим: рубка, хвостовая секция с консолями антигравов по бокам, чуть потертая от прежних рейсов обшивка. Модель казалась незнакомой, но явно не слишком новой. На глаз я отнес корабль к классу "Ф". Он явно не был рассчитан на длительное пребывание в автономном полете, да и в подпространстве, скорее всего, мог продержаться не слишком долго. Но до Сатурна и не требовалось долго лететь.
Удивительно, что у такой важной фигуры, как Иванов, такой старенький корабль. Но, может быть, это потому, что данный космолет — запасной. Главный корабль ведь подорвали террористы.
Как это ни странно, полет с Земли к дальним планетам Солнечной системы в настоящее время занимал почти столько же времени, как и полет к Марсу, а порой даже и меньше. Здесь все зависело от взаимного положения планет.
А объяснялась короткое время пути очень просто — в полетах к четырем ближайшим к Солнцу планетам запрещено было входить в подпространство. Так называемые планеты земной группы располагались слишком близко к светилу, и гравитационный колодец мешал входу.
Предел сферы, где невозможно было войти в подпространство, приходился примерно на орбиту Красной планеты.
Конечно, сфера эта не была однородной, и ее размер напрямую не зависел от массы светила. Черные дыры, например, имели совсем другую структуру пустоты вокруг себя. В связи с чем, их сфера, откуда нельзя было выйти в подпространство, была значительно шире, чем у рядовых звезд.
Существовали к тому же и аномалии, где можно было переступать скорость света в независимости от силы притяжения. Правда, в Солнечной системе такие участки не были стабильными. Они то и дело кочевали с места на место и ученые даже не брались прогнозировать, где подобная аномалия может оказаться в ближайшие часы. Поэтому общепринятой практикой было сначала лететь до орбиты Марса, а уж затем входить в подпространство.
Наш путь лежал отсюда к планете Сатурн, а значит, можно было спокойно удалиться на расстояние в пару диаметров Марса, врубить подпространственный привод и вынырнуть через несколько секунд уже в системе планеты-гиганта.
Всего-то и делов — как от дома до магазина дойти!
Мы вошли в космолет, миновали шлюз и заняли место в маленьком салоне. Пять рядов по шесть кресел — крохотный по современным меркам корабль.
Сопровождавшие хмуро попрощались с нами и пожелали счастливого пути, пилот объявил предполетную готовность:
— Готовимся лететь. Не терпится избавиться уже от вас!
Я удивленно посмотрел на Смирнова:
— Ничего себе приемчик! Чего мы ему такого сделали?
— Не знаю, — пожал плечами агент. — Может, подружка в ПНГК сбежала, может отец на Земле погиб.
— А может, и то, и это, — предположил я.
— Главное, что мы летим домой, — едва заметно улыбнулся Смирнов.
— Покидаем Марс в самый неподходящий момент, — вздохнул я. — Днем раньше или днем позже — было бы в самый раз. Я б хоть с девушкой попрощался. Или не встретился бы в первый раз...
— Чем-то всегда приходится жертвовать, — философски заметил майор. — Я сильно сомневаюсь, что ты бы встретился с ней еще раз.
— С кем?
— С девушкой своей, — Смирнов откинулся в кресле и принялся смотреть в иллюминатор за тем, как тягач тащит наш космолет к центру взлетной площадки.
Я пытался понять, куда клонит агент, но у меня это никак не получалось.
— Почему? — не выдержал я.
— Влюбленность уменьшает умственные способности, — бросил Смирнов, не поворачиваясь.
— Что ты имеешь в виду? Что за манера у тебя дурацкая!
— Как ты думаешь, где она сейчас? — взглянул на меня агент.
Космолет замер, пилот наверняка уже заканчивал последние проверки перед стартом, и мы вот-вот должны были начать полет.
— Что значит "где"? — хмыкнул я. — На работу пошла, в больницу!
— Если бы, — вздохнул Смирнов.
— Что ты хочешь этим сказать? — насторожился я.
— Твою девицу уже забрали.
— Что значит забрали?
— Не понимаешь, — покачал головой майор. — Где мы сейчас с тобой находимся?
— На Марсе, — тупо ответил я.
— Правильно. А поконкретнее?
— Город Иштар, столица...
— Столица чего?
— Республики Марс! К чему этот допрос? — не выдержал я. — Чего ты хочешь от меня?
— Мы в Республике Марс, где правит диктатура. Думаешь, так просто люди отсюда бегут? Здесь же все неплохо живут, свое дело можно открыть — полезные ископаемые, возможности испытаний нового оружия, дешевая земля...
— Ее арестовали? — наконец понял я.
— Браво! — поздравил меня Смирнов. — Догадался.
— Но... почему?
Взлетная площадка и здания космопорта понеслись вниз, во все стороны устремилась вездесущая марсианская пыль.
— Официальное обвинение — распространение запрещенных веществ.
— Наркотики, — вздохнул я.
Наш космолет набирал высоту. Иштар уже превратилась внизу в игрушечный городок из детского конструктора. Россыпь домиков, строгие прямые монорельсовых дорог, башенки метеостанций. Красивое зрелище. Но оно сейчас не взволновало меня ни на йоту.
— Я тебе вот что скажу, — майор рассеянно посмотрел в иллюминатор, потом снова повернулся ко мне. — Девушку наверняка завербовали. И судя по тому, что она арестована, ее нанимали те, кто хочет свергнуть теперешний режим!
— Заговорщики? — удивился я.
Никогда бы не подумал, что Ирка может состоять в какой-то антиправительственной организации. Интересно, откуда Смирнову все известно, если он вчера так и не смог меня отыскать?
— Она наверняка пыталась расспросить тебя, выманивала сведения о СВ, ЗЕФ и Марсе. Разве нет?
Сердце провалилось. Я вспомнил, что рассказал Ирке все. Даже то, что говорить совершенно не следовало. Про гаснущие звезды и овров девушке знать было совершенно ни к чему. Но вопреки всему я не хотел верить в то, что Смирнов прав, и Ирка — всего лишь очередной шпион.
— Не может быть, — промямлил я и уставился на агента. — Как ты узнал все это?
— Очень просто, — Смирнов сделал неопределенный жест рукой. — Утром мне передали, что ты вышел из квартиры Рокель Вересовой. Я тотчас же пробил ее по спецканалам и выяснил, что она долгое время дружила с некоей Мариной Шмаковой — одним из лидеров повстанческого движения на Марсе. Никаких преступных действий за твоей знакомой не углядели, но одной такой дружбы оказалось достаточно, чтобы санкционировать арест. Кстати, Шмакову несколько лет назад казнили.
Я нервно сглотнул, ожидая продолжения. Очередная история, в которую я вляпался, была чудовищной. Но на сей раз я не за себя переживал, а за бедную Ирку. Что же с ней будет?
— Марсианская милиция устроила засаду у дверей, и твою подружку тихо взяли, когда она покидала квартиру. Тебя попросил не трогать. Ни к чему тебе был лишний стресс...
— Что с ней сделают?
— Расстрела, думаю, ей не назначат, — задумчиво сказал Смирнов. — Скорее всего, после закрытого суда она попадают в лагерь. Тут же все руками заключенных построено. Все, кто в медицине — официально проходят, как распространители наркотиков, все, кто в науке — шпионами объявляются.
— А может ли быть такое, что она ни при чем?
— У тебя же чувство правды — ты и посмотри. Я говорю только то, что знаю.
Прошив легкие голубоватые облака, мы поднимались все выше. Иштар превратилась в жирную белую точку, четко проступил овальный силуэт долины Исида. До меня только сейчас дошло, что Иштар и Исида — это великие богини женственности и красоты, только у разных народов. Забавный символизм...
Я постарался сосредоточиться на чувствах. Попробовал представить лицо Ирки. В голову впились иглы боли, я, преодолевая сопротивление, рыскал в поисках правды. Боль все росла, становилась нестерпимой, голова горела в пламени, в мозгу рвались термоядерные бомбы...
— Странно, — сказал я, сжимая зубы от напряжения и боли. — Ничего не вижу. Неужели тут так просто могут взять и посадить за решетку?
— Она вытянула из тебя достаточно много информации, насколько я понимаю, — агент потер подбородок. — Да и связи с заговорщиками налицо. Больше, чем достаточно причин для ареста.
— Неужели нашу встречу специально подстроили? — я начал растирать виски.
— Может и специально. Решили тебя в качестве наживки использовать. Проверить — станет за тобой Рокель шпионить или нет. Попробует поближе к тебе подойти — тут же возникнет повод для ареста. Так и вышло.
— Идиотизм какой-то! — нахмурился я. — Окажется, что она невиновна — сгноят в тюрьме хорошего человека!
— Помолчи лучше, — предостерегающе поднял руку Смирнов. — Не стоит тут ругать ни милицию, ни правительство!
— Они не посмеют со мной ничего сделать! Я ведь им нужен! И союз с ПНГК им необходим!
— Не забывай, что на Марсе правят сепаратисты, ты же гражданин угнетающей их ЗЕФ, а я вообще с лун Сатурна. Всегда может найтись тот, кто не знает всех подробностей о тебе. Неосведомленность или скорее полуосведомленность — вот что сейчас самое плохое. Поэтому не провоцируй низшие чины. Кто его знает, что они могут выкинуть.
