Но я закрылся руками, испугавшись. Я не хотел вновь ощутить связанные с девушкой страдания. Я не хотел больше ее видеть.
— Не надо! — взмолился я.
И в следующий миг проснулся.
В дверь звонил Смирнов, я поплелся открывать — голосовой системы в общежитии не было.
— Привет, — Смирнов прошел в комнату, окинув меня тяжелым взглядом. — Спишь, значит?
— Привет, — поздоровался я. — А почему мне не спать? Использую момент передышки...
— Да нет, — махнул рукой Юра. — Спи, конечно! Силы тебе пригодятся. Я просто зашел сказать, что пока ничего не переменилось — космолет снаряжают и тестируют. Вылет состоится минимум через сутки.
— Ну, хорошо, — пожал я плечами.
Мне почему-то казалось, что не только ради этого пришел Смирнов, ему было нужно что-то еще. Агент помялся немного, собираясь с мыслями, затем все-таки сказал:
— По секретным каналам передают тревожные сообщения. В галактике гаснут звезды...
Я ожидал услышать от агента все, что угодно, но никак не таких слов.
— Что?
— Звезды гаснут, — повторил Смирнов.
Снова повисла неловкая пауза.
— Это называется эволюцией! — нервно усмехнулся я. — В протозвездах вспыхивает термоядерная реакция, потом водород выгорает, а еще спустя какое-то время звезда коллапсирует — проваливается сама в себя и перестает светиться! Что тут удивительного?
Конечно, на самом деле эволюция звезд происходит гораздо сложнее, и последние этапы жизни светила сильно зависят от массы престарелого солнца. Но в подробности я решил не вдаваться.
— Я прекрасно осведомлен о жизни звезд, — покачал головой Смирнов. — Все гораздо серьезнее. Погасают звезды, еще даже не сошедшие с главной последовательности на диаграмме Герцшпрунга-Рассела. Даже красные карлики — самые распространенные звезды в нашей галактике! Им еще светить и светить. Но происходит что-то странное. И по наблюдениям астрономов эта гасящая звезды сила движется с окраин галактики в нашу сторону.
Я медленно сел на кровать, осознавая всю серьезность ситуации. Если слова Смирнова не глупая шутка, то дела обстоят очень плохо. А в том, что агент шутить не станет, я был уверен.
— Единственное, что мне приходит на ум, как возможная причина происходящего — это массивная черная дыра, — я посмотрел на Смирнова. — Есть ли какие-то теории?
— Теорий немного, — агент поджал губы. — Гипотеза черной дыры не выдерживает критики хотя бы потому, что гаснет слишком много звезд и они не на одной линии. Такое чувство, что светила затухают вследствие какой-то волны. Ученые построили ее фронт. Но что это за волна — сказать никто не может.
— Изначальные? — высказал я второе предположение.
Смирнов кивнул:
— Специалисты тоже склоняются именно к этому варианту.
— А как давно начался этот процесс? И сколько уже звезд потухло?
— Насколько мне известно, наблюдается все это уже около двух лет. А потухло почти пятьдесят звезд...
Я присвистнул:
— Скоро даже астрономы любители узнают, что творится что-то неладное!
— Уже узнали, — Смирнов нахмурился. — Говорят, что правительству ЗЕФ и АС пришлось убеждать их держать язык за зубами. Самое плохое, что количество гаснущих звезд растет в геометрической прогрессии. Пройдет всего несколько лет, прежде чем эта волна, чем бы она ни являлась, докатится до нас...
— Но расстояние-то все-таки огромное. Может, у нас не так уж мало времени?
— Подумай сам, — агент выставил перед собой руки, — если свет долетает отсюда до ближайшей звезды за целых четыре года, то что уж говорить о свете, который движется с окраин галактики. Мы просто пока еще не видим истинной картины происходящего. Потухшие звезды, свет от которых недавно добрался до нас, на самом деле погасли тысячи лет назад! А волна эта, как показывают расчеты, движется со скоростью превышающей световую. Может быть, ее ускорение еще вырастет. То есть мы не можем с уверенностью судить о том, как далеко сейчас продвинулась вглубь галактики эта волна. Свет доберется до нас оттуда весьма нескоро...
— Так вот в чем дело! — внезапно осенило меня.
— Ты о чем? — не понял Юра.
— В новостях говорили о новой сверхдальней экспедиции, — поделился своими мыслями я. — Мне сразу показалось, что этот полет организовывался в спешке. Да и летят они как раз в сторону от центра галактики, в сектор 19-268, по-старому — Гончие Псы.
Смирнов молча смотрел на меня несколько секунд, потом сказал:
— Экспедиция к звезде Желанной преследует иную цель. У меня пока нет полной информации, но их задача — не изучение гаснущих звезд.
— Но почему? — возмутился я. — Это же вполне логично!
— Если Изначальные связаны с волной, то тогда, может, и так...
— То есть, полет к той звезде — это поиск очередного артефакта для обезвреживания Изначальных?
Смирнов не стал отвечать, но я и по его молчанию мог определить, что моя догадка верна.
Значит, ЗЕФ действительно нашла новый способ защититься от древней расы. Но почему тогда ПНГК вместе с Республикой Марс считают, что договориться с Изначальными под силу только мне?
Кто из них ошибается?
— Ладно, — я поднял руки в жесте примирения. — Как все сказанное тобой повлияет на наши дальнейшие планы?
— Пока что никак, — признался Смирнов. — Летим в ПНГК. А там, возможно, инструкции изменятся.
— Тогда зачем ты мне все рассказал?
— Ты должен знать. Голова у тебя работает, может, придумаешь что-нибудь...
— Ничего я не придумаю, — вздохнул я. — Если ученые и стратеги не смогли никаких дельных мыслей высказать — куда уж мне?
— В любом случае ты теперь понимаешь всю серьезность ситуации, — Смирнов повернулся к дверям. — И последнее, — бросил он через плечо, — никому ни слова о звездах! Это большой секрет!
— Хорошо, — я придал лицу безразличное выражение. — В бар-то мне можно вечером сходить?
— Да, — ответил агент. — Но не увлекайся. Завтра к вечеру мы улетим отсюда, не хочу, чтобы ты был разбитым и больным.
— Не составишь мне компанию? — нарочно спросил я, зная, что он откажется.
— Нет, — Смирнов покачал головой и открыл дверь. — До встречи!
— Пока!
Что за человек этот Смирнов? Все время только работает. Серьезный, собранный, большинство шуток не замечает.
Впрочем, ничего удивительного — сейчас от наших действий зависит судьба всего мира. Это только я все никак не могу привыкнуть к такой ответственности, вечно наступаю на грабли и попадаю в чужие капканы. Да и как тут привыкнешь, когда тебе ничего не говорят? Будто играешь в теннис с закрытыми глазами — повинуешься только воле рока да своей интуиции. А интуиция предпочитает молчать.
В голову полезли разные странные мысли — не может ли потеря способностей быть связана с гаснущими звездами? Или во всем виновата сеть, которую я использовал для уничтожения овров? Хотя, если светила пропадают с неба уже давно — то связь с перечисленными событиями весьма маловероятна.
Еще мне было интересно, как в принципе могут гаснуть звезды? Они коллапсируют в черную дыру, просто пропадают или их что-то закрывает?
Я вспомнил о старой теории, в которой утверждалось, что все технологические цивилизации доходят до такого этапа в развитии, что огораживают свою звезду искусственной сферой. Дар вместе с легкой головной болью выхватил откуда-то название этого объекта — сфера Дайсона. Согласно теории, цивилизация обитает на внутренней поверхности этой сферы, а свет и тепло звезды использует в своих целях, не давая пропасть ни джоулю.
Но как можно построить сферу диаметром в несколько астрономических единиц так, чтобы звезда действительно погасла, а не утратила светимость постепенно? Какие для это необходимы технологии?
С другой стороны, чтобы уничтожить звезду, нужна не меньшая технологическая мощь...
Что бы это ни было, если это управляется волей инопланетян, то они ушли очень далеко от нас по лестнице прогресса. Настолько далеко, что стали почти неразличимы.
Я представил себе огромную зубастую рыбу, парящую в космическом пространстве.
Ужасное создание пролетает мимо Земли. Вокруг суетятся космолеты, стреляют по существу из гравистрелов и "Геркулесов". Но кошмарной рыбине наплевать. Все усилия тщетны — чудище разевает зубастую пасть. Раздуваются в возбуждении гигантские жабры, подрагивает спинной плавник.
Миг — и пылающий шар звезды накрывает исполинский рот. Челюсти смыкаются, Солнца больше нет...
Меня даже передернуло. Я не хотел для нашей звезды такой вот судьбы. Только что делать? Как узнать масштабы приближающейся волны? Как остановить ее? Как вычислить тот момент, когда она придет?
От грустных мыслей меня отвлек звонок Ирки. Девушка интересовалась, готов ли я пойти в бар. Я ответил, что вполне готов, и мы договорились встретиться через полчаса около стойки дежурного.
Ирин голос подействовал ободряюще — представившаяся мне картина с пожиранием Солнца приобрела карикатурный вид. Вспомнилась детская сказка про крокодила, который проглотил Солнышко.
Я рассмеялся и покачал головой.
После посещения ванной, пришлось решать, что одеть. Варианта было всего два — хлопковый комбинезон, который был сейчас на мне, либо точно такой же хлопковый комбинезон, лежащий в тумбочке. Поразмыслив секунду, я все-таки решил переодеться и принялся стаскивать комбинезон.
Вдруг меня посетило смутное беспокойство. Рука скользнула по боковому шву, и неожиданно пальцы нащупали небольшое утолщение, будто в слое ткани было что-то спрятано. Я вооружился ножом, аккуратно надрезал ткань и вскоре извлек из складки крохотный электронный "жучок".
Все понятно. За мной следили. А я еще удивлялся, почему это мне разрешено ходить по военному городку где угодно!
Пускай личного дела у меня сейчас нет, но этот датчик отлично заменял его. В любое мгновение оператор мог проверить мое местонахождение, а скорее всего еще и разговоры подслушать. Ах, Смирнов. Ах, Дознаватель Иванов!
Ну что ж, поиграли в очередной раз в мнимую свободу, теперь попробуем вырвать несколько часов свободы настоящей. Я снова надел на себя комбинезон, расправил то место, откуда вытащил миниатюрный прибор и посмотрел в зеркало. Разреза на ткани заметно не было. Замечательно!
Положив "жучок" под одеяло, я включил визор и мрачно сказал:
— Полежу-ка немного. Ирка позвонит, попрошу ее зайти. Что-то сил совсем нет на бары эти...
Оставалось надеяться, что в моем костюме был зашит только один прибор. И еще хотелось думать, что меня не хватятся как минимум до утра.
Мысленно перекрестившись, я вышел из комнаты.
В бар мы пошли по подземному тоннелю, поэтому скафандры не пригодились.
Заведение располагалось в Доме Отдыха, где было практически все, что может снять стресс у солдата, живущего на враждебной к людям планете. Бассейн, бильярдная, боулинг, тренажерный зал, многоярусная оранжерея и еще куча разных увеселительных комнат. Конечно, Дом Отдыха не являлся дворцом какого-нибудь капиталиста, но все здесь, тем не менее, находилось на приемлемом уровне.
О развлекательном комплексе мне по дороге подробно рассказала Ирка.
Бар оказался тоже довольно милым местечком. Простота в оформлении скрадывалась приглушенным светом и легкой музыкой.
Мы заняли столик в дальнем углу.
— Больше похоже на ресторан, чем на бар, — заметил я, рассматривая меню.
— Это элитный бар, — улыбнулась Ирка, — для офицеров. Обычно веселые пьянки происходят в другом баре — этажом ниже.
— Ну, тогда понятно, — кивнул я. — Мы с тобой — элитары!
Ирка хохотнула и, перегнувшись через стол, заглянула в мое меню. Свое она так и не открыла.
— Хочу коньяк! — капризным голосом сказала девушка. — И мясное ассорти!
На Марсе, в отличие от Земли, алкоголь не был под тотальным запретом.
Были у меня в свое время большие проблемы со спиртным, а коньяк я вообще еще ни разу не пил. Как поведет себя организм, оставалось только гадать. Но, если подумать, когда еще мне теперь представится возможность посидеть со старой знакомой и попробовать запрещенную выпивку?
Я жестом подозвал официанта, искоса поглядывая на Ирку.
— Будьте добры, бутылку коньяка, — я ткнул пальцем в какое-то иностранное название. — И мясное ассорти, наверное...
— Вообще, коньяк принято употреблять без закуски, перед чаем или кофе. В крайнем случае, можно заказать шоколад, — начал было официант, но Ирка оборвала его.
— Валера, ну что ты на самом деле! Как увидел незнакомое лицо — выслуживаться начинаешь? Я же сказала, нам мясное ассорти!
— Раз уж девушка положила глаз на ассорти, то можно его две порции? — примиряющее улыбнулся я.
— Конечно, — вежливо кивнул официант и занес заказ в крошечный терминал.
— Ничего, что я строю из себя капризную даму? — спросила Ирка, когда официант ушел.
— Забавно получилось, — улыбнулся я. — Капризная дама в твоем исполнении великолепна!
Ирка была одета в темно-красное платье с глубоким вырезом, в ушах красиво переливались серьги с драгоценными камнями. Видимо, бриллианты.
Эх, сбросить бы девушке десяток-другой килограммов — и была бы просто красоткой! Почти такой же, как раньше...
— Толстая я, да? — поймала мой взгляд Ирка. — Не возражай, я же вижу. Не могу похудеть никак. Силы воли не хватает. Курить вот бросила — а диету не выдерживаю...
В голосе проскользнула горечь.
— Извини, — только и сказал я.
— Чего ты извиняешься? — спросила она. — Это ты извини. Тяжело, наверное, привыкнуть?
— Я запомнил тебя, как девчонку с черными волосами, в короткой юбке и босиком, — признался я. — Теперь ты и впрямь совсем другая.
— Я красила волосы, — объяснила Ирка. — Хотела быть готом. Читала про вампиров, слушала "Кровь на кресте".
— "Кровь на кресте"? — не понял я.
— Группа такая была раньше, запрещенная, метал играла. Теперь вроде распалась уже, — девушка задумалась на секунду, потом процитировала:
Холодного ножа пронзительная боль -
И ты дрожишь от слабости и страсти.
Любовь уже ничто для нас с тобой,
Лишь кровь и смерть теперь приносят счастье.
Взмахни клинком, ударь меня, убей!
Я тоже из последних сил тебя ударю,
И кровью пусть наполнятся моей
Твои ладони. Пей же! Я прощаю!
— Жуть какая, — прокомментировал я. — Ты действительно такое слушала?
— Ну, модно было, — пожала плечами Ирка. — Стас слушал, Маришка слушала. Вот и я тоже приобщилась.
— А кто такая Маришка?
— Да после Стаса подружка моя.
— Ты с девушкой встречалась? — спросил я, а потом прикусил язык. Куда лезу, честное слово? Какая мне разница?
— Жили с ней около года, — не моргнув глазом, ответила Ирка, а потом усмехнулась, видимо что-то вспомнив. — Отношения, конечно, были еще те...
— А сейчас кто-то есть? — снова я сначала сказал, а потом подумал. Что ж такое-то?
— Не-а, — Ирка покачала головой. — Если б был, я бы не с тобой сейчас сидела, а ужин бы у плиты готовила.
Официант принес закуски и бутылку коньяка. Я разлил темно-коричневую жидкость по бокалам. При марсианской силе тяжести коньяк лился медленно, словно кисель.
