— Что ты сделала? — заорал я, кидаясь на Мартинес. — Ты, мать твою, совсем охренела?
Девушка легко отбросила меня и навела оружие на мою голову. Я, вспомнив, что сжимаю в руке "Довод", нацелил его в лицо сержанта. Жуков смотрел на наши действия в откровенном шоке. Инженер хоть и был в респираторе, но по тому, как он попятился и оперся спиной о стену, не составляло труда догадаться о тех эмоциях, что сейчас одолевают его.
— Брось оружие! — приказала мне Мартинес на английском.
Я сделал вид, что не понимаю ее:
— Ты не имела права убивать здоровых людей! Женя, скажи ей!
Жуков растерянно промямлил:
— Она главная. Я скажу, но с ней лучше не связываться. Лучше успокойся! Не хватало еще и вам тут погибнуть!
— Просто скажи!
— Хорошо! — инженер передал мои слова Мартинес.
Девушка некоторое время молчала. Подбирала слова или думала, что делать дальше. Моя рука с гравистрелом мелко подрагивала перед ее лицом.
Я был уверен, что поступаю правильно. Нужно показать девушке, что я не собачка, чтобы выполнять все ее команды. У меня тоже есть чувства и принципы. Убийство безоружных людей в эти принципы не входит. И с маньяками, которые поступают таким образом, я как-то тоже не привык общаться.
— Ит воз факин джейн! — наконец прохрипела Мартинес.
Я сначала не понял, о чем она, но затем девушка убрала оружие и ткнула пальцем в останки матери и детей. Я с несказанным удивлением заметил, что они как-то уменьшились в размерах и странно подрагивают, будто это всего-навсего транслируемая с помехами голограмма.
— Идем отсюда! — завопил Жуков, выходя в коридор.
Я и сержант последовали за ним. Мне все никак не удавалось до конца осознать то, что произошло. Бросив последний взгляд на останки людей, я увидел, что они тают в воздухе.
Я впервые повстречал джейн! Вот они, оказывается, какие! Неудивительно, что эта иллюзия так чисто говорила по-русски.
Мартинес стала что-то мне объяснять, но я из-за усиливающейся головной боли вскоре перестал ее понимать. Тогда на помощь пришел Жуков.
— Это джейн! — то ли перевел, то ли сказал от себя инженер. — Они всеми силами стараются выманить тебя из города, чтобы там наброситься, растерзать и насытится твоей плотью! Нужно учиться отличать иллюзию от реальности!
— Они были такими натуральными, — покачал головой я.
Непростительно! Я ведь могу видеть правду, почему поверил этим призракам? Как же так?
— Ладно, ничего! Я тоже сейчас не сразу разобрался, — немного поостыл Жуков. Мартинес рядом с ним уже взяла себя в руки и принялась бормотать под нос витиеватые ругательства.
— Что мне делать? — спросил у сержанта я.
Поняв по тону, о чем я спрашиваю, Мартинес указала на дальнюю дверь коридора, сорванную с петель и валявшуюся на полу под кучей мусора.
— Отлично... — вздохнул я и поплелся в том направлении.
Переступив через дверь, я очутился на лестничной площадке. Ступеньки обрывались где-то на уровне второго этажа. Вместо площадки на этом этаже зияла дыра, через которую моросил дождь.
— О! Почти перестал! — оживленно проговорил Жуков за моей спиной. Я не сразу понял, что он говорит о дожде.
Подниматься по остаткам лестницы не имело смысла, и я пошел дальше по коридору.
— Стоп! Фриз!
Я замер, оглядывая темное пространство впереди и гадая, из какого прохода кричат.
— Лэй даун!
Пока я думал, что от меня хотят и как действовать дальше, послышалось глухое "у-ух", и мне на голову посыпалась штукатурка. Я тут же упал на землю. Невидимый человек прокричал что-то еще. Потом еще.
Где же Мартинес и Жуков? Они ведь были сразу за мной!
Через десять долгих секунд я понял, куда запропастились напарники. До меня донеслось уханье гравистрела, затем крики. Еще через пять секунд все было кончено. В коридоре показалась сержант и помахала мне рукой. Я, нахмурившись, поспешил подойти. Мартинес действовала в своей излюбленной манере. Как там это называлось? Что-то вроде ловли на живца...
В помещении, где прятались зараженные, теперь остались только размазанные по стенам трупы.
— Их было семеро, — сообщил мне мрачный Жуков. — Пока они отвлеклись на тебя, сержант зашла с другой стороны и перестреляла всех.
На удивление Мартинес выглядела не лучшим образом. Девушка села на пол, понурив могучие плечи. Я бы не удивился, если бы она сейчас сняла респиратор, забросила оружие в угол и попросту ушла куда глаза глядят.
— Что случилось? — спросил я. — Что с ней такое?
Инженер пожал плечами и обратился к сержанту на английском, девушка никак не прореагировала на его вопрос. Жуков повторил. Тогда она вяло махнула рукой в сторону одного из тел и произнесла два слова, значение которых улавливалось и без перевода:
— Май бойфренд...
Я тоже сел на пол.
Чертов ураган! Чертова болезнь!
Так вот почему сержант настолько ожесточенно гоняла нас в течение этого часа.
Когда большинство групп после спасения мэра, разошлись по своим убежищам, Мартинес потащила нас в этот район. Мы думали, что ей по людям захотелось пострелять, а она всего лишь пыталась найти любимого. Или наоборот — не найти. Обшарить весь этот небольшой город и убедиться, что он не бродит тут больной, а просто потерялся где-нибудь в списках убежищ, и что с ним все хорошо.
Не получилось. Жизнь решила иначе.
Но нужно двигаться дальше.
— Возвращаемся на базу! — предложил я. — Вроде бы всех уничтожили. Да даже, если будут еще задания, надо пополнить боеприпасы, узнать новости! Отдохнуть, в конце концов...
Жуков передал мои слова Мартинес, добавив от себя, что очень голоден. Девушка кивнула, соглашаясь.
Мы выбрались из развалин здания. Сержант передала по рации, что наш отряд идет назад, в бункере никто не стал возражать.
Под вновь усиливающимся дождем, мы побрели к космопорту. Встречный ветер заставлял пригибаться к земле и постоянно искать надежную опору. Казалось, что если порывы станут хоть чуточку сильнее — меня может просто оторвать и унести. Я представил, как лечу над Сент-Кроссом, с отчаянием глядя на его пустые улицы, а затем меня бросает в холодный черный океан, в глубине которого живут какие-то жуткие неведомые твари...
По спине побежали мурашки, и я словно невзначай сместился поближе к Мартинес. Может, удастся зацепиться за эту рослую амазонку, если меня начнет сдувать.
К счастью, до убежища добрались без приключений. На пороге нас встретил Смирнов. Он тоже был в респираторе, и я узнал Юру лишь по размаху плеч да прямой осанке.
Поговорить с агентом удалось не сразу. За дверью всю нашу группу принялись обливать обеззараживающей жидкостью, потом по одному обработали кварцевыми лампами.
— Как дела? — спросил я первым делом после того, как нас впустили в прихожую убежища.
— Не успел тебя перехватить! — покачал головой агент. — Не стоило тебе в эти развалины лезть. Слишком опасно!
— Что поделать, — вздохнул я. — Меня очень сильно упрашивали им помочь, вот и пришлось помогать. Но, как видишь, я в порядке. У тебя как день прошел?
— Неплохо. В целом, ситуация почти под контролем. Через пару дней можно будет спокойно выходить на улицу.
— Ты тоже в отряде зачистки? Вытаскивал мэра?
— Нет, я тут чинил электроснабжение. Из-за паники и урагана сгорел генератор, пришлось устанавливать резервный.
— Тяжело было?
— Да, непросто. Только что вот сам вернулся.
Мы вошли в раздевалку. Я первым делом стащил с лица надоевшую маску и бросил ее на скамейку, потом стал стягивать комбинезон. Мартинес с Жуковым ушли в другой конец комнаты, и теперь девушка с интересом, а инженер со страхом поглядывали на Смирнова.
— Мне всегда казалось, — вдруг сообразил я, — что резервный генератор должен легко включаться в цепь. Он ведь как раз на то и рассчитан, чтобы в кратчайшие сроки менять основной.
— Обычно так оно и есть, — согласился агент. — Но ведь это колония Джейн! Тут все через задницу!
Я решил не вдаваться в технические подробности, удовлетворившись последней репликой Смирнова. Если он позволил себе так выругаться, значит, повозиться с генератором ему пришлось серьезно.
— Больше зачисток не будет, — раздевшись догола, заметил агент.
Я тоже стянул пропахшее потом белье, и мы пошли к душевым кабинкам.
— Почему? — полюбопытствовал я.
— Незараженных на поверхности не осталось, — Смирнов бросил одежду в контейнер для дезинфекции, я последовал его примеру.
— Мне кажется, вообще не стоило устраивать эти чистки, — я включил душ, напор был довольно слабым.
— Некоторые группы были чересчур агрессивны, — пояснил агент. — Но сейчас в любом случае уже все мертвы. И агрессивные и неагрессивные.
Я ничего не ответил на эту реплику, и Смирнов продолжил:
— Главное, что местным удалось спасти начальство. Мэр эвакуирован и здоров.
— Только мэр-то, вроде как, сам спасся! — заметил я, подставляя лицо под теплые струи воды. — Поисковые группы только в убежище проникли, а мэр уже сам наверх вылез!
— Да! Там все остальные начальники с ума посходили! — прокричал Смирнов из своей кабинки, он тоже включил воду. — Началась полная неразбериха. Ко всему прочему вмешались джейн.
— Мы джейн тоже встретили, — хмыкнул я. — Чуть не перессорились из-за них!
— Это они умеют! — ответил агент.
Я хотел спросить Смирнова о том, что нам теперь делать дальше и как продолжить выполнение задания в условиях карантина, но решил, что пока не стоит. Кричать под душем о секретных планах — не самый лучший способ сохранить эти самые планы в тайне. Да и поторапливаться надо было. Охрана на входе долго ждать не будет — вырубят воду и выгонят обратно на улицу, если не успею помыться вовремя.
В комнату между тем вошла обнаженная Мартинес. Девушка, не стесняясь наших взглядов, встала под душ и принялась мыться. Несмотря на то, что сержант имела внушительное телосложение, она была очень женственна. Кожа у нее оказалось смуглой, глаза чуть раскосыми, волосы на теле отсутствовали. На бедре я различил небольшую замысловатую татуировку в виде восточного дракона.
После того, как мы помылись и, распечатав чистый комплект камуфляжа, стали одеваться, Смирнов задумчиво произнес:
— Изображение дракона — это отличительный знак спецназа Восточного Альянса. Интересно, каким ветром занесло сюда эту девушку, и почему она не свела татуировку.
Я пожал плечами, то и дело косясь на вытирающуюся Мартинес. Фамилия латиноамериканская, имя английское, внешность азиатская. Жуков перехватил мой взгляд и понимающе усмехнулся. Нашего разговора со Смирновым он не слышал, и сделал свои выводы относительно моего интереса к девушке.
— Почему именно дракон? — тихо спросил я у агента.
— Потом расскажу, — ответил тот.
К нам подошел инженер:
— Вам надо побеседовать с начальством. Как я разумею, вы тут находитесь проездом?
— Да, — сказал Смирнов. — Собирались навестить родственников в Блек-Лейке и потом улететь через пару дней. Теперь тут карантин, придется задержаться.
— Зарегистрируйтесь обязательно! Стойка регистрации у южного выхода до сих пор работает. В суматохе много народу позабыли документы.
— А разве личные дела у вас тут не вшивают по кожу? — удивился я.
— Не у всех, — ответил Жуков. — Большинство хранит документы на карточках.
— Но ведь нам и так выдали одежду, — я показал на свой свежий камуфляж. — Зачем регистрироваться?
— Одежда и еда вам сейчас неофициально выдается. Если запасы будут заканчиваться, у вас первых появятся катастрофические проблемы!
— Хорошо, — кивнул Смирнов. — Непременно сходим и утрясем все эти формальности. С нами еще девушка. Так что, если зайдет разговор — нас трое.
— Простите, что сразу не поверил вам, — вдруг, понизив голос, сказал Жуков. — Как вы смогли почувствовать, что люди в челноке заразны?
— Это Сергей почувствовал, — кивнул на меня агент. — У него врожденное чутье на такие вещи!
— Буду знать, — без тени иронии сказал Евгений.
— Прости и ты, Женя, за то, что немного переусердствовал тогда на космолете, — протянул я руку Жукову. — Мне просто очень хотелось знать, что там к чему. Когда срабатывает чувство опасности, бывает сложно себя контролировать.
Инженер пожал мою руку:
— На этом закроем тему. Если бы я не начал сомневаться, что те двое здоровы, если бы не закрылся в кабине вместе с пилотом и не отключил к вам вентиляцию — ни вас, ни меня уже бы в живых не осталось. Будем считать, что все сложилось катастрофически удачно. Впредь обязуюсь непременнейшим образом слушать все твои прогнозы, Сергей!
— А я обязуюсь тебя больше за грудки не хватать, — смущенно улыбнулся я.
Жуков коротко кивнул и побежал догонять сержанта Мартинес, которая уже оделась и покидала душевую.
— Надо Ирку навестить! — подобрался я.
За последние часы девушка совершенно вылетела у меня из головы. Все эти стрессы, эмоциональное давление, страх. Как же она-то тут сейчас одна? Надеюсь, ее не заставляли выходить на поверхность, как нас!
Убежище представляло собой несколько подземных залов, соединенных узкими тоннелями. Скорее всего, никто всерьез не рассчитывал на то, что бункером придется пользоваться, поэтому и со строительством особенно не заморачивались. Основные конструкции, конечно же, выдерживали огромную нагрузку — случись на поверхности ядерная война или ураган, здесь, на глубине в пятьдесят метров все равно можно будет выжить. Вентиляция в помещениях тоже наверняка работала отлично — иначе в период размножения спорников тут нельзя было бы находиться.
Но вот общее состояние залов и тоннелей вызывало лишь негативные эмоции. Кое-где по стенам тянулись целые плантации грибка и плесени. Местами гидроизоляция прохудилась, и теперь помещения и проходы оказались частично подтоплены. Лампы горели в лучшем случае через одну. Ржавые двери и подъемники не всегда работали как надо.
Главное помещение убежища оказалось заполнено койками. Каждую из них занимал человек. Те, кому не досталось места, ютились по углам на кучах белья или одежды. В воздухе висел запах хлорки. Из-за частичной поломки системы вентиляции стояла жара, и было довольно трудно дышать. Люди голосили, то и дело слышался детский плач. По проходам между койками ходили врачи и добровольные помощники. Пока новых случаев заражения не выявили, но осмотры людей не прекращались ни на минуту.
Я заметил Ирку около койки с молоденькой девушкой.
— По комнате не ходить! — предупредил меня дружинник у входа в зал. — Больше трех не собираться! С людьми долго не общаться, из одной посуды не пить! Койку занял — и сиди тихо. Помощь идет!
Говорил усталый мужчина, естественно, по-английски.
Мне ничего не оставалось, как кивнуть. Русского человек мог не знать, да и никаких сил для разговоров у меня уже попросту не было. Впрочем, сам дружинник выглядел не лучше.
Я, не торопясь, двинулся между рядами коек по направлению к Ирке. Еще издалека я заметил, что моя теперешняя невеста как-то странно прижалась к незнакомой мне девчушке. Девушке на вид было лет восемнадцать, она сидела на кушетке, широко расставив ноги и закрыв глаза, то и дело чуть подрагивая. Ирка гладила ее, запустив руки под халат.
