— Все равно у тебя не получилось ее спасти, — фыркнул Смирнов. — Переполошил всю охрану, врачей и меня! Стоило ли это того?
— Стоило! — я вызывающе поднял подбородок, глядя агенту в глаза. — Жизнь всегда стоит того, чтобы ее спасать!
— Всегда ли? — поднял бровь Смирнов. — Иногда приходится выбирать, чья жизнь важнее. Ладно, будем надеяться, ты поймешь, что был не прав. У меня к тебе есть вопрос.
— Какой? — предполагая, что агент сейчас разразится очередной порцией нравоучений, спросил я.
— Расскажи, кто напал на тебя. Вчера ты был не совсем адекватен, что-то плел про очень быструю девушку и мужчину-гипнотизера.
— Ничего я не плел! — возмутился я. — Именно они меня и заманили в ловушку! Сначала я ощутил, что кто-то вмешался в мое сознание и заставляет гнаться за девушкой. Но как бы быстро я не бежал, мне так и не удалось ее догнать. А потом я остановился и на меня набросился этот тип. Глаза у него странные были. Неживые какие-то...
— Интересно, — нахмурил брови агент. — Вмешательство в чужие мысли, очень необычное умение для человека. За такими наблюдают с рождения и, скорее всего, они оседают в спецслужбах.
— Спасибо! Это я по себе знаю!
— Может, все-таки всему причиной джейн?
— Нет, — твердо сказал я, вспоминая взгляд странного мужчины. — Это были вполне реальные люди. И огрели меня по голове вполне реально!
Я потер повязку на лбу. И неожиданно очень ярко увидел то место, где встречал человека с такими же мертвыми глазами. Это произошло на Марсе, в баре. Меня тогда еще посетило странное видение с трупами людей.
Кто же это такие? Организация маньяков, вскрывающих людям головы и высасывающих мозги? Кажется, охранники что-то упоминали вчера о подобных случаях.
— Пусть будет так, — сказал Смирнов. — Потом будем разбираться, сейчас это мало что меняет. Есть еще кое-какие новости.
Я промолчал, ожидая продолжения. Про свои подозрения об оглушившем меня мужчине я пока решил не говорить. Зачем лишний раз напоминать агенту про то, что я убежал из-под его опеки на Марсе. Наверняка, опять станет мне лекции про ответственность читать.
Агент стал говорить дальше:
— Я только что ходил к начальству, узнавать про колонну. Мэр меня лично, конечно, не принял, но у его помощников мне удалось выудить довольно любопытную информацию. Во-первых, автомашины прибудут утром.
— Это я уже знаю, — перебил я его.
Агент поморщился.
— Я в курсе, что ты это знаешь. Важно другое — мест хватит только для половины людей из города.
— В смысле?
— В прямом смысле! Увезут лишь тысячу.
— Но здесь же в два раза больше! Они что, оставят людей?
— Именно про это я и говорю, — холодно произнес агент.
— Значит, каждый второй останется тут и попадет в землетрясение, — ошарашено проговорил я. — Выходы завалит, а пресная вода, припасы и электричество закончатся. Все погибнут...
— Вот именно, — мрачно подтвердил мои мысли Смирнов.
— То есть, нас бросят тут умирать?
— Не думаю. Я постарался доказать им, что мы очень нужны. Не знаю только, получилось ли.
— А что ты им сказал?
— Сказал, что мы опытные солдаты. Принимали участие в подавлении мятежей на Фронтире.
— Думаешь, это поможет?
— А почему нет? Надо же будет отстреливаться от тех, кто останется здесь, — криво улыбнулся агент. — Думаешь, нам дадут уйти просто так?
Вот так расклад. Зря я думал, что чувства во мне атрофировались. Выяснилось, что я по-прежнему легко погружаюсь в состояние шока.
Ожидал я конечно каких-то подвохов от транспортной колонны, но думал, что на территории колонии, где додумались сделать такие хорошие убежища на случай чрезвычайной ситуации, все-таки постараются эвакуировать всех.
— Они же смогут потом вернуться, — пришла мне в голову новая мысль. — Рейс ведь можно повторить! Неужели землетрясение пережить нереально?
— Мне кажется, шансов выжить у оставшихся почти нет, — покачал головой Смирнов. — Подвижки в грунтах вызовут трещины по всем бункерам. Где-то прорвет гидроизоляцию, где-то просто порушит своды. На поверхности люди долго не протянут без специальной подготовки и оборудования. Противогазов на самом деле тут тоже не так уж много. Кое-кто продал почти все, понадеялся, что пронесет.
— Когда люди поймут, что их бросают, найдутся паникеры — и начнется бойня!
— Да. Пришлось врать, чтобы обеспечить себе место в машине.
Я все еще пытался до конца осознать принесенные агентом новости.
— Значит, мы будем стрелять в тех, кто попробует нам помешать? В безоружных людей?
— Хочешь поменяться местами? Они не станут сомневаться, поверь мне!
Я вспомнил, как люди делили Иркины вещи. Конечно, они не будут сомневаться...
— Такое ощущение, что планета сходит с ума! — поделился я своими подозрениями.
— Это точно, — задумчиво кивнул агент. — Я уже давно летаю по мирам Фронтира и Солнечной системы. И знаешь, мне все больше кажется, что каждый из них не в себе. Всякий раз это безумие проявляется по-своему.
— Ну а Рай?
— Что Рай? Коэффициент землеподобия, еще не показатель нормальности мира. Когда все слишком просто, и все получается — это ведь тоже ненормально!
— Наверное, да, — хмыкнул я. — Но лучше уж так, чем как здесь...
— Кстати, даже на Земле сейчас неспокойно, — сказал Смирнов. — В ЗЕФ идет война. Это еще одна новость, которую я хотел рассказать.
— Ого! — недоверчиво округлил рот я.
— Удалось раскрутить одного из вице-мэров на откровенный разговор, — поделился агент. — В Федерации сейчас довольно сложная обстановка. Правительству пришлось выкладывать на суд общественности все материалы об оврах и липовой войне с АС.
— Серьезно? — не поверил я. — Неужели люди дожали-таки Секретное Ведомство?
— Не вижу особых причин для радости, — нахмурился Смирнов. — Там начинается гражданская война, понимаешь? На сцену вылезло много разных деятелей, которые хотят поделить Федерацию. Ты же наверняка знаешь, что сразу после войны с роботами, во времена Разрухи та территория, которую сейчас занимает ЗЕФ, был побита более чем на сотню государств. Население этих земель все еще помнит свои корни. Многие хотят выйти из состава Федерации, многие просто не согласны с захватом их территорий славянами. Как любое многонациональное образование, Федерация — это целый клубок проблем. И вот теперь, когда наступил внутренний кризис, гражданская война будет вестись не между двумя силами, как это часто бывало в истории. На территории ЗЕФ начнется натуральная мясорубка. Сначала все эти группировки объединятся в две основные силы — сепаратисты и их противники. А потом, после победы одной из сторон, выигравшие снова начнут грызню.
Я размышлял над словами агента. А если европейцы станут жечь друг друга водородными бомбами или спутниковыми лазерами? Это же вся планета превратится в ад! Что-то и АС с Восточным Альянсом должны сделать. Не могут же они допустить подобное! А может, и Свободная Африка найдет в себе силы как-то повлиять на ЗЕФ.
— Сейчас уже нельзя вернуться? — спросил я.
Смирнов усмехнулся:
— Не валяй дурака. Ты попросту не успеешь! Экспедиция к Кваарлу летит через подпространство, а ты все еще тут. Будешь сражаться на баррикадах, пока до Земли не доберутся Изначальные?
Я покачал головой:
— Не представляю, как мы сможем долететь до Кваарла. На орбите космолеты патруля. Они уничтожают все, что взлетает отсюда.
— Главное, что я смогу в скором времени связаться с нашим форпостом. Оттуда должны прислать подкрепление. Сейчас самое важное для нас — добраться до Блек-Лейка.
Смирнов встал, показывая, что разговор окончен.
— Подожди! — остановил его я. — У меня еще есть к тебе пара вопросов.
— Да?
— Во-первых, откуда тебе стало известно о делах на Земле?
На скулах Смирнова проступили желваки:
— Я же сказал, от вице-мэра.
— Так я и поверил, что он тебе выболтал информацию! Пытал его?
— Нет, — отрезал агент. — Пришлось его напоить.
— Тогда понятно, — усмехнулся я. — Я-то стал худшее предполагать, думал, что ты людей по подвалам мучаешь.
— Ты говорил, у тебя два вопроса! — напомнил Смирнов.
— Да, — кивнул я. — Второй вопрос про Мартинес. Помню, что ты упоминал про ее татуировку. Якобы сержант принадлежит к спецназу Восточного Альянса.
Смирнов снова присел на кушетку.
— Чего это ты про нее вспомнил?
— Думаю, почему человек из ВА крутится возле меня.
— Не так уж она и крутится, — развел руками агент. — Может, случайность просто.
— И все же, — настаивал я. — Ты обещал рассказать про наколку!
— Мартинес — женщина-боец. Татуировка в виде дракона означает, что человек прошел школу боевых искусств. Раньше это были тигр с драконом на руке, а школа звалась Шаолинь. Наверное, знаешь.
— Слышал, — согласился я, пытаясь представить, каково это — быть мастером боевых искусств. — А теперь Шаолиня уже нет?
— Почему? Есть. Только теперь в Альянсе все больше разного рода последователей древних монахов. Самые могущественные среди них — это школа Красного Дракона. Мартинес носит их татуировку.
— Я слышал, что в Альянсе частенько делают наколки разные преступники.
— Якудза, — кивнул Смирнов. — Только Красный Дракон не из их числа. Они сейчас поставляют охрану для самого Императора. К такой организации якудза подобраться пока не может.
Я удивленно покачал головой. Неужели Мартинес действительно прошла эту школу? Неужели ей было суждено охранять Императора Восточного Альянса? Но в таком случае, как она оказалась здесь?
— Странно, — сказал я. — Фамилия совсем не восточная...
— Расовая принадлежность для школы не имеет значения, — улыбнулся Смирнов. — Главное быть сильным духом!
— А-а! — понимающе протянул я. — Может быть, еще просветишь меня, почему эта женщина в колонии Джейн вместо коридоров Императорского дворца?
— Боюсь, на этот вопрос, она сможет ответить только сама, — сухо сказал Смирнов.
Не совсем так! Если чутье не изменит мне в очередной раз — то я и сам могу попытаться проникнуть в тайны сержанта.
Я прикрыл глаза и попробовал коснуться своего дара, готовясь ощутить боль в голове.
— Здравствуйте! — раздался приветливый голос в паре метров от койки, где я сидел.
Черт! Я тряхнул головой и открыл глаза. Передо мной стоял Ричард.
— Здравствуй, — хмуро поздоровался с парнем Смирнов и поспешил удалиться, бросив мне, что пойдет еще новостей разузнает.
— Привет, — я постарался скрыть раздражение. Действительно, Ричард ведь ни в чем не виноват. Откуда ему было знать, чем я занят?
— Я тут просто хотел спросить, — парень немного помялся, затем медленно и сдержанно продолжил: — Мы с сестрой хотим улететь с планеты вместе с вами. Что нам нужно сделать, чтобы вы взяли нас с собой?
Я мысленно застонал. Только этого не хватало.
— Ричард, — я подбирал слова, — ты не имеешь никакого понятия, куда мы летим! Наша цель сейчас — не Земля. Мы прилетели сюда, чтобы навестить старого друга. Но он погиб, так и не встретившись с нами. А теперь нам нужно двигаться дальше — на самые задворки Фронтира!
— Мы с Рейчел хотим посмотреть на звезды, — твердо сказал Ричард. — Если вы не возьмете нас с собой — мы угоним челнок!
Черт возьми. Ну что за ребячество?
— Сколько тебе лет, парень? — спросил я.
— Скоро будет девятнадцать. Целых девятнадцать! Понимаете?
Я тяжело вздохнул. В свои девятнадцать я коротал дни в Забвении и даже не помышлял о том, что попаду в космос. Парня можно понять. Но как бы мне ни хотелось помочь ему и его сестре, я просто не смогу это сделать! Мне не удастся протащить их на секретный космолет ПНГК!
— Ты еще слишком молод.
— Значит, не понимаете, — покачал головой Ричард. — Что мне светит здесь? Особенно теперь? Родителей больше нет, мне придется работать в шахтах или на конвейере, а Рейч может стать только официанткой или шлюхой. На образование денег нет. Чтобы выбраться отсюда — денег тоже нет! Для того чтобы что-то достичь, надо вкладывать эти чертовы деньги! "Деньги — это чеканная свобода", — говорил Федор Достоевский. Но меня устроит и такая свобода! Я даже не знаю, как буду платить за тепло и воду, когда нас эвакуируют...
— Может, тебе просто дать деньги? — я задумался. Пообещать-то я могу. Мне вот тоже пообещали на Марсе миллион кредитов. Но вот, когда все это реально окажется в моих руках? И доживу ли я сам до этого светлого дня?
— Вы снова не поняли, — Ричард нервно сцепил пальцы. — В колонии Джейн у нас просто нет шансов, чтобы чего-то достичь. Я хочу сделать в жизни что-то большое, а не сидеть тут, сводя концы с концами...
— Я подумаю, — хмуро сказал я. — Ничего обещать не могу. Пока что все решает мой друг, я всего лишь сопровождаю его.
— Да? — удивился Ричард. — Мне казалось, что вы — главный!
Я поморщился, но ничего отвечать не стал. Ричард поднялся:
— Можно еще кое-что спросить?
— Конечно.
— Ничего, если мы с Рейч поедем с вами в одном фургоне?
Наконец-то парень задал простой вопрос.
— Хорошо, — я не раздумывая, кивнул. — Буду рад вас видеть.
Ричард серьезно кивнул мне и потом ушел. Наверное, пошел рассказывать новости сестре.
Да что на них всех нашло? Волнуются перед поездкой? Я вспомнил, что хотел сосредоточиться на Мартинес и выяснить правду о ней, но то чувство, что возникло у меня от касания чутья в прошлый раз, теперь почему-то бесследно исчезло.
Я выругался и встал с койки, решив проведать Жукова и сержанта лично. Может, что-нибудь удастся выяснить и без помощи дара. Не одному же Смирнову выуживать информацию! Да и сидеть здесь наедине со своими мыслями совершенно не хотелось. Как только я закрывал глаза — передо мной тотчас же возникало лицо умирающей Ирки. Язвы, гной, хриплый кашель и кровь.
А потом в ушах раздавался звук выстрела.
Я прошел через низкое помещение к выходу в коридор и старался не обращать внимания на лежавших на койках хмурых людей.
Мысли в голове крутились самые разные. То я думал про Ирку, то про землетрясение и эвакуацию, то про войну в ЗЕФ.
Вернусь ли я с Кваарла? И отпустят ли меня, когда все закончится?
Как же плохо, что я больше не могу видеть будущее! Надо попытаться узнать у Смирнова не билет ли это в один конец. А то, может быть, я слишком легко ввязался в эту авантюру. Может, не стоило так доверять Руснаку и Иванову...
А по возвращении с планеты овров мне придется еще решить много разных проблем. Если в ЗЕФ будет все также нестабильно, наверное, придется лететь туда. Чувства поэтому поводу возникали самые противоречивые.
Парадокс — меня вновь тянет на Землю, но мне не хочется попадать в Западно-Европейскую Федерацию. Впрочем, ничего тут нет удивительного — я люблю свою землю, но ненавижу людей, которые сейчас этой землей управляют...
Жукова я встретил в главном зале убежища. Инженер сидел, уставившись в книгу, и что-то жевал.
— Что читаешь? — спросил я у него.
Парень вздрогнул, подскочил на месте и выронил книгу.
