— Откуда тут взяться пиву? — удивился я.
— Уже месяц летим, а ты не знаешь, что у меня весь багаж пивом забит? Это было одним из моих главных условий полета! Пиво и фильмотека. Что тут три месяца делать, кроме как пиво хлебать да в матрицу пялиться? Мемуары что ли писать?
Мясоедов рассмеялся, а я, слегка пристыженный, покинул столовую.
22.04.2223
"Антарес" вышел из подпространства всего в нескольких часах пути от Кваарла.
Мы преодолели такое бешеное расстояние, что как только я пытался представить его, мозг пасовал. Чересчур глубокий космос. Сверхдальний перелет.
За месяцы пути никакого пива с Мясоедовым я, конечно, не пил. Свежи еще были воспоминания о том, как я веду себя после употребления спиртного. Я работал над дневником, смотрел фильмы и читал. В корабельной библиотеке оказалось очень много книг и отдельных текстов по самой разной тематике. Я скрупулезно изучал историю Экспансии, находил забавные несоответствия в документах.
Например, Первая Межзвездная экспедиция отправилась к Проксиме Центавра, расстояние до которой всего четыре с небольшим световых года. Вестей от экипажа, кроме нечленораздельных звуков, полученных сразу после выхода из подпространства, больше не поступало. Вторая же Межзвездная была сразу же отправлена к планете Заря, система Фомальгаут Б. Расстояние до этой системы составляет двадцать пять световых лет. Таким образом, всего за три года, даже несмотря на провал первого полета, люди решили увеличить дальность прыжка в пять раз! Планета Заря, естественно, была выбрана не случайно. Там ведь жили Улитки, вырабатывающие топливо. Ну, а резкий скачок в технологиях произошел, во-первых, из-за встречи с оврами, а во-вторых — с Наблюдателем.
Овры, победив и спрятавшись, подстегнули развитие техники у людей. Увидев, что двигаться быстрее скорости света возможно, ученые разработали собственный подпространственный привод. На первых порах, овры не мешали подобным экспериментам. Но двигатель получился не слишком удачным, экспедиция к Проксиме провалилась. Затем, спустя год, европейцы повстречали на окраинах Солнечной системы Наблюдателя. Он обменял информацию о местонахождении цивилизации овров на нормальный подпространственный привод, попутно рассказав, где искать для этого двигателя топливо. Вторая Межзвездная стартовала к Заре...
После этого овры как раз и санкционировали создание Управления Развития Техники. Появление подпространственного привода и воплощение в жизнь теории управления гравитацией им уже не удалось остановить, но все последующие технологии проходили строгий ценз.
Естественно, про овров и Наблюдателя в официальной версии истории Экспансии ничего не говорилось. Но по отрывочным фактам можно было судить о тех следах на пути развития людей, которые инопланетяне оставили.
Что касается отношений Смирнова и Рейч, то они постепенно ухудшались. Несколько раз пытаясь поговорить с девушкой, я ощущал, что она пребывает в странной апатии и реагирует на мои слова как-то холодно. Восторженной и взбалмошной девчонки, которой Рейчел была во время первой нашей встречи, уже не осталось.
Юра постоянно находился в напряжении и был порою довольно сильно раздражен. На мои расспросы он никак не реагировал, упрямо повторяя, что все это — их личное с девушкой дело. Я в ответ обычно лишь пожимал плечами. Со своим уставом в чужой монастырь не ходят, пускай сами разбираются.
Тем не менее, тревога за них не исчезала.
Вообще, чем ближе была цель нашего полета, тем больше я нервничал. Пускай, гибель овров уже почти не мучила меня, зато появились другие сомнения и страхи. Боялся я и того, что случится, когда мы найдем нужное существо, боялся встречи с д-дапаром, опасался мертвого мира овров. Страх и смутное ощущение опасности теперь не отпускали меня ни днем, ни ночью.
По нашим расчетам, экспедиция ЗЕФ достигнет планеты только через восемь месяцев. У нас была уйма времени на поиски того, что хотят Изначальные. Несмотря на тревогу, хотелось надеяться, что все пройдет гладко и я, выполнив наконец то, что от меня требуется, впредь смогу распоряжаться своим временем самостоятельно. Я поставил перед собой цель узнать, что произошло на Полушке, и что скрывает там ЗЕФ. Другой целью было выяснить, как я появился на свет, и кто мои родители.
Еще одной темой для размышлений являлись гаснущие звезды. После выхода из подпространства мозг космолета выдал нам информацию о том, что в окружающей пустоте бесследно исчезли несколько тысяч светил. Мы выступили фронту волны навстречу и теперь видели то, что на Земле смогут наблюдать лишь через тысячу с лишним лет. Настоящее положение дел, как и предрекал нам еще на Титане Руснак, было катастрофическим. Если так пойдет дальше, то человечество вот-вот узнает об опасности. С каждым днем наверняка становится все сложнее сдерживать астрономов от криков истерики в новостных программах. Но не паника самое страшное. Рано или поздно волна достигнет Края Экспансии, и постепенно погибнут все колонии вместе с Землей...
Ладно, с этим будем разбираться потом. Вполне вероятно, что все происходящее как-то связано с Изначальными. Может, получат свой трофей и успокоятся? В этой связи интересно еще и то, почему же, коли они такие сильные, не могут сами прилететь и забрать свое существо? Мы-то им зачем нужны, вообще? Или они настолько косноязычны, что не убедят это существо пойти с ними?
Будто бы я великий оратор! Эх...
Я уставился в небольшой иллюминатор в кают-компании. После перехода в обычное пространство створки, защищавшие его, автоматически раскрылись, и теперь именно кают-компания стала для меня любимым местом наблюдений.
Уже сейчас был отлично виден зеленоватый серп планеты и серые диски четырех ее лун. Тусклое оранжевое солнце этой системы вызывало во мне стойкую неприязнь. Умом-то я понимал, что тусклый свет вызван тем, что при взгляде с этого ракурса между "Антаресом" и звездой находилось пылевое облако, именно оно мешало прохождению лучей. Но подсознание упорно ассоциировало Желанную с моим родным Солнцем. И если наше светило из космоса казалось почти белым и от этого — молодым, то местное — выглядело смертельно больным и старым.
— Прилипнешь к стеклу, потом не оторвем! — рассмеялся за спиной Мясоедов.
— И ничего смешного! — притворно надулся я. — Я тут впервые, хочу все как следует рассмотреть.
— Смотреть пока еще не на что, — заметил Илья. — По крайней мере, здесь. Если хочешь рассмотреть что-то на планете или лунах — воспользуйся нормальной аппаратурой в обсерватории!
— Не очень-то меня тянет смотреть на компьютерные проекции, — задумчиво ответил я.
— Да ладно тебе! — Мясоедов похлопал меня по плечу. — Знаю я твои замашки вечного нытика! Пойдем, посмотрим!
Я поддался уговорам и пошел за марсианином в корабельную обсерваторию.
Мы заняли кресла, Мясоедов подкрутил ручки настроек, и на матрицу спроецировалось звездное небо. В этом секторе космоса, так далеко лежащем от Солнечной системы, очертания созвездий заметно исказились. Картину незнакомого неба дополнял мутновато-зеленый серп Кваарла.
— Увеличение в сто раз на экватор планеты! — зачем-то голосом скомандовал Мясоедов. — Посмотрим на океанический шельф!
Сфера резко понеслась нам на встречу. Я невольно схватился за подлокотник, удерживая равновесие. Кваарл простирался теперь почти на все пространство матрицы. Океанские воды омывали пустынный берег, на многие километры тянулась лесополоса, кое-где виднелись высокие поросшие травой холмы. Еще через несколько секунд я увидел руины огромного даже по земным меркам города. Линии автострад, многоуровневые развязки, глыбы высотных зданий, мосты, эстакады. В этом мегаполисе все так до боли напоминало наши собственные города. Как такое могло получиться? Неужели овры развивались настолько сходными с человечеством путями?
Мясоедов слегка увеличил масштабирование. Теперь я четко видел заросший деревьями парк. В его центре высилась, отбрасывая длинную тень, какая-то скульптура. С такого угла тяжело было рассмотреть, что именно эта статуя изображала.
— Статуя Свободы? — хмыкнул Мясоедов.
Я удивленно повернулся к нему:
— У них тоже есть статуя Свободы? Как у рыночников?
— Черт его знает! — усмехнулся Илья. — Но похожа ведь, да?
— Похожа, — едва слышно проговорил я.
Вот он какой — город овров! Тех, кого я так непредусмотрительно погубил.
В душе зашевелились какие-то полузабытые ощущения. Мне показалось на миг, что внутри меня по-прежнему сидит записанное в микроскопических спорах сознание овра. Я тряхнул головой, чтобы прогнать наваждение.
— Зафиксировано движение искусственного объекта на экваториальной орбите планеты! — равнодушно произнес механический голос. Это Мясоедов позаботился о том, чтобы автомат озвучивал все перемещения на поверхности Кваарла и в околопланетном пространстве.
— Какая-нибудь станция или мертвый корабль? — без особого интереса спросил я.
Илья поколдовал над ручками управления матрицей, и в центре возникли очертания космолета. Я беззвучно открыл рот, а спустя секунду так ничего и не сказав, захлопнул его.
Космолет ЗЕФ.
Тот самый корабль, который вылетел с Земли в прошлом декабре, и который по всем расчетам мы должны были обогнать на восемь месяцев! У меня в голове не находилось ни одного объяснения, как эта наспех собранная экспедиция смогла очутиться здесь так быстро. Чувство правды молчало, пребывая, как мне кажется, в таком же шоке.
— Они что — заключили сделку с дьяволом? — Мясоедов выглядел удивленным не меньше моего. — Как такое могло получиться?
Некоторое время мы оба молчали, переваривая увиденное. Не представляю, что творилось в голове у Ильи, но у меня в мозгу стоял полный сумбур.
Как европейцы смогли опередить "Антарес"? Кто помог им? АС? Восточный Альянс? Овры? Д-дапар? Сами Изначальные? Или может быть, ЗЕФовцы, использовав шпионов, выудили секретные технологии у ПНГК? Но если верно последнее, то выходит, что они вылетели раньше, чем получили новый двигатель! Что-то определенно не стыкуется...
— Надо сообщить Смирнову! — сказал я.
— И как можно скорее! — Мясоедов вскочил с кресла. — Сейчас важнее всего выяснить, как далеко они продвинулись. Если существо уже у них, то это конец!
"Да, — мысленно согласился я. — Это будет конец всем планам ПНГК и Республики Марс. Только для человечества, может, это не так уж и плохо? Хоть киберы и утверждают, что желают галактике мира, но кто может знать их цели наверняка? А ЗЕФ сейчас в тупике, ей пошла бы на пользу такая хорошая новость".
Нет, такие мысли до добра не доведут! Я ведь уже выбрал сторону, зачем теперь ненужные сомнения?
Как бы то ни было, не нужно экстрасенсорных способностей, чтобы спрогнозировать дальнейшие шаги электронного мозга космолета. Обработав новую информацию, мозг наверняка попытается спрятать наш корабль от радаров и масс-детекторов противника. Следующим шагом станет мое заключение. Слишком опасно позволять мне свободно передвигаться по "Антаресу", пока мы не высадимся на Кваарл. Ну, а затем меня погонят за добычей, максимально перед этим настроив на позитивный лад — Изначальные ведь должны думать, что все тут происходит по моей воле.
Неужто Смирнов снова станет для меня соглядатаем, а наша дружба попросту растворится?
Мы с Мясоедовым вышли из обсерватории и лицом к лицу столкнулись с Юрой и Рейч. Девушка молча прошла мимо, а Смирнов достал из кобуры гравистрел и нацелил его мне в грудь:
— Извини, Сергей, придется тебе посидеть под арестом до тех пор, пока мы не разберемся в ситуации.
— Зачем это? — удивленно спросил у агента Мясоедов.
— Мы не знаем, что успели выяснить на обогнавшем нас космолете, — объяснил Смирнов. — И не знаем, как они смогли так быстро добраться сюда. Но самое главное, мы не можем сейчас ручаться в том, что Сергей на нашей стороне.
Мясоедов перевел взгляд с агента на меня. В его глазах все еще читался вопрос.
— Я встретил своих на краю галактики, — усмехнувшись, добавил я. — Естественно, в голове могли поселиться сомнения на той ли я стороне. Да и исключать того, что я в сговоре с ЗЕФ вы тоже не должны. Так что все в порядке, Илья! Пойду в камеру...
— Почему в камеру, Сергей? — поморщился Смирнов. — Обычная комната, кладовка, просто дверь будет закрыта!
— Пойду в кладовку! — улыбнулся я. — Всем пока!
Смирнов неуверенно ткнул в меня гравистрелом, поторапливая. Я не спеша пошел вперед. Мясоедов что-то выкрикнул, но я не разобрал слов, а Смирнов, видимо, не счел нужным отвечать марсианину.
Следующие двенадцать часов я провел под замком. Не рискуя применять способности, сидел между консервными банками, уставившись в стену, и ждал развязки.
За время, что мне пришлось просидеть под арестом, я успел досконально изучить все этикетки на припасах, соорудил из банок подобие Эйфелевой башни, потом разломал и собрал египетскую пирамиду.
Меня посадили в совершенно ненужное в обычном полете помещение. Здесь был неприкосновенный запас продуктов на случай отказа системы синтезирования пищи. В столовой вся еда собиралась нанороботами из отдельных молекул. Жестяные банки для внеземельщиков уже давно — прошлый день. Впрочем, для основной массы жителей ПНГК, которые являются роботами, любая человеческая еда — не более чем забавная и почти бесполезная субстанция.
В голову лезли разные тяжелые мысли. Они словно ждали момента, когда мне будет нечем заняться, и теперь отыгрывались за все то время, что я избегал их, погруженный в чтение, переделку своего дневника или просмотр фильмов.
Что там сейчас происходит на космолете европейцев? Может, все-таки применить способности? Но снова корчиться от боли и рисковать заработать инсульт так не хотелось.
Наконец, дверь кладовой скользнула в сторону, и в комнату вошел Смирнов.
— Привет, — вяло помахал я агенту. — Надеюсь, не казнить меня пришел?
— Нет, — отмахнулся Смирнов. — Есть дела поважнее. Мир, например, надо бы спасать...
— Выпускаешь? — ухмыльнулся я. — Есть новости?
— Кое-что есть, — Смирнов жестом пригласил меня выйти в коридор. — Космолет ЗЕФ практически пуст, там сейчас только резервный пилот и связист. Мы побеседовали с кораблем минут десять, пытались прояснить обстановку.
Я поднялся с нагромождения банок, на которых сидел, и подошел к выходу:
— И что узнали?
— Большая часть экипажа высадилась на поверхность. Через некоторое время с ними пропал контакт. Когда мы появились, пилот и связист решали, что им делать — ждать возвращения товарищей, идти к ним на выручку или лететь обратно.
— Про то, как им удалось опередить нас, они не обмолвились! — крикнул Мясоедов.
Мы со Смирновым уже шли по коридору, и Илья по последней фразе агента определил, о чем идет речь.
— Как не сказали и то, что там за существо, и при каких обстоятельствах пропала связь, — добавил Смирнов.
— Давно они прибыли сюда? — спросил я.
— Говорят, что уже неделю в системе, — пожал плечами Смирнов. — Говорят, осматривались, составляли карту Кваарла с орбиты, проверяли, с какой скоростью движется гасящая звезды волна.
