— Колин, после это ты называешь меня жестоким?! — усмехнулся брат.
— Я такого не говорил. Если тебе хочется изучать боевые чары, то, пожалуйста. Я не против, учи на здоровье. Но их и так полно в открытом доступе. Вон, в палатке библиотека, бери учебники по ЗОТИ, там боевых заклинаний пусть немного, но они есть. Там всякие взрывные чары, ударные, оглушающие, парализующие.
— Отлично! — с энтузиазмом воскликнул Деннис. — Я в палатку за книгами по ЗОТИ...
Вскоре брат выбрался с учебником по ЗОТИ за третий курс. Он прищурился и шёпотом сказал:
— Колин, я всё спросить хотел, где ты взял журналы с голыми женщинами, на которые выменял те копии книг? Вряд ли бы тебе их продали в магазине.
— У отца в гараже позаимствовал. У него там толстая стопка заныкана.
— А если папа узнает?
— Про самогон же он не узнал...
— Так это ты в прошлом году спёр у него самогон! — воскликнул Деннис. — А он подумал на соседа Джимми Джонсона, полгода с ним не разговаривал.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся я.
— Колин, тебе не смеяться надо, а молиться, чтобы папа об этом не узнал, — покачал головой Деннис.
— Прорвёмся... Тем более, я атеист, верю лишь в мироздание или мультиверсум, если так будет понятней.
— Эх, — вздохнул Деннис. — Хорошо, что тебя мама не слышит. Мигом бы уши надрала и в церковь потащила.
— Знаешь, что-то мне подсказывает, что чудеса, творимые богом, в которого верует матушка, способен повторить каждый волшебник. Размножить еду я уже сейчас могу, целительские чары точно существуют, может где-то найдётся заклинание для хождения по воде. И что же? Мне объявлять себя сыном божьим и набирать учеников-паломников, чтобы в тридцать три года распяли на кресте?!
Какие люди разные. У нас с братом фамилия одна, возраст с небольшой разницей, а увлечения и характеры разные. Я более спокойный и усидчивый, у Денниса же словно в мягком месте кто-то обломал шило, настолько он шустрый и эмоциональный, хотя порой бывает рассудительным и спокойным, но часто ленится делать что-то. Как было с зельями... Мы летом собирались купить побольше ингредиентов и потренироваться в варке, но я выбыл, поскольку учился у мастера палочек, а сам Деннис предпочёл заняться более интересным и прибыльным занятием. Кстати, это даже правильно, чувствуется отцовское воспитание, он нам привил принцип: между полезным и прибыльными делом и бесполезным занятием, от которого сплошные убытки, лучше выбрать первое.
Я не считаю зелья бесполезными, наоборот, с помощью них можно творить чудеса. Именно поэтому дополнительно хожу к Снейпу и варю зелья за прошлый курс. Но в жизни должны стоять приоритеты. Например, зелья можно научиться варить самостоятельно после выпуска из Хогвартса, а вот, к примеру, научиться изготавливать волшебную палочку будет сложно.
Это сейчас я маленький и милый, воспринимаюсь как любознательный мальчик, оттого намного проще напроситься на обучение к знаменитому мастеру. А что было бы, приди я к нему в возрасте восемнадцати лет? Мог бы получить от ворот поворот. К тому же восемнадцать лет — это уже взрослый юноша, тут не об учёбе думать надо, если это не высшее образование, а о заработке, своём доме, поиске будущей супруги. Куда уж там бегать по лугам за единорогами...
========== Глава 16 ==========
На следующий день у нас был первый в этом году урок ЗОТИ. Место проведения занятия было довольно специфическим — это был не класс ЗОТИ, а учительская. Профессор Люпин очень интересно рассказывал, даже обучил одному заклинанию. Локхарт нас ничему не учил. Правда, заклинание мне показалось несерьёзным.
Люпин нас учил заклятью Ридикулус — это узкоспециализированные чары, с помощью которых можно защититься от боггарта (разновидность привидений). Никто не знает, как он выглядит на самом деле, потому что боггарт меняет свою форму в зависимости от того, чего (кого) боится стоящий перед ним человек. С помощью заклинания Ридикулус можно превратить страшного боггарта в нечто, не вызывающее страх, а лучше всего во что-то смешное. Тут главное — избавиться от страха. Но сути проблемы это не решает, ведь привидение остаётся там же, где его застали. Это как лечить гонорею припарками.
Самое ужасное заключалось в том, что...
— Итак, кто же первым осмелится продемонстрировать заклинание в действии? — обвёл небольшую группу студентов Люпин.
Вот смотрю я на него, вроде с виду мужик нормальный, общается ровно и мягко, никого не гнобит, в кои-то веки чему-то учит на уроке защиты, но всё равно мне он не нравится. Такое чувство, будто меня заперли в одном классе с собакой... Б-р-р...
— Вы, молодой человек, — обратил профессор на меня внимание. Видимо, зря мы с Луной по привычке стояли впереди однокурсников. — Колин Криви, верно? Продемонстрируйте нам действие изученного заклинания на боггарте. К счастью, я как раз нашёл одного в этом шкафу, — указал он палочкой, зажатой в правой ладони, на стоящий в углу массивный шкаф.
— Всю жизнь мечтал призраков гонять по шкафам, — недовольно пробурчал я, делая неуверенный шаг вперёд.
— Чего ты боишься, Колин? — спросил преподаватель.
— Лучше спросите, чего я не боюсь, — нахмурился я, размышляя, стоит выдавать свои страхи окружающим или нет. — Собак боюсь... Ещё высоты, дементоров, вооружённых огнестрельным оружием людей, зомби-апокалипсиса... Хм... Своей смерти, смерти близких, инвалидности, ядерной, биологической и химической войны, голода, вампиров, опасных магических тварей вроде василиска...
— Стоп-стоп, — вскинул левую ладонь профессор. — Я тебя понял, Колин. Но есть же страхи, которые наиболее яркие? Выдели какой-то один.
— Да они все яркие, — пожал я плечами. — Профессор Люпин, а есть какие-нибудь убойные чары? Чтобы приложить боггарта так, дабы он свалил в Инферно, и больше не пугал порядочных волшебников. А то боюсь, что мне сложно будет представить смешным, если вдруг боггарт изобразит мою подругу в крови и саване... Да и как-то не хотелось бы смеяться над чем-то подобным.
— Такие чары есть, Колин, но они слишком сложные для второкурсников, — произнёс Люпин. — Там всего-навсего боггарт, бояться нечего. К тому же нас тут много, а это значит, что будет намного легче. Боггарт растеряется, не зная, чьи страхи выбрать. К тому же я буду тебя страховать.
— Хорошо...
Я тяжело вздохнул, нахмурился, поднял палочку вверх и шагнул в сторону шкафа. Стоило мне немного приблизиться к хранилищу гардероба, как оттуда выскочил огромный чёрный пёс. Он был ростом мне по грудь, глаза горели красным потусторонним огнём, шерсть стояла дыбом, на лапах были огромные загнутые когти длиною около десяти сантиметров, из пасти, в которой был целый частокол огромных клыков, на пол с шипением капала слюна, которая будто кислота прожигала камни. Пёс угрожающе зарычал...
Дети дружно ахнули и отступили назад, буквально вжавшись в противоположную стену кабинета. У меня от дикого ужаса начисто вымело все мысли. Какое к чёрту заклинание? Сердце бешено колотилось, глаза застилала пелена, хотелось развернуться и драпать отсюда со всех ног.
Что там вообще надо было говорить и как двигать палочкой? Заклинание и движения палочкой никак не желали вспоминаться...
— Эксчисса! — выкрикнул я самое эффективное из своих заклинаний, которое неплохо умею применять.
Заклятье попало в собаку, с неё тут же разом отвалилась вся шерсть. Но на пол волосы не попадали, они, словно истаяли тёмной дымкой. Зрителям предстала лысая псина с розоватой морщинистой кожей, худая и жалкая, с выпирающими рёбрами. Именно такую собаку я представлял после воздействия заклинанием для стрижки-обрезания.
При виде облезлой псины дети засмеялись, отчего боггарт в виде собаки отшатнулся назад. Профессор Люпин сделал шаг вперёд, приблизившись к псу. Боггарт поплыл и превратился в жёлтый шар.
Всё же странные бывают у людей страхи. Зачастую они иррациональные. Например, меня жёлтым шаром не напугать, а профессор Люпин явно этого боится. Может быть это даже какое-то неизвестное заклинание, а может просто иррациональная фобия.
— Колин, это был не Ридикулус, — с лёгким осуждением произнёс учитель. — Но я удивлён знанием столь нестандартных чар. Представьте свой страх и как будете бороться с ним, — обратился он к остальным. — Луна, теперь ты, давай, пробуй.
Мужчина отступил назад. Я отошёл к одногруппникам. Луна Лавгуд с хмурым видом приблизилась к боггарту. Жёлтый шар поплыл и превратился... в меня. Я лежал на полу обряженный в больничную пижаму, бледный, как покойник, кожа была похожа на пергамент, тело не шевелилось. Луна побледнела и произнесла:
— Ридикулус.
Больничная пижама превратилась в наряд Дамблдора, у "меня" отросла длинная борода, а на голове появился шутовской колпак с бубенчиками. Преобразовавшийся тип очень напоминал Дамблдора, превратившегося в карлика-шута, который неумело притворяется спящим.
— Ромильда, твоя очередь, — вызвал студентку Райвенкло Люпин.
Луна вернулась ко мне, я тут же крепко обнял девочку, на что она ответила мне благодарной улыбкой.
— Спасибо, Луна, — шепнул я ей на ухо. — Я за тебя тоже переживаю.
— Я боялась, что ты никогда не очнёшься, — так же шёпотом ответила Лавгуд.
Вейн дрожала и маленькими шажками неохотно продвигалась в сторону боггарта. Он тут же превратился в гигантского, размером с человека, рыжего таракана. Таракан угрожающе шевелил здоровенными усами, на его морде расходились мощные жвала, с которых обильно стекала зелёная слизь. Такой монстр не оставил равнодушным никого, меня пробрало до дрожи. Ромильда задрожала, замерла, подобно суслику, ослеплённому фарами, руки девочки ослабели, палочка выскользнула из ладони и упала на пол. В оглушительной тишине, нарушаемой злобным урчанием таракана, звук падения палочки показался оглушающим, он привёл в чувство профессора.
Люпин сделал шаг, и боггарт вновь превратился в жёлтый шар. Все присутствующие тут же с облегчением выдохнули.
Слава мирозданию, у остальных страхи оказались менее пугающими для окружающих. Но конца урока все ждали с непередаваемым нетерпением. Мы с Луной так и простояли в обнимку, пока не настало время покинуть учительскую.
— В больничное крыло! — безапелляционно заявил я, стоило нам оказаться в коридоре.
— Зачем? — спросила Лавгуд.
— Нам нужно успокоительное или напиться. Алкоголь в нашем возрасте пить нельзя, да и нет его у меня, следовательно, остаётся лишь навестить мадам Помфри.
— Хорошо, — согласилась подруга.
* * *
На следующий день я в компании Луны и Денниса отправился в библиотеку. Мадам Пинс как всегда выглядела хмурой и встречала каждого школьника как врага народа.
— Добрый день, мадам Пинс. Посоветуйте, пожалуйста, литературу с продвинутыми чарами по уходу за животными.
— Вам необходимо пройти к секции литературы УЗМС, двенадцатый ряд от стойки, — ответила женщина.
— Мадам Пинс, я уже смотрел ту секцию. Там стоят либо книги про животных, которые подробно их описывают, либо учебники по УЗМС, которые у меня есть. Если где-то и встречаются заклинания, то вероятно, они похоронены под тоннами текста. Я бы не хотел провести в библиотеке вечность в поисках нужных чар. Есть ли что-то наподобие сборника чар для УЗМС?
— Такие книги есть, но я их вам дать не могу, — недовольным тоном ответила библиотекарь.
— Почему?
— Потому что они находятся в Запретной секции и выдаются с письменного разрешения преподавателя, — отрезала библиотекарь.
— Как хорошо, что у меня есть разрешение самого директора, — одарил я женщину широкой улыбкой. — Моё имя Колин Криви. Мадам Пинс, директор Дамблдор должен был с вами поговорить по поводу разрешения мне доступа в Запретную секцию.
Женщина окинула меня подозрительным взором, такого же взгляда удостоились мои сопровождающие. Она полезла в письменный ящик стола и достала оттуда толстый гроссбух, после чего открыла его и стала водить по страницам пальцем.
— Криви... Криви... — бормотала она. — Ага, есть такой. Колин Криви, второй курс Пуффендуя.
Женщина перевела подозрительный взгляд на нашивку на моём плече, увидев там барсука, она едва заметно кивнула, после чего сказала:
— Как я могу убедиться, что вы действительно мистер Криви, а не выдаёте себя за него?
— Да вы что! — возмутился Деннис. — Это же мой брат, Колин Криви! Это любой подтвердит.
— Это Колин Криви, — кратко выдала Луна, тыкая в меня указательным пальчиком правой руки.
— Очки, шрам и палочка — вот мои документы, — поправив очки и откинув со лба чёлку, я постарался сдержать усмешку. — К сожалению, иные доказательства, подтверждающие мою личность, предъявить не могу, магловские документы остались у родителей. Если желаете, мадам Пинс, можете позвать на опознание декана Пуффендуя. Мадам Спраут точно скажет, я это или нет.
— Не будем беспокоить занятого человека, — пошла на попятный библиотекарь. — Я помню вас, юноша. Ты действительно похож на Колина Криви. Что же, какую книгу желаете получить?
— А какие есть?
— Есть три хороших книги с наиболее распространёнными чарами, используемыми специалистами по уходу за животными, — пояснила библиотекарь. — Конечно, их намного больше, но именно сборников, в которых собрана подборка чар, всего три...
— Все три, пожалуйста, буду вам благодарен, мадам Пинс.
Ирма Пинс ушла в Запретную секцию, минут через десять она вернулась, держа в руках три больших ветхих тома, которые вручила мне.
— Мистер Криви, будьте предельно аккуратны. Не дай Мерлин я обнаружу, что вы испортили книги, — прозвучало с ощутимой угрозой со стороны библиотекаря.
— Конечно, буду предельно осторожен. Даже если меня снова будет пытаться кто-то убить, первым делом буду спасать бесценные фолианты!
Мне стоило неимоверных усилий говорить серьёзным тоном, не скатываясь на откровенный сарказм. Я стал убирать книги в безразмерную сумку. Библиотекарь недовольно поджала губы, вернулась обратно на своё место и стала делать запись в очередной гроссбух.
— Через десять дней либо верните книги, либо продлите, — подняла она голову от столешницы.
— Спасибо, мадам Пинс, обязательно так и сделаю.
Итак, опытным путём удалось выяснить, что директор не соврал. Да и какой смысл такому солидному человеку врать в мелочах? Вот и я думаю, что никакого. Теперь у меня есть доступ в Закрытую секцию. Но это не значит, что сразу же рвану изучать страшно заманчивую для любого подростка запретную тёмную магию. На кой чёрт она нужна, если запретная? В Азкабан я как-то не спешу, а волшебства достаточно и разрешённого.
* * *
Наступил октябрь. Школьники предвкушали скорое начало матчей по квиддичу, по этому поводу все были возбуждены, и даже портящаяся погода не нагоняла уныния.
Я осознал, что Сквозное зеркало такое же зло, как и сотовый телефон. Родители связывались по нему с нами чуть ли не каждый день. Я доверил роль переговорщика Деннису, отговорившись тем, что это было его идеей тащить с собой адский артефакт. Брат и сам был не рад подобному решению. Родителей он любит не меньше моего, но общаться с ними каждый день, рассказывать о том, что случилось — это несколько утомительно. Вот если бы раз в месяц, тогда нормально, успеет накопиться масса эмоций, будет что рассказать, а так, мы что, девушки, чтобы долго висеть на телефоне?
