— Леди и джентльмены, давайте успокоимся, — мягко произнёс Дамблдор. — Большой зал не место для споров. Предлагаю пройти в мой кабинет, и там всё тщательно обсудить. Скоро должен прибыть министр Фадж, полагаю, вместе мы сумеем прийти к устраивающему всех решению.
За столами стояла тишина, будто Большой зал не полон школьников — всем было интересно послушать, о чём говорят взрослые волшебники. Стоило фигурантам удалиться, как в зале будто взорвалась звуковая граната, все разом вдруг пожелали поделиться друг с другом мнениями.
— Интересно, как Джинни, Драко и Гарри сумели подкинуть свои имена? — спросил Джастин.
— Уверен, они не подкидывали, — ответил ему Макмиллан.
— Да что там думать, наверняка они подговорили кого-то из старшекурсников, — сказал Захария Смит. — Вы же слышали, имена "чемпионы" написали на пергаменте сами, а кинул записку совершеннолетний маг.
— Их подставили, — вклинилась в беседу сидящая напротив Сьюзен Боунс. — На турнире много кто гибнет. Драко и Поттер многих достали своими разборками, а Джинни ещё та штучка, уж мы-то с вами точно знаем!
— Может, кто-то из наших? — предположила Ханна Аббот. — Ведь не зря Грюм отвлёкся на Скоткинса. Кто-то из старшекурсников решил отомстить всем скопом.
— Зачем им это? — отмахнулся Смит. — Нет, это не месть, вы же видели, как близнецы Уизли рвались на турнир, наверняка их сестрёнка тоже желала туда попасть, подговорила Поттера, он кому-то из старшекурсников заплатил...
— Но они все были удивлены, — заметила Сьюзен.
— Наверняка разыграли удивление, — продолжил настаивать на своём Захария. — Чтобы учителя не наказали, сразу такие: "Ах, мы чемпионы? Как так? Не верю, я не бросал записку".
— Это всё Снейп! — вдруг заявил Эрни, чем приковал к себе внимание окружающих. — Вы же слышали, что профессор Грюм сказал? Он назвал Снейпа и Каркарова Пожирателями. А Шизоглаз в аврорате много лет проработал, он всех Пожирателей поимённо знает.
— Тогда Каркаров тоже мог подбросить записки, — продолжила развивать понравившуюся тему Ханна. — Наложил на младшекурсников Империо, заставил их написать записки, потом стёр память.
— Зачем ему это? — удивился Финч-Флетчли.
— Понятно же, — произнесла Аббот. — Он специально выбрал учеников третьего и четвёртого курса, чтобы потом возмутиться и потребовать увеличить количество учеников своей школы. Вы их видели? Все крупные, хмурые и явно опасные. Я слышала, что в Дурмстранге изучают Тёмные искусства. А теперь представьте, насколько выше будут шансы на победу Дурмстранга, если с их стороны будет четыре взрослых Тёмных мага, а с нашей из нормальных волшебников только Седрик!
— Похоже на правду, — согласился я. — Тем более, если Каркаров действительно бывший Пожиратель, то у него были основания включить всех трёх студентов.
— Почему? — повернулся ко мне Джастин.
— Смотрите. Во-первых, Гарри Поттер, об которого убился Сами-Знаете-Кто, Каркаров из-за этого может его ненавидеть, но при этом на людях не показывает виду. Во-вторых, Драко Малфой... Хм... Надеюсь, вам не надо напоминать, кто его отец и какая у него репутация?
— То есть, — в глазах Боунс проступило понимание, — Каркаров решил отомстить бывшему подельнику из-за каких-то личных разборок в прошлом, вот и записал сына Люциуса Малфоя на турнир. И Джинни заодно включил, ведь всем известно, что семья Уизли поддерживает Дамблдора. Наверняка он решил убить двух зайцев одной Авадой — выиграть турнир и поспособствовать тому, чтобы молодые чемпионы не дожили до конца турнира.
* * *
Несмотря ни на что, Кубок Огня никто уничтожать не стал. Новых чемпионов не прибавилось, что не добавило радости руководителям зарубежных школ. В итоге в Турнире Трёх Волшебников впервые в истории осталось шесть чемпионов.
Ещё пару недель обитатели Хогвартса не успокаивались и обсуждали эту тему. Юных чемпионов многие подкалывали, некоторые им сочувствовали, ещё больше людей им завидовало. Некоторые считали, что Гарри, Драко и Джинни обманом попали на турнир, но всё же большинство учащихся склонялись к тому, что их подставили.
У профессора Грюма появилось двое "любимчиков", которых он на своих уроках гонял по усиленной программе. Видимо, преподаватель решил повысить шансы юных чемпионов на выживание. Говорят, что Драко Малфоя вначале Аластор не хотел тренировать, но директор Дамблдор настоятельно попросил Шизоглаза, после чего тот с неохотой согласился. Но в итоге сам Драко категорически отказался заниматься у профессора ЗОТИ, так что остались лишь Джинни и Гарри.
После приезда гостей из других стран нагрузка на занятиях немного снизилась. Я вздохнул полной грудью и налёг на изучение порталов и рунных цепочек для создания волшебных палочек.
Странное дело, вроде бы нагрузка была примерно такая же, как и в прошлом году, но уставал я гораздо сильнее. Раз в неделю приходилось обращаться к мадам Помфри, она выдавала мне укрепляющее зелье, но эффект от лекарства быстро сводился на нет.
Драко Малфой разгуливал по школе с важным видом, чуть ли не тыкая всех носом в факт своего чемпионства. Слизеринцы его полностью поддерживали, им было неважно, каким образом Драко стал чемпионом — главным был факт, что один из них стал чемпионом. Джинни Уизли выглядела подавленной. Гарри Поттер постоянно был хмурым и торчал в библиотеке. Чемпионам дали неограниченный доступ к Закрытой секции, чем Поттер пользовался по полной программе.
Сегодня у нас в расписании не было одной пары, я собирался вместе с Луной пойти в библиотеку и до обеда провести там время, но планы были нарушены профессором Макгонагалл.
— Мистер Криви, — сказала она, — в школу прибыл мистер Бэгмен с фотографами. Сейчас в аудитории возле моего кабинета будут фотографировать чемпионов. Сходите и позовите Гарри Поттера и Драко Малфоя, они сейчас на зельеварении.
— Хорошо, профессор, — тяжело вздохнул я. — Луна, давай в библиотеку без меня.
Луна тепло улыбнулась мне и сказала:
— Удачи, Колин.
Пришлось спускаться в подвал. Я постучался и открыл дверь в класс зельеварения. Тут же словил недовольный взгляд декана Слизерина.
— В чём дело? — сухо спросил он.
— Простите, сэр, но Гарри Поттера и Драко Малфоя вызывают наверх в аудиторию возле кабинета профессора Макгонагалл.
Снейп, нагнувшись, приблизил ко мне крючковатый нос, и посмотрел на меня гипнотизирующим взором.
— Студентам предстоит ещё час работы с зельями. Наверх они поднимутся после урока.
— Сэр, мне всё равно, — невозмутимо произнёс я, не испугавшись профессора. — Профессор Макгонагалл отчего-то решила, что из меня выйдет замечательный курьер, и просила передать, что мистер Бэгмен с фотографом ожидают всех чемпионов на фотосессию, я передал, а дальше хоть потоп, хоть апокалипсис.
— Хорошо, хорошо, — прошипел Снейп. — Поттер, Малфой, оставьте здесь сумки и идите на фотосессию.
Кидая друг на друга ненавидящие взгляды, Драко и Гарри покинули аудиторию.
Я не стал их дожидаться и отправился в библиотеку. Но дойти до вожделенного места без препятствий было не суждено, дорогу мне перегородила женщина в алой мантии. Волосы у неё уложены в причудливое сооружение из тугих локонов, нелепо сочетающееся с массивным подбородком; очки отделаны драгоценностями, толстые пальцы, сжимающие крокодиловой кожи сумочку, завершаются длиннейшими ногтями, покрытыми пунцовым лаком.
— Добрый день, юноша. Позволите взять у вас небольшое интервью? — елейным голосом вопросила она.
— Теперь это так называется? — выгнул я бровь подобно Снейпу. — Я слишком маленький для подобных извращений.
— Ох, какая прелесть! — оскалилась женщина. — Как же вас зовут, юноша?
— Колин Криви. А вас, леди?
Женщина вынула из сумочки длинное ядовито-зелёное перо и свиток пергамента. Растянула его на планшете. Сунула в рот кончик пера, пососала и с явным облегчением поставила вертикально на пергамент. Перо, слегка подрагивая, закачалось на кончике.
— Рита Скитер, репортёр "Ежедневного пророка".
Перо начало само писать. Я заглянул в планшетку. Там было написано: "Я, Рита Скитер — привлекательная блондинка сорока трёх лет".
— Скажи, Колин, ты давно знаешь Гарри Поттера, Драко Малфоя и Джинни Уизли?
— Я учусь на третьем курсе, лично общался лишь с мистером Поттером, а с мистером Малфоем и мисс Уизли знаком лишь шапочно.
— Какая прелесть, — широко улыбнулась женщина, продемонстрировав три золотых зуба.
Перо же на пергаменте вывело иное: "Юный блондин кидал горячие взоры на привлекательную репортёршу, он сокрушался, что ещё слишком юн для отношений со зрелой женщиной. В глазах горячего юноши читалась страсть, свойственная юности".
Меня подобный подход к написанию статей позабавил.
— Колин, ты поклонник Гарри Поттера?
— А по мне разве не видно? — саркастично вопросил я, поправляя очки.
Перо продолжало своё черное дело: "Я обожаю Гарри Поттера и являюсь его большим поклонником, — с жаром произнёс Колин. — Юноша сокрушался, что плохо знаком с другими чемпионами... Безобразный шрам, нанесённый на лоб поклонником в честь своего героя, портит во всём остальном очаровательное лицо Колина Криви, чьи глаза...".
— Наверное, ты много знаешь о Гарри... Расскажи, какой он?
— Гарри волевой и немного безумный. Если бы вы видели, как он рискует жизнью, играя в квиддич, то поняли бы, о чём идёт речь. Никогда не забуду, как Гарри, с отбитой головой, переломанный, словно после кулачного боя с великаном, да ещё подвергшийся проклятью за авторством Гилдероя Локхарта, всё равно встал и не выдал ни звука, хотя испытывал жуткую боль. Я бы вряд ли после такого когда-нибудь стал играть в квиддич, а Гарри упорно продолжает превозмогать.
— Прелестно! — радостно произнесла Скитер. — Колин, как ты думаешь, Гарри, Джинни и Драко сами бросили пергамент со своими именами в Кубок Огня?
— Вряд ли. Им бы не хватило смекалки на подобный трюк.
— А с кем дружит Гарри? — спросила репортёр.
— Он всё время общается с Гермионой Грейнджер и Роном Уизли.
— Спасибо, Колин, — произнесла Рита, после чего убрала в сумочку свои принадлежности и пошла дальше.
========== Глава 31 ==========
На следующий день в "Ежедневном пророке" вышла статья, посвящённая чемпионам. Она была растянута на целых шесть страниц, а большая часть посвящена самым юным чемпионам, в частности Гарри Поттеру. Немудрено, что когда я проходил мимо Поттера, тот выглядел так, словно желал провалиться сквозь землю.
— Колин, что ты про меня насочинял? — потрясая газетой, возмутился он.
— Привет, Гарри, — невинно улыбнулся я. — Это не я сочинял, а Рита Скитер. Она самопишущим пером в пергамент записывала совсем не то, что я говорил.
— Да? — не поверил Гарри. — А это что?!
Поттер развернул газету и ткнул в текст на третьей странице.
"В Хогвартсе Гарри показал себя самоотверженным и стойким героем, способным встать на ноги, несмотря на тяжёлые ранения. Его близкий друг Колин Криви говорит, что Гарри встретил в Хогвартсе свою любовь. Он всё время появляется в обществе Гермионы Грейнджер, сногсшибательной красавицы-маглорожденной, которая, как и Гарри, одна из самых блестящих студентов школы...".
— Конечно, Рита тут всё переврала, какие же вы самые блестящие студенты школы?! Но, по сути, всё верно написала. Гарри, ты же действительно всегда появляешься в компании Гермионы. Если бы про меня и Луну такое написали, я бы не стал возражать, ведь на самом деле дружбы между девушкой и парнем не существует, Рита Скитер, как взрослый человек, это прекрасно понимает. Может существовать лишь маскировка под дружбу и френдзона для глупых парней, неспособных её распознать. Не представляю, как можно дружить с человеком, от груди которого невозможно оторвать взгляда.
— Но ты же дружишь с Луной, — стеснительно покраснев, возразил Поттер, — как и я с Гермионой.
— Э-э-э, нет! Гарри, не сравнивай. Не знаю, как обстоит у вас с Гермионой, но я "дружу" с Луной лишь до поры до времени, пока мы маленькие. А на будущее имею далеко идущие планы по углублению отношений... Если не попаду во френдзону. Вот тогда всё будет печально.
* * *
В субботу накануне первого тура ученикам, начиная с третьего курса, позволили пойти в Хогсмит.
— Дэн, тебе что-нибудь прикупить?
— Возьми чего-нибудь сладкого, — ответил брат. — Но не молочного!
— Понятное дело, молочное я себе возьму.
— Эх, Колин, завидую тебе, — печально вздохнул Деннис. — Можешь сходить в деревню, а мне в Хогсмит только в следующем году можно будет выйти.
— Ерунда, не расстраивайся.
В холле меня поджидала Лавгуд.
— Привет, Луна. Готова к приключениям?
— Привет, Колин, — улыбнулась подруга. — Ты решил пойти ловить Морщерогих Кизляков?
— Пока думал лишь пробежаться по лавкам Хогсмита, за Кизляками можно будет завернуть на обратном пути.
Хогсмит был переполнен волшебниками, казалось, что тут собрались люди со всего света.
— Наверное, местные волшебники разбогатели на сдаче в аренду жилья для желающих посмотреть на турнир.
— Слышала, что неподалёку от Хогсмита организован палаточный лагерь вроде того, в каком мы жили на чемпионате по квиддичу, только гораздо меньше, поскольку трибуны для турнира будут рассчитаны всего на несколько тысяч зрителей, — поведала Лавгуд.
— Значит, лавочники Хогсмита за этот год разбогатеют. Обычно у них наплыв посетителей несколько раз в год, когда школьникам разрешают покинуть замок. Максимум забежит через камин редкий покупатель. Разве что трактиры пользуются популярностью. А тут такой наплыв гостей, всем нужны сувениры, еда, выпивка.
— Этот год очень удачный для торговцев, — согласилась Лавгуд.
— Луна, давай заглянем в продуктовую лавку.
Я кивнул на небольшой магазинчик, расположенный на первом этаже двухэтажного дома. Второй этаж явно был предназначен для проживания владельца лавки. Внутри оказалось немного места, словно мы попали в сельский магазин, на полках лежали разнообразные продукты, явно зачарованные консервирующими чарами. Пожилой волшебник в серой мантии окинул нас внимательным взором и добродушно спросил:
— Приветствую, юные маги, желаете что-то купить?
— Добрый день, сэр. Скорее, продать. Вам нужен фарш? Есть свиной, говяжий — поставки в любых количествах, если сойдёмся в цене.
— Извините, юноша, но я покупаю продукты только у проверенных поставщиков, — потерял к нам интерес продавец.
— Всего доброго.
Мы покинули помещение.
— Откуда у тебя фарш? — с любопытством вопросила Луна.
— Мы с Деннисом решили организовать бизнес. Перемололи чарами небольшое количества мяса, с помощью Энгоргио увеличили его количество, теперь надо это всё продать. Думал, может, удастся сейчас заработать хоть что-то, но, похоже, придётся толкать весь товар простым людям.
— Интересное применение раздувающего заклинания, — заметила подруга.
— Луна, как продвигаются твои занятия ментальной магией?
— Пока освоила только Конфундус и тренируюсь в окклюменции. Скоро надо будет переходить на Легилименцию.
