— Не сомневаюсь в вашей выносливости, мистер Люпин, но меня интересуют иные ваши таланты, — сказал отец. — Вы же волшебник. Как у вас обстоит с варкой зелий?
— Далеко не мастер, но простые составы сварить могу, — ответил бывший профессор ЗОТИ.
— В таком случае предлагаю вам варить зелья для скотины. Составы простые, даже мои дети с ними справляются: для увеличения надоя, укрепляющее, исцеляющее, — продолжил отец. — За это готов вам доплачивать триста фунтов.
— Ого! — обрадовался Люпин. — Конечно, я согласен.
— По поводу проживания — у нас имеется свободный домик для рабочих, он небольшой, но уютный, есть всё необходимое для проживания, — произнёс отец. — Мы вам будем предоставлять продукцию с фермы: молоко, сыр, сметана, творог и тому подобное, остальное питание за ваш счёт. Ну и как вы поняли, в ближайшие годы колдовать палочкой тут нельзя из-за действия Надзора. Во время "приступов болезни" я не желаю видеть вас поблизости, сами понимаете, у меня жена и дети...
— Конечно, сэр, вполне разумное требование, — согласился Люпин.
С этого дня бывший профессор ЗОТИ стал работать у нас на ферме наравне с обычными рабочими, только вдобавок он ещё покупал в Косом переулке ингредиенты и варил из них зелья. Поначалу было забавно видеть бывшего учителя, выгребающего навоз в коровнике, но со временем я привык.
* * *
Лето пролетело незаметно. Весь июль по большей части я проводил в мастерской Олливандера, изготавливая корпуса палочек из различной древесины.
В начале августа я на пару недель отправился в экспедицию с Лавгудами. Это было замечательно. Никакого Морщерогого Кизляка мы так и не поймали, даже не увидели его, зато неплохо отдохнули и налюбовались скандинавскими красотами.
Всё лето "Ежедневный Пророк" накалял истерию вокруг Дамблдора, его песочили на разные лады, обвиняли во всех грехах, а к концу августа умудрились выпереть с должности Верховного чародея Визенгамота. Немногим позже его сместили с должности Президента Международной конфедерации магов (МКМ). Но с МКМ явно постарались европейцы, которые из-за отвратительно проведённого Турнира Трёх Волшебников ополчились на британских волшебников, в особенности на Дамблдора и Фаджа.
После возвращения из экспедиции остаток лета я провёл у Олливандера. Мастер палочек начал обучать меня целительским чарам. Точнее, не совсем так. Он выдал мне справочники с медицинскими заклинаниями, показал движения палочкой и слова для десяти основных заклинаний первой помощи. Он дал наказ изучить эти заклятья, а если пожелаю, то и дополнительные чары из справочников. Плюс добавил толстенный фолиант по составлению рунных цепочек для нестандартных сердцевин волшебных палочек. Даже не представляю, как всё это возможно изучить за учебный год.
Первого сентября за полчаса до отправления мы с братом оказались на платформе 9 ¾ вокзала Кинг Кросс. "Хогвартс-Экспресс" стоял, извергая чёрный дым и пыхтя паром. Перрон был полон школьников и провожающих. В нос ударил знакомый запах металла, дыма и креозота на шпалах. Помимо пассажиров тут было очень много авроров, среди них заметил девушку с нестандартным цветом волос, на этот раз салатовым.
— Дэн, займи купе, я скоро подойду, хочу перекинуться парой слов со знакомой.
— Хорошо, — согласился брат. — Если в этом вагоне меня не найдёшь, смотри в следующем.
Приблизившись к знакомой аврору, я махнул ей рукой.
— Привет, Тонкс.
— Чудовище, опять ты! — улыбнулась девушка. — На этот раз, смотрю, ты без пингвина.
— Пингвин-рецидивист надышался сладким воздухом свободы и отправился снова мотать срок... Он у нас временно жил — отвезли обратно в зоопарк.
— А я думала, что он у вас вместо домашнего питомца.
— Тонкс, чего тут авроров чуть ли не больше, чем родителей учеников?
— Потому что чёрт-те что творится, — тихо, чуть ли не шёпотом, ответила Нимфадора. — Неделю назад ограбили Гринготтс, причём вор почему-то выбрал сейф Лестрейнджей. Гоблины об этом не хотели распространяться, поэтому общественности ничего неизвестно. А несколько дней назад из Мунго пропал Фрэнк Лонгботтом. Вчера его тело обнаружили полицейские на магловском кладбище возле деревушки Литтл Хэнглтон. Там обнаружились следы какого-то ритуала. Аластор Грюм считает, что Сам-Знаешь-Кто использовал Фрэнка для ритуала возрождения.
— Кровь врага, взятая силой...
— Ничего себе! — удивлённо протянула Тонкс. — А ты, парень, оказывается знаком с Тёмными ритуалами...
— Ещё на первом курсе слышал от старшекурсников, — постарался спокойно ответить я. — На основе одного фолианта мне объясняли, что в книге вполне безобидные ритуалы могут соседствовать с жутью вроде ритуала Возрождения при помощи крови врага, кости отца и плоти слуги.
— Смотри-ка, даже с костью отца угадал, — ухмыльнулась Тонкс. — Труп Лонгботтома действительно обнаружили рядом с могилой Тома Реддла, отца Тома Марволо Реддла, которого все называют Сам-Знаешь-Кто. Министр, имея подобные доказательства, продолжает утверждать, что никакого Сам-Знаешь-Кого нет. Но "на всякий случай" нас отправили охранять платформу 9 ¾.
— Хреново... И что нам теперь делать?
— Учись, студент! — потрепала меня по голове Тонкс, растрепав причёску. — Вряд ли Пожиратели смерти полезут в Хогвартс, там же учатся их дети.
— Я о родителях больше беспокоюсь...
— Не переживай, у вас же на ферме работает волшебник, если что, защитит твоих родителей и вызовет авроров, — попыталась успокоить Нимфадора.
— Хоть какое-то утешение. Слушай, Тонкс, мне интересно, а у авроров есть Индивидуальный рацион питания?
— В смысле?
— Смотри, у всех силовых структур есть сухие пайки: у военных, полиции, даже у спасателей. Вдруг надо будет заступить на суточное дежурство, питаться ведь чем-то надо.
— Никаких пайков у нас нет, — ответила Тонкс. — Приходится на дежурства брать еду с собой или есть в ближайших пабах.
— Как-то ненормально. А если, например, надо срочно отправиться в засаду? Что, неужели вначале побежите еду покупать?
— Да, с этим бывают проблемы, — ответила девушка.
— Ладно, удачи, Тонкс, рад был тебя увидеть.
— Пока, Чудовище! — улыбнулась и помахала рукой Тонкс.
Купе с вещами Денниса обнаружилось быстро, самого брата там не было, зато на сиденье сидела Луна Лавгуд. Она выглядела великолепно: чёрные обтягивающие трикотажные штаны, свободная зелёная туника длиной до середины бёдер, перехваченная на талии чёрным поясом.
— Привет, Колин, — сказала она. — Деннис пошёл к друзьям.
— Джун Мун, она же чародейка в старой рисовке, — вспомнил, кого напоминает наряд Луны, очередная супергероиня из комиксов, точнее, представительница "тёмной стороны". — Тебе идёт.
— Спасибо, — произнесла Луна, после чего достала журнал "Придира" и продемонстрировала мне. — Свежий номер. Папа написал про возрождение Сам-Знаешь-Кого. Никто не верит Дамблдору из-за шумихи, поднятой огнекрабами, которые щипают министра за ягодицы, но мы же знаем, что директор говорит правду.
— Знаем. Только что делать с этим знанием, даже не представляю.
При взгляде на девочку в груди появилось томление... Она повзрослела и прибавила объёмов в интересных местах. Я тоже повзрослел и понял, что наступил тот момент, когда уже не смогу воспринимать Луну как подругу. Она кажется самым идеальным человеком на свете.
— Луна, спасибо тебе за всё. Ты всегда была рядом со мной, всегда поддерживала и помогала. В прошлом году и вовсе спасла жизнь, рискуя многим. Ты самая замечательная девушка в мире! Я не привык доверять людям, но ты редкое исключение, словно свет в царстве тьмы. В мире существует мало людей, ради которых я готов свернуть горы, ты среди них находишься на первом месте.
Лавгуд покраснела и запаниковала, она взяла в руки журнал и стала с серьёзным видом в него смотреть, будто нашла что-то интересное. Что она не читает, было ясно, ведь журнал она взяла вверх тормашками. Похоже, что девочка смутилась и не знала, как реагировать на мои слова. Я застал её врасплох... В купе повисло неловкое молчание.
Раздался гудок, предупреждающий о скором отбытии. Поезд набрал скорость, за окном мелькали дома. К нам в купе заглянул пятикурсник Гриффиндора — Невилл Лонгботтом. Его круглое лицо горело от напряжения: одной рукой он тащил чемодан, другой держал свою жабу, которая норовила вывернуться.
— Привет, Гарри, — пропыхтел он. — Привет, Джинни. Всюду забито, не могу место найти.
Тут же обнаружились те, к кому он обращался, они подошли с другой стороны — Гарри Поттер и Джинни Уизли. Луна как-то излишне радостно восприняла появление чемпионов, хотя прочитать это на притворно спокойном лице сумел бы лишь человек, который её хорошо знает.
— Ничего не всюду, — возразила Джинни. — Здесь полно места. Здесь только полоумная Лавгуд и бешеный Криви.
Невилл пробурчал что-то в том смысле, что не хочет никого беспокоить.
— Не будь дураком, — засмеялась Джинни. — Они не будут возражать соседству с двумя чемпионами!
— Идите в жопу! — спокойным тоном произнёс я.
— Эй, ты чего? — сказала Джинни. — Привет, Луна. Можно нам к вам?
Луна оторвалась от журнала и подняла на гриффиндорцев глаза. Скользнув по Невиллу, её глаза остановились на Гарри. Она кивнула.
— Спасибо, — улыбнулась ей Джинни.
— Вы что, не слышали? Я вам сказал: вы в жопу, мы в Хогвартс. Нечего меня игнорировать. Чемпионы, они, понимаешь! Зашла звезда ютуба и сразу начала с оскорблений. Валите отсюда в тамбур, там на чемоданах своих езжайте!
Невилл и Гарри смутились и стали отводить глаза, а Джинни нахмурилась и стала бросать на меня гневные взгляды, её ноздри хищно раздувались.
— Колин, пусть садятся, — успокаивающим тоном произнесла Лавгуд. — Джинни не хотела нас обидеть, у неё такая манера общения.
Невилл неразборчиво пробурчал что-то вроде извинений.
— Ну, прости, Колин, — ухмыльнулась Джинни.
— Извините и здравствуйте, Луна, Колин, — кивнул нам Поттер.
— Ладно, заходите, но будете обзываться, не посмотрю на титулы, выкину за шкварник в тамбур.
Гарри и Невилл положили три чемодана и клетку с белой полярной совой на багажную сетку и сели. Луна смотрела на них поверх перевёрнутого журнала. Изредка она моргала, но гораздо реже, чем нормальные люди. Она всё таращилась и таращилась на Гарри, который сел напротив неё рядом со мной и теперь жалел об этом. Девочка явно сравнивала нас — оба в очках, со шрамами, только один темноволосый, другой блондин.
— Хорошо провела лето, Луна? — спросила Джинни.
— Да, — потусторонним голосом ответила Лавгуд, не сводя глаз с Гарри. — Да, очень даже неплохо. А ты — Гарри Поттер, — добавила она.
— Я и сам об этом догадываюсь, — сказал Гарри.
— Нет, это я Гарри Поттер! А он клон, — показал я указательным пальцем на Поттера.
Невилл хихикнул. Луна перевела на него бледные глаза.
— А кто ты такой, я не знаю.
Почему-то в этой фразе мне послышалось: "Вы кто такие и какого чёрта к нам припёрлись?". Эх... Луна очень культурная и терпеливая девочка, она не может отказать пусть бывшей, но всё же подруге, даже если та начинает общение не с приветствий, а с оскорблений. Мне хотелось добавить: "Кто вы? Я вас не знаю. Свалите и дверь запилите!".
— Я никто, — быстро сказал Невилл.
— Неправда, — резко вмешалась Джинни. — Невилл Лонгботтом — Луна Лавгуд и Колин Криви. Луна и Колин на одном курсе со мной, но на Райвенкло и на Пуффендуе.
— Ума палата дороже злата, — сказала Луна чуть нараспев.
— Прими мои соболезнования, Невилл. Только что слышал о твоём отце.
Подняв перевёрнутый журнал так высоко, что её лица не стало видно, Лавгуд замолчала. Гарри вскинув брови, посмотрел на Невилла.
— Колин, мне действительно жаль, — сказал Гарри. — Джинни не хотела тебя обидеть.
— Ладно, проехали. Она пыталась убить меня, я... — хотел сказать: "Я хотел убить её, так что теперь мы квиты. Один-один!". — Хм... сделаю вид, что забыл об этом.
Джинни отвела взгляд в сторону, словно не замечая меня, но было видно, что ей стало некомфортно. Луна опустила журнал и посмотрела на меня с лёгким осуждением. Но ей можно, к тому же она знает о том, благодаря кому по той же схеме Джинни стала чемпионкой на Турнире Трёх Волшебников.
— Что случилось с твоим отцом, Невилл? — спросил Поттер.
— Его убили, — всхлипнул Лонгботтом, он осунулся и задрожал.
Поезд, громыхая, ехал уже по открытой местности. День был странноватый, неустановившийся: то вагон был полон солнечного света, то набегали мрачные тучи. В купе повисла тишина, никто не знал что сказать.
— Пожалуй, мы пойдём, найдём знакомых, — поднялась Джинни.
Гарри и Невилл тут же засобирались, они с радостью хотели покинуть купе и сделали это раньше Уизли.
— Но я не забуду... — зловещим шёпотом произнёс я вслед Джинни. Она вздрогнула.
Сразу после их ухода я наложил на купе звукопоглощающие чары.
— Колин, зачем это было надо? — Луна отложила журнал и слегка оживилась.
— Зайка, я всё понимаю... Я перед Гарри и Джинни виноват не меньше, может быть даже больше, но не могу забыть и простить обоих. В мире есть люди, которые готовы простить даже своего палача, но я не принадлежу к таковым. Точно не после пережитого. Да и что случилось? Ребята получили путёвку к приключениям, которые они так любят. Ни тебе гигантских змей, способных убить взглядом, ни полугода на больничной койке. Они могли бы ничего не делать, просто падать в обморок, как Джинни в первом туре. Никто же с кнутом над душой не стоял и не говорил: "Плыви! Ныряй! Беги!". А Гарри вообще стал основной причиной возрождения Сама-Знаешь-Кого! Если бы он не стал за мной следить и красть чужих вещей, то мы бы спокойно сдали диадему Дамблдору. На этом бы всё закончилось. И тут они к нам заявляются, нахальство и грубость прёт из ушей...
— Теперь я вижу, ты точно Гарри Поттер, — потусторонним голосом констатировала Лавгуд.
— Не, ну... не настолько всё плохо!
— Колин, когда они вернутся, ты больше не будешь ругать и выгонять кого-либо, — сказала Луна.
— Как скажешь, дорогая! — с сарказмом ответил я. — Эх... Жаль, я слишком молод для "телепорта".
— Имеешь в виду аппарацию? — спросила Лавгуд.
— И её тоже. Но вообще русские "телепортом" при путешествии в поездах называют алкоголь. Открыл бутылочку-другую, и не заметил, как пролетело время, уже подъезжаешь к своей станции.
Девушка слегка улыбнулась.
— Луна, извини. Не хотел грубить твоей подруге, но в такие моменты я взрываюсь как шахид в метро.
— Ничего, Колин. Мне тоже не понравилось, что Джинни обзывается, но людей надо понимать и прощать.
— Да пошли они в жопу! На всех понимания не хватит и "прощалку" в клочья разнесёт! Начали бы за здравие, я бы им чай-кофе предложил, накормил от души и вообще принял бы как дорогих гостей. Я вообще хотел тебе в любви признаться, а они припёрлись...
Луна вновь залилась краской и спрятала лицо за журналом.
— Луна, тебя смущают мои слова?
— Немного, — ответила девочка.
