Дитер отказался. Несколько дней спустя Дитер узнал, что его контракт с «Зеленой» группой был «приостановлен» и что его курс больше не будет частью учебной программы. Командование не предложило никаких объяснений. Он продолжал тренировать отдельные лодочные экипаж, как делал это до того, как его проверил Фрэн Роджерс, но убедился, что у отряда возникли проблемы с этикой. «Если старшина из нижних чинов может занести меня в черный список, потому что я не согласен позволить им снимать меня», — подумал Дитер, — «У них здесь есть некоторые проблемы». Главстаршина из Шестого отряда SEAL ушел в отставку менее чем через год. Вскоре после этого руководитель подготовки «Зеленой» группы сообщил Дитеру, что его тренинг будет добавлен обратно в список курсов.
Тренировки у Дитера не просто обучали оператора элементарному принятию решения о том, стрелять по цели или воздержаться от стрельбы, что является основным навыком в части. Тренинг также знакомил с этикой поведения «морского котика» в каждом сценарии, который он отрабатывал. И со временем, по мнению Дитера, поведение оператора как на тренировках с оружием, так и без него, раскрывало кое-что о его характере. Задача операторов заключается в том, что они должны быть способны как применить смертоносную силу за долю секунды, так и снизить свою агрессию, чтобы приспособиться к уровню угрозы. Это то, что отличает оператора Дам-Нек от обычного «морского котика», способность инстинктивно перемещаться между этими крайностями. Если он слишком агрессивен, оператор может убить себя или товарища по команде, но не проявлять агрессию сопряжено с тем же риском. Дитер называл это способностью «набирать номер вверх или вниз»; это было основополагающим для техники, которой обучала его система. Недостаточно было просто знать, в кого стрелять, а в кого нет; ремесло «морских котиков требовало», чтобы оператор знал, когда следует изменить уровень насилия, используемого в той или иной ситуации. Такого рода тренировочные упражнения, в которых основное внимание уделялось этому искусству, также неизбежно давали Дитеру и любому другому инструктору представление о характере оператора. Во время некоторых упражнений по стрельбе оператор может поставить ногу на грудь человека, который представлял угрозу в тренировочном сценарии. Оперативной необходимости в этом не было, но Дитер отметил, что это послужило актом доминирования оператора. «Я бы вмешался и объяснил, почему это было не только ненужно, но и послало неправильный сигнал. Это было похоже на собаку, стоящую на своей добыче после охоты». Во время обучения обращению с захватчиками, операторы отрабатывали, как маневрировать, чтобы захватить свою цель, вывести ее из строя и задержать для передачи. Иногда «морской котик» нападал на «задержанного» после того, как захватчик был взят под стражу, даже если он больше не представлял угрозы. Дитер быстро просил оператора отойти и объяснял им, почему они не должны этого делать.
«Я отдаю должное Дуэйну Дитеру за его новаторскую работу по сочетанию физических и профессиональных навыков с морально-этическим измерением настоящего воина», — написал отставной «морской котик» Дик Коуч в книге о военной этике. «Физические и профессиональные навыки ценны сами по себе. Моральные и этические навыки крайне важны».683
Тренировки Дитера были основаны на небольших специфических физических движениях, но они также научили операторов, как обрабатывать стресс и справляться с ним. Тренинг принял реальность работы: «морские котики» будут убивать других людей, но только потому, что вы можете убить кого-то в конфронтации, это не значит, что вы должны это делать. Этика, заложенная в тренинг, была напрямую связана с этикой человека, разработавшего систему. Более того, тренировка соответствовала цели Шестого отряда SEAL: быстро и эффективно выполнить миссию и уйти.
Но каждые несколько лет Дитеру напоминали, что небольшая, но настойчивая группа в части не смогла наладить с ним отношения.
Однажды в 1993 году Дитер понял, что попал в этически скомпрометированную среду в части. Его пригласили в дом молодого офицера в Вирджиния-Бич, капитана третьего ранга, Тимоти Шимански командира взвода в «Синей» группе. Шимански был красив, с русыми волосами и выдающимся носом. В старшей школе он был звездой реслинга, и у него была массивная осанка человека, непринужденно занимающегося рукопашным боем. Шимански учился в Военно-морской академии, и хотя его чуть не отчислили, он окончил ее в 1985 году. Он окончил курс BUD/S в 1989 году и провел первые два года во 2-й группе специальных средств доставки SEAL (SDVT-2), подразделения на Восточном побережье, специализирующегося на катерах и мини-субмаринах. Он прошел отбор в Дам-Нек и прибыл в 1992 году. Шимански только что закончил тренировку CQD в Дам-Нек, когда пригласил Дитера на ужин, сказав инструктору, что часть слишком хаотичное место, чтобы вести там содержательный разговор.
Когда Дитер приехал домой, Шимански провел ему краткую экскурсию по своему причудливому двухэтажному дому, обшитому деревом, и заднему двору, который примыкал к дорожке местного гольф-клуба. Дитер сел ужинать с Шимански, его женой и их детьми. После ужина Шимански привел Дитера в свою гостиную, где они сидели вдвоем. Шимански похвалил CQD и сказал Дитеру, что он хотел бы, чтобы его люди в «Синей» группе проходили больше тренировок и продвигались дальше по системе. Как вспоминает Дитер, Шимански потратил несколько минут на то, чтобы похвалить CQD, сказав ему, что он «настоящий тренер «морских котиков»» и что он хотел, чтобы Дитер предоставил нападавшим больше письменных материалов, чтобы они могли учиться, даже когда они не были на тренировке. Дитеру это показалось странным, поскольку он не предоставлял такого рода материалов. Когда он отказался, вспоминал Дитер, Шимански ответил вопросом: «Вы хотите тренировать ребят или нет?»
«Я помню, как мое сердце ушло в пятки, потому что я слышал этот вопрос уже два раза». Это был третий раз, когда ему задавали этот вопрос, слово в слово. По словам Дитера, Шимански сказал ему, что они могли бы заняться совместным бизнесом. «Он сказал, что находится на быстром пути и что собирается стать адмиралом», — вспоминал Дитер годы спустя. Дитер сказал капитану 3-го ранга, что ему нравилось тренировать Шестой отряд SEAL, но они не могли заниматься совместным бизнесом. Он был гражданским лицом, а Шимански — военным офицером; это было бы неуместно.
«Я золотой мальчик», — ответил Шимански. «Ты хочешь тренировать ребят или нет?»
Он сказал Дитеру, что его идея состояла в том, чтобы снять видео об обучении для продажи гражданским лицам. Дитер вспомнил, как Шимански говорил ему, что он мог бы даже использовать заветное изображение Трезубца в предлагаемом коммерческом предприятии. С брендом SEAL, продолжил он, мы вдвоем могли бы открыть франчайзинговые школы по обучению методики Дитера по всей стране.
Дитер прямо спросил, хотел ли Шимански, чтобы они продавали тренировку Дитера по CQD, которая до этого момента была доступна только для Шестого отряда SEAL. Шимански сказал Дитеру «нет», что он может продать предыдущую систему боевых искусств, которую он практиковал до разработки CQD. Дитер дал отказался, сказав капитану 3-го ранга, что он не стал бы продавать продукт, который, как он знал, неэффективен, и он не стал бы продавать настоящее обучение, если бы не мог проверить каждого человека, прошедшего обучение. Это было и неэтично, и неразумно.
«Дело не в продукте, Дуэйн, а в бренде», — ответил Шимански.
Дитер вышел из дома Шимански потрясенный.
«Это был большой удар», — вспоминал Дитер. «Я думал, что для того, чтобы попасть в Шестой отряд SEAL, они должны быть лучшими из лучших и пройти проверку на высоком уровне, чтобы попасть туда».
Дитер был свидетелем коррупции в местном управлении шерифа, где его включили в оперативную группу, но во многих отношениях сельское и религиозное происхождение Дитера сделало его наивным. Его экспериментальная подготовка была одобрена Шестым отрядом SEAL, когда он пришел в команду в 1989 году, и он предположил, что ее этическое руководство было четкой и признанной характеристикой обучения. Подход Шимански перевернул точку зрения Дитера.
Дитер рассказал своей жене и нескольким операторам, которым доверял, о предложении Шимански, но больше никуда не сообщил.694 В последующие годы после инцидента Дитер взял за правило отклонять любое приглашение посетить любой дом Шестого отряда SEAL, если только это не было частью группового мероприятия. Дело было не только в том, что Дитер не хотел, чтобы его снова загоняли в угол, но если бы это все-таки произошло, ему нужны были свидетели.
Однажды в 1994 году капитан 2-го ранга Эрик Т. Олсон ехал на своей белой «Тойоте Камри» на юг, в Вирджиния-Бич, по шоссе 301 на восточном побережье штата Мэриленд, когда заметил указатель «Академии Дитера» недалеко от Истона. Олсон двадцать лет прослужил офицером «морских котиков», но в Дам-Нек был новичком, когда занял пост нового командира Шестого отряда SEAL. Он видел кое-что из тренировок Дитера в отряде, но он также был осторожен по натуре и любил смотреть на вещи своими глазами. И Олсон был награжденным боевым ветераном, когда присоединился к отряду.
Олсон решил сделать крюк и нанести необъявленный визит в зал Дитера. Дитер был гражданским подрядчиком, с которым он лишь недавно несколько раз встречался на базе. Несколькими месяцами ранее, когда Олсон продлил контракт Дитера с отрядом, он обратился к Дитеру с просьбой, и теперь он хотел проверить приверженность Дитера. Олсон обставил контракт Дитера условием. Он сказал Дитеру, что тот не может использовать Шестой отряд SEAL или бойцов SEAL для рекламы своего бизнеса. «Я никогда не захочу открыть журнал и увидеть «Дуэйн Дитер: парень, который обучает бойцов SEAL!»» — сказал Олсон Дитеру.
Олсон заехал на стоянку в Траппе и вошел в здание. Он представился персоналу, но ему сказали, что Дитера нет дома. Олсон попросил провести экскурсию по объекту, надеясь увидеть доказательства того, что некоторые из наиболее ценных сотрудников вооруженных сил США проводили в здании секретные тренировки. Но когда Олсон прошел по зданию, смотреть было особо не на что.
«Верный своему слову, не было ни знака, ни фотографии, никаких указаний на то, что он когда-либо занимался обучением бойцов SEAL», — сказал Олсон. Сотрудники Дитера отперли сильно укрепленную дверь без опознавательных знаков и позволили Олсону заглянуть внутрь. Только внутри охраняемой комнаты командир Шестого отяда увидел какие-либо доказательства в виде снаряжения, которое каким-либо образом связывали бы Дитера со сверхсекретным подразделением ВМС. Олсон был впечатлен. «Это подтвердило мне, что Дуэйн говорил мне правду», — вспоминал Олсон.
Олсон вскоре стал самым большим сторонником Дитера в сообществе SEAL.
«Я познакомился с рядом приемов рукопашного боя», — сказал Олсон. «Но там не было ничего, что было бы согласовано во всем отряде. Все обучались у инструкторов по контракту, которые специализировались на одном стиле боевых искусств.» Олсон нашел в боевой подготовке Дитера то, что было реалистичным, сказал он в интервью. «Большая часть тренировок по боевым искусствам — это своего рода движение/контрудар, серия натренированных ответов на серию натренированных действий вашего противника. Дитер сделал гораздо это более реальным.»
В бесконечном поиске новейшей подготовки или навыков «морские котики» искали лучших инструкторов по всему — от альпинизма до прыжков с парашютом. Боевые искусства и рукопашный бой были просто другими навыками, которые «морские котики» оттачивали в свободное от работы время. Но боевые искусства предоставляли другой уровень коммерческих возможностей для мотивированного оператора. Предыдущие подрядчики создали побочный рынок, брендируя свой бизнес с помощью Трезубца и используя свои связи с военно-морским спецназом для продажи своей продукции. Один бывший морской котик, Кристофер Караччи, уволился из военно-морского флота и начал продавать видеоролики, описанные как тренировка морских котиков и программа тренировок BUD /S. Чего Караччи не афишировал, так это того, что он покинул военно-морской флот вскоре после того, как провалился в «Зеленой» группе Дам-Нек.
Например, в 1995 году Фрэнк Куччи, бывший штурмовик «Синей» группы, появился на обложке журнала о боевых искусствах в гидрокостюме и темно—синей униформе, с короткой штурмовой винтовкой, висящей у него на шее. Куччи и несколько других операторов «Синей» группы снялись в видео о рукопашном бое, снятом предшественником Дитера в Дам-Нек. Здесь были «морские котики» из одного из самых элитных и засекреченных подразделений вооруженных сил, предлагающие публике взглянуть на боевые навыки, которые, по их утверждению, сделали их самыми смертоносными операторами в мире. Куччи покинул Дам-Нек и уволился из военно-морского флота вскоре после того, как командование узнало, что он появился на видео. Оказавшись на вольных хлебах, Куччи основал академию боевых искусств в Вирджиния-Бич, сделав упор на своем времени проведенном в SEAL. Куччи организовал бой, объявленный как Шестой отряд SEAL против отряда «Дельта», в котором приняли участие действующие операторы из каждого подразделения. Капитан 3-го ранга. Тим Шимански, один из друзей Куччи, должен был сразиться с рядовым оператором «Дельты» по имени Дейл Комсток. Бой был частью турнира, для продвижения стиля рукопашного боя, организованного Куччи в Вирджиния-Бич. Соперничество между ведущими подразделениями специальных операций армии и флота было разумным аргументом в пользу этого поединка, соперничества, которое существует по сей день. Помимо неэтичного характера оплачиваемой драки между двумя военнослужащими, проходящими действительную службу, рекламные акции явно подчеркивали их военную принадлежность, что было коммерческой привлекательностью для обычного фаната драк. После того, как старшие офицеры Дам-Нек узнали о планируемом бое, они не допустили Шимански к участию и отчитали его за недальновидность. Шимански проявил склонность использовать Шестой отряд и продвигать бренд «Морские котики» ВМС.
Олсон рассматривал Дитера как противоядие от этого нового явления. «Ребята не могли тренироваться в CQD, а затем пойти выиграть трофей в выходные, как это происходит с некоторыми другими видами боевых искусств», — сказал Олсон. «Я просто подумал, что это чистая методология, без рекреационного или спортивного подтекста, и мне понравилось это профессиональное мышление о том, что единственная причина, по которой люди ее получают, заключается в том, что она ценится с оперативной точки зрения, но не имеет сопутствующей выгоды».
