Тем временем адвокат Галлахера, Тим Парлаторе, пошел по пути, который Андреа Галлахер проложила в прессе. Это был заговор, сказал Парлаторе присяжным, а не дело об убийстве. Парлаторе изобразил каждого из свидетелей озлобленным «морским котиком», который был зол на Галлахера за то, что тот придерживался высоких стандартов в ходе командировки. Парлаторе неоднократно указывал, что не было никаких вещественных доказательств вины его клиента. Он также использовал текстовые сообщения «морских котиков» взвода «Альфа» друг другу в качестве доказательства того, что они сговорились убрать своего шефа с помощью ложных обвинений в надежде подорвать карьеру Галлахера. Парлаторе вызвал свидетелей, которые показали, что они никогда не видели, как Галлахер ударил заключенного ножом, и они не видели никаких признаков ножевого ранения или крови во дворе в тот день.
Позже Галлахер скажет, что один из самых важных моментов судебного процесса для него, когда он почувствовал, что выиграет, возник из показаний, которые не имели никакого отношения к самому делу. Когда адвокаты Галлахера получили текстовые сообщения между Диллом, Миллером, Скоттом, Вриенсом, Далтоном Толбертом и другими членами отряда, Галлахер нашел одно из них, которое он попросил своих адвокатов привести в качестве свидетельских показаний. Когда Джош Вриенс, один из снайперов, обвинивших Галлахера в стрельбе по гражданскому лицу, давал показания, Парлаторе спросил его об отправленном им сообщении, в котором Вриенс назвал Маркуса Латтрелла «трусом и лжецом». Вриенс признал, что он действительно написал этот текст, и он действительно в это верил. Для Галлахера взгляд Вриенса на Латтрелла показал, кем на самом деле был молодой снайпер SEAL: предателем Братства. Вриенс произнес вслух то, что нельзя было озвучивать. В то время как многие «морские котики» относились к Латтреллу и его истории аналогичным образом, было недопустимо о нем злословить. «Ты не можешь очернять Маркуса», — сказал мне действующий «морской котик» и один из бывших сослуживцев Галлахера. «Он состоявшийся человек».
«Я был рад, что это было обнародовано», — позже скажет Галлахер о показаниях Вриенса, — «потому что Маркус Латтрелл не трус и не лжец. Он долбаный герой, и это просто показало отношение этих детей.… Джош Вриенс, вероятно, учился в восьмом классе, когда «Красные крылья» потерпела провал, и его не было в отрядах, но вот он несет чушь об «Одиноком выжившем».… Он просто маленький напыщенный придурок. Я был рад, что присяжные смогли увидеть, что... это был важный момент для меня… просто чтобы они могли увидеть правильное отношение и просто оценить, насколько незрелыми были эти ребята».22114
У обвинения были и другие проблемы. Галлахер был популярен в командах и пользовался сильной поддержкой среди бывших «морских котиков», особенно на Западном побережье. Его сторонники вышли на Facebook, чтобы назвать обвинителей Галлахера предателями, а не настоящими парнями из команды. Давление на «морских котиков» взвода «Альфа», которые сдавали своего босса, было огромным. Некоторые свидетели добивались иммунитета в обмен на свои показания. Когда прокуроры воспротивились, они отказались давать показания против Галлахера. Иван Вильянуэва, например, отказался от своих предыдущих заявлений в NCIS. Он обратился к адвокату и отказался сотрудничать. Таким образом, Кори Скотт, медик, который сказал агентам Морской полиции, что видел, как Галлахер молча ударил заключенного ножом по меньшей мере дважды, остался единственным свидетелем, который мог подтвердить показания Миллера о нанесении ножевых ранений. Прокуроры согласились предоставить ему полный иммунитет за его показания.
На суде он сказал присяжным, что видел, как Галлахер ударил заключенного ножом в шею, и что после этого Галлахер ушел. Скотт сказал, что оставался с заключенным до тех пор, пока тот «не задохнулся». Затем, во время перекрестного допроса, Тим Парлаторе спросил Скотта, почему он использовал слово «асфиксия», означающее смерть от недостатка кислорода. Скотт показал, что причиной смерти заключенного была асфиксия, и что он знал это, потому что он был человеком, который задушил иракского пленника, а не Галлахер.
Скотт показал, что он был тем человеком, который убил боевика ИГИЛ, прикрыв дыхательную трубку, которая была вставлена в грудь пленника. Скотт рассматривал это как убийство из милосердия. «Я знал, что он все равно умрет, и хотел спасти его от того, чтобы он очнулся, от того», что с ним могло случиться от рук иракских правительственных сил.»22215 В шести предыдущих интервью с прокурорами Скотт не сказал об этом ни слова. Прокурор напал на Скотта за то, что он изменил свои показания. «Вы можете встать там и солгать о том, как вы убили заключенного ИГИЛ, чтобы шефу Галлахеру не пришлось садиться в тюрьму», — сказал прокурор.22316 Скотт отрицал, что лгал, но признал, что ему было жаль Галлахера.
«У него есть жена и семья», — ответил Скотт. «Я не думаю, что он должен провести остаток своей жизни в тюрьме».
Показания Скотта разрушили доводы обвинения.
2 июля присяжные совещались в течение восьми часов, прежде чем вынести оправдательный вердикт по всем серьезным обвинениям, включая убийство, покушение на убийство и препятствование правосудию. Присяжные действительно признали Галлахера виновным в том, что он позировал с трупом для фотографии, что было незначительным, хотя и гротескным правонарушением. Звание Галлахера было понижено на один ранг до старшины 1-й статьи, и он был приговорен к отбытому сроку. Его оправдание за военные преступления подтвердило его статус героя и жертвы.
После вынесения вердикта Трамп написал в Твиттере: «Поздравляю «морского котика» Эдди Галлахера, его замечательную жену Андреа и всю его семью. Вы через многое прошли вместе. Рад, что смог помочь!» Позже Трамп восстановил звание Галлахера. Другой известный «морской котик», Роб О'Нил, отдал свой авторитет в дебатах в поддержку Галлахера. «Он отличный парень», — сказал О'Нил газете Washington Times. «Он — образ на плакате того, каким должен быть SEAL. Я бы завтра пошел с ним на войну».22417
В силах специального назначения ВМС оправдание Галлахера не стало ни концом спора, ни адекватным разрешением. В то время командование SEAL возглавлял контр-адмирал Колин Грин. Он и его старший советник по вопросам нижних чинов, главный старшина командования Уильям Кинг покопались в карьере Галлахера, когда это дело впервые всплыло на поверхность. Они не видели ни героя, ни даже образцового оператора. Послужной список Галлахера показал, что на самом деле он был «плохим морским котиком», сообщили Грин и Кинг доверенному лицу.22518 С осуждением за позирование с мертвым телом два командира SEAL увидели последний шанс обеспечить Галлахеру некоторую меру справедливости за его действия.
За несколько дней до того, как Галлахер должен был уволиться из военно-морского флота, командование SEAL создало комитет по проверке стандартов поведения. Группа старших нижних чинов SEAL, ровесников Галлахера, должна была судить старшину. Если бы они сочли его поведение, осужденное военным трибуналом, недостойным SEAL, комитет аннулировал бы Трезубец Галлахера. Это было символично, но в остальном не имело никаких последствий для его пенсии или послужного списка. Но когда президент Трамп узнал об этом, он остановил работу комитета. Министр военно-морского флота Ричард Спенсер в конечном счете, подал в отставку.
Дело Галлахера, в конце концов, не принесло ничего, кроме негативной прессы для военно-морских сил специального назначения. И последствия все еще не затронули самую тревожную проблему. Убийство Галлахером девочки в Афганистане было достаточно плохо, но эксплуатация истории и ее использование в качестве учебного пособия на курсе BUD/S усугубили преступление, предложив ее в качестве примера благородного поведения для будущего поколения «морских котиков». Действия Галлахера требовали вмешательства и ответственного руководства. Вместо этого его повысили до старшины и дали взвод. Если Галлахер смог провести два десятилетия на флоте, поднявшись до авторитетного положения, кто еще в рядах «морских котиков» мог бы подняться с подобным поведением? Грин и Кинг знали, что дело Галлахера ознаменовало провал для командования SEAL. После неудачи с комитетом адмирал Грин ушел с поста командующего и попросил о переводе.
В январе 2020 года Эдди Галлахер ушел в отставку в звании старшины военно-морского флота, после двадцати лет службы, со всеми льготами и своим Трезубцем. Чтобы почтить его уход на пенсию, конгрессмен Дункан Хантер зачитал речь в качестве дани уважения Галлахеру в Палате представителей, которая была занесена в протокол Конгресса. Галлахер был «одним из величайших воинов, которых когда-либо знала наша страна», — сказал Хантер.22619 «Вместо того, чтобы встретить героя», когда Галлахер вернулся из своей командировки в Мосул в 2017 году, «он стал мишенью тиранической охоты на ведьм». Несмотря на пережитое испытание, продолжил Хантер, Галлахер «решил жить без гнева и простил людей, которые причинили ему зло». Столкнувшись с перспективой гражданской жизни, Галлахер пошел по стопам многих «морских котиков» до него: он написал книгу.
Глава 18. Вы могли бы их полюбить
23 января 2019 года — Лас-Вегас, Невада
Адам Мэтьюз был одет как Рэмбо, в спортивном комплексе Университета Невады в Лас-Вегасе, в миле от Вегас-Стрип. Несмотря на то, что ему только что предъявили обвинения в тяжком убийстве, непредумышленном убийстве, заговоре и воспрепятствовании правосудию, среди прочих обвинений, и на горизонте наверняка маячил судебный процесс, он, казалось, веселился на ежегодной вечеринке «Край Пресижн Шоу». Вечеринка стала легендарной для тех из Шестого отряда, кто присутствовал на выставке. «Край» изготовили большую часть тактической одежды, которую носили операторы, а также наколенники. Каждый год приглашение от «Край» считается самым труднодоступным; это мероприятие, на котором продавцы и сотрудники оружейной промышленности могут повеселиться с операторами из Дам-Нек и Форт-Брэгга. Поскольку посетители выставки почти исключительно мужчины, «Край» платил женщинам из популярного стрип-клуба Лас-Вегаса, чтобы они присоединились к вечеринке и пообщались с мужчинами с длинными бородами и татуировками на рукавах.
В том году темой была встреча выпускников 1980-х годов, и организаторы «Край» преобразили баскетбольную площадку, чтобы она выглядела как гимназия, превратившаяся в встречу выпускников. Для участия требовались костюмы. Пробираясь сквозь толпу стриптизерш и инсайдеров индустрии, Мэтьюз заметил миниатюрную женщину со светлыми волосами. Мэтьюз спросил женщину, не заблудилась ли она. Он представился как Майк. Женщина представилась как Мишель. Эти двое флиртовали и танцевали. Когда вечер подходил к концу, Мишель наконец спросила Майка, в каком роде войск он служит. Майк сказал ей, что служил на флоте: «Я зарабатываю на жизнь тем, что рисую номера на кораблях».
По его внешнему виду и учитывая обстановку, она поняла, что Майк, скорее всего, был из SEAL. Мишель знала, что он лжет, и надавила на него. Мэтьюз спросил ее, откуда она узнала, что он из SEAL. «Потому что только «морской котик» мог сказать подобную чушь», — ответила Мишель Мелгар. Майк в конце концов признал, что он из SEAL. Мишель спросила:
— Какой отряд?
— Разве это имеет значение? — ответил Майк. — Зачем тебе это нужно знать?
— Я просто спрашиваю. Мне просто нужно знать, — сказал Мелгар.
Она сказала ему, что, по ее мнению, он из Шестого отряда. Позже она скажет, что его лицо побледнело. Мелгар сказал Майку, что ей жаль, что он родом из Дам-Нек.
— Почему? — спросил Майк.
— Потому что двое из ваших парней убили моего мужа, — сказала Мишель.
— Они мои лучшие друзья, — сказал Мэтьюз, выдававший себя за Майка, вдове Логана Мелгара. — Они не плохие парни. Если бы ты посидела с ними, ты бы могла их полюбить, — сказал он ей.
— Нет, любить — это слишком, — сказала Мишель. — Я могу простить.
— Неудачный выбор слов, — сказал он. — Ситуация разрушила их жизни.
— По крайней мере, у них есть жизнь, — ответила она.
Мелгар обняла Майка/Мэтьюза и сказал ему, что они должны были поговорить друг с другом.
— Было очень приятно познакомиться с вами, — сказала она.
— Я так сожалею о том, что случилось с вашим мужем, — сказал он. — И если бы я мог это изменить, я бы это сделал.
Мелгар покинула вечеринку. Она рассказала своим друзьям, а также некоторым сослуживцам Логана из «зеленых беретов», что она по незнанию провела время на вечеринке с «морским котиком».
На следующий день Мэтьюз, все еще в роли Майка, написал Мелгар:
«Как у тебя с жильем?»
«У меня есть комната», — ответила Мелгар.
«Можно мне прийти вздремнуть? Я [sic] умираю», — спросил Мэтьюз.
Мелгар стало не по себе. Она рассказала об этом одному из бывших сослуживцев Логана, который предложил свою помощь.
«Это друг миссис Мелгар», — написал «зеленый берет». «Прочтите внимательно и прислушайтесь к этому сообщению. Вы потеряете ее номер и больше не будете с ней связываться. Ваши чувства [sic] могут быть вызваны чувством привязанности; однако в данной ситуации это совершенно неуместно и неподобающе члену нашего сообщества. Это черная метка в сообществе «морских котиков», и ваши действия оставляют рану открытой. Не связывайся с ней больше. Действия имеют последствия».
Но Мэтьюз, все еще скрывая свою личность, снова связался с ней. Он попросил встретиться с ней и «посидеть где-нибудь наедине». Он извинился перед ней, сказав, что это было «невероятное совпадение», но что «я только хотел поговорить с тобой».
Мелгар сообщила о контакте в прокуратуру военно-морского флота после того, как опознала Мэтьюза по предоставленной ими фотографии. Она пришла к убеждению, что Мэтьюз не знал, кто она такая, когда они столкнулись друг с другом на вечеринке. Тем не менее, после этого она начала носить пистолет. NCIS начала расследование в отношении Мэтьюза, но не выдвинула обвинений. Но эта встреча, похоже, действительно встревожила Мэтьюза.
Через месяц после встречи Мэтьюз согласился на консультацию с прокурорами. Он решил признать себя виновным и дать показания против своих сообщников в обмен на смягчение обвинений. Мэтьюз сказал прокурорам, что он и Дедольф, Максвелл и Мадера-Родригес намеревались придушить Мелгара в рамках неудачной шутки. Мэтьюз сказал, что Дедольф дважды душил Мелгара, и после второго раза Мелгар перестал реагировать. Он признал, что четверо военнослужащих придумали легенду, чтобы скрыть, как умер Мелгар. Но Мэтьюз воздержался от каких-либо упоминаний о британском гражданском, который струсил, или о Биг Мэне и втором малийском охраннике, которые находились в комнате, готовясь к сексуальному насилию. Прокурор, капитан 3-го ранга Бенджамин Гарсия предложил Мэтьюзу год тюремного заключения, если он признает себя виновным в препятствовании, сговоре с целью совершения нападения, дедовщине и незаконном проникновении.
