В конце того же года ЦРУ присоединилось к операторам «Золотого» эскадрона для проведения операции близ Джелалабада. Это должен был быть предрассветный рейд, целью которого была местная повстанческая ячейка, нацелившаяся на американскую базу. По словам офицера ЦРУ, непосредственно осведомленного об инциденте, ЦРУ потребовало, чтобы «морские котики» захватили, а не убивали боевиков. Во время рейда небольшая команда из «Золотого» эскадрона проникла на территорию усадьбы. Внутри они обнаружили шесть боевиков, четверо из которых находились в одной комнате, все они спали, положив оружие рядом со своими кроватями. Несмотря на приказ захватить людей, «морские котики» убили всех шестерых. В комнате с четырьмя предполагаемыми повстанцами четыре «морских котика» отсчитали время и уложили каждого спящего выстрелом в лоб. Один из их товарищей по команде убил две другие цели в другой комнате. «Морские котики» сфотографировали тела, затем ушли.
Убийства привели в ярость команду ЦРУ, участвовавшую в операции. Они потеряли возможность допросить подозреваемых боевиков. «Это были парни, которые руководили ячейкой рядом с нашей базой», — сказал офицер ЦРУ. «Мы могли бы использовать эти разведданные». За пределами комплекса «морские котики» быстро показали фотографии другим членам штурмовой группы. «Они улыбались, почти ликовали», — сказал сотрудник ЦРУ. «Каноинг их забавлял».
Вскоре после этой операции агент военизированного подразделения ЦРУ по имени Ричард Сметерс захотел что-то предпринять в связи с этим инцидентом. Он был офицером Шестого отряда SEAL в отставке и понимал культуру отрядов, но он также знал границы поведения. Сметерс пожаловался своему начальству в ЦРУ в Кабуле на зверства «морских котиков», угрожая разоблачить «морских котиков» за то, что, по его мнению, было серией военных преступлений.12627 Инцидент с каноингом был лишь одной из нескольких операций, в ходе которых Сметерс утверждал, что операторы «Золотого» эскадрона нарушили законы войны. Утверждения Сметерса вызвали конфронтацию между старшими офицерами Шестого отряда SEAL и коллегами из ЦРУ в Афганистане. Командование SEAL быстро вмешалось и заключило сделку со штаб-квартирой ЦРУ в Кабуле. «Золотой» эскадрон в любом случае должен был перебазироваться в Соединенные Штаты, и Дам-Нек пообещал обуздать своих операторов. В обмен Сметерс, который так и не подал официального заявления или жалобы, был отправлен обратно в Штаты. Сметерс отказался давать комментарии для этой книги.
По словам нескольких бойцов Шестого отряда SEAL, борьба с ЦРУ была одним из немногих случаев, когда неправомерные действия части на поле боя были под угрозой разоблачения. Один отставной старшина вспомнил о своих неудачных попытках контролировать подразделение, заявив, что командование страдало от «невысказанных клятв верности», как среди офицеров, так и среди операторов, омерты, которую культивировал Марсинко с момента основания части. Первым побуждением, когда обнаруживался проступок, была не ответственность и дисциплина, а желание «защитить командование, а затем и людей». К тому времени у Шестого отряда был установленный кодекс поведения, заложенный в его основу.
Отсутствие ответственности объяснялось не только командованием SEAL. Сообщества специальных операций и разведки рационализировали эти эксцессы и, в некоторых случаях, подписывались под ними своим официальным молчанием. Несколько человек сказали мне, что начальник отделения ЦРУ в Кабуле на момент заявления Сметерса знал о действиях того же Шестого отряда в Ираке в начале войны и потворствовал им. Теперь, когда он имел дело с президентом Карзаем, как сказали мне эти «морские котики», он счел поведение операторов вызывающим беспокойство.
«Важно, чтобы вы рассматривали это в контексте», — сказал отставной «морской котик» и бывший офицер ЦРУ, участвовавший в рейдахШестого отряда. «Я не собираюсь говорить тебе, что этого не было. Да, мы и они совершили военные преступления. Это случается на войне. Война — это выброс адреналина. После трех или четырех командировок вам нужно больше, чтобы получить эту стимуляцию. Мы не стреляли в женщин или детей. Мы убивали плохих парней. А потом мы добавили психологическую войну».
Война, в которой сражались эти специальные операторы, была реальностью. Они были далеко от дома, практически без присмотра и наделены полномочиями принимать решения о жизни и смерти в любой момент. Они часто видели в своем противнике то, что считали худшим проявлением человечества, и неоднократно испытывали физические и психологические травмы. Триста операторов SEAL из Шестого отряда были одними из немногих американцев, познавших секрет: насилие создает свою собственную параллельную вселенную.
Примерно в это же время Объединенное командование специальных операций приняло нового командующего: вице-адмирала Уильяма Макрейвена. Эта должность представляла собой нечто вроде смены ролей для Макрейвена. С тех пор как двадцать пять лет назад Марсинко уволил его из Шестого отряда SEAL, Макрейвен незаметно поднялся по служебной лестнице в Пентагоне, имея в послужном списке самое элитное подразделение ВМС, но не принимал участия в скандалах, которые ознаменовали конец карьеры Марсинко. Он был первым «морским котиком», возглавившим ОКСО, и в своей новой роли командующего он снова был начальником Шестого отряда SEAL.
Прошло немного времени до того, как Макрейвен начал получать доклады, указывающие на Шестой отряд SEAL. Всего через шесть месяцев после его приема руководства ОКСО серия жалоб от афганского правительства на ночные рейды сил спецопераций и гибель мирных жителей побудила Макрейвена отозвать Шестой отряд из ночных рейдов по всей стране, нацеленных на талибов. В феврале 2009 года он распорядился приостановить большинство операций SEAL и ОКСО на двухнедельный период. Макрейвен обнародовал новый свод руководящих принципов в отношении рейдов, направленных на решение проблем, поднятых афганцами. Хотя остановка операций не ограничивалась SEAL, его бывшая часть выступила против этого нового набора оперативных правил.
Во-первых, от «морских котиков» теперь требовалось объявлять «требование выхода» перед входом на территорию усадьбы. Намерение состояло в том, чтобы позволить женщинам и детям убраться подальше от опасности до того, как операторы совершат свое нападение. Операторы были недовольны новым ограничением, утверждая, что из-за «требования выхода» теряют тактическое преимущество внезапности. Другая директива Макрейвена требовала более тщательного анализа после операции, чтобы задокументировать и обосновать гибель комбатантов.12728 Ранее командование требовало только фотографии каждого убитого боевика в фас и в профиль. Новое правило требовало полного фотографического учета того, кто был убит, изображений всего тела, где они находились, когда упали, какое оружие они держали, с какой точки зрения оператор стрелял, и других данных.
Эта директива служила одной главной цели: защитить американские войска от обвинений афганских правительственных чиновников в неоправданных убийствах.12829 Распространение мобильных телефонов и социальных сетей означало, что любое обвинение афганцев в военных преступлениях почти мгновенно могло лишить легитимности правительство Карзая и воспламенить взгляды обычных афганцев на присутствие США в их стране. Новыми фотографиями и другими обзорными документами теперь можно было поделиться с местными чиновниками для обоснования операций. Но у директивы было еще одно преимущество. В связи с требованием более обширной фотографической документации операторам SEAL теперь приходилось отчитываться за все, что могло быть истолковано как беспричинное насилие. В результате фотографии боевиков противника, со следами каноинга, практически перестали появляться в отчетах после боевых действий.
«Несколько из нас столкнулись с офицерами», — сказал один бывший старшина, который пытался остановить преступное поведение. «Мы знали, что нужно было сделать, чтобы уберечь детишек». Бывший старшина сказал, что он оказал давление на нескольких командиров, чтобы они расследовали военные преступления.12930 «Нам не удалось устранить проблему», — сказал он. «Это было несложно, и если бы это было несколько разовых событий, вроде парня, отрубавшего голову, это не было бы таким провалом. Но это началось в 2002 году и продолжалось во время войн. Наше руководство пошатнулось, и я не уверен, что это когда-нибудь будет исправлено».
Чрезмерное насилие, зверства и преступное поведение не были настолько скрыты, чтобы старшины на командных должностях в Шестом отряде не знали об этом. Верно было обратное, и некоторые предпринимали усилия, чтобы подтолкнуть ответственных офицеров поддерживать ослабевающий порядок и дисциплину в Дам-Нек. Вместо этого проблемы усугубились.
Отсутствие ответственности имело долгосрочные последствия. «Никто не подготовил наших парней к сопутствующему ущербу и последствиям этой войны второго и третьего порядка», — сказал один бывший командир SEAL. «Ночь за ночью убивай или будь убитым. [Там было] так много дикости. Я не оправдываю такое поведение, расчленению тела нет оправдания, но мы их тоже не готовили. Если бы я сказал вам, что отрезал голову после операции, объяснив, что я увлекся моментом, однажды переступил черту, вы бы мне посочувствовали. Война ужасна, и человеку свойственно заходить слишком далеко, но это не один раз. Это происходит несколько раз при каждой командировке.»
Причиной отсутствия ответственности была неприятная правда: на поле боя «морские котики» побеждали. И, несмотря на указания Макрейвена, серьезного внутреннего расследования самого чрезмерного поведения «Морских котиков» не проводилось. До тех пор, пока количество трупов росло, никто, обладающий властью, не задавал слишком много вопросов о том, как «морские котики» получали результаты. Историю часто пишут победители, и Шестой отряд SEAL в этом ничем не отличается.
В своей первой крупной внешнеполитической речи 4 июня 2009 года президент Барак Обама обратился к мусульманскому миру из Каирского университета. После восьми лет войны с терроризмом новоизбранный президент стремился перезагрузить и переосмыслить то, каким мусульманский мир стал видеть Соединенные Штаты. Ведя одновременные войны в двух мусульманских странах и проводя операции в нескольких других, американские военные отправлялись повсюду в мире, где они улавливали намек на исламскую воинственность. Президент Буш однажды заявил, что Соединенные Штаты ведут крестовый поход против исламских террористов. Обама хотел провести новую пиар-кампанию для «Вечных войн»: «Америка не находится и никогда не будет в состоянии войны с исламом». Но в то время как изменилась риторика, исходящая от главнокомандующего, не изменилась реальность войны на местах. Президент Обама предпринял шаги, направленные на прекращение оккупации Ирака, и сделает это в течение первых двух лет своего пребывания на этом посту. Война в Афганистане, однако, расширилась, и Шестой отряд сыграл ключевую роль в попытке вывести конфликт из тупика на путь вывода войск.
Глава 11. Заложники — назад к основам
8 апреля 2009 года — Индийский океан, триста миль к юго-востоку от Сомали
На высоте пяти тысяч футов над Индийским океаном опустилась кормовая грузовая аппарель C-17, открывая ясное небо и почти неподвижные голубые воды внизу. Для участия в следующей операции «морские котики» из «Красного» эскадрона один за другим прыгали с парашютами.
Пятью днями ранее четверо сомалийских пиратов захватили контейнеровоз «Маерск Алабама» водоизмещением четырнадцать тысяч тонн под американским флагом, направлявшееся из Омана в Кению через Джибути, вдоль Африканского Рога и по одному из самых опасных морских коридоров на Земле. Сомалийцы, управлявшие захваченным тайваньским рыболовецким судном, догнали «Маерск» и, вооруженные автоматами АК-47, поднялись на борт неповоротливого судна, находившегося в трехстах милях от восточного побережья Сомали. Пираты, возглавляемые Абдували Абдухадиром Мусой, быстро направились на мостик корабля. Там их ждал капитан «Маерска» Ричард Филлипс. Большая часть экипажа из двадцати человек пряталась в машинном отделении корабля, пока он пытался вести переговоры с пиратами. Филлипс и его люди разработали план по отключению управления с мостика кораблем и энергоснабжения судна. После серии стычек между пиратами и немногочисленными членами экипажа, оставшимися на мостике, Филлипс предложил себя плюс 30 000 долларов в сейфе корабля в обмен на освобождение «Маерск» и его команды. Пираты согласились. Они погрузили Филлипса в спасательную шлюпку с «Маерск», спустили ее на воду и направились к побережью Сомали.
Президент Обама, столкнувшись со своим первым серьезным международным кризисом, быстро санкционировал военную операцию по освобождению капитана. Обама согласился отправить один из эскадронов Шестого отряда SEAL, примерно пятьдесят морских котиков на эсминец ВМС в Индийском океане. Миссия называлась операция «Молниеносный рассвет». Хотя Шестой отряд SEAL не участвовал в спасении заложников с момента возвращения Джессики Линч в начале войны в Ираке, операция с «Маерск» была той миссией с высокими ставками, для которой была создана эта часть: по приказу президента, и когда большая часть мира наблюдала за драмой, разворачивающейся на телевидение, четыре небольшие лодки и пятьдесят высококвалифицированных людей спустятся с парашютом в океан, присоединятся к экипажу десантного корабля «Боксер» и будут ждать возможности спасти американского заложника. Это было не только то, для чего в 1980 году был создан Шестой отряд SEAL, но и то, что часть впервые провела операцию по спасению заложников в море. Несмотря на свое морское происхождение, подразделение никогда не проводило полномасштабную операцию на море, не говоря уже о спасении заложников.
Адмирал Макрейвен, находившийся в Афганистане, командовал миссией из оперативного центра на авиабазе Баграм. Как и в случае с президентом, операция с «Маерск» также была первой крупной операцией Макрейвена, имеющей национальный приоритет. Как командующий, Макрейвен находился в положении, которое казалось бы невозможным двадцать шесть лет назад, когда Марсинко уволил его из части. Он возглавлял силы, назначенные для проведения операции.
«Морские котики», которых возглавлял капитан 1-го ранга Скотт Мур и командир «Красного» эскадрона Роджер Уллман, работали не покладая рук. Пираты держали капитана Филлипса с завязанными глазами в трюме спасательной шлюпки и медленно направлялись в сторону Сомали. Для Макрейвена и американских военных было крайне важно не допустить высадки пиратов на берег и перемещения их заложника на сомалийскую территорию. Пока пираты находились на небольшом судне в международных водах, Макрейвен и «морские котики» сохраняли некоторое преимущество, хотя и незначительное. В каком-то смысле ситуация была однобокой. Военно-морской флот располагал двумя боевыми кораблями, эсминцем и фрегатом, а также десантным кораблем, беспилотными летательными аппаратами и пилотируемым самолетом наблюдения, следовавшим за спасательной шлюпкой с «Маерск». Эсминец УРО «Бейнбридж» (по другой классификации — ракетный крейсер, прим. перев.) был длиной 509 футов, с экипажем и штабом, который по количеству операторов соперничал с Шестым отрядом SEAL. У четырех пиратов была 28-футовая спасательная шлюпка, несколько автоматов АК-47 и американский пленник — их единственный козырь в разворачивающейся драме. Несмотря на всю огневую мощь, привнесенную в ситуацию, все зависело от того, чтобы держать пальцы пиратов подальше от спусковых крючков.
