— Когда это было?
— Давно уже. Еще до Тэкэрэо. Дня за три или четыре до посадки.
— И много ли людей знали о том, что в Щедрую ночь Гвиэнт не будет дежурить ночью? — прищурился Кэноэ.
— Да все знали! — эмоционально воскликнул Уэрман. — Тогда присутствовали я, Наарит, Ровоам, еще кто-то, кажется! И пара слуг — они там что-то то ли прибивали, то ли приносили. А если знают слуги, знают все! Странно, что до вас не дошло! До Меркуукха уж наверняка!
— Спасибо, — поблагодарил Кэноэ. Кажется, он и в самом деле когда-то об этом слышал, а потом все забылось за новыми заботами. — Скажите, вы и планировали задержаться у Гвиэнт... лишь ненадолго?
Задавать этот вопрос ему было неприятно, но раз уж решился допрашивать, надо забыть о таких вещах как смущение или деликатность.
— Нет, — Уэрман тоже явно не испытывал никакого удовольствия. — Я рассчитывал провести с Гвен всю ночь. Но выяснилось, что я, скажем так, несколько переоценил свои возможности, а потом еще и заставил ее ждать. Со мной иногда бывает, что под горячим душем у меня происходит что-то вроде медитации. Тогда я не смотрю на время... В общем, когда Гвен сказала, что хочет спать и не желает меня больше видеть, я не возражал. И ушел. Это было примерно вскоре после одиннадцати — в шесть или девять минут двенадцатого.
— И что вы делали потом?
— Пытался заснуть, — хмыкнул Уэрман. — Однако не слишком получалось. Сразу скажу: я был недоволен проведенным вечером и недоволен самим собой. Вы понимаете, о чем я, ваше высочество? Из каюты я не выходил, к звукам снаружи не прислушивался, но когда в коридоре начался какой-то шум, решил выглянуть.
— Но вы сами не забирали Хрустальный Жезл? — как бы между прочим вставила вопрос Кээрт.
— Нет, я его не забирал у Меркуукха, — Уэрман слегка улыбнулся в ответ. — Особенно, в Щедрую ночь.
— Спасибо, — рассеянно сказал Кэноэ, краем глаза следя за реакцией Кээрт. — А чего-то странного, необычного вы в ту ночь не заметили?
— Нет, вроде бы, — Уэрман ненадолго задумался. — Разве что... Ровоам. Я увидел его, когда возвращался от Гвен. Он, можно сказать, почти бежал в свою каюту, и вид у него был... какой-то странноватый... Будто бы он чего-то боится или что-то хочет скрыть. Ну, по крайней мере, у меня сложилось именно такое впечатление...
— Он тоже не врал, — сказала Кээрт, когда за Уэрманом закрылась дверь. — Может, и не говорил всей правды, но лжи в его словах я не почувствовала.
— Жаль, — вздохнул Кэноэ — наполовину в шутку, наполовину всерьез. — Мне бы, наверное, хотелось, чтобы именно Уэрман был злоумышленником, остальные на эту роль как-то не подходят.
— Причем тут подходят, не подходят, — Кээрт, кажется, решила заступиться за Уэрмана. — Просто ты его недолюбливаешь, вот и все. Ведь кто бы это не сделал, он... или она все равно окажется предателем!
— Ладно, тьма с ним, с этим Уэрманом, — Кэноэ поспешил перевести разговор на другую тему. — Кого мы сейчас пригласим? Может, Ровоама? Что-то к нему накопилось уже многовато вопросов...
— ...Я понимаю, ваше высочество, что у вас, наверняка, возник вопрос: почему я не занимаюсь поисками Жезла? — суперофицер третьего ранга Ровоам, как всегда, был улыбчивым и любезным. — На это есть две причины. Во-первых, здесь есть некое этическое противоречие, ведь я, как ни говорить, один из подозреваемых. А, во-вторых, я считаю, что старший офицер первого ранга Глэас справится с этой задачей лучше.
— Оставьте дело профессионалам, — пробормотал Кэноэ.
— Что, ваше высочество? Да, вы совершенно правы! Мое дело — обеспечение вашей безопасности, а изобличение злоумышленника должен взять на себя тот, для кого это более привычно.
— Вы сказали, что являетесь подозреваемым? — негромко произнесла Кээрт. — Но ведь это не вы взяли Жезл?
— Нет, не я, клянусь Звездным Светом! — Ровоам яростно покачал головой. — Просто получилось такое злополучное стечение обстоятельств! Сначала я нарушил церемониал, покинув Храм в самое неподходящее время, а затем еще и провел больше часа в своей каюте, смежной с каютой господина Меркуукха, и ничего не услышал! Приношу вам самые глубокие извинения, ваше высочество!
— Извинения приняты, — хмуро сказал Кэноэ, ответив на глубокий поклон Ровоама. — Скажите только, почему вы покинули церемонию?
— Мне... немного не поздоровилось, — Ровоам глубоко вздохнул. — Теперь со мной все в порядке, ваше высочество, но тогда мне пришлось... спешно удалиться в свою каюту.
— Мне говорили, что у вас недавно открывалась дверь в технический коридор, — задал Кэноэ новый вопрос. — Чем объясняется это?
— Можно сказать, моей профессиональной паранойей, — чуть пожал плечами начальник охраны. — Если я где-то поселяюсь хотя бы на несколько часов, обязательно проверяю все запасные выходы. И время от времени повторяю проверку.
— Тогда почему против выхода у вас находился тренажер?
— В том-то и дело, что он там находился временно! Мне пришлось его переставить два дня назад. На старом месте он мешал! Из-за тех самых проблем со здоровьем мне пришлось на время отказаться от привычных упражнений и приступить к другим процедурам. Я понимал, что новое место — неудачное, но мне просто некуда было его деть. Наши каюты, знаете ли, довольно маленькие.
— После того, как вы вернулись в каюту, вы оставались там постоянно? Пока Меркуукх не поднял тревогу? — поинтересовалась Кээрт.
— И даже немного после этого. Я заснул, — признался Ровоам. — Увы, у меня никудышное чутье на совершаемые рядом преступления.
— Спасибо, суперофицер, — кивнул Кэноэ. — А теперь скажите, не замечали ли вы чего-то странного или необычного в Щедрую ночь или непосредственно перед ней?...
— Странное впечатление, — Кээрт озабоченно наматывала на палец прядку волос. — Господин суперофицер что-то скрывает, а о том, что он после возвращения из Храма безвылазно находился в каюте, он, кажется, соврал. Впрочем, не могу дать на это полную гарантию. Наш начальник охраны — настоящий царедворец, умение лгать с невозмутимым видом у него, наверное, врожденное. Но все равно тут что-то не так...
— Ровоам мог украсть Жезл? — нахмурился Кэноэ.
— Нет, этого он не делал, в этом я уверена, — решительно покачала головой Кээрт. — Возмущение из-за того, что его подозревают, было у него очень чистым. Искренним. Это не он.
— Ну, это тоже неплохо, — Кэноэ задумчиво потер пальцем лоб. — А то совсем неладно получалось: у нас подозреваемые — старший надзорник, ответственный за нашу безопасность, и начальник охраны! Не хватало еще, чтобы в краже Жезла участвовал кто-то из них!
— Меня волнует другое, — Кээрт продолжала измываться над своей прической. — Мы опросили уже несколько человек, но, как мне кажется, никуда так и не продвинулись. Может, мы задаем неправильные вопросы?
— Ну, мы еще не беседовали с Хаорном, который выглядит очень подозрительным, особенно, с этими своими ингаляторами, — заметил Кэноэ. — Он ведь мог таким образом дать этот "Анти-Д" всем подряд, а смертельно опасным он был бы только для Гвиэнт. Сам же препарат у других людей полностью исчез бы через пару дней. К тому же, все анализы проводил бы тот же Хаорн — больше ж некому!
— Да, "ужасно, когда преступления совершает врач, у него сильные нервы и опасные знания", — процитировала на память Кээрт. — Но украсть Жезл у него не было никакой возможности. Ведь если он весь вечер был у себя в кабинете, он никак не мог использовать капсулу. Или я чего-то не знаю?
— Если не знаешь, спроси Таутинга! — заключил Кэноэ. — А ведь действительно! Он ведь тоже принимает участие в поисках! И мы до сих пор с ним не говорили!
— К сожалению, мне пока не о чем докладывать, — Таутинг сделал паузу, и Кэноэ в очередной раз подумал, что ему не хватает очков: он мог бы их поправлять или протирать. — Мы пока занимаемся накоплением и первичным анализом фактов. Кто где был, что делал, кого и что видел, что мог или, наоборот, не мог увидеть либо услышать. Потом стараемся сличить показания, выяснить, где кто ошибается или лжет. Потом повторяем допрос. Это скучно и долго.
— Долго? — забеспокоился Кэноэ. — Вы этого еще, наверное, не знаете, но, по мнению инженера Таахела, прыжок может повредить Жезл, если он останется спрятанным в магнитной ловушке. — У нас совсем мало времени! Нельзя ли как-то ускорить?
— Сложно, — Таутинг покачал головой. — Корабль большой, много людей...
— Но ведь большая часть этой работы не имеет смысла! — воскликнул Кэноэ. — Ведь капсулами могли воспользоваться далеко не все!
Таутинг снова покачал головой.
— Я не думаю, что вор воспользовался капсулой.
— Почему? Их же невозможно было отследить! Преступник знал, что в Щедрую ночь никого не будет в капитанской рубке!
— На Императорской Яхте отследить можно все, надо только знать, где искать, — строго сказал Таутинг. — Проблема в том, что механика, который отвечал за внутреннюю транспортную сеть, на Таангураи списали с корабля, а на его место никого не взяли. А у членов экипажа, поделивших между собой обязанности уволенного механика, еще не дошли руки до капсул. Но я думаю, что еще до конца этого дня мы будем знать, кто воспользовался ими в Щедрую ночь.
— Но как же тогда преступники обошлись без капсул?! — не понял Кэноэ.
— Преступник, скорее всего, был один. Судя по оставленной им отмычке, у Меркуукха побывал агент высокого класса. А они работают либо в одиночку, либо при поддержке целой группы. Мне кажется, на "Звезду" могли внедрить одного агента, но сразу несколько... — Таутинг скептически покачал головой. — К тому же, тогда возникла бы проблема связи.
— Вор мог бы не знать о том, что перемещения капсул на самом деле отслеживаются, — подумав, предложил Кэноэ.
— Сомнительно. Агенты высшего класса — что в спецотделе, что в Службе Безопасности — обычно стараются не пропускать ни одной мелочи и ничего не оставлять на долю случая. Они могут составлять сложные многоступенчатые планы, но не импровизировать во время акции. Их так учат.
— Откуда вам это так хорошо известно? — вступила в разговор Кээрт.
Таутинг слабо улыбнулся.
— Одно время я изучал их методы.
— А как действуют... ваши люди?
Улыбка Таутинга стала несколько натянутой.
— В большинстве случаев — рационально, блистательная. Хотя мы стараемся быть... более гибкими.
— Надеюсь, это не вы взяли Жезл? — засмеялась Кээрт.
— Нет, не я. Не Хургаад — он неотлучно находился весь вечер в ваших покоях, отрабатывая свой проигрыш...
— Я знаю, — вставил Кэноэ.
— Не Раэнке, которая решила составить ему компанию и использовать этот вечер для совместной учебы. Не я. И никто из тех, кто находился в Храме Звезд до конца церемонии. Наверное, не Гвиэнт. Ее, скорее всего, действительно решили использовать в качестве жертвы. И это внушает определенный оптимизм.
— Почему? — не понял Кэноэ.
— Потому что она осталась жива. А значит, преступник хоть в чем-то ошибся. Идеальных преступлений не бывает, ваше высочество! Хоть в чем-то, но он обязательно выдаст себя!
Беседы — с неизменно отрицательным результатом — продолжались до обеда. К этому времени на подозрении остался, по сути, один лишь только доктор Хаорн. А после обеда с Кэноэ связался по коммуникатору немного отдохнувший Глэас и сообщил, что Гвиэнт пришла в себя и готова давать показания.
Гвиэнт полусидела, полулежала в постели, опираясь на высоко взбитые подушки. Она была одета в светло-зеленую больничную рубашку и до пояса укрыта простыней. Ее правая рука была свободна, к левой была подключена капельница, а один из пальцев зажат в специальном зажиме-анализаторе, от которого отходили провода. Они тянулись к какому-то аппарату, за которым сидел помощник доктора Хаорна — угрюмый молодой человек, то и дело бросающий исподлобья мрачные взгляды то на Кэноэ с Кээрт, то на стоящих рядом с ними телохранителей и охранников, то на Глэаса, то на самого доктора Хаорна, примостившегося на табуретке у изголовья постели.
Вид у помощника был крайне подозрительный, но Кэноэ уже точно знал, что к краже Жезла он не имеет ни малейшего отношения. До двух часов ночи он добросовестно продежурил в пустом госпитальном отсеке, что было прилежно зафиксировано камерами, которые никто не пытался закольцовывать или блокировать.
Под глазами у Гвиэнт стояли темные круги, волосы потускнели, хотя было видно, что ее только что умыли и причесали. Увидев Кэноэ и Кээрт, она приветствовала их открытой улыбкой, на мгновение став похожей на себя прежнюю — веселую и беззаботную. И голос ее был тем же, с такими же озорными и веселыми нотками.
— Спасибо вам, ваше высочество, за ваше терпение! Как хорошо, что вы согласились подождать, пока я смогу ответить на ваши вопросы! Надеюсь, сегодня мне не будут вводить эту гадость?
— В этом нет нужды, — сухо сказал Глэас, скрестив руки за спиной.
— Тем лучше, — Гвиэнт поправила волосы свободной рукой. — О чем я должна рассказать?
— Прежде всего, нас интересует, как "Анти-Д" мог попасть в ваш организм, — вмешался Кэноэ. — У нас есть основания предполагать, что это сделал тот же человек, кто затем украл Жезл. Постарайтесь, пожалуйста, вспомнить события последних двух суток, предшествовавших Щедрой ночи. Как говорит доктор Хаорн, это могла быть аэрозоль, мазь, крем... или ингалятор.
— Протестую! — подскочил с места Хаорн. — Мои ингаляторы безопасны, в них нет никакого "Анти-Д"! Я сам провел все анализы!...
— У вас будет время представить их результаты, — резко оборвал доктора Глэас. — Прошу сидеть тихо и не мешать! Я прошу прощения, госпожа Гвиэнт, мы слушаем вас.
— Я пытаюсь вспомнить, — пробормотала Гвиэнт с сосредоточенным видом. — Нет, я в те дни не принимала и не использовала ничего, кроме своих обычных косметических кремов. Они должны были остаться в моей каюте, в санузле...
— Доктор Хаорн провел анализ всех жидкостей, кремов и спреев, которые мы обнаружили в вашей каюте, — сказал Глэас. — Никаких следов "Анти-Д", равно как и других посторонних включений, не содержащихся в рецептуре, мы не нашли, хотя весьма прилежно искали. Господин Таутинг лично проверил реакции по справочнику и ручается за результаты.
— Если Тау говорит, значит, так оно и есть, — вздохнула Гвиэнт. — Но больше ничего не было. Точно.
— А может, вы что-то не то съели?! — спросил Кэноэ.
— Нет это невозможно! — снова подскочил Хаорн. — "Анти-Д" не может вводиться орально! Это исключено!
— Гвен, хочешь, я немного освежу твою память, помогу тебе вспомнить, — предложила Кээрт.
Гвиэнт покачала головой.
— Не надо, блистательная! Я не поддаюсь гипнозу. И... мне бы очень не хотелось, чтобы кто-то ковырялся в моих мозгах. Даже вы...
— Хорошо, — не стала настаивать Кээрт. — Тогда, пожалуйста, вспомни, не было ли в те дни чего-то странного, нестандартного, не похожего на то, что происходит обычно?
— Ну, про ингаляторы доктора Хаорна, наверное, все уже сказали, — начала вспоминать Гвиэнт. — Он предлагал всем их испытать. Но я этого точно не делала. Как ни странно, но я очень осторожно отношусь ко всяким не известным мне субстанциям... За два дня до Щедрой ночи в наш спортивный зал вдруг стала ходить Раэнке. То не ходила, не ходила, а вдруг зачастила. И как мне показалось, она начала проявлять повышенное внимание к Хургааду. Только не в любовном плане, а в каком-то деловом... Начальник охраны за сутки до Щедрой ночи пришел вечером к вам. Мялся, мялся, так ничего не сказал, а когда я сообщила, что вас еще нет и надо подождать, вдруг заявил, что дело не срочное, и убежал. Он ведь с вами так и не встретился тогда, ваше высочество?
