Проведя вторую часть ритуала, Кэноэ продолжил путь уже в сопровождении целой толпы. У него за спиной шелестели шорохи шагов множества ног и слышался невнятный тихий гул множества приглушенных разговоров. Отныне и до самого конца церемонии он уже не будет один.
— Наири! — Таутинг чуть прикоснулся к руке Наарит.
— Что, Тау?! — лицо ее осветилось улыбкой — точно такой же, как до того проклятого дня, который, наконец-то, изгладился у нее из памяти.
— Мне... мне... я хочу сказать тебе что-то важное!
— Здесь?!
— Конечно! Мы же никуда не спешим, нам не нужно ничего узнавать, ни о чем договариваться, ничего записывать.
— Тогда я очень внимательно тебя слушаю.
— Наири! — произнес Таутинг торжественным шепотом. — Я люблю тебя! Я хочу быть с тобой — отныне и навечно! Выходи за меня замуж!... Пожалуйста!...
— Тау! — Наарит чуть не задохнулась от неожиданности. — Я... я согласна!... Но обещай мне, пожалуйста, что никогда не будешь расспрашивать меня о некоторых вещах! Не только у тебя, но и у меня есть тайны!
— Конечно, Наири! — Таутинг чуть наклонился, чтобы коснуться губами ее щеки. — Я ни о чем не буду тебя расспрашивать. Все свои тайны мы когда-нибудь расскажем друг другу сами...
Третий час — Час Судеб.
В этом зале Кэноэ увидел филлинский город. Вначале он его не узнал, хотя в пейзаже ему показалось что-то знакомое. Только уже после проведения ритуала он вдруг вспомнил: да это же Реперайтер, столица Горданы! А вон то больше здание на холме — президентский дворец, резиденция Лёрида Кирстена.
Вспомнив о Кирстене, Кэноэ мысленно покачал головой. Горданский президент одновременно и привлекал его необычными знаниями и практическими умениями, и отталкивал своей неразборчивостью в средствах. Да, Буонну, наверняка, будет нелегко выстраивать с ним отношения уже как управителю...
— Итак, наш Реперайтер остался позади, — Кирстен отвел взгляд от огромного плоского экрана, занимавшего всю дальнюю стену амфитеатра. — Подсаживайтесь поближе. Надо обсудить одно дельце.
— Здесь?! — слегка удивился Сеймор Скэб.
— А почему бы и нет? — Кирстен слегка понизил голос. — Раскрою один маленький секрет. Эта ложа построена так, что здесь ничего нельзя подслушать. Любые звуки выходят отсюда только в виде неразборчивого бормотания, которое не расшифрует никакая аппаратура. Верно, Дуган?!
— Да, господин президент! — с удовольствием откликнулся Буремен.
— Поэтому я продолжу. Сегодня утром я имел весьма интересную конфиденциальную беседу с неким полковником Мивлио, заместителем командующего имперскими силами на Филлине.
— Полковником? — переспросил четырехзвездный генерал Могли.
— Этот полковник является племянником губернатора провинции, по-нашему — премьер-министра крупного государства. Причем, по его словам, его дядя вот-вот станет членом Совета Пятнадцати — верховного правительства пришельцев.
— Что же он предложил? — с интересом спросил Могли.
— Терпение, генерал. Полковник Мивлио предложил установить более тесное взаимодействие между нами и военным командованием Космофлота. Причем, как я понимаю, через голову как его непосредственного начальника генерала Пээла, так и управителя планеты.
— Поддерживаю, — сразу же кивнул Могли. — Военный военного всегда поймет.
— Господин президент! — Сеймор Скэб выпрямился в кресле, словно аршин проглотил. — Это авантюра! С Буонном можно и нужно иметь дело! Его позиции достаточно прочны, а интригуя против него, мы опять можем загнать в угол самих себя. Прежде, чем начинать новые комбинации...
— Достаточно, я понял! — оборвал Кирстен своего ближайшего помощника. — А что скажете вы, Тейно?
— Признаться, я бы тоже предпочел поддержать законные власти, — долговязый Тейно Вайкел слегка нахмурился.
— А теперь я вам скажу одну интересную вещь, — Кирстен наклонился вперед, понизив голос почти до шепота. — Этот полковник ничего такого не говорил, естественно, но у меня возникло впечатление, что законные власти у пришельцев могут скоро поменяться! Поэтому я считаю, что с ним надо таки хорошенько посотрудничать! Тем более, что он обещает взамен довольно вкусные плюшки.
— Это опасная авантюра! — упрямо гнул свое Скэб. — Пусть пришельцы сами играют в свои игры! Нам просто нужно проявить верность избранному курсу...
— Сеймор, ты начал бояться риска! — внезапно оборвал Скэба президент. — Это плохой признак. Не забывай, что для пришельцев несмотря на все эти танцы с палками (Кирстен махнул рукой в сторону экрана) мы пока остаемся никем. А чтобы стать кем-то, надо рисковать. Ты понимаешь?!
— Да, господин президент, — наклонил голову Скэб.
И отвернулся, делая вид, что его интересует изображение на экране, чтобы ни Кирстен, ни остальные не видели его лица.
Четвертый час — Час Бдений.
Этот пейзаж был не знаком Кэноэ. Густо фиолетовое небо с сизыми клочьями облаков и огромным низко стоящим над горизонтом темно-красным солнцем. Голая кочковатая равнина, покрытая плотными шарообразными кустами и странными деревьями, похожими на исполинские хвощи, с темной, почти черной листвой. Неровная стена скального обнажения рыже-коричневого цвета, и у ее подножья — несколько домиков изыскательского или научного городка, антенна космической связи, заходящий на посадку катер и аккуратные ряды зеленых делянок под мачтой искусственного солнца.
Форпост Империи на планете какого-то красного карлика, слишком незначительной и негостеприимной, чтобы стать колонией. И все же это крохотное, затерянное в неведомой дали поселение было такой же частью общего целого, как и любое другое, на какой бы планете оно ни находилось.
Империя всегда приходит в другие миры незваной, подумалось Кэноэ. Но, приходя, она остается. Она меняет эти планеты, подстраивая их под себя. Так и здесь, на Филлине, ни один ее уголок в конечном итоге не останется прежним...
— ...Если сегодня все пройдет без происшествий, мы получим мирную передышку, — говорил Кир Калансис, несмотря на свой день рождения одетый совершенно буднично и ведущий себя как обычно. — Никому не известно, насколько мирной она будет и сколько продлится, но мы должны использовать это время максимально эффективно!
Министр экономики Моррисон страдальчески вздохнул — еле слышно, но президент уловил этот звук. Может, потому что ждал именно такой реакции.
— Я понимаю ваши чувства, — сказал он мягко. — Но так называемой "нормальной экономики", о которой вы так любите говорить, у нас еще очень долго не будет.
— Господин президент, — Моррисон смущенно опустил голову. — Я ни в коем случае не собираюсь возражать и прекрасно понимаю, что иного выхода у нас нет. Но это вопиющее нарушение объективных экономических законов...
— Каких законов? — улыбнулся Калансис. — Вы просто слишком привыкли к экономике, в которой основной целью является получение прибыли. Мы же здесь нацеливаемся, в первую очередь, на удовлетворение общественных потребностей! Сейчас нам необходимо восстанавливать или создавать заново военную промышленность, защищенную от возможного удара пришельцев. Надо возобновлять добычу полезных ископаемых, снова налаживать транспортное сообщение, возрождать энергетику, запускать производство промышленного оборудования, отстраивать города. Все это важно и очень срочно, поэтому необходимо мобилизовать все имеющиеся ресурсы на выполнение приоритетных задач. Обычные товарно-денежные механизмы мирного времени для этого просто не годятся.
— Мы должны также признать, что у нас пока очень ограниченные возможности для удовлетворения потребностей населения, — поддержал президента министр промышленности Варин Клинт. — Поэтому мы создаем максимально благоприятные условия для того чтобы люди могли сами обеспечить себя всем необходимым, начиная от электроэнергии и отопления домов и заканчивая одеждой и продовольствием. Как бы там ни было, но в ближайшие годы нам не обойтись без определенной доли натурального хозяйства. А роль государства я вижу, прежде всего, в том, чтобы обеспечить людей тем, что они не могут изготовить сами, например, рациями или электротехникой, и поддерживать порядок, жестко пресекая все попытки воспользоваться результатами чужого труда!
— Благодарю вас, — Калансис кивнул Клинту. — Итак, всё всем понятно?! Тогда за работу, друзья! А праздновать будем потом... как-нибудь...
Пятый час — Час Искушений.
Здесь перед глазами Кэноэ был праздник. Огромная площадь, заполненная танцующими, смеющимися, поющими людьми в ярких костюмах. Сцены с актерами и клоунами, акробаты, аттракционы... Все было сделано очень качественно, но как-то ненатурально, нежизненно. Наверное, потому что устроители отказались от живых исполнителей, ограничившись рисунками и куклами. А еще здесь не хватало звука — веселой, зажигательной, задорной музыки. Лишь только она, пожалуй, могла бы придать этому заполненному застывшими фигурами залу атмосферу непринужденного веселья и ожидания чуда.
Кэноэ не хотелось здесь задерживаться. Проговорив все положенные слова с алтарного возвышения и совершив все необходимые действия, он повел свою многочисленную свиту дальше.
Эт-то еще что за клоун?!
— Я старший офицер второго ранга Наори, — произнес переводчик механическим голосом. — Я занимаюсь вопросами безопасности.
— Вы относитесь к Службе Безопасности? — вежливо поинтересовался Эстин Млиско.
— Нет, — Наори на секунду растянул в улыбке узкие губы. — У Службы Безопасности своя работа, а меня интересует просто безопасность. И в связи с этим у меня есть к вам предложение.
— От которого нельзя отказаться?!
— Почему же? Вы можете отказаться, — кажется, пришелец не понял шутки. — Но я читал ваше досье, немного понаблюдал за вами и считаю вас самым подходящим человеком.
— Для чего?
— Я же сказал, для обеспечения нашей всеобщей безопасности, — терпеливо разъяснил Наори. — Я хочу, чтобы вы все могли спокойно учиться, а мы, соответственно, вас учить тому, что положено. Мне не нужно никаких эксцессов. Вы меня понимаете?
— Вам нужны доносы? — ленивым голосом спросил Млиско.
— Нет-нет, — пришелец даже помахал руками, чтобы еще четче показать отрицание. — Мне это совершенно не нужно! Меня интересует только, чтобы вы обеспечили порядок. Никаких драк, прогулов, историй, иных нарушений дисциплины. Иными словами, я предлагаю вам стать... э-э-э... как это на вашем языке... старостой курса. У вас будут определенные дисциплинарные полномочия и, конечно, некоторые привилегии...
Первой реакцией Млиско было, естественно, желание сказать "Нет!". Но искушение поиграть с пришельцами оказалось сильнее.
И он согласился.
Шестой час — Час Преодолений.
"И горы встают перед ним на пути, и он по горам...". Нет, по этим горам ползти, наверное, было бы трудновато. Конечно, они были не такими впечатляющими, как, например, грандиозный щитовой вулкан Киэннилахуа на планете Мааримпоа — самая высокая гора в обитаемом космосе почти тридцатикилометровой высоты, но смотрелись тоже весьма выигрышно. Филлинские горы были высокими, крутыми, в величественных снежных шапках, а эффектно снятые на фоне ярко-голубого неба, они были еще и красивы.
Судя по многоголосому шепоту за спиной, экспозиция в этом зале многих не оставила равнодушными.
— Значит так, слушай, — Кен Собеско, не обращая внимания на великолепный горный пейзаж, деловито повернулся к Майдеру Билону. — Вопрос с твоей легализацией я решил. Сегодня с утра у меня была небольшая беседа с президентом. До меня он общался с одним пришельцем и, похоже, плодотворно. В общем, настроение у него было такое... задумчиво-расслабленное, так что он на все согласился. Твоя поездка утверждена. Полетишь как нормальный человек, под своим честным именем.
— А что ты ему рассказал? — прошептал Билон.
— Что я здесь встретил человека, который знает, где ты находишься, и убедил его раскрыть твою нычку. Ну и, заодно, предложил использовать тебя в качестве канала прямой связи с Движением.
— Да ты что?! — Билон едва не выкрикнул это во весь голос.
— Не беспокойся, ни одной твоей тайны я не выдал. А президенту эта идея, кажется, понравилась. Так прямо и видно было, как в голове у него какие-то ролики закрутились. Завтра вечером он хочет тебя увидеть, так что заранее думай, что ты ему скажешь.
— То есть, отсюда мне лететь прямо в Реперайтер? — помрачнел Билон.
— Почему же?! — Собеско широко улыбнулся. — Сразу же после церемонии собирай вещи и жди меня перед входом в пресс-центр. Я организую транспорт, и мы вместе отправимся в Ойдевиз. Высадим тебя где-нибудь на окраине, ты решишь все свои вопросы и уже со своей собственной рожей вернешься к нам. После этого летим в Сухую Балку, где ты представишь меня своей невесте. Там, наверное, и заночуем. А завтра днем спокойно полетим в столицу — так сказать, пред ясны очи господина президента.
— Э-э-э... Кен, ты все хорошо рассчитал? — осторожно спросил Билон. — Мы же все-таки в Гордане, а она, как бы сказать... большая. Тут, как ты описал, может, будет и больше пяти тысяч километров.
— Всего то? — Собеско откровенно развлекался. — Понимаешь, я тут одного знакомого пришельца попросил. Вот он и пообещал предоставить скоростной катер с пилотом.
— Пришельца?! — Билон насторожился. — Какого еще пришельца?! И с чего это он вдруг к тебе такой добрый?!
— Да нужен я ему, наверное, — Собеско прищурился. — Он вообще-то из ученых, но какая-то серьезная шишка. Теперь, получается, у меня перед ним небольшой должок.
— Что же он потребует взамен?! — окончательно встревожился Билон.
Собеско хлопнул его по плечу.
— Не волнуйся ты так. У нас с ним, как говорится, свои счеты. Не боись, преодолеем!
Седьмой час — Час Прозрений.
Дизайнеры проявили недюжинную креативность, объединив в одной экспозиции все отличительные особенности планеты Таангураи. Поэтому Белые Башни Ктаира были изображены на фоне сверкающей стены ледника, по правую сторону от них простиралась степь с бесчисленными стадами, а по левую — Ледовый океан с айсбергами. Довершал композицию дворец управителя со всеми его башенками, лесенками и каналами на переднем плане.
Что же, может, Кээрт хоть будет приятно увидеть свой родной дом. Для Кэноэ этот дворец с недавних пор прочно ассоциировался с заговором дядюшек и был очередным напоминанием о сложностях жизни.
— Давайте ненадолго отойдем в сторонку, — обратился генерал Эамлин к Реэрну.
Двое старых сослуживцев, решивших перекинуться парой слов во время ожидания кульминации торжественной церемонии — что может быть естественнее?
— Наверное, я должен извиниться перед вами за то, что сварганил ваше назначение, — вполголоса сказал Эамлин, когда они отдалились на достаточное расстояние от остальных.
— Пока все не так сложно, — нейтральным тоном заметил Реэрн. — И мне хорошо известно, что у судьбы не бывает бесплатных подарков.
— Как бы вам не пришлось заплатить слишком большую цену, — хмыкнул генерал. — На Филлине что-то неладно. Я буду покидать эту планету с тяжелым сердцем.
