Тем разительнее показался контраст между сонной тишиной утреннего леса и бестолковой суетой и гомоном города.
Несмотря на ранний час, город был похож на растревоженный беспечным прохожим лесной муравейник. Прохожий пошуровал палкой и ушел, а муравьи остались, и теперь они обеспокоенно сновали по улочкам своего муравьиного города, периодически натыкаясь друг на друга.
— Что у вас тут происходит? — Дар изловчился и поймал пробегавшего мимо "муравьишку" — тощего паренька лет шестнадцати.
— А вы не знаете? К нам пророк приехал! Всамделишный! Из самого главного храма Светлой Защитницы! Сегодня опосля обеда он на Фонтанной площади проповедовать будет!
— Всего-то, — хмыкнул колдун, отпуская парня. — А я уж было подумал — сама Светлая Защитница к нам снизойти соизволила!
Парень суеверно перекрестился и сгинул в толпе.
Маржана с интересом крутила головой по сторонам. Как все здесь было не похоже на Долину! Узорчатые мостовые, каменные дома — а ведь это даже не столица, а всего-навсего небольшой приграничный городок! Как же, должно быть, красиво в Джайлирии!
Даже здешние люди были не похожи на долинцев: в большинстве своем смуглые, черноволосые и черноглазые, казалось, они и говорили по-другому, произнося знакомые слова с непривычным акцентом.
Конечно, на самом деле жители загорской части Сиднара не так уж кардинально отличались от привычных Маржане селян. В море брюнетов с избытком хватало и блондинов, и рыжих, и даже лысых, а смуглолицые встречались ничуть не чаще, чем белокожие, но ошеломленной девушке все они казались существами из другого мира — и на одно лицо.
Город поразил путников не только шумом и красотой, но и наглостью карманников. Нашелся-таки ловкач, покусившийся на содержимое Маржаниного кошеля — невзирая на опасную близость оного к мечу в новехоньких ножнах.
Дар первым заметил вора и собирался было проучить его как следует, дабы надолго отбить интерес к чужому имуществу. Но тут всех удивила — да что там удивила! Потрясла! — Маржана.
— А ну иди сюда, яхонтовый, — медовым голоском проворковала она, притягивая за руку воришку — парня-сверстника, который, вообще-то, и без того был ближе некуда. — Что, денег чужих захотелось?!
Над ладонью свободной руки девушки зажегся, переливаясь оттенками красного (на поверхности — почти розовый, в глубине — мрачно-багровый), эффектный пульсар. Всего лишь световой, но незадачливый грабитель с квадратными от ужаса глазами принял его как минимум за боевой широкого радиуса действия.
— Госпожа ведьма! Помилосердствуйте! У меня дома дети голодные!.. Семеро! И жена! И старушка-мать больная!
— Ага, а еще прапрабабка, дед-инвалид и свора некормленых собак, — вполголоса с усмешкой добавил рыцарь. — Не много ли иждивенцев на одного карманника?
— Госпожа ведьма! Я же не знал! Уж больно вид у вас неприметный, откуда мне... Ай-ай-ай! Да что же вы делаете, госпожа ведьма?! За что?!
— За вид. Неприметный, — мстительно отчеканила Маржана, глядя вслед чуток подкопченным босым пяткам карманника. Если с близкого расстояния шарахнуть противника в лоб световым пульсаром, предварительно хорошенько размахнувшись, да еще вослед добавить парочку — можно тоже достичь неплохих результатов в славном деле перевоспитания мелких воришек.
— Ну надо же, — потрясенно выдохнул Светомир, недоверчиво разглядывая Маржану, как будто впервые ее увидел. — А ты не так проста, как кажешься!
— Это оскорбление или комплимент? — подозрительно уточнила "госпожа ведьма".
Светомир ненадолго задумался и честно ответил:
— Ни то, ни другое. Считай это просто признанием твоих способностей.
— Идет, — довольно кивнула Маржана, полностью удовлетворенная ответом рыцаря.
— А скажи-ка мне, Маржана, — протянул с ласковой улыбочкой уже Дарилен, — где это ты научилась создавать такие красивые пульсары? Помнится, Вотию о заклинаниях такого рода я еще не рассказывал...
Маржана смущенно потупилась. Кажется, она готова была броситься вдогонку давешнему воришке.
— Я в книге увидела, — наконец виновато призналась она. — У Вотия. В Хворостцах я долго заснуть не могла, вот и взяла почитать...
Дарилен скептически хмыкнул. Еще никому не приходило в голову использовать "Краткий справочник простейших заклинаний" в качестве снотворного! Хорошо хоть у Вотия не "Большая энциклопедия нежити" в картинках была...
— И ты так быстро запомнила это заклинание и без тренировки воспроизвела его? — продолжил допрос колдун.
Маржана удивленно пожала плечами.
— Да я сама не знаю, как это вышло. Само собой вырвалось, честное слово...
Вообще-то Маржана рассчитывала этим признанием успокоить мага, но вышло наоборот. Колдун огорченно вздохнул. "Наставницу ей надо, — в который раз сделал мысленную зарубку на память он. — И как можно скорее..."
Как вскоре выяснилось, оживление царило далеко не во всем городе. Свернув на тихую боковую улочку, путники перевели дух: здесь они могли говорить спокойно, не расчищая себе локтями путь в толчее и не переспрашивая тонущие в гомоне ответы собеседников.
— Айна, зачем тебе понадобилось ехать в столицу? — вдруг поинтересовался Дар.
— Как это — "зачем"?! — вскинулась Айна. — Там живут мои родные и друзья, там моя родина! Там меня знают и любят! Они будут рады мне!
— Ты так в этом уверена? Для родных ты мертва, и они не желают видеть тебя живой и невредимой. А друзья... У тебя есть настоящие друзья, те, для которых важна ты сама по себе, без высокого положения и блестящей родословной? Те, что примут тебя безродной и безденежной?
— Что за вопрос! Конечно, у меня есть друзья! — Айна на пару мгновений замешкалась, припоминая в доказательство имена. Она торопливо перебирала их в памяти: графы, герцоги, князья, баронеты... Нет, нет, все не то... И вдруг опустила голову и тихо, с усилием выговорила: — Нет. У меня нет настоящих друзей. Ты прав, колдун: такая, без семьи и денег, я им не нужна. Они, пожалуй, будут раздосадованы моим "воскресением", — и вдруг бывшая графиня подняла голову, ее глаза просияли догадкой: — Муж! У меня ведь есть муж!
— Муж?! — возглас получился хоровым.
— Будущий, — скромно поправилась Айна. — Наша свадьба была оговорена заранее. В день моего двадцатилетия, пятнадцатого сжатня [1], должны были объявить о нашей помолвке.
— Да, твой папаша ловко все рассчитал! Еще месяц — и плакали бы его денежки! [2] — со свойственным ему тактом брякнул Светомир.
Дарилен бросил на рыцаря устрашающий взгляд: только попробуй продолжить! К счастью, Айна не обратила внимания на слова рыцаря, она была занята своими мыслями:
— Он меня так любит, он сам клялся мне в верности до конца своих дней! Вот кто будет рад моему возвращению!
— А ты? — заинтересовалась Маржана. — Ты его любишь?
— Да, — пожалуй, чересчур поспешно ответила Айна. На минуту запнулась и поправилась: — То есть нет. Не знаю... Честно говоря, меня и не спрашивали об этом. Герцог Сольри — подходящий мне по статусу и состоянию жених, вот и все. Но он хороший человек! — Айна с жаром кинулась защищать жениха, предупреждая возможные обвинения. — И он мне нравится. Пожалуй, со временем я смогу полюбить его так же, как и он меня...
— Герцог Сольри? — вновь подал голос Светомир. — Это который? Не Диклим, часом?
— Он, — несколько растерянно подтвердила Айна. — Ты знаком с ним?
— Нет, — покачал головой рыцарь. — Я его не знаю. Но во-о-он там висит объявление о его помолвке.
Айна, не веря своим ушам, перевела взгляд в указанном направлении. На круглом толстом столбе приспособленном под объявления, и впрямь белел бумажный листок. Графиня подошла ближе. На гладкой поверхности кружились в танце уменьшенные копии младшего герцога Сольри и незнакомой Айне рыжеволосой девушки — явно из очень знатного рода, ее платье и украшения говорили сами за себя. "Наверняка чужестранка, — отстраненно подумала Айна. — Иначе я была бы с ней знакома". Крошечные фигурки точь-в-точь повторяли оригиналы, даже движения их были как у живых людей — заказчики не поскупились поручить изготовление листовок настоящему мастеру магических объявлений. Над танцующей парой мерцала крупная надпись: "Герцог Сольри спешит обрадовать подданных вестью о помолвке своего младшего сына, отважного Диклима, и старшей дочери киварнского князя Айдена, прекрасной Лиманы".
Весть о трагической гибели дочери графа де ла Набирэй уже наверняка обсуждается высшим светом столицы, но Тайген находится слишком далеко оттуда, объявления не успели бы доставить так быстро. Значит, все было решено заранее. Герцогу Сольри подвернулась более подходящая партия, к тому же — княжна соседнего государства, с которым лишь недавно установлен мир, поддерживаемый королевой Халиссой всеми силами, а это обещает немалые политические выгоды... Ехать в столицу больше незачем. Там живую графиню де ла Набирэй никто не ждет. Похоже, гибель Ромиайны и впрямь оказалась для многих выгоднее ее жизни...
Губы Айны жалко искривились в безуспешной попытке скрыть горечь обиды. Ее лицо стало вдруг таким жалобным и растерянным, что Дарилен с немалым удивлением ощутил нестерпимое желание немедленно накостылять по шее обидчику графини.
— Ну что ты расстраиваешься? — преувеличенно бодро заявил маг. — Радоваться нужно! Ты видела его отца?
Айна убито кивнула, с трудом понимая, что от нее нужно этому невыносимому колдуну.
— Так вот, — жизнерадостно продолжил Дарилен, — этот Диклим уже сейчас вылитый папаша — а представь, что будет с ним лет этак через двадцать! Его родитель — человек выдающийся во всех смыслах, особенно в ширину! — пояснил маг остальным спутникам, не имевшими удовольствия лицезреть герцога Сольри-старшего. — Говорят, что он не появляется на приемах в домах с недостаточно широкими для его видной персоны дверями. На одном балу с ним случился конфуз, сделавший старшего герцога Сольри весьма предусмотрительным — его светлость застрял в дверном проеме и долго-долго там пыхтел на потеху собравшимся. Двери, кстати, пришлось сносить. Вместе с косяком и частью стены...
Слушатели захихикали, представив красочную картинку. Даже Айна благодарно улыбнулась. Ей было по-прежнему обидно, но уже не так беспросветно тяжело — вовремя сказанная шутка невесть как снизила трагизм ситуации.
— Вы как хотите, — вновь подал голос Светомир, — а лично я хочу есть. Из этого очаровательного трактирчика у дороги так аппетитно пахнет жареной картошкой, что голод становится просто невыносимым!
Рядом с трактиром очень удачно обнаружилось еще одно строение, повыше и попросторней, и путники с приятным удивлением узнали, что оба дома принадлежат одному хозяину — в одном можно поесть, а в другом — снять комнату на ночь-две.
— Когда-то я вполне обходился одним домом, — сокрушался корчмарь, показывая компании постояльцев их "апартаменты" на втором этаже — две небольшие комнаты, соединенные общим закутком: два шага в длину, шаг в ширину — с отведенной под ванную клетушкой. — Да в обеденной части постоянно шумели гуляки, а то и драки случались. Ни дня не проходило, чтоб постояльцы не жаловались. А потом кто-то из них донес на меня городскому голове. Пришлось пристраивать второе здание, исключительно для еды и гуляний. А здесь теперь половина комнат пустует — наш город не очень-то многолюдный, центром торговли его не назовешь, да и конкурентов у меня хватает...
Графиня рвалась поскорее смыть с себя дорожную пыль, но остальные, простые смертные, освободившись от сумок, решили, что недостаточная телесная чистота не может быть серьезной помехой для близкого знакомства с обеденным меню корчмы. Пришлось чистоплотной Айне уступить мнению недостаточного просвещенного в вопросах личной гигиены большинства.
Трактирчик не подвел: внутри он был не менее уютным, чем казался снаружи. Светомир немедленно заказал себе вожделенной картошки — аромат был и впрямь изумительный, — вдохновив спутников своим примером. К картошке предлагались всевозможные салаты — на любой вкус, и изголодавшиеся путники немедленно загорелись желанием их все перепробовать. Дарилен же вместо салата заказал себе телячью отбивную совершенно немыслимых размеров.
— Мяса хочется — сил нет, — немного смущенно признался он спутникам, когда разносчица отправилась на кухню передавать заказ.
Компания расположилась на обед в отдельном закутке, отгороженном от зала занавеской из плотной ткани, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания и иметь возможность спокойно поговорить.
— Как ты собираешься искать свою подружку? — поинтересовался у Дарилена рыцарь, когда затянувшееся в ожидании заказа молчание стало совсем уж тоскливым.
— Для начала — расспрошу людей, не заметил ли кто в городе проезжей колдуньи, — пожал плечами маг.
— Так они тебе и ответили, — хмыкнул рыцарь. — Только подозрение на себя, а заодно и на нас всех, навлечешь.
— У тебя есть предложение получше?
— Эх, что бы вы без меня делали? Разумеется, у меня есть замечательный, а главное — безотказный план! Я воспользуюсь силой своего мужского обаяния и незаметно выпытаю все у местных красоток. Когда женщины хотят кому-то понравиться, они становятся ужасно болтливыми. Ты не замечал?
— Где уж мне, сирому и убогому, не наделенному столь сокрушительным обаянием, тягаться с тобой в наблюдательности? — насмешливо отозвался колдун.
— Природа жестоко посмеялась над тобой, — вздохнула Маржана, с притворным сочувствием глядя на рыцаря. — Тебе надо было родиться не соколом, а павлином!
— Да, я сокол! — рассердился рыцарь. — Между прочим, сильная, гордая и красивая птица! Зато ты глупа, как канарейка! Помнится, моя тетушка держала как-то канарейку... Ох и вредная была, зар-раза!..
— Тетушка или канарейка? — уточнил Вотий, воспользовавшись паузой, пока его сестра, покрасневшая от негодования, возмущенно открывала и закрывала рот, не в силах придумать достойный ответ на столь тяжкое оскорбление.
— Обе, — немного поразмыслив, честно признал рыцарь. И легкой непринужденной походкой направился в обеденную залу.
Вслед ему из-за шторы неслось возмущенное:
— Да ты... Ты... Курица ты, а не сокол! Петух ощипанный!..
Но, увы, старания Маржаны пропали втуне: Светомир ее уже не слушал. Настал его звездный час! Рыцарь, облаченный в запыленное от воротника до подметок дорожное одеяние, держащий в руках шлем и щит, то и дело поправляющий на поясе ножны с мечом, дабы все окружающие успели их заметить и разглядеть, тотчас привлек внимание немногочисленных посетителей трактира, и в первую очередь — внимание женской их части.
Дамы, имеющиеся в зале, немедленно отвлеклись от тарелок, торопливо расправили плечи, гордо подняли головы, кокетливо подправляя прически и не забывая посматривать на незнакомца — словом, вели себя мило и непринужденно — так они полагали.
Рыцарь, же, едва на него устремились женские взгляды, приосанился и неспешно захромал к стойке.
— Вот зараза, перелом ведь уже не болит, головой ручаюсь! — со смесью возмущения и восхищения актерским талантом рыцаря проворчал маг.
