Маржана, ни за что не соглашавшаяся оставить брата в одиночестве, вместе с Вотием притаилась за дверью хранительского закутка, наблюдая оттуда за представлением и хихикая в кулак.
Светомир стоял на стреме под дверью: в случае чего он должен был подать условный сигнал — птичий крик. Все-таки соколу было легче сделать это достаточно достоверно, не вызывая подозрений. Он было пробовал возмутиться — мол, не рыцарское это занятие, на стреме стоять, — но его быстро осадили и пригрозили не взять "на дело" вовсе. Такого Светомир позволить не мог. Пришлось ему мокнуть под дождем на благо коллектива.
Айна проследила взглядом за магами, прокравшимися на цыпочках в сторону выхода (остротой ночного зрения она была обязана выпитой накануне настойке — что и говорить, компания на совесть подготовилась к преступному деянию!), и, услышав условный тройной стук в стену, легко спрыгнула со стола. Внимание Калимьяса было поглощено графиней настолько, что мимо него сейчас могли смело промаршировать несколько боевых орочьих отрядов — он бы и ухом не повел.
— Ну, бывай, — попрощалась призрачная графиня с хранителем.
— А... А как же история? Что там дальше было с Черным Всадником?
Айна на мгновение непонимающе нахмурилась.
— С каким... Ах, Всадник! Погарцевал он на своем черном коне, дождался, когда люди падут перед ним ниц от страха, — и был таков. Все, пора мне. Как-нибудь в другой раз договорим, — и графиня медленно и величественно проплыла в сторону двери, растворившись во тьме.
С тех пор Калимьяс перестал бояться темноты. Он по-прежнему ждал наступления вечера с волнением и смутным беспокойством — но совсем не тем волнением и не тем беспокойством, что прежде. В глубине души хранитель, хоть он и не признался бы в этом даже самому себе, надеялся, что однажды ночью в библиотеку вновь придет призрак молодой графини, которой захочется с ним поговорить. И тогда она расскажет ему и историю Черного Всадника, и леденящее кровь предание о Ночном Рыцаре и множество других легенд и сказаний. Шли годы, призрак графини не появлялся. Но Калимьяс продолжал верить и ждал до последнего вздоха.
Перед уходом путники решили, раз уж они проникли в замок, заглянуть заодно и на кухню, запастись съестным в дорогу.
На двери кладовой, правда, висел замок, размерами не уступающий тому, что был на входе.
— Позовем сокола? — деловито предложила Заринна.
— Зачем? — искренне удивилась Маржана. Она вытащила из прически шпильку, удерживающую косу, уложенную на затылке, и на глазах у ошарашенных спутников приступила к взлому двери.
— До чего я дошла, — сокрушенно причитала она при этом. — Я, честная селянская девушка, взламываю замки в графских кладовых!.. Все, готово, — Маржана обернулась и, увидев вытянувшиеся лица друзей, рассмеялась: — Ну, чего вы смотрите? У моего дяди был точь-в-точь такой замок на кладовой с вареньем...
* * *
Путники шли остаток ночи и весь следующий день, лишь немного вздремнули на рассвете, чтобы прогнать свинцовую усталость, — увы, это мало помогло, спать захотелось еще сильнее.
Погода, слегка "подкорректированная" Даром накануне, похоже, не собиралась улучшаться: дождь лил весь день, то затихая и еле накрапывая, то припуская с новой силой. Путники были мокрее водяных кикимор и злее голодных орков. Никто из них не позаботился захватить в дорогу непромокаемые плащи, а поддерживать купол, защищающий от дождя, можно было лишь на привале. Купол — заклинание статичное, устанавливаемое на определенную территорию, и двигаться вместе с людьми не может. Привалы же были короткими, и хоть сколько-нибудь просушить одежду за это время не удавалось.
Улучшить погодные условия тоже не представлялось возможным. На одном из привалов Дар попытался было повлиять на погоду магически, но в ответ на его старания небеса щедро сыпанули градом, и колдун почел за благо не вмешиваться в атмосферные процессы вовсе.
— Это все из-за моей специализации, — пригорюнившись, каялся колдун. — Моя стихия — вода, вот у меня и получается ее призвать. А чтобы разогнать тучи, нужно быть магом-воздушником.
— В этом тоже есть свои плюсы, — пыталась успокоить друга Заринна. Ее стихией была земля, и магичка влиять на погоду не умела вовсе. — Возможно, в дождь за нами поленятся следить, и мы оторвемся от "хвоста". Да и заметать следы в непогоду сподручнее.
Если с первым утверждением магички можно было поспорить, то правоту второго понимали все, но настроение у промокших до последней нитки путников все равно было хуже некуда.
Вечером компания немного приободрилась. Во-первых, на привале маги установили защитный купол, и путники смогли наконец обсохнуть как следует у весело потрескивающего костра. Огонь был вновь, как и накануне, магический (а где вы найдете в дождь сухой хворост?), но теперь он казался скитальцам настоящим спасением.
Ну и, во-вторых, Дар и Зари приступили к разбору скопированных в графской библиотеке книг, что внесло в вечерние посиделки у костра приятное разнообразие.
— Ну и язык был у этих хайяров, — поморщилась Заринна, отвлекаясь от очередного свитка. Она бросила быстрый взгляд в сторону представителей древнего народа и поспешно добавила: — Без обид, ребята, к вам это не относится... Нет, вы только послушайте! — магичка откашлялась и прочла с выражением: — "Падут былые храмы, изгнаны и забыты будут жрецы, уничтожены их дети и разрушены жилища. Скорбь по прошедшим дням и гонения станут судьбой их народа. И так будет много веков... Но придет день, когда разгневанное солнце ослепит дом Первого из Последних, и тогда двое станут одним и подарят детям Хайяримы мудрость веков". Как вам это нравится? Неужели нельзя сказать все четко и ясно? Почему все предсказатели считают своим долгом запудрить мозги так, что не разберешь, что они хотели поведать? Их этому специально обучают, что ли?
— Дай-ка сюда, — неожиданно посерьезнел Дар.
Колдун взял у магички листок с предсказанием, торопливо пробежал его глазами.
— Ну, первая часть очень даже понятна, — возразил Дар. — И, кстати, вполне пророческая. Все так и произошло.
— Он говорит о каких-то жрецах, а вовсе не о хайярах, — заметила Маржана.
— Он говорит как раз о хайярах. Просто в старину их иногда называли "народом жрецов". Несмотря на тягу к творчеству, они были настолько фанатичны в своей преданности богине Хайяриме, что жрецы прочих народов могли им только позавидовать. Хайяры не занимались специально жреческим служением. Они сообща строили храмы, в которые в любое время дня и ночи мог прийти любой из них и обратиться напрямую к богине. Считалось, что для этого им не нужны посредники — как не нужны они при общении матери с детьми.
— И что, ни у кого не возникало соблазна стащить что-нибудь из храма? — живо заинтересовался Светомир.
Дар смерил его тяжелым взглядом.
— Красть в храме могут только люди, у которых нет ничего святого. Хайяры были не настолько испорченны. Им и в голову не приходило утянуть что-нибудь плохо лежащее из храма обожаемой богини-матери. Они действительно были очень набожным, свято верящим народом. Впрочем... Если кто-то был столь же смекалист, как ты, то, я не сомневаюсь, это было последнее воровство в его жизни. И расплатился он за него наверняка сполна.
Рыцарь покосился на Маржану.
— Охотно верю, — вздохнул он. — По крайней мере, теперь понятно, в кого она такая сумасшедшая...
Маржана угрожающе засопела.
— Да молчу я, молчу. Тебя только тронь...
— А что прикажете делать с этим? — помахала листочком с предсказанием Заринна.
— Выбрось, — посоветовал рыцарь.
— Сожги, — поправил его колдун.
— Съешь, — хихикнула Айна, вспомнив романы про королевских шпионов, популярные среди знатных барышень Сиднара.
— Еще чего! — возмутилась Заринна. — Чтобы несварение заработать? Да и жаль такую редкость терять... Все-таки образец древней письменности... Оставлю на память, вдруг пригодится.
Маги вновь углубились в разбор бумаг.
— А вот еще, Дарилен, послушай, — снова подняла голову Заринна. — "Хаяйра может обучить только хайяр". Как тебе такое утверждение?
— Вот это новость! По-твоему, я похож на хайяра?
Заринна на миг сощурилась, будто считывая ауру друга — исключительно для того, чтобы позлить его. Ауру Дарилена она и без того знала досконально.
— Не похож, — вынесла она вердикт. — Ни капельки... Как же ты учишь Вотия, скажи на милость?
— Понятия не имею, — огрызнулся Дар. — Как получается, так и учу. Боги доверили мне это — значит, я не так уж безнадежен в педагогическом плане!
У костра снова воцарилось молчание. Но не прошло и пяти минут, как Заринна гордо объявила:
— Вот! Послушайте, что я нашла! — и продекламировала хорошо поставленным голосом: — "Рано или поздно, каждого хайяра судьба приводит на распутье. Тогда надлежит ему прийти в Обитель Рассвета, любимый храм Богини, и там, преклонив колена пред алтарем Хайяримы, испросить ее благословения. А затем, свершив обряд, верное дитя Богини узнает свое предназначение, и явным для него станет предначертанное".
— И что? — скептически поинтересовался Дар.
— По-моему, у нас как раз такая ситуация. И нам следовало бы наведаться в этот храм.
— Да ты в своем уме?! Его наверняка уже давно разрушили и по камешку разнесли!
— Автор называет его нерушимым!
— Конечно, ведь он жил добрую тысячу лет назад! Когда писали эту книгу, никто и не помышлял о том, что Хайялин будет уничтожен! Тогда на них не рисковали нападать.
— Откуда ты знаешь, разрушен храм или нет? Кто мешает нам пойти и проверить? Заодно и от слежки, если она есть, оторвемся. Авось служители не потащатся за нами в такую даль.
— Они потащатся за нами куда угодно. Мы даже не знаем, что это за обряд, о котором говорится в книге. Что он собой представляет? Как проводится? Что для этого нужно?
— У тебя есть предложение получше?
У Дара не было другого предложения, но затея Заринны была чистой воды безумством. О чем он ей и сообщил в максимально доступной и образной форме.
— Ну, как знаешь! — фыркнула раздосадованная магичка. — Если тебя больше устраивает бесцельное шатание по сиднарским лесам — пожалуйста, шатайся.
— А ты что собираешься делать? — с подозрением покосился маг на подругу.
— Я?.. Я буду наблюдать за твоими злоключениями и злорадствовать!
— А-а-а! — успокоился Дар. — Наблюдай на здоровье, я не против! — и вновь углубился в чтение.
* * *
Наутро дождь наконец прекратился. Странники вздохнули с облегчением, настроение их заметно улучшилось.
Они по-прежнему двигались на восток, по направлению к Джайлирии, хотя все понимали, что не мешало бы сесть, хорошенько поразмыслить и выработать маршрут. А для начала определиться, куда же им следует идти.
Заринна проявляла чудеса упрямства, стоя на своем: в Хайялин, и точка! Дарилен злился и возмущался ее безрассудством, магичка ехидно предлагала другу назвать более подходящий путь. Остальные отмалчивались.
Особенно едкой Зари становилась на привалах. Уставший от споров и пререканий Дар, подметив это, на полуденном привале предпочел ненадолго сбежать под благовидным предлогом поисков воды. Они остановились на опушке леса, в котором просто не могло не быть родников — а может быть, чем боги не шутят, даже маленькой, но чистой речушки.
— Дар, — несмело подала голос Айна, глядя на колдуна, придирчиво выбирающего фляги. — Можно мне... с тобой?
— Пойдем, — пожал плечами колдун.
В лесу одуряющее пахло цветами, ягодами, разнотравьем. Запахи смешивались, сочетались, рождая неповторимый аромат летнего леса, напоенного полуденным зноем.
Легкий ласковый ветерок игриво шевелил ветви деревьев, кружевная тень от листьев менялась каждую секунду, рождая в глубине леса причудливые узоры и делая чащу удивительной, манящей, волшебной страной, живущей по своим законам.
Словом, обстановка совершенно не располагала к беседам, вызывая мечтательно-сонное настроение. Хотелось углубиться в лес, лечь прямо на ласковую, мягкую траву и, закинув руки за голову, смотреть, как в ярко-лазоревом небе неторопливо проплывают облака, на глазах меняя свои очертания.
Дар и Айна не торопились начать разговор. Они медленно шли, слушая шепот листвы и похрустывание веточек под ногами. Им было хорошо молчать вдвоем. Атмосфера полуденного леса очаровывала, пленила, и они боялись спугнуть хрупкую тишину, удивительной связью установившуюся между ними.
Первым молчание нарушил колдун.
— Осторожно, здесь крапива, — предупредил он Айну, раздвигая колючее препятствие на пути, и тут же, без перехода спросил: — Ты о чем-то хотела поговорить со мной?
Айна немного помолчала, будто собираясь с духом, прежде чем спросить:
— Маржана сказала, что всю дорогу в Красный Мар ты нес меня на руках. Почему? Кто я такая? Ты вовсе не обязан был это делать. Бросил бы где-нибудь...
Дар оглянулся. Айна смотрела на него испытующе, не отводя взгляда. Колдун вздохнул.
— Почему? По той же причине, по которой я хотел, чтобы ты осталась в Предгорье. Я в ответе за своих спутников. Если с кем-то из вас что-нибудь случится в дороге, виноват буду я один.
Айна молчала, не зная, что ответить.
— Ты, пожалуй, возвращайся к нашим, — кашлянул вдруг колдун. — А я... кхм... Мне надо уединиться на минуту-другую. Полюбоваться местной флорой и фауной... Воду я сам наберу, тут где-то неподалеку журчит ручей.
Айна, поначалу опешив, во все глаза уставилась на мага, но быстро поняла причину его смущения и мгновенно сделалась пунцовой сама.
— Да-да, конечно. Здесь необычайно богатая флора, — пискнула она, поспешно ретируясь. — И фауна... Меня здесь уже нет!
Колдун набрал воду в ручье и уже собирался возвращаться к месту стоянки, как вдруг что-то его насторожило. Смолкли птицы, до того верещавшие без умолку. Улегся ветер, шуршавший листвой.
"Неужели, — думал колдун, машинально сжимая рукоять меча. — Неужели он все-таки набрался смелости и решил прийти лично?"
В просвете меж двух тонкоствольных берез задрожал вдруг воздух, на глазах мутнея и сгущаясь. Колдун опустил меч, чувствуя легкую досаду и в то же время — облегчение. Нет, это всего лишь проекция. Что ж, по крайней мере, он сможет узнать неведомого противника в лицо.
Минуту спустя воздух принял человеческие очертания. Дар подошел ближе.
Чародей, создавший свою проекцию, был немолод. Седина в светлых волосах была почти незаметна, но морщины уже набросили свою сеть на его лицо. Голубые глаза, по-молодому живые и ясные, смотрели на колдуна в упор. Чародей знал, кого и где он должен искать.
— Приветствую тебя, Дарилен Заозерный, колдун из Чарска, сын вампира и человеческой женщины — неторопливо проговорил незнакомец. Это фраза была не просто данью вежливости — визитер ненавязчиво дал понять собеседнику, что осведомлен о некоторых страницах его биографии — и, возможно, даже лучше, чем кажется на первый взгляд.
Дарилен ответил вежливым наклоном головы.
— Я искал тебя, — многозначительно сообщил незнакомый чародей и вновь замолчал, выжидательно глядя на Дара.
