И только Маржана стояла у стены со скучающим видом. Оружие, как бы ни было оно мастерски сделано и богато украшено искусными мастерами, не привлекало ее и не вызывало ни искры интереса. Она была твердо убеждена: мечи, кинжалы, луки, арбалеты и прочие предметы, несущие смерть, — игрушки для мужчин. Хрупкой девушке они ни к чему. Тем большим было ее удивление, когда Дарилен, негромко обсуждавший что-то с хозяином оружейного царства у прилавка, подозвал Маржану и предложил примериться к мечу.
— Зачем это? — настороженно поинтересовалась она.
— Для моего спокойствия, — лаконично ответил маг.
Девушка тяжело вздохнула и взяла в руки легкое, сработанное специально для женской руки оружие. Спокойствие Дара она ценила выше собственного благополучия, и возражать ему не осмелилась. Надо — значит, надо.
Когда довольные покупатели уже расплатились и собрались уходить, почти у самых дверей их нагнал негромкий оклик гнома-оружейника, услыхавшего обрывок случайно оброненной фразы:
— Вы, случаем, не в Загорье идете?
— Туда, — кивнув, настороженно отозвался Дар.
Гном просиял.
— Просьба у меня к вам. Родич мой у входа в Подземный Город сторожем служит, сегодня как раз дежурство у него. А мне посылку для него передать не с кем...
— Вообще-то мы идем к сиднарскому перевалу, — осторожно уточнил маг. — Владения подземного народа останутся далеко в стороне от нашего пути...
— Ну и что? — философски безмятежно пожал плечами старый мастер. — Кто знает, что ждет нас впереди? Боги дадут — встретитесь и с моим родичем. Если на то будет воля Подземных Богов — они вас сведут...
С этими словами хозяин лавки достал откуда-то из-под прилавка объемистый сверток, обернутый толстой вощеной бумагой, на миг порывисто прижал его к груди и с трепетом, будто величайшую семейную святыню, протянул Дару. Маг на миг замешкался, но не стал огорчать располагавшего к себе мастера. Он взял сверток в руки и коротко кивнул:
— Хорошо. Да будет так, как пожелают боги [1].
* * *
И вот, наконец, покончив со сборами и покупками, компания выехала за пределы города. Четыре лошади бодро рысили по пыльной дороге — Айна по-прежнему ехала на Смерче, удобно расположившись за спиной у Дарилена и крепко обхватив мага за пояс, хотя и держалась теперь в седле не в пример увереннее, чем накануне. Светомир ехал рядом и отчаянно завидовал магу. Отмытая и причесанная, преобразившаяся графиня вызывала и него куда более светлые чувства, нежели вчерашняя диковатая оборванка. Дарилен искоса хитро поглядывал на рыцаря и явно от души забавлялся ситуацией.
Вотий, не веря своему счастью, то и дело дотрагивался до новехонького меча, уютно устроившегося в ножнах у пояса, будто желая удостовериться в его существовании, вынимал из ножен и любовался солнечными бликами на лезвии своего — собственного! — оружия.
Маржана в задумчивости покусывала сорванную по дороге травинку, и вряд ли хоть кто-либо мог сказать, о чем она думала в эти минуты.
Кисс мышковал где-то неподалеку, с легкостью нагоняя и обгоняя коней и радуясь ласковому солнцу, ясному небу и всей своей беззаботной кошачьей жизни.
Увы, воцарившаяся идиллия длилась недолго...
В Гномьих Горах, не считая узких и опасных горных дорог, которыми неизвестно почему предпочитала пользоваться знать (на одном из таких путей и застрял экипаж Ромиайны), была всего одна принадлежащая людям дорога в загорскую часть Сиднара, одинаково удобная для пеших и конников низина, и располагалась она аккурат за Предгорьем, всего в получасе неспешной езды. Сытые, отдохнувшие лошади, не отягощенные чрезмерной поклажей, добрались до места минут за пятнадцать.
— Никого еще нет! — радовался Вотий, обозревая подозрительно пустынные окрестности. — Мы первые!
Впрочем, радость его быстро исчезла, сменившись разочарованием. Никого не было и у самого перевала, включая стражников, которым полагалось следить за соблюдением очередности и безопасности при переходе. Вместо блюстителей порядка рядом с ущельем, заваленным камнями (то ли природа в очередной раз разбушевалась, то ли неугомонные люди постарались), на вбитом в землю колышке одиноко темнела деревянная табличка. Корявая, кособокая надпись на ней, сделанная белой краской, гласила: "Фхадить а також вьижжать на канях заприщаицца! Видуца розщищаючи роботы". Как и следовало ожидать, несмотря на надпись, "роботников" в поле зрения не наблюдалось. В поле слышимости — тоже.
"Интересно узнать, как они себе представляют въезд сюда "на канях", — хмуро подумал Дарилен, оглядывая завал. — Разве что по воздуху..."
Светомир спешился, подошел поближе и недоверчиво потрогал табличку, будто надеялся, что от одного прикосновения она рассыплется в прах и завал на дороге растает сам собой. Но табличка продолжала стоять как ни в чем не бывало, огромные валуны, перегородившие путь, тоже никуда не делись, и рыцарь окончательно пал духом.
— Что за багня?! — вполголоса ругнулся он, ни к кому, в сущности, не обращаясь.
— Не выражайся при дамах! — брезгливо поджала губки Айна, выглядывая из-за дариленового плеча.
— Да разве ж это я выражаюсь?! — искренне удивился рыцарь. — Вот если б я сказал "..., ... и ...!" — тогда другое дело!
Приведенные им особо примечательные места из орочьего бранного лексикона были неизвестны никому из присутствующих, но даже звучали они в высшей степени непристойно. Маржана готова была поклясться, что перевод их был бы не менее впечатляющ. Покрасневшая от негодования Айна лишь в возмущении открыла рот, да так и закрыла его, не найдя что возразить. Ее представления о достойном рыцаря поведении заметно отличались от собственно рыцарских моральных устоев.
Дарилен мысленно пообещал себе при первом же удобном случае стребовать с воина полный список известных ему ругательств с хотя бы приблизительным переводом (не подумайте чего дурного — исключительно в познавательных целях!) и тронул поводья Смерча:
— Все ясно. Здесь нам делать нечего. Поехали к гномам, ближайший путь через горы — их подземелья.
К гномам, равно как и к эльфам, жители Долины привыкли уже давно. Вели с ними торговые дела, гуляли на праздниках, селились по соседству. Но, несмотря на все это, о скрытном горном народе было известно немногое. Маржана спешно припомнила все, что она слышала от дяди. По его словам выходило, что гномы — существа рассудительные, добродушные и во всех отношениях славные — если не вставать у них поперек дороги. С врагами у гномов был разговор короткий, и Маржана предпочитала не задумываться — какой именно. Кто его знает, вдруг все леденящие кровь истории о замурованных в глубине горных катакомб гномьих обидчиках — правда? Помимо этого, от дяди же Маржана знала, что при всей своей пресловутой скупости (в Долине даже была в ходу поговорка "жаден, как гном") горные жители отличались прямо-таки феноменальной гордостью и все, что можно было оценить меньше, чем на пригоршню монет (не важно каких: медных ли, серебряных или золотых), искренне считали дешевкой, не стоящей их внимания. Смекалистые купцы, знавшие об этой особенности денежного обращения у гномов, готовясь к сделке, заранее запасались мешочками разменянных монет — иначе о торговом успехе не могло быть и речи. А уж все, что было создано самими гномами, почиталось ими как нечто непревзойденное в своей гениальности. К таковым относились, в частности, рецепты гномьих горячительных напитков. За один из них, раскрывающий секрет самогона с интригующим названием "Пляшущие горы", дядя Винар выложил, помнится, половину своей годовой выручки. Однако, надо отдать гномам должное, — дядины затраты окупились сполна: едва о его приобретении прознали в округе, народ повалил к нему валом.
На этом Маржанины этнографические познания заканчивались. Светомир и Айна, впрочем, знали и того меньше, что неудивительно — ведь ни у рыцаря, ни у графини не было столь предприимчивого дяди-винодела.
* * *
Дорога к гномам оказалась намного тяжелее и длиннее, чем путь к сиднарскому переходу. Ехать по дороге, враз ставшей из рук вон плохой (конечно, сюда ведь не забредали высокочтимые сборщики налогов!), было нелегко. А вскоре серая лента пути и вовсе оборвалась. Вокруг расстилалось бездорожье предгорья. Земля была усеяна камнями всех мыслимых размеров. Лошадей, всех четверых, пришлось отпустить: здесь кони в два счета могли переломать себе ноги.
— По гонным подземельям им все равно не пройти, — убеждал Дар пригорюнившихся спутников. — Не беспокойтесь, Смерч — умница. Он выведет остальных к Чарску. Городской конюший ко всему привычный, Смерча он знает и об остальных лошадях позаботится. Ничего не поделаешь, дальше пойдем пешком.
Когда лошади были расседланы, а немногочисленная поклажа распределена по спинам путников, Дар погладил Смерча, грустно склонившего голову хозяину на плечо, и тихонько что-то прошептал на ухо коню. Жеребец понятливо всхрапнул и, развернувшись, потрусил прочь. Остальные лошади без колебаний двинулись за Смерчем, безоговорочно признав его лидерство.
Идти дальше, то и дело перескакивая через мелкие камни и обходя большие валуны, стало совсем тяжело. Пеших путников бездорожье выматывало куда сильнее, чем всадников.
— Ну гном! Старый хитрец! — ругался, отводя душу, Дарилен. — "Если на то будет воля Подземных Богов"! Ведь знал же, что переход закрыт! Не мог сразу предупредить? Ну попадись он мне только...
Хуже всех приходилось Айне, непривычной к изнуряюще долгим пешим прогулкам. Дар покосился на нее. Девушка шла из последних сил, но молчала, упрямо сжав губы. Гордая. Такая скорее рухнет без сил, но отдыха не попросит. И, судя по ее бледному, покрытому испариной лицу, первое может случиться очень и очень скоро.
— Привал, — коротко распорядился маг, опуская наземь сумки.
Путники расчистили небольшой клочок земли от камней и с наслаждением сели, вытягивая уставшие ноги.
Четверть часа спустя по окрестностям поплыл дразнящий аромат — Маржана взялась готовить походный обед, а заодно проверять кулинарные способности Айны. Дочь благородного семейства долго сопротивлялась и заявляла, что не графское это дело — кашу варить, но Маржана иногда бывала упрямей дракона, проявляя чудеса настойчивости, и Ромиайне пришлось подчиниться.
Дарилен же в ожидании обещанного обеда решил не откладывать задуманное в долгий ящик и обучить Вотия самообороне. И если для упражнений с мечом требовалось больше времени и сил, чем было в их распоряжении, то преподать ученику азы искусства установки защитных куполов прямо сейчас магу ничто не мешало.
Как ни странно, купола у Вотия худо-бедно, с третьей попытки, но получались. Маг мог гордиться собой и своим педагогическим даром.
— А что будет, если на купол кто-нибудь снаружи наткнется? — спросил Вотий, любовно поглаживая ладонью очередной свой "шедевр", получившийся лучше предыдущих.
Но ответить Дарилен не успел. Как раз в этот самый момент из ближних кустов шумно выломился рыцарь и с победным кличем: "Смотрите, что я нашел!!!" — рванул к магу. О цели очередной магической тренировки воин, конечно же, позабыл. А зря-а-а-а... Колдун и рта не успел раскрыть, как раздалось глухое "бум!", сопровождаемое на диво мелодичным хрустальным звоном, и Светомир эффектно сполз по невидимой глазу стене.
— Красиво упал, — задумчиво проговорил маг. — Чего-чего, а артистизма у него не отнимешь...
Когда рыцарь обрел наконец способность связно излагать свои мысли и убедился в отсутствии видимых повреждений, он обратил полный праведного негодования взор к магу:
— Это еще что за шуточки?! Убить меня задумал?
Дарилен снисходительно улыбнулся и ободряюще похлопал рыцаря по плечу:
— Скажи спасибо, что ты не на Щит Алури напоролся, а всего лишь на безобидный Купол Ученика...
— И фто фы фо мной флуфилофь? — невнятно поинтересовался рыцарь, проверяя языком целостность зубов. Под левым глазом Светомира наливался глубоким лиловым цветом огромный свежий синяк.
— Ну-у-у... Видишь ли, он рассчитан на быстрое уничтожение вторгающихся в его пределы. Зрелищное, дабы другим неповадно было, — жизнерадостно сообщил Дарилен, милосердно опуская подробности.
Светомир заметно сбледнул с лица, на всякий случай отполз подальше от места своего приземления и мысленно дал себе честное рыцарское слово, что в будущем никогда, ни при каких обстоятельствах не свяжется больше ни с кем из колдовской братии: ни с этими сумасшедшими магами, ни с их ненормальными учениками. Если, конечно, выживет.
— Да ладно, хватит тебе дуться, — примиряющее произнес Дар. — С синяком я как-нибудь справлюсь, твой внешний вид никоим образом не пострадает. Что ты там нашел?
Рыцарь молча мотнул головой в сторону. На земле лежал уже знакомый присутствующим, за исключением Айны, рыцарский шлем с собранными Светомиром грибами.
* * *
На путников напали, когда они ожидали этого меньше всего. Они только-только собрались сделать еще один привал — последний на пути к владениям гномов — как вдруг появились они. Пять огромных зверюг со вздыбленной на мощных загривках серой шерстью и злобно оскаленными мордами словно соткались из воздуха, застывшего в предвечерней тишине.
— Какого дрыца?.. — растерянно произнесла Маржана, позабыв о щепетильности графини. — Волки — средь бела дня?..
— Это оборотни, — посерьезнел Светомир. Ему хватило одного взгляда на непрошеных визитеров. — Я своих сразу чую.
— Ты — оборотень? — Айна растерянно уставилась на Светомира, а все остальные запоздало вспомнили, что никто так и не удосужился толком ввести Айну в курс дела и рассказать обо всем в подробностях.
— Я из рода Парящего Сокола! — гордо подбоченился рыцарь. — Мой род — древний и знатный и...
— Нашел время родословную рассказывать! — зло бросил ему Дарилен. Он красноречиво поправил за спиной меч, но не торопился извлекать оружие из ножен: похоже, необычные делегаты намеревались для начала поговорить.
Вперед выступил крупный вожак. Дар только теперь заметил на его левой передней лапе широкий стальной обруч с выгравированной на сияющей зеркально-гладкой поверхности руной. "Хаг". Покоренная сила. Такие же "украшения" поблескивали на лапах других оборотней. Боевые амулеты? Или... оковы повиновения?..
— Нас послал хозяин, — хрипло, по-звериному выговорил вожак, подтверждая догадку колдуна. Человеческие слова давались ему с трудом, видимо, основной ипостасью оборотня было звериное обличье. — Отдайте нам мальчишку, и мы не тронем остальных. Он нужен нашему хозяину живым и невредимым. Остальным он дарует свободу.
— Свободу, говоришь, дарует? — процедил Светомир, зло прищурившись. — Неслыханная щедрость! Сначала попробуйте эту свободу отнять! — меч с тихим шорохом покинул сверкающие золоченой инкрустацией ножны.
Дар в это время тихо бросил в сторону:
— Вотий, купол! Быстро! На себя, девчат и Кисса!
— У меня же теперь меч есть! — пискнул было Вотий.
— Даже не думай вынимать его из ножен, — предупредил мальчишку Дарилен. — Я некромантией не владею, а мертвый ученик мне ни к чему.
