— Лешак. — Ойкнул Митька и сел на пень напротив, по совиному вытаращив глаза на человечка.
— Не лешак, а леший. Правильных слов не знаешь, а еще сын ведуньи.
— Кто сын ведуньи? — Не понял Митька.
Но тут вмешалась Аня, пока хозяин леса, не сболтнул лишнего. Не спроста Велена хранила в тайне свою силу. Видать на то были веские причины.
— Леший, поведай мне, далеко ли до круга силы?
Девушка сделала знак рукой по воздуху перед собой, щелкнула пальцами, и он на мгновенье вспыхнул синей руной. Леший зыркнул на нее и с явной неохотой поклонился.
— Доброй ночи колдунья. Неправильное время ты для обряда выбрала. Нонче слишком мало силы. Подождала бы денька два, пока круг войдет в полную силу.
— Я бы с радостью, да время поджимает, возьму сколько есть.
— Ладно, так и быть, покажу дорогу. Платить чем будешь?
— А чем нужно?
Лисса испугалась, что с них сейчас заломят такую цену, что Аня так и останется без силы. Потом сообразила, что это магическая сделка и вряд ли леший потребует с них золото, которого у них и так нет.
Леший же, сделал вид, что задумался. На самом же деле разглядывая их и оценивая, что с них можно взять.
— Прядь ее волос. — И указал сучковатым пальцем на Лиссу.
Она плотнее запахнулась в лохмотья рубашки, отчаянно сознавая, как ужасно выглядит. Оборванная, босая, кожа мурашками как у того гуся.
Трах! Бах! И гусь стоит посреди леса.
От отчаяния Лисса заплакала. Аня взвыла, посрамив всю волчью стаю, а Митька свалился с пня, отчаянно хохоча. Даже леший удивился. Соскочил на землю и, подойдя к ней, ухватил за клюв и заглянул в глаза, благо они теперь оказались одного роста.
— Ух ты какая сила. — И дерг перо у нее из крыла.
Лисса, не ожидавшая такой подлости, клюнула лешего в нос.
— Ой, простите. Я не нарочно. — Лисса попятилась от хозяина леса, и остановилась, упершись задом Ане в ноги. — Теперь мы в расчете?
На одной руке у лешего лежала прядка ее волос. Второй он почесывал укушенный нос, и выглядел при этом донельзя довольным.
— Теперь в расчете. — Хозяин леса обернулся к Ане, замершей с открытым ртом. Видимо на ее памяти еще никто не клевал леших. — Получишь ты полную силу, так и быть подсоблю. Но ты, — тут он опять повернулся к Лиссе. — За это поможешь очистить ото зла болото.
Лисса кивнула, соглашаясь. Куда она денется. Иначе Велена зажарит ее на ужин, с яблоками в собственном соку, за то, что сами в лес сбежали и сманили за собой Митьку. Эх, до чего же не везет гусям. Лебедем быть однозначно лучше.
Бабах! И она опять обернулась белокрылой птицей. Леший отшатнулся, да и сел на Митьку, хлопая от удивления глазами.
— И амулет придарю, а то разнесешь округу. Что я делать потом буду? И направлю к кому нужно, чтобы обучил тебя. Ты опасна для окружающих, ты это знаешь?
Лисса только и смогла что кивнуть, чувствуя во рту привкус крови от прикушенного языка и слушая гулкое эхо в голове полностью свободной от всяких мыслей.
Аня не стала настаивать на ее превращении обратно в человека. Молча подхватила на руки и потащила вслед за лешим. Митька плелся сзади то и дело оглядываясь назад и вздрагивая, заслышав далекий волчий вой, раздававший в ответ на вопль Ани.
Вскоре хозяин леса выел их на круглую поляну, указал в центр, где росло чахлое деревце.
— Вот он круг. Дальше сама знаешь что делать. Да оставь этих за барьером, а то неизвестно что за силу ты получишь.
Наградив поочередно Лиссу с Митькой строгим взглядом, призывающим беспрекословно слушаться старших, нырнул под корни ближайшего дерева и исчез бесследно.
— Стойте здесь. — Повторилась Аня и, встряхнув кистями, пошла по кругу поляны, тихо напевая и делая руками пасы, словно сплетала невидимые нити в кружева.
— Колдует. — Митька весь вперед подался, жадно следя за девушкой, глазами.
Лисса тоже навострила уши. Даже клюв от удивления открыла, когда вокруг поляны, у кромки леса выросла стена голубого света. Дерево в центре начало стремительно расти, направляя ввысь серебряные ветви с золотыми листьями. Тучи разошлись, и россыпь ярких звезд украсила собою небо. Поляна стала вдруг огромной, хотя Лисса могла поклясться, ни она, ни лес с места не двинулись. Не иначе искривление пространства, явившее колдовскую суть этого мира.
Аня закончила заклинание плести. По траве пробежали искры, вспыхнула пентаграмма с деревом по центру.
— Кто посмел потревожить меня?
Лисса от испуга спряталась в кусты. Рядом зашелестел травою Митька. Аня же без страха повернулась к дереву и, отвесив ему земной поклон, заговорила с великим почтением.
— Прости, что потревожила тебя до срока мать. Но мне нужна сила.
— Все хотят силы. — Тяжко вздохнуло дерево и, зашелестев кроной, качнулось, словно на ветру. — Не срок еще.
Аня открыла рот, чтобы ответить, но дерево, взмахнув рукой ветвью, остановила ее, склонила крону, как люди склоняют на бок голову, чтобы подумать.
— Слышу тебя. — Обратилось дерево к кому-то невидимому. — Хорошо, — выдохнуло, прошелестело. — Помогу, раз так.
И резко распрямившись, взмахнуло всеми ветвями и осыпало Аню с ног дог головы сверкающей пыльцою.
Аня закрыла глаза, раскинула руки и вокруг не, словно из сна видение, возник ореол полупрозрачного алого дракона, бьющего расправленными крыльями и ревущего во всю силу. Волшебная пыльца ярко вспыхнула и впиталась в змия, заставив его светиться нестерпимым для человеческого глаза светом.
Лисса зажмурилась, чтобы не ослепнуть, а когда открыла глаза, все следы колдовства исчезли. Только Аня продолжала стоять посреди поляны, задумчиво глядя на деревце, вернувшее свой чахлый вид.
— Вот это да! — Выдохнул Митька выползая из кустов, но не решаясь ступить в круг силы. — Настоящий змий. Я думал, вас всех давно истребили волхвы.
— Им это почти удалось. — Аня повернулась к ним с кривой улыбкой на бледном осунувшемся лице. Видимо колдовство по добыванию силы много ее и забирает.
А иначе как? Невозможно что-то получить, прежде хорошенько не поработав.
— Ань, о чем ты? — Мудрая Лисса тоже не полезла на поляну, поджидая подругу под деревом, где их оставил леший.
— Думаешь, нам с братом самим хотелось пожить в твоем мире? Ничего подобного, нас туда силой отправили, поняв, что не смогут победить. Но мы вернулись, и кому-то очень сильно не поздоровится. Пойдем Лисска, надо лешего найти.
— Чего меня искать? Я тута.
Лешак вылез из-под другого дерева, и проковыляв на своих коротеньких ножках остановился возле Лиссы.
— А ну-ка, обернись человеком, если не хочешь лебедушкой навек остаться.
Лисса не хотела и даже очень. И ее сила, подчиняясь неистовому желанию, вернула ей прежний вид.
— А теперь нагнись.
Лисса присела на корточки перед человечком и нагнула голову. Тот повесил ей на шею медальон на тоненькой цепочке, сразу же упавший в ложбинку между грудей.
— Гм... хм... — потер он нос. — Действительно красиво.
Лисса залилась краской, и тут же прикрыла грудь ладонью, попутно борясь с желанием стукнуть по башке ухмыляющегося лешего. Тот же видя, что добился цели, весело захохотал, от чего все чешуйки на его теле шишке встали дыбом, сделав его похожим на ощерившегося ежа.
— А теперь еще один. — Ей на шею повесили кожаный шнурок с серым камешком, нырнувшим туда же куда и амулет, от чего Лисса покраснела еще сильнее. Хорошо ночь, темно и кажется никто, кроме лешего не видит ее смущенья. — Он будет светлеть и станет снежно белым, когда встретишь того, кто объяснит природу твоей силы. Никого другого не спрашивай, иначе попадешь в беду. По этой же причине, никогда не снимай экранирующий амулет. Тебе очень повезло, что в этом краю нет колдунов и нечисти способной тебе по настоящему навредить, а то бы не пережила прошлой ночи. А теперь идите, путь я укажу.
И провалился под землю, оставив после себя кружиться светлячков. Насекомые взвились в воздух компактной кучей и полетели в лес, указывая дорогу к дому.
— Бежим, пока они не улетели. — Аня первой рванул в лес. За ней Митька.
Лисса еле разогнув затекшие ноги, заковыляла следом, поспешая со всех сил, чтобы не отстать. На удивление лес быстро кончился, не иначе опять леший подсобил, видать достали они его конкретно. Перед ними встал родимый частокол, окружающий деревню. И, повторив маневры, с дрыном и веревкой они, спустя пять минут, были по ту сторону забора.
-Уффф, — облечено выдохнула Аня. — Вот это приключенье. Лисс, дай амулеты посмотрю, вдруг надул леший и ерунду подсунул.
— И мне посмотреть дай.
Вкрадчивый голос Славия, раздавшийся из темноты, заставил всех троих подпрыгнуть от испуга и с ужасом воззриться на воеводу в полном воинском облачении.
— Я бы тоже глянула, что за безделушки в дар вы получили, и еще интереснее узнать за что?
Велена вышла из-за дерева, поигрывая увесистой скалкой в сильных руках женщины выглядевшей не менее грозно, чем меч мужчины.
Щелкнул кожаный ремень, и следом за женой вышел Хавроний, хмуря брови и поигрывая желваками на скулах.
— Так, так. — С угрозой произнес отец Митьки, подступая к ним. — Чего это нам не спится? Может мне кто-нибудь толком объяснить?
Ну, все. Попали, поняла Лисса, машинально сжимая в кулак оба амулета и вместе с Аней и Митяем медленно отступая спиной к забору.
Глава 8
Всю дорогу до дома Хавроний пинал сына под зад, попутно разъясняя, какой он дурак, что с ведьмами увязался в лес идти.
— Тебя могли волки задрать. Леший в чаще заблудить. Мавки насмерть затанцевать. Навки в подземное царство утащить. Да мало ли нечисти в лесу водится, охочей душу человека заполучить. А он уши развесил, на колдовство ему, видите ли, посмотреть охота.
— Так ведь ничего не случилось, бать.
Хавроний сдвинул брови и зарычал, что сын вместо должного внемления его словам еще и огрызается, и Митька пустился наутек от вконец озверевшего родителя. Пробегая мимо матери, получил еще и скалкой по спине, чтобы слова отца крепче запали в душу.
— Вот я тебя, сопля зеленая.
— Ма, не надо. Я все понял. — Митька юлой вертелся, пытаясь ускользнуть от материнского гнева. Но не слишком прытко, мать хоть и лупила, да любя, отец тот ремнем так отходит, шкуры живой на спине не останется. А так и наказанье получил и цел остался.
— Что ты понял? Отвечай?
— В лес не ходить, колдовства не видеть. — Неожиданно парнишка распрямился, оказавшись на пол головы выше матери, и улыбнулся, так что сердце женщины растаяло. — Ма, я больше не буду, честнее слово.
— Ох Митенька, горюшко мое. — Велена всхлипнула и, выронив скалку, обняла сына, стиснув так, словно задушить хотела.
Хавроний подошел и отвесил подзатыльник сыну.
— Это тебе за материны слезы, поганец. — И пошел открывать ворота, так как они пришли.
Славий придержал Аню в стороне, пока Велена водила Митьку умываться к корыту у колодца, категорически отказываясь пускать в дом такого чумазуру. Лисса тоже остановилась.
— Все еще весело?
Воевода не ругал их. Даже голоса не повысил. Просто глянул с грустной укоризной. И от этого стало так невыносимо стыдно, что захотелось сквозь землю провалиться. Ой! Лисса от ужаса, что сейчас очутится в царстве Навок, зажала рот рукой, но к ее великому облегчению ничего не случилось. Амулет, что подарил ей леший, действовал исправно, сдерживая неконтролируемые выбросы дурной силы.
Аня дернула плечом и, вздернув подбородок, прошла мимо Славия, будто не слыша его слов. Подойдя к освободившемуся корыту, яростно умылась, и пучком травы взялась оттирать грязь с одежды.
Ага, и ее проняло, хоть и не показывает виду. Лисса вздохнула.
— Ты прав. Не весело. И даже не смешно. — Призналась она мужчине и тоже пошла, мыться, так как больше всех в грязи вывалялась.
Лисса вслушивалась в окружающую тишину и не могла понять, что не так. Казалось, дом ведуньи живет собственной жизнью, отличной от людей. Он тихо вздыхал, потягивался со скрипом и излучал явно ощутимое недовольство тем, что хозяева еще не спят.
— Это домовой шалит. — Велена зажгла еще одну свечку. На кухне сразу стало светлее, и скрипы прекратились, как и исчезло ощущение, что за тобой следят. — Не обращай внимания. Просто ему любопытно.
Лисса с опаской покосилась в угол у печи. Именно оттуда она ощущала пристальный взгляд в спину. Естественно там никого не было. А ухват для горшков на домового не походил никаким боком.
Велена села напротив них с Аней.
— Дай амулет посмотрю. — Она протянула руку, и Лисса неохотно взялась за ремешки, собираясь снять их с шеи. — Да не снимай. А то опять в кого-нибудь превратишься.
Лисса тут же убрала руки и перегнулась через стол к ведунье, чтобы та могла дотянуться до амулета, при этом ее не задушив.
Женщина внимательнейшим образом изучила медальон, блокирующий силу. Даже, как показалось Лиссе, завистливо вздохнула, вертя его в руках и так и эдак. Но вот странно, камушек, долженствующий привести ее к учителю, оставила без внимания, будто не заметила.
— Давно я его не видела. Последний раз в библиотеке академии. В одном из древних свитков. — Велена с явной неохотой выпустила амулет из рук, вернув владелице. — Знаешь ли ты, что он занесен в список пропавших артефактов, за нахождение которых ковен предлагает огромную награду?
— Нет. — Лисса с удивлением воззрилась на невзрачную вещицу. Ничего себе приобретение. Да за ним теперь глаз да глаз нужен. Иначе не успеет очнуться, а его уже сперли.
И словно подтверждая ее мысли, Велена предупредила ее о том же.
— Так что если не хочешь с ним расстаться, никому не показывай.
— Дай посмотреть. — Аня вцепилась в медальон, тоже подвергнув тщательному осмотру. Не постеснялась попробовать на зуб, как это делают с золотыми монетами. Только медальон был не золотой. Скорее всего медный, так как гравировка была покрыта зеленым окислением.
— Велена, а его почистить можно? — Лисса выдрала медальон из рук подруги и сунула за пазуху еще одной Митькиной рубашки. Решили не переодеваться, так как в штанах на болоте всяко лучше, чем в длинной юбке.
— Не можно, а нужно. Только делай это сама, чтобы не нарушить его работу. Ты ведь знаешь, что вещи, наделенные волшебной силой, признают одного владельца? И могут перейти к другому, только если хозяин добровольно с ними расстается?
— Угу, или если их снимают с трупа. — Поддакнула Аня, при этом имея вид весьма серьезный. — Так что Лисска, если тебе дорога жизнь, никому не показывай, и не говори о том, что обладаешь таким сокровищем.
— Чем дальше в лес, тем злее партизаны. — Пробормотала Лисса.
Аня хихикнула, услышав ее бурчание. Велена удивленно выгнула брови, впервые услышав про новый вид нечисти. Она же чувствуя себя неуютно под взглядами волшебниц, встала и, подойдя к печи, налила себе из кадки чистой колодезной воды. От волнения пить захотелось. А после всех превращений, что с ней произошли в лесу, еще и есть к тому же. Но попросить стеснялась и потому выпила целую кружку, надеясь, что от воды без хлора и прочих примесей, к которым организм приучен с детства, ее не прослабит.
